Я машинально взял трубку и так же машинально произнес свое имя.
– Виллер.
– Это Лаверс, – проворчала трубка.
Я быстро огляделся и убедился, что никакой блондинки в комнате не было.
– Добрый вечер, шериф, – наконец ответил я.
– Вы стали вежливым! Как частное предприятие может изменить человека!..
– Вы на самом деле хотите что-то сказать или ошиблись номером?
– Так вот!.. Три месяца назад вы покинули коробку ради «Хамонд, Ирвин Снук и компания». Я хотел бы знать, довольны вы?
– Еще бы! Все идет как по маслу!
– Проклятый лгун! Вы их бросили шесть недель назад.
– Больше всего раздражает в работе шерифа то, что он повсюду сует свой нос.
– Раньше, – продолжал он, не обратив внимания на мои слова, – у меня была «язва». Теперь ее нет, и я сожалею об этом: мне недостает болезненных приступов, которые наступают в самые неожиданные моменты.
– Вам надо говорить об этом врачу, а не мне.
– Что вы! Моя язва – это вы!.. Вы, флик Виллер. Скверный флик, если придерживаться установленных правил. Но вы достигаете результатов, и будет лучше, если вы вернетесь в коробку. Все обговорено в муниципалитете. Так что приходите в понедельник утром ко мне в бюро.
– Вы ушибли голову, шериф! Надо же вообразить, что я на самом деле вернусь в эту затхлую, полную рутины коробку!
– В понедельник утром, в девять часов, вас устраивает?
Светловолосая головка над пишущей машинкой – это было первое, что я увидел в понедельник в девять часов утра. Когда на меня посмотрела пара ярких голубых глаз, я узнал их.
– Анабел Джексон! – радостно воскликнул я. – Пусть меня повесят…
– Это вы хорошо сказали, – приветливо проговорила она и добавила: – Представьте себе, мне было так хорошо с шерифом, именно «было» хорошо, потому что теперь все испорчено.
– Ну что вы! Виллер… Вам это – ничего не говорит?
А если я вам скажу, что вы по-прежнему прекрасны, Анабел!
Она слегка вздрогнула.
– В девять часов утра! Вы расшибете себе голову. Кроме шуток, не теряйте время в полиции, лейтенант! Вам бы писать рекламные объявления для теле…
– Вы не отдаете себе отчета в том, что теряете. Чем вы заняты сегодня вечером?
– Если у меня будет свободное время, я найду, чем мне его заполнить. Кстати, шериф хочет вас видеть.
– Он уже пришел, так рано?
– Шериф находится в своем кабинете с половины девятого.
– В этом углу многое изменилось, но если вам скажут, что изменилось к лучшему, не верьте.
– Я никогда никому не доверяю, даже лейтенантам полиции.
Я направился в кабинет Лаверса. Шериф сидел в своем кресле и раскуривал трубку.
– Доброе утро, Виллер! – сказал он. – Садитесь.
– Спасибо, шеф, – ответил я и взял стул.
– У меня для вас есть работа.
– Это очень кстати, шериф, я как раз нуждаюсь в этом. Знаете, хорошо организованное убийство очень подойдет для меня в настоящий момент. А кто он, этот мертвый? – спросил я, с надеждой глядя на шерифа,
– Никто, – проворчал он.
– Да?..
Я подумал немного, потом пожал плечами.
– Тем хуже. А в чем дело?.. Вооруженное ограбление, наркотики или, может быть, хорошенькое дельце организованного шантажа?
Он закончил раскуривать трубку, потом взял какой-то конверт и бросил мне.
– Читайте!
Этот роскошный конверт, пахнущий дорогими духами, был адресован шерифу Лаверсу.
– Если кто-нибудь хочет заставить вас плясать, шеф, или угрожает смертью, не расстраивайтесь. Виллер здесь, чтобы защитить вас.
– Читайте, – проворчал он, – и перестаньте молоть чепуху. Можно подумать, что слышишь реплики артиста из комедии.
Я принял огорченный вид, который обычно у меня бывает после отказа какой-нибудь блондинки. Потом я открыл конверт и внимательно рассмотрел карточку с текстом, написанным золотыми буквами:
«Директор и ученицы женского колледжа мисс Баннистер приглашают мистера… на закрытый праздник, который состоится 24 октября в девятнадцать часов тридцать минут. В программе вечера: беседа начальника полиции шерифа Лаверса и выступление иллюзиониста, Великого Мефисто… Одежда вечерняя».
Я перечитал еще раз, мало понимая, в чем дело, потом посмотрел на шерифа:
– Это относительно Мефисто?.. Мошенник?
– Весьма возможно, – ответил Лаверс. – Я ничего не знаю о нем, и мне наплевать на это.
– Тогда мисс Баннистер? Понял! Она торгует белым товаром? Эти так называемые колледжи молодых женщин прикрывают всякие мошенничества. Сколько девушек исчезло с момента открытия колледжа?
– Насколько мне известно, ни одной. Виллер, вы не возражаете, если я скажу несколько слов?
– Прошу вас, шеф, выкладывайте!
Он глубоко вздохнул, и на его лбу появились недобрые морщинки.
– Заткнитесь! – пролаял он.
– Хорошо, шеф.
В течение нескольких секунд он яростно затягивался трубкой.
– Вероятно, вы этого не заметили, – наконец проговорил он, – но 24 октября – это сегодня. Колледж мисс Баннистер – самый шикарный в штате. Суперсливки общества посылают туда своих дочерей учиться.
– Шериф!
– Довольно, ради бога!.. Учиться хорошим манерам, различным трюкам, которые позволят им блистать в обществе. Там находится дочь мэра, дочери нескольких сенаторов и других выдающихся граждан. Нужно хотеть, чтобы тебя выгнали, отказываясь от приглашения. Я позволил им уговорить себя, но сегодня утром пришла в голову мысль, что у меня есть возможность спастись от них.
Улыбка, с которой он смотрел на меня, была какой-то зловещей.
– И эта возможность?.. – спросил я.
– Это вы.
– Я?
– Вы, и никто другой. Я днем подхвачу сильный ларингит, так что не смогу даже выругаться, не говоря уж о том, чтобы беседовать даже шепотом. И, к радости, я смогу послать того, кто прекрасно заменит меня, – вас.
– Меня! – в ужасе прошептал я.
– Вас это не может особенно затруднить, – сказал он. – Вы порядочный пройдоха. С вашим знанием женщин!..
– Женщин– согласен, но ученицы…
– Вам придется поболтать не больше получаса, к тому же я уверен, что Великий Мефисто приведет вас в восторг.
– Вы слишком любезны, – пробормотал я.
– Итак, решено, вы сегодня вечером представитесь мисс Баннистер, передадите ей мои извинения и скажете, что я попросил вас провести беседу. Ровно в семь тридцать…
Он иронически посмотрел на меня,
– Что это такое с вами, Виллер? Вы такой бледный!
– Я вижу их отсюда, – с отчаянием проговорил я. – Пятьсот прелестных малюток с рогатками в карманчиках своих передников.
Лаверс покачал головой.
– Вы ничего не понимаете, Виллер. Колледж мисс Баннистер очень-очень закрытый. Там находится не более пятидесяти учениц одновременно. И разве я вам не сказал, что в этом заведении учат наследниц и будущих жен достойно вести себя? Там десять профессоров, шесть женщин и четверо мужчин. А также, повторяю, пятьдесят учениц, младшей из которых восемнадцать лет, а старшей – двадцать один год.
– А-а, – облегченно протянул я, потом добавил еще: – А!
– Наконец-то до вас дошло! – саркастическим тоном проговорил Лаверс. – Я считаю, что там привычная для вас обстановка. Закрытое место, украшенное пятьюдесятью, вероятно, очень соблазнительными персонами, и всего четверо мужчин. Так что это место, я полагаю, покажется вам настоящим, раем.
– Согласен, но я плохо представляю себя оратором, выступающим на тему о роли и обязанностях ангела-хранителя!
– Вы завтра расскажете мне, как все прошло, – промурлыкал он. – А теперь убирайтесь! У меня много работы.
Я был достаточно понятлив и улетучился из кабинета шерифа. Два занятия заполнили остаток моего дня: попытка составить себе тему вечерней беседы и наблюдение за Анабел Джексон, печатающей на машинке. В конце концов она пригрозила ударить меня машинкой, если не перестану пялиться на нее.
Около семи часов я вышел из дому одетый в смокинг со всеми аксессуарами и, скользнув за руль «ягуара», направил машину к колледжу.
Проехав по аллее около километра, я свернул на первом повороте и оказался напротив колледжа.
Это было огромное двухэтажное здание с плоской крышей и большими окнами, сверкающими изнутри.
Поставив «ягуар» между «феррари» и «мерседесом», я прошел пешком те пятьдесят метров, которые отделяли меня от главного входа. Потом поднялся по шести ступенькам на площадку и увидел около открытой двери ту, которая ожидала меня.
Она была блондинкой. Ее ясные голубые глаза прямо смотрели на меня. Лицо не нуждалось в косметике. На верхнем кармане куртки красовалась большая буква «Б», вышитая белыми нитками. Серая безукоризненная юбка, нейлоновые чулки и классические туфли дополняли туалет блондинки.
– Я мисс Томплинсон, – тепло улыбнувшись, проговорила она с британским акцентом. – Возглавляю физическую культуру. Добро пожаловать, господин шериф. Должна признаться, что ожидала увидеть более пожилого человека.
– А, да… Меня повысили в чине.
– Примите мой поздравления.
– Я заслужил бы их, если бы стал шерифом, но я лишь лейтенант Виллер.
Она стала чуть менее приветлива,
– О, но мы думали, что…
– Я его замещаю. Он просил извиниться и сказать, что страдает острым ларингитом, поэтому не в состоянии…
– Я страшно огорчена, – сказала она. – Вам нужно познакомиться с мисс Баннистер. Она ждет вас в библиотеке. Мисс Баннистер думала, что шериф… что вы захотите немного выпить перед выступлением.
– Что-нибудь выпить?
Я улыбнулся при мысли о такой приятной перспективе, но сразу же спохватился. Питье мисс Баннистер, вероятно, было чаем.
– С удовольствием, – сказал я, покривив душой.
– Отлично! – бросила она. – Если не возражаете, я покажу вам дорогу!
– Вы, вероятно, англичанка? – спросил я.
Она повернула ко мне радостное лицо.
– Как это вы догадались?
– В моем родословном древе есть одна четверть кокни и одна шестая гориллы.
– Это невероятно!
Больше ничего не сказав, она бодрым шагом направилась к библиотеке.
Мне удалось догнать мисс Томплинсон, когда она остановилась перед какой-то дверью. Она постучала, но вошла в комнату, не дожидаясь ответа. Я следовал за ней, стараясь отдышаться.
Прежде всего я увидел на столе поднос, а на подносе стакан, ведерко со льдом и бутылку скотча. Это начинало мне нравиться.
– Патронесса, – заявила мисс Томплинсон, – к сожалению, шериф не смог явиться и послал вместо себя лейтенанта Виллера. – Она указала на меня. – Вот, он, и должна сказать, что его появление доказывает, – она слегка вздрогнула, – что флики не лишены чувства коллективизма.
Мой взгляд оторвался от бутылки скотча и перешел на мисс Баннистер. Ей было, вероятно, лет тридцать пять. Короткая стрижка делала ее похожей на Аву Гарднер. Она была одета в платье для коктейлей огненного цвета со скромным декольте.
