С целительской койки - в платье, и на развод. Почему бы и нет, это ведь я. А когда у меня хоть что-то было как у нормальных людей? Я подавила вздох и осторожно огляделась. Сидящие вокруг люди, кто скромно, а кто и нескромно, оглядывали меня. Громкое слово этот «развод». А ведь здесь и помимо меня есть на что посмотреть.
Зал суда был величественен. Строгие ряды удобных креслиц, где расположились дамы. Чуть проще стулья для мужчин. Зрелище предстоит неслыханное: баронесса фон Штернберг, в девичестве фон Сгольц, изволит разводиться. В воздухе витает смешанный аромат духов – будто парфюмерная лавка, немного пахнет пылью и терпким потом. Этот зал видел многое, жаль, не может рассказать.
Убранство в бордовых и бежевых тонах выгодно отличает помещение от того затрапезного позорища, в котором я однажды была. Меня разводили в ЗАГСе, быстро и просто. Вот только ручку раза три меняли – паста кончалась. Да и на бумагу в принтер пришлось дать. Казалось бы, одного раза достаточно, но нет. Повторенье - мать ученья. Но этот раз – точно последний.
- Лаура фон Штернберг.
Подняться, сделать небольшой реверанс и сесть на свое место. Когда тебе всего двадцать один год, а за спиной предательство любимого человека и развод – ты становишься циничной. Когда к этому прибавляется авария и парализованное, неуклюжее тело – ты становишься сговорчивой. И доверчивой.
- Суд постановил: оставить Лауру фон Штернберг, в девичестве фон Сгольц, второй женой барона фон Штернберг на срок шесть месяцев – для возможности примирения.
Мой почти бывший супруг выглядит олицетворением скорби. И сочувствие аристократов, собравшихся поглазеть на нечастое зрелище, полностью на его стороне. Его и матери моего тела, скорбно прячущей лицо за тонким бархатным веером.
Вторая жена – дикий пережиток, порожденный несправедливой политикой единственного короля-мага. И вот уже третью сотню лет этой лазейкой в законодательстве пользуется высокая знать. Что есть у второй жены? Право на подарки и золото, более того, в контрактах чаще всего прописано количество даров, которыми обязан одарить супруг супругу. Приличествующая статусу одежда и пища. Вот, собственно, и все. Ни права воспитывать собственных детей, ни возможности участвовать в жизни семьи. Учиться – тоже нет.
Тонкий призрак, приходивший ко мне во снах, был грустен и печален. Лауре фон Сгольц было шестнадцать лет, на своем первом в жизни балу она увидела мужчину и полюбила его всем сердцем. И он ответил взаимностью. Но, ирония судьбы, возлюбленный уже был женат. Здесь влюбленная девица вознесла хвалу королю-магу и поразила мать в самое сердце – жемчужина рода фон Сгольц решила стать второй женой. Чтобы быть с любимым хоть как-нибудь.
- Уважаемый суд, прошу, разъясните вопрос с правами супругов: обязана ли я удовлетворять барона фон Штернберга в постели до развода, или же мне достаточно просто находиться на территории его поместья? Или же я вольна поступить на учебу? – ровные гладкие фразы, обкатанные мысленно десятки раз, слетают с губ в полной тишине.
«Хоть как-нибудь» настолько не понравилось юной Лауре, что она нашла способ обменяться душами. Она доверилась старым книгам, а я – ей. Надеюсь, мы не прогадали – у меня проснулся магический дар, как и было обещано. Она должна получить мое оздоровлённое тело. Только наличие дара позволяет расторгнуть контрактный брак. И если супруг злоупотребляет властью – но это сложно доказать.
- Такие вопросы решают на семейном совете,- ответствовала дородная судья.
- Я вторая жена, Ваша честь, у меня нет права голоса на семейном совете. Я прошу суд оградить меня от посягательств супруга на мое тело. Могла бы сказать: «На мою честь», да только после этих двух лет у меня ее не осталось,- горько добавляю я. Лаура описала некоторые постельные упражнения дорогого супруга, и я совершенно не хотела их повторять. – Точно так же напоминаю, что развод становится невозможным в случае, если женщина беременеет.
