Борис Георгиев

Это – рассказ о том, как всё было в состоянии неизвестности, всё холодное, всё в молчании; всё бездвижное, тихое; и пространство неба было пусто. Или так: когда вверху не названо небо, а суша внизу была безымянна, Апсу первородный, всесотворитель… Или даже так: около четырёх с половиной миллиардов лет назад в газопылевом облаке рукава Ориона галактики Млечный путь случился гравитационный коллапс. Но ведь всё это – сказки! О том, как всё было на самом деле, а главное, чем обернулось для...

Ему нет ещё и двадцати, он влюблен, любовь его прекрасна, как мечта, но разграфлённый, автоматизированный, стандартизованный, до тошноты унылый мир не собирается отпускать его добровольно. Можно ли смириться с таким положением вещей? Побег – единственный доступный выход. Но стоит ему побежать, Система заметит и будет ждать за каждым углом. Он может не узнать её, когда встретится лицом к лицу, ведь у неё миллионы обличий, и тогда он поймёт, почём его мечта. Система ревнива и не считается с...

Ему нет ещё и двадцати, он влюблен, любовь его прекрасна, как мечта, но разграфлённый, автоматизированный, стандартизованный, до тошноты унылый мир не собирается отпускать его добровольно. Можно ли смириться с таким положением вещей? Побег — единственный доступный выход. Но стоит ему побежать, Система заметит и будет ждать за каждым углом. Он может не узнать её, когда встретится лицом к лицу, ведь у неё миллионы обличий, и тогда он поймёт, почём его мечта. Система ревнива и не считается с...

Как и в древние времена, в 2086 году власть останется властью, а сила – силой. Но даже в эпоху могучих и непогрешимых Планетарных Машин хитроумным улиссам будущего не одолеть назначенный им путь и не победить одной лишь мощью оружия. Как знать, что станет большей помехой: бездушие людей или человечность машин? Прочь сомнения! Дорогу осилит идущий, и да поможет ему в этом древнейшая сила и сильнейшая власть! Но осторожнее, любезный читатель, сезон «Охоты на Улисса» открыт.

Многие считали, что Ян Алексеевич Горин неплохо устроился. Ещё бы! Директор института математики и теоретической физики - не где-нибудь на Баффиновой Земле, а в Триесте, на побережье Адриатики. Губа не дура у этих учёных - рядом замок Мирамаре, роскошный парк. Неплохое место для научных занятий. И всё же мало найдётся безумцев, согласных поменяться с Яном Алексеевичем местами после того, что произошло однажды в его институте. Но что же там случилось?..

Это – рассказ о том, как всё было в состоянии неизвестности, всё холодное, всё в молчании; всё бездвижное, тихое; и пространство неба было пусто. Или так: когда вверху не названо небо, а суша внизу была безымянна, Апсу первородный, всесотворитель… Или даже так: около четырёх с половиной миллиардов лет назад в газопылевом облаке рукава Ориона галактики Млечный путь случился гравитационный коллапс. Но ведь всё это – сказки! О том, как всё было на самом деле, а главное, чем обернулось для...

Как и в древние времена, в 2086 году власть останется властью, а сила – силой. Но даже в эпоху могучих и непогрешимых Планетарных Машин хитроумным улиссам будущего не одолеть назначенный им путь и не победить одной лишь мощью оружия. Как знать, что станет большей помехой: бездушие людей или человечность машин? Прочь сомнения! Дорогу осилит идущий, и да поможет ему в этом древнейшая сила и сильнейшая власть! Но осторожнее, любезный читатель, сезон «Охоты на Улисса» открыт.

Многие считали, что Ян Алексеевич Горин неплохо устроился. Директор института математики и теоретической физики – не где-нибудь на Баффиновой Земле, а в Триесте, на побережье Адриатики. Губа не дура у этих учёных – рядом замок Мирамаре, роскошный парк. Неплохое место для научных занятий. И всё же мало найдётся безумцев, согласных поменяться с Яном Алексеевичем местами после того, что произошло однажды в его институте. О том, что там случилось, читайте в романе Бориса Георгиева «Инварианты Яна».

В круге света автор в костюме шута. Автор (зрителям): Представьте, вы пришли на карнавал – там будет весело; любовь, вино и пляски, красотки, умницы, бродяги и шуты, герои, трусы… вы – под маской. Ну что же вы стоите у дверей? Вперёд, смелей! Ведь это понарошку! Нет, погодите. Выпущу зверей – принюхивать следов дорожку (бренчит ключами, отпирая клетки). Пора, намедни выпал снег. Следите! Стоит вам поторопиться. Но не спешите спеть «Carne vale!», пока не знаете, с чем надо распроститься.

Артмастер – счастливый человек. Что ему стоит дом построить? Нарисует – будет жить. Он трудится как пчела, стены модерновых сот из наноармированного бетона растут быстро – вверх, вверх, до самых высот – но что бедняга артмастер будет делать, когда ничего у него не останется, кроме четырёх стен и клочка неба над головой? Не превратится ли он от жизни такой в насекомое?

«Живец. Хитрец. Ловец» – первая книга романа «Космопроходимцы». Гуманоиду с планеты Земля на пересадочной станции альфы Малого Пса бояться нечего. Администрация системы пересадочных станций всемерно заботится о том, чтобы турист чувствовал себя в полной безопасности. Такая предупредительность была бы одной лишь похвалы достойна, да вот беда – ксеноморфы различной душевно-телесной организации понимают безопасность по-разному. Проговоришься, уронишь неосторожное слово, и…

Ксеноопера «Жнец, Швец, Игрец» – вторая книга дилогии «Космопроходимцы».Он не помнил, как стал Жнецом; ничего не осталось в памяти, кроме множества убийств. Смерть интересовала его исключительно с профессиональной точки зрения. Заказ, полученный на планете Террана, не выглядел интересным, пока не выяснилось, что жертвой должен стать он сам. Бессмертному убить себя, чтобы выжить и остаться бессмертным? Вот задачка для истинного ценителя! С чем придётся расстаться ради любви к искусству убивать?

Две недели в доме на берегу реки, что может быть лучше? Там заповедный лес, озёра, соединённые протоками старицы. Можно гулять пешком или на лодке, пить чай на веранде с видом на реку – а платить за это не нужно! Но верно ли, что не придётся расплачиваться? Правду ли говорят, что в иле омутов таится речное лихо? Тс-с! Тихо, тихо. Не будите, иначе придётся остаться навсегда. Стоит только коснуться воды…

«Всё это когда-то было, поэтому казалось былью, а существа в стеклянной банке метровагона, того не замечая, точно и не были никогда. Быль – небыль… Какая разница, главное, чтобы верили. А во что они верят?»О сказке, сделавшейся былью, читайте в повести Бориса Георгиева «Маркшейдер»… Что за имя неуклюжее?! Или это должность?«Это очень важная работа – указывать направление, ведь если маркшейдер хотя бы чуть-чуть ошибётся…»