«Квартира Жанны Владимировны Кораблевой. Большая комната, почти без мебели. На стенах следы от когда-то висевших на них картин. В открытую дверь видна часть коридора – там на полу нераспечатанные типографские пачки с книгами. Есть они и в комнате на подоконнике. Свет настольной лампы срезает витой стебелек дыма от оставленной в пепельнице папиросы. В комнату возвращается Кораблева со стулом. Чуть позже Сверчкова…»
«Гостиная в квартире Сирены. Бьют кремлёвские куранты, отчего можно догадаться, что Красная площадь где-то очень близко. У раскрытого рояля Виктория. Звучит Чайковский. Сирена слушает её, сидя за большим, обильно сервированным на две персоны столом. Сирена. Виктория, а разве глагол «быть» и глагол «иметь» не одно и то же? Если я есть в настоявшем времени… Нет, скажем, в прошедшем времени – я была, то я ведь обязательно что-то имела… в прошедшем… Виктория. Это разные глаголы. Некоторое время...
«Квартира Жанны Владимировны Кораблевой. Большая комната, почти без мебели. На стенах следы от когда-то висевших на них картин. В открытую дверь видна часть коридора – там на полу нераспечатанные типографские пачки с книгами. Есть они и в комнате на подоконнике. Свет настольной лампы срезает витой стебелек дыма от оставленной в пепельнице папиросы. В комнату возвращается Кораблева со стулом. Чуть позже Сверчкова…»
Группа артистов кукольного театра застревает в местечке с названием Северная аномалия. Вокруг – мёрзлая земля и заброшенные карьеры. Под самогон и усталость начинаются необязательные разговоры. Они настолько сюрреалистичны, что многие понимают, что Аномалия – не только название, но и способ существования в этом странном пространстве.
«В бывшем монастыре расположились библиотека и артель инвалидов. Сквозь зарешеченные окна видно, как несколько незрячих делают свою нехитрую работу. Полки библиотеки, хранящие прежний порядок, пусты. В проходе два слепых баяниста, прислушиваясь друг к другу, растягивают мехи баянов. Появился Паша – крохотный мужичок с восторженным лицом. Его настигает Екатерина Федоренко… »
Хрестоматийная ситуация – два давних друга, «толстый и тонкий», встретились за задушевным разговором о прошедших годах. В молодости оба были фотографами, потом же их пути разошлись из-за «Чешского фото». В этом журнале публиковались снимки, за которые один из них стал в 1968 заключённым. «Вот перед вами Зудин, который первым сказал: у женщины грудь, а не молочные железы!» Смешная и печальная пьеса, в которой смешались бытовые подробности жизни молодых людей в СССР времён поздней оттепели и...
«Крыша барака прохудилась, стены рассохлись. Сильный ветер медленно, со скрипом отводит дверь – на миг открывается на холмах далекая дорога. Возвращается мрак. Солнечная пыль сквозит сквозь щели, оживляя наглухо забитые досками окна и ряды старых, поржавевших коек. Вошла Валентина. Закрепила дверь, поставила на койку чемодан. Лора, с дорожной сумкой в руках, остановилась у входа, смотрит вдаль…»