Олли Ро

— Станислав, я хотела попросить тебя… Помнишь Февронию? Внучку Марии Афанасьевны, соседки нашей. — Да вроде… Мелкая такая, бледная, еще заикается… — Ой, милый, ну когда это было! — Так в чем просьба, бабуль? — Встреть девочку на вокзале и проводи в мою старую квартирку. Она поступать в институт едет, пусть поживет там. Будь добр, дорогой, присмотри за деточкой, чтобы она, как обычно, ни во что не влипла! Я вспоминал наш диалог, глядя на Февронию, и в голове пульсировала...

- Слушай, если ты считаешь, что приличную женщину можно встретить в подобной дыре – я выразительно киваю головой на стену с рогами – То ты наивен еще больше, чем я и моя бабушка вместе взятые. - Ты не слушаешь меня, доцент! – сердится Зайцев.–Мы здесь не ищем приличную женщину. Мы ищем неприличную! Для тренировки! Так сказать, попрактиковаться в полученных знаниях. - Каких знаниях, сэнсэй доморощенный? - Не груби, историчка! Доставай блокнот! Специально для тебя по старой дружбе проведу...

Влажные длинные светлые волосы липнут к коже, путаются под пальцами, пока я зарываюсь в них ладонью, притягивая дерзкую, наглую, до невозможности красивую девчонку. Ненавижу ее. Ненавижу и презираю. Потому что люблю так сильно, что иду против отца. Забираю себе его любовь. Отнимаю. Предаю. Целую ее. Жадно. Больно. Сильно. Глубоко. И получаю такой же страстный ответ, отчего срывается мой последний стоп-кран. Прости, отец, но сегодня твоя жена снова станет моей.

— Присаживайтесь, Беккер. Давайте Вашу зачетку и тяните билет. — молодой профессор Горский устало выдохнул и откинулся на спинку стула. — Марк Робертович, я не буду тянуть билет! — заявила решительно и вместо стула присела на край стола, без того короткое платье задралось выше всяких допустимых норм, обнажая кружевную резинку чулка. — Беккер, сейчас 27 декабря, восемь вечера, это последняя пересдача в этом году. А если говорить более точно — это Ваш последний шанс сдать экзамен по...