Посвящается Бену Стемптону в благодарность за Ларкина и Ангела!
Перевод пролога, первой главы первой части - Маргарита Градова
Перевод глав 2-6 первой части, второй, третьей частей, эпилога - Евгений Поздняк
Вычитка, редактура - Маргарита Градова
Примечание 1. Переводчики в курсе, что правильно Гонт, а не Гаунт, но раз в предыдущих книгах был использован именно такой вариант, я тоже буду его придерживаться, то же касается и некоторых других имен собственных.
Примечание 2. Переводчики в курсе, что при транслитерации латинских и латинизированных слов положено отсекать окончания "us" и "um" , либо заменять их ни "ий". Но, по нашему мнению, его давно пора отменить. Мы - за то, чтобы все иностранные имена собственные транслитерировались как можно ближе к оригиналу. Поэтому все латинские и прочие иностранные имена и слова оставлены как есть.
Сорок первое тысячелетие.
Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — Повелитель Человечества и властелин мириадов планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.
Даже в своем нынешнем состоянии Император продолжает миссию, для которой появился на свет. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины.
У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы планетарной обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов. И много более опасных врагов.
Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить.
Забудьте о достижениях науки и технологии, ибо многое забыто и никогда не будет открыто заново.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие да смех жаждущих богов.
В конце шестнадцатого года Крестового похода за миры Саббат резкое наступление Военмейстера Макарота на стратегически важную систему Кабал, которое было столь сильным и уверенным на начальном этапе, остановилось. Три четверти целевых планет, включая два имеющих дурную славу мира-крепости, были взяты силами имперского Крестового похода, а оккупационные армии архиврага Хаоса были разбиты наголову или обращены в бегство. Но, как и предупреждали многие флотские командующие, наступление слишком растянулось, и образовались уязвимые выступы с трех сторон.
Урлок Гор, один из наиболее талантливых военачальников архиврага, успешно использовал жестоких наемников локсатлей и провел гениальное контрнаступление вдоль фланга, захватывая один за другим Энотис, Хан V, Каиус Иннейт и Белшиир Байнери. Жизненно важные пути снабжения, особенно те, что служили для доставки запасов топлива на растянутый флот Крестового похода, были перекрыты. Героическая авантюра Макарота, которая, как он надеялся, поможет ему безоговорочно выиграть кампанию, теперь казалась безрассудной. Если не будут найдены новые пути снабжения и новые ресурсы не станут доступны, отвоеванная с таким трудом планета Кабал Сейлиент погибнет. В лучшем случае, имперская атака обратится в отступление. В худшем - она свернется и начнется вторжение.
Военмейстер Макарот поспешно передислоцировал важные элементы своего фланга в попытке открыть новые линии снабжения. Все вовлеченные лица знали, что результат этой импровизации точно решит судьбу планеты Кабал Сейлиент, а возможно и самой войны.
Ключевыми мирами были богатые прометием планеты, такие как Гигар, Эондрифт Нова, Анаксимандр и Мирридон, миры-кузницы Урдеш, Танзина IV и Ариадна с их запасами твердого топлива, паровые предприятия Райдола и Фэнтина...
«Не думаю, что кто-либо из нас знал, во что мы ввязываемся. Фес, я рад, что не знал, во что ввязываюсь!»
Удушающий захват был последним, чего он ожидал.
Рядовой Глейн Ларкин приземлился с глухим ударом в месте столь темном, что не мог рассмотреть даже руку перед лицом. Он немедленно перевернулся, как полковник говорил ему на учениях. Животом вниз.
Где-то в темноте, справа, он услышал, как сержант Обел кричит людям из своего звена, чтобы те нашли укрытие. Это было шуткой для новичков. Укрытие? Как они могут найти укрытие, если они не видят даже задницы тех, кто перед ними?
Ларкин лег и ощупал место вокруг себя, пока его пальцы не нашли вертикальную поверхность. Наверно, стойка. Опорная стена. Он подполз к ней, затем вынул лазерную винтовку из мягкого пластикового чехла. Это то, что он мог сделать на ощупь. Его пальцы пробежали вдоль приклада из налового дерева, ударно-спускового механизма, смазанный разъем вверху был готов к установке прибора ночного видения.
Кто-то закричал в темноте рядом. Какой-то фесов бедолага сломал лодыжку во время выброски.
Ларкин почувствовал, как внутри него нарастает паника. Он достал прибор ночного видения из сумки, вставил на место, открыл колпачок и уже собирался посмотреть в него, когда чья-то рука обвилась вокруг его шеи.
- Ты покойник, танитец, - кто-то сказал ему на ухо.
Ларкин покрутился, но захват не ослабел. Кровь глухо застучала у него в висках по мере того, как удушающий захват сжимался и сдавливал его трахею и сонную артерию. Он попытался крикнуть «Выбыл!», но его горло было перекрыто.
Раздался хлопок, и лампы зажглись наверху. Зона выброски внезапно ярко осветилась. Черные тени, угловатые и плотные, пролегли вокруг него.
Он увидел нож.
Танитский прямой серебряный тридцатисантиметровый кинжал застыл прямо перед его лицом.
- Фес! – пробулькал Ларкин.
Раздался пронзительный свист.
- Поднимайся, ты, идиот! – приказал комиссар Виктор Харк, шагая вдоль отсека со свистком в руке. – Ты, рядовой! Поднимайся! Ты направился не в ту сторону!
Лампы под потолком зашипели, заливая широкий отсек бледным желтым светом. Среди разбросанных упаковочных контейнеров и гофрированных листов металла солдаты в черной военной форме моргали и поднимались на ноги.
- Сержант Обел!
- Комиссар?
- Подойдите сюда!
Обел поспешил навстречу комиссару. Позади Харка в сумраке вспыхнул низкоимпульсный лазерный огонь.
- Прекратите это! – закричал Харк, оборачиваясь. – Вы все покойники в любом случае! Прекратить огонь и занять исходное положение в начальной позиции два!
- Да, сэр! – раздался голос с вражеской стороны.
- Отчет? – сказал Харк, глядя в покрасневшее лицо Обела.
- Мы высадились и рассеялись, сэр. Образец тета. Мы нашли укрытие…
- Как замечательно! Вы считаете несущественным, что восемьдесят процентов вашего подразделения направилось не в ту сторону?
- Сэр, мы…запутались.
- Вот те на! В какой стороне север, сержант?
Обел достал компас из кармана формы.
- В этой стороне, сэр.
- Наконец-то! Циферблат светится в темноте не просто так, сержант.
- Харк?
Комиссар Харк обернулся на зов. Высокая фигура в длинном плаще прошла через отсек и присоединилась к нему. Для всего мира она выглядела как тень Харка, вытянутая и размытая в плохом освещении.
- Как, по-вашему, вы справились? – спросил комиссар-полковник Ибрам Гаунт.
- Как, по-моему, я справился? Я думаю, вы убили нас. И заслуженно.
Гаунт подавил усмешку.
- Будьте справедливым, Харк. Все эти парни в укрытии. Они бы вскоре поняли, в какую сторону двигаться, если бы это был настоящий лазерный огонь.
- Это очень великодушно, сэр. По моим подсчетам это победа на семьдесят пять процентов для пассивного отряда.
Гаунт покачал головой.
- Не более, чем на пятьдесят пять-шестьдесят. У вас все еще оставалось окно, которое можно было использовать.
- Ненавижу поправлять вас, сэр, - сказал высокий, худой танитец в камуфляжном плаще, который вышел из рядов Обела.
- Маквеннер? – приветствовал Гаунт мрачного скаута, одного из элиты Маккола. – Продолжай, поправь меня.
У Маквеннера было длинное лицо с высокими скулами из-за чего все, что он говорил, казалось жутким и мрачным. Под правым глазом у него красовалась синяя татуировка в виде полумесяца.
Многие считали, что он очень похож на Гаунта, хотя у Маквеннера волосы черные, как и у всех танитцев, а у Гаунта – цвета соломы. Гаунт также был крупнее: выше, шире и внушительней.
- Мы слышали, как они высаживались во время отключения света, и у меня было пять человек среди них.
- Пять?
- Бонин, Каобер, Дойл, Куу и я сам. Только с кинжалами, - добавил он, указывая карандашом. – Мы поймали восьмерых из них, пока свет был отключен.
- Как вы могли видеть? – спросил Обел печально.
- Мы надели повязки на глаза, пока свет еще не отключили. Наше ночное зрение приспособилось.
- Хорошая работа, Маквеннер, - заметил Гаунт. Он старался избегать жесткого взгляда Харка.
- Вы застали нас врасплох, - сказал Харк.
- Очевидно, - ответил Гаунт.
- Итак, они не готовы. Не к этому. Не к ночной высадке.
- Они должны быть готовы! – проворчал Гаунт. – Обел! Приберегите свои извинения для солдат до повторных прыжков с башен. Мы перегруппируемся и сделаем это снова!
- Да, сэр! – бойко ответил Обел. – Гм…рядовой Логлас сломал голень в последних учениях. Ему необходим медик.
- Фес! – сказал Гаунт. – Хорошо, идите. Всем остальным перегруппироваться!
Он подождал, пока медики Лесп и Чайкер вынесли стонавшего Логласа из отсека. Остальные из отделения Обела взбирались по лесам на шестнадцатиметровые башни для прыжков и сворачивали тросы для беспарашютного десантирования, готовые занять позиции для высадки.
- Выключить свет! – крикнул Гаунт. – Давайте будем делать это снова, пока не сделаем все правильно!
- Ты слышал его, - выдохнул Ларкин. – Все кончено. Мы начинаем заново!
- К счастью для тебя, танитец.
Удушающий захват ослабел и Ларкин, наконец, отошел в сторону, восстанавливая дыхание.
Рядовой Лайджа Куу шагнул прочь от него и спрятал в ножны свой серебряный кинжал.
- Но я поймал тебя, танитец. Что верно, то верно.
Ларкин подобрал свое оружие, закашлявшись. Снова раздался пронзительный свист.
- Фесов идиот! Ты чуть не убил меня!
- Твое убийство было частью учений, танитец, - ухмыльнулся Куу, пронзая взволнованного старшего снайпера хитрым взглядом.
- Предполагалось, что ты пометишь меня этим! – гневно возразил Ларкин, указывая на карандаш среди снаряжения Куу.
- О, да! – изумился Куу, словно видел карандаш впервые.
- Ларкин! Рядовой Ларкин! – раздался голос сержанта Обела в отсеке. – Ты собираешься присоединиться к нам?
- Сэр! – воскликнул Ларкин, укладывая свою лазерную винтовку обратно в чехол.
- Бегом марш, Ларкин! Пошли!
Ларкин повернулся к Куу, еще одно грубое ругательство готово было сорваться с его губ. Но Куу исчез.
Обел ждал его у подножия одной из вышек. Несколько последних человек взбирались по лесам, полный десантный комплект затруднял их движения. Пара еще стояла у подножия вышки и вытирала губками, смоченными водой, следы красной краски со своей формы.
- Проблема? – спросил Обел.
- Нет, сэр, - сказал Ларкин, поправляя перевязь чехла своего оружия. – За исключением того, что Куу это фесова угроза.
- В отличие от настоящих врагов, которые белые и пушистые. Тащи свою костлявую задницу на вышку, Ларкин!
Ларкин поднялся по каркасу. Наверху осветительные приборы отключались один за другим.
В шестнадцати метрах над полом на решетчатой платформе солдаты выстраивались в три шеренги. Над ними была арка из лесов, имитирующая размер и форму выходного люка десантного корабля, которая вела на рампу, сухо окрещенную кем-то «доской». Гутс, Гаронд и Анкин сгруппировались там, изготовившись к прыжку, страховочные тросы были обмотаны вокруг их колен. Один конец каждого троса закреплен на раме над доской.
