Иван Аксаков

«Отчего, по-видимому, ты так безобразна, наша святая, великая Русь? Отчего все, что ни посеешь в тебе доброго, всходит негодной травой, вырастает бурьяном да репейником? Отчего в тебе, – как лицо красавицы в кривом зеркале, – всякая несомненная, прекрасная истина отражается кривым, косым, неслыханно уродливым дивом?..»

«Нельзя не признать за нашим новейшим временем, и именно у нас в России, той замечательной особенности, что оно вызвало и продолжает вызывать каждого на поверку своих личных политических убеждений. Мы разумеем здесь, конечно, только образованные русские классы. Пробавляться, как прежде, смутными политическими вожделениями, с тайным сознанием, внутри себя, их несбыточности или несвоевременности – становится уже невозможным или по крайней мере непривлекательным и неудобным…»

«Восхищаться каждым проявлением „русского патриотизма“, умиляться при словах „народ“, „земство“, „православные“, кем бы и когда бы они ни были произнесены, при каждом намеке на древнюю Русь, при каждом внешнем признаке русского национального чувства и нежной симпатии к „русскому мужичку“, приходить в ярый восторг – это, казалось бы, по нашей части!..»

«По-видимому, газета „Весть“ хлопочет больше всего о том, как бы покрепче сплотить Российское государство, и выдвигает вперед дворянство только как снаряд наиболее пригодный для этой работы; но в сущности забота у нее другая – это известно всякому, кто хоть изредка заглядывал в эту газету, – это высказывается даже в той самой передовой статье, в которой изложена ее теория объединения…»

«Так свежа понесенная нами утрата, так болезненна общественная скорбь, так еще неясно представляется уму смутно слышимый душою весь огромный смысл жизни, страданий и смерти нашего великого писателя, что невозможным кажется нам, перед началом нашего литературного дела, не поделиться словами скорби со всеми теми, неизвестными нам, кого бог пошлет нам в читатели, – не выполнить этой искренней, необходимой потребности сердца…»

«22 августа скончался в Буживале (поместье близ Парижа) Иван Сергеевич Тургенев. Кончина нашего знаменитого писателя не была неожиданностью…»

«Давно уже ничему мы так серьезно не радовались, как появлению в печати, в октябрьской книжке «Современника», статьи г. Антоновича, под названием: «Суемудрие „Дня“». Сама статья не представляет в себе ничего серьезного; напротив, она преисполнена неумышленного комизма, и мы смело рекомендуем ее всем нашим читателям: она доставит им много веселых минут. Мы охотно бы даже, для их забавы, перепечатали ее на столбцах нашего журнала, если б она не была так велика…»

«В бумагах К. С. Аксакова мы могли отыскать до сих пор только пять писем Белинского и одну записку, которые и помещаем. Считаем нелишним дать при этом некоторое объяснение. К. С. вступил в университет в 1832 году, 15-ти лет от роду, и тотчас был принят в общество молодых талантливых людей, окружавших Николая Станкевича…»

«В некоем царстве, в тридесятом государстве жил-был военный госпиталь, что говорится, процветал. Больных в приходе было очень много, и больные мерли исправно и быстро, но память об них не вдруг умирала, и еще долго после смерти они продолжали жить в расходных книгах аптекаря и эконома, – даже нередко, по предписанию доктора, переводились в разряд „слабосильных“, то есть требующих для себя пищи более укрепительной – более ценной…»

«Мы сказали в последний раз, что независимо от сферы государственной, от бытовой жизни народной, от деятельности народного самосознания в обществе есть целая область внешней гражданской жизни и деятельности народа, область, противополагаемая правительственной среде и чуждая государственного элемента, которую мы назвали земством, земщиною, землею, земскою жизнью…»

«„И рада бы в рай, да грехи не пускают!“ – вот что самой про себя, приходится теперь часто, слишком часто повторять России, или, лучше сказать – вот что думается про Россию невольно, когда всматриваешься пристальнее в события нашей современной русской действительности. Кажется, вот блеснула заря и засияет солнце на безоблачном небе, – но не лезут с неба упорные тучи, опять сошлись, нависли, и опять серо и опять сумрачно. Кажется, – вот пробежало по всему организму ощущение здоровья и силы,...

«Не только редактору столичного журнала, но и всякому столичному общественному деятелю, а тем более деятелю официальному и власть имущему, посоветовали бы мы или, выражаясь проще (обыкновенною у нас русскою формою речи) – указом бы повелели: по крайней мере в два года раз проезжаться по России! Такая поездка освежительна и вразумительна во всех отношениях. Нет надобности обращать ее в следственную экспедицию или задаваться задачею „изучить Россию“, что теперь даже в моде и постоянно на языке у...

«Что бы ни говорили о современном состоянии нашего общества, сколько бы сходства ни представляло оно с гниением разлагающегося трупа, но при всем том, везде и отовсюду чутко чувствуется и слышно слышится животворное веяние свежего вольного воздуха. Новая жизненная сила отовсюду подступает и обдает нас своими волнами. Да, повеяло, потянуло новым, еще не передышанным воздухом! Но по закону, общему для мира физического и для мира нравственного, движение свежей воздушной струи ускоряет самое...

Впервые напечатаны А. И. Герценом в 1858 г. в Лондоне в IV книге «Полярной звезды». В России появились в журнале «Заря» в апрельской книге за 1871 г. После смерти И. С. Аксакова напечатаны в издании «Иван Сергеевич Аксаков в его письмах» (М., 1892. Т. III. Ч. I. Приложение). В настоящем издании печатаются по тексту журнала «Заря».

«Можете себе представить, с какою жадностью принялся я за чтение… и вообразите мой ужас: не только никакого проблеска замечательного дарования, но совершенное невежество – в смысле художественном…»

«Ровно сто шестьдесят три года минуло с того первого января, когда при барабанном бое и пушечном громе возвещено было, по указу Царского Величества, изумленному русскому люду начало нового лета и нового летосчисления. При этом, под страхом казни, наложен был запрет на тот древний порядок церковного счисления, которого почти семь веков сряду держалась Русь. И наступило новое летосчисление, новое во всех смыслах, – не как простое изменение календаря, но как новая эра, как начало нового...