Разведывательный крейсер «Толстяк» приближался к солнечной системе.
— Есть ли новые данные? — спросил Стратег и захрустел ремнями мундира.
— Новые данные подтверждают старые данные, — ответил Звездочет. — Уровень радиоизлучения системы непрерывно повышается. Еще две — три минуты, и мы увидим, шумит ли это светило или какая-либо из планет.
— И что это будет означать?
— Если излучает Светило, то в скором времени возможен взрыв, — ответил Звездочет. — Если же Планета, то это неоспоримо докажет, что на ней есть разумные существа.
— Хм… цивилизация… Сколько раз мы предполагали наличие разума на других планетах, но ничего не нашли… Что скажешь, Тактик?
— Как только приборы подтвердят, что излучение идет с Планеты, объявим тревогу нулевой степени, — ответил Тактик.
— Хорошо. — Стратег встал и прошелся по отсеку управления, затем посмотрел на песочные часы.
Звездочет нагнулся над самописцем, регистрирующим радиоизлучение. Перо вычертило маленькую горбушку, сделало два прочерка и, наконец, выдало огромный импульс.
— Есть! — воскликнул Звездочет. — Третья планета!
— Так что это означает? — спросил Стратег.
— Это означает, что на третьей планете существует высокоразвитая цивилизация, — вытянулся Советник. — Необходимо записать эти радиосигналы и попытаться расшифровать их.
— Так и займитесь этим! — нетерпеливо заметил Стратег и недовольно посмотрел на Тактика.
Тот поспешно схватил микрофон:
— Объявляется тревога нулевой степени! Произвожу проверку. Шкипер!
— «Толстяк» идет точнехонько к третьей планете!
— Канонир!
— Все бомбарды заряжены чугунными ядрами!
— Оружейник!
— Все арбалеты заряжены лучами повышенной убойной силы!
— Умелец!
— Все системы крейсера работают нормально, в заданных режимах!
— Лекарь!
— Лазарет готов к принятию раненых!
— Бунтарь!
— Начал расшифровку радиоизлучения!
— Дурашка!
— Согласно вашему приказу отбываю наказание в карцере!
— Стряпух!
— Накрываю в кают-компании стол на тринадцать персон!
— Неприметный…
— Я-я-а-а… — тихо зашелестело по кораблю.
Тактик довольно шмыгнул носом. Теперь, когда Планету уже можно было видеть в обзорном экране, командование «Толстяком» переходило из рук Стратега в его, Тактика, руки. Стратег теперь вправе давать только самые общие указания.
— Прямо по курсу неизвестное тело! — доложил Шкипер. Стратег зевнул, опустился в кресло, поскрипел ремнями мундира и заснул.
— Бомбарды к бою! — приказал Тактик.
— Есть бомбарды к бою! — с залихватской веселостью ответил Канонир.
— Тактик! — крикнул Бунтарь. — Удалось расшифровать одну фразу!
— Мы им пошифруем! — пообещал Тактик. — Ну, что там у тебя получилось?
— «Милости просим!»
— Какой еще милости? — не понял Тактик.
— Планета непрерывно излучает фразу: «Милости просим!»
— Ах, Планета! Уже милости просят! Прекрасно. Они у нас еще не этого запросят…
— Тактик, они не милости у нас просят. Они просят пожаловать к ним в гости!
— Не понимаю. Просить милости — это просить милости. Может, мы и смилостивимся. Все зависит от того, как они поведут себя.
— Тактик, ты совершаешь ошибку!
— Бунт?! — взревел Тактик. — Оружейник, препроводи Бунтаря в карцер!
— Тактик! — крикнул Шкипер. — Неизвестное тело производит какие-то маневры!
— Что скажешь, Советник? — спросил Тактик. — Тело-то неизвестное маневры производит.
— Может, припугнуть его для начала?
— Канонир! Повышенным… товсь! Огонь!
Крейсер тряхнуло. С левого борта «Толстяка» сорвалась дюжина молний и стремительно понеслась к неизвестному телу, охватызая его со всех сторон. В положенном месте возникло маленькое солнце, запульсировало, сжалось в ослепительную точку и исчезло. Космос снова был чист. Никакое неизвестное тело больше не болталось рядом с «Толстяком».
— Так-то оно надежнее, — сказал Тактик. — Что они теперь нам передают? Ну?!
— Странно, — сказал Звездочет. — Все радиостанции Планеты мгновенно замолчали.
— Замолчали? Что скажешь, Советник?
— Чтобы одновременно выключить все излучающие установки, нужна не только высокая развитость цивилизации, но и ее высокая организация. Скажу одно: обитатели планеты вымуштрованы что надо!
— Отлично! — обрадовался Тактик. — Готовиться к посадке!
Однако не успела команда «Толстяка» отрапортовать о готовности к посадке, как Звездочет выкрикнул:
— Повысился радиофон Светила! Смотрите!
Самописец раз за разом вычерчивал огромный импульс на месте Светила. А на местах планет делал прочерки. И если бы не графики, полученные несколько минут назад, впору было плюнуть на эту систему и преспокойно топать к другой.
— Насколько я понимаю, — сказал Тактик, — мгновенно выключить все радиостанции Планеты теоретически можно. Но как повысить в тысячи раз радиоизлучение Светила?! Ответствуй, Советник.
— Нас ведь интересует Планета, а не Светило. Возможно, у них существует такой переключатель…
«Толстяк» трижды облетел Планету. Его приборы фотографировали, записывали, анализировали. Но Планета была мертва.
— Кто же тогда просил милости? — удивился Тактик и приказал Шкиперу посадить крейсер на удобную площадку.
Только скалы да вода. Ничего больше не было на этой Планете… Шкипер ввел данные визуального обзора в компьютер, поразмышлял над ответом и повел крейсер на посадку. Каменистое плато километров в пять диаметром окружило корабль. Датчики мгновенно проанализировали состав атмосферы. Воздух оказался вполне пригодным для дыхания. Из выходного люка корабля выдвинулся пандус, и по нему на землю негостеприимной Планеты, стуча копытами и мягко раздувая бока, сошли три скакуна. На своих спинах они несли Тактика, Оружейника и Советника.
— Ну? Как вам нравится эта распрекрасная Планета? — сказал Тактик, сдерживая горячившегося, заряженного на сто часов скакуна. — Куда они все подевались? Может, устроим маленький кавардак? Как ты считаешь, Советник?
— Кавардак не помешает, — рассудил тот.
— Решено, — оживился Тактик и пустил своего скакуна вскачь. — Кавардак устроим! А ты что думаешь, Оружейник?
— Мое дело маленькое, — нехотя ответил Оружейник. — Арбалеты да мечи. Оружие ближнего боя… Если сами нападут, что ж, будем отбиваться.
— Не чувствую задора. — Тактик остановил скакуна на краю пропасти. — Выбирай, какую из скал мы для начала превратим в пар.
— О, Пустынный Космос! — вздохнул Оружейник. — Да по мне хоть и вовсе не превращать в пар. Красота-то, красота какая!
Скакуны высекали искры из камней, испуганно прядали ушами-локаторами, косились чувствительными фотоэлементами на край обрыва.
Внизу, под стометровой кручей, бежал ручей, неширокий, в три проскока, но бурный, горный. Далее расстилалась холмистая равнина с причудливыми нагромождениями скал. Ярко-желтое Светило заливало местность потоками лучей, и в нагретом дрожащем воздухе, казалось, плыли и переливались невиданные и чудные корабли.
— Значит, не превращать?
— Как скажешь, Тактик. Исполнять ведь Канониру, а не мне.
— Ну и настроение у тебя! Недаром Неприметный возле тебя трется.
— О, Пустынный Космос! — в испуге воскликнул Оружейник. — Да по мне хоть в пар, хоть в плазму. Только ошибается, ошибается Неприметный! Я ведь и Бунтаря в карцер, и Дурашку. Чуть ли не каждый день! Вспомни, Тактик, всю мою верную службу!
— Так-то лучше… Эй, на «Толстяке»! — крикнул Тактик, нажав кнопку на мундире. — Вдарь-ка, Канонир, как следует!
Через мгновение чугунное ядро просвистело над головами трех зрителей. Яркая вспышка километрах в полутора ослепила Оружейника. Он закрыл глаза ладонью и долго не отнимал ее, даже когда затих, попетляв между скал, гул от взрыва.
— Что за чертовщина?! — услышал он голос Тактика.
Оружейник открыл глаза. Долина не изменилась. Ничто не превратилось ни в пар, ни в плазму. Все так же плыли в солнечном расплаве странные корабли-скалы, тихо журчал ручей.
— Канонир, усиленным! — крикнул Тактик. — Кавардак так кавардак!
Чугунное ядро раз в пять больше прежнего просвистело над головами. И снова яркая вспышка, и снова нетронутые скалы, целые, сказочно невредимые.
— Да что же это?! Бунт! — Тактик повернул скакуна к крейсеру. — Из всех калибров! Чтоб только мокрое место!
«Толстяк» ощетинился жерлами бомбард и исчез в клубах дыма. Троица уже доскакала до вздрагивающего пандуса. Оружейник оглянулся. Мир только расцветал новыми красками. И нипочем ему были чугунные ядра.
— Да что же это?! — растерянно повторил Тактик. — Нападение! Враги! Уничтожить! Врезать!
— Стволы греются! — кричал Канонир. — Передохнуть бы…
— Ну, Планета! Ты у меня еще попляшешь! Посмотрим, кто кого…
И, пропустив вперед Оружейника и Советника, Тактик крепко закрутил запоры выходного люка.
Поведение Планеты встревожило Тактика. Если она не желает превращаться в пар, то не захочет ли в свою очередь проделать это с «Толстяком»? Необходимо было принять меры предосторожности. Все датчики крейсера чутко уставились на Планету. На ночь нужно было организовать и внешнюю охрану.
В сумерках на каменное плато сошли пять скакунов. Возглавлял ночной патруль сам Тактик.
— Оружейник и Лекарь, — сказал он, — будут охранять южную часть плато. Советник и Звездочет — северную. Я поддерживаю связь с обеими группами и крейсером.
Застучали копыта скакунов… Тактик поначалу сопровождал южную группу. Светило скатилось за горизонт, но нагромождения скал, отсвечивающие, словно драгоценные камни, были еще отчетливо видны.
— А красиво все-таки, — вздохнул Оружейник.
— И отсюда мы должны ждать нападения? — спросил Лекарь.
— Планета — враг! — сказал Тактик. — И неизвестно, что она может выкинуть.
— Что мы должны делать, Тактик? — спросил Оружейник.
— Вы остаетесь здесь. Особенно не шумите. Скоро станет совсем темно, так что надейтесь побольше на уши, а не на глаза. Если заметите что странное, сигнальте.
— Если нападут, не успеешь и до крейсера доскакать, — сказал Лекарь.
— В случае чего, — предупредил Тактик, — первый выстрел в воздух, второй — по ногам, третий — сами понимаете…
— Да у них, может, и ног-то нет, — заметил Оружейник.
— Нет — значит, нет. Тем хуже для них!
Тактик развернул скакуна и растаял в опустившейся на плато темноте.
— Как ты думаешь, Оружейник, нападут они на нас? Все-таки милости просили…
— Вовсе не обязательно им на нас нападать. Мы вроде еще ничего плохого им не сделали.
— А тело-то неизвестное обстреляли! И скалы в пар хотели превратить. Не просто ведь так мы сюда приперлись?
— Ничего не могу сказать, — ответил Оружейник. — Это компетенция Стратега и Тактика… Ну что, налево или направо?
— Давай налево, — предложил Лекарь.
Впереди ехал Оружейник, Лекарь за ним. Арбалет у Лекаря нелепо болтался и бип по спине, в случае необходимости до него и не дотянешься сразу. Что поделаешь, не привык Лекарь к оружию. Среди бинтов да скальпелей — вот где он чувствовал себя свободно и легко… Так доехали они до восточного склона, постояли немного, прислушались. Тишина.
— Назад поехали? — спросил Оружейник.
— Ага. Давай.
Хотя места здесь было сколько угодно, они развернулись, как на узкой тропе, и снова поехали спина в спину. Только теперь впереди был Лекарь.
Вдруг с запада донесся какой-то звук.
— А ну-ка пригнись! — тихо приказал Оружейник, — Кажется, начинается… — Он молниеносно сорвал арбалет с плеча, снял луч с предохранителя. А Лекарь никак не мог сдернуть свой: запутался, зацепился у него за что-то арбалет. — Фу ты! — вдруг с облегчением сказал Оружейник. — Это же Тактик. Он объехал плато, потому и с другой стороны.
— Эй, — донеслось из темноты. — Патруль!
— Здесь мы, — отозвался Оружейник.
Тактик подъехал ближе.
— Доложите обстановку! — коротко приказал он.
— Все спокойно, — отрапортовал Оружейник.
— Не нравится мне это. Притаились, враги!
— Да откуда ты взял, что здесь есть эти самые враги? — удивился Оружейник.
— Разговорчики! — повысил голос Тактик. — О субъективных впечатлениях я не спрашиваю.
Оружейнику вдруг стало ясно, что Тактику позарез нужно это нападение. Нападение! Враг! Все понятно. И Тактик будет точно знать, что ему делать. Уничтожить врага! Победить! Зачеркнуть в памяти тот неприятный случай, когда бомбарды «Толстяка» не смогли превратить в пар ни единой пылинки Планеты. Победителей не судят. У победителей даже не спрашивают, правы ли они.
На корабле зажегся прожектор, тревожно замигал, заметался из стороны в сторону. Тактик включил нагрудную радиостанцию, что-то выслушал, потом сказал:
— Понимаю… Хорошо… Приступаем к действиям.
— Ну?! — хрипло спросил Оружейник.
— Кто-то открыл люк крейсера, — сказал Тактик. — Проник внутрь или нет, пока неизвестно. Скорее всего — нет, потому что стреляли по убегающему.
— По какому убегающему? — недоуменно спросил Лекарь.
— Да разве в темноте разберешь? Кто-то открыл люк, был замечен и бежал. Бежал в нашу сторону… Звездочет и Советник заходят слева.
— Километры здесь, — не очень радостно заметил Лекарь, — а нас трое.
— Ну и что?! — Тактик весь горел нетерпением. — Скачем к крейсеру челноком!
И Тактик помчался к «Толстяку». Лекарь жался ближе к нему, Оружейник оказался крайним слева.
Минуты через две из темноты выскочили на взмыленных скакунах Звездочет и Советник.
— Что скажешь, Советник? — крикнул Тактик.
— Стрелять по ногам! — ответил тот, мчась вдоль цепи. — Живые нужны, живыми будем брать!
— Есть, значит, у них ноги, — с удивлением пробормотал Оружейник, пришпоривая скакуна.
Цепь начала заворачивать влево. Ближе к ее центру вдруг шибанул выстрел из арбалета. «Началось», — подумал Оружейник. Грохнуло еще и еще раз…
— Не стрелять! Не стрелять! — орал кто-то, приближаясь со стороны крейсера.
Облава смещалась к обрыву изломанным кольцом.
— Не стрелять!
— Стрелять! — это голос Тактика.
— По ногам целься! — а это Советник.
— Не знаешь, кого и слушать, — хрипло выдавил Лекарь, внезапно появившись перед Оружейником. — Ты, что ли? Своих перестреляем!
— Вот они! — кричал кто-то. — Вот!
Крики. Топот копыт. Чуть правее себя Оружейник вдруг увидел фигуру. Она растаяла в темноте, растворилась. А в одно-единственное мгновение случайно удержавшейся тишины Оружейник услышал тяжелое дыхание двоих. Двоих!..
Мимо промчался Тактик, стреляя из арбалета.
— Упустили! — проорал он.
Обрыв был совсем близок. Садануло еще несколько выстрелов.
— Прекратить! Не стрелять!
«Это же Умелец! — удивился Оружейник. — Он-то откуда?»
«Толстяк» грохнул из всех своих бомбард. Для острастки, как видно. В свете далеких взрывов Оружейник увидел мчавшегося во весь опор Умельца. О, Пустынный Космос! Что он делает?! Умелец на всем скаку умышленно налетел на Тактика. Но тот вовремя оглянулся, развернул скакуна, поднял на дыбы. Столкнулись. Умелец вылетел из седла на камни, а Тактик бросил своего скакуна к самому обрыву.
