— Грядет битва, Хохуро. Ключник появился в Роркхе.
— Знаю. Я почуял его запах даже отсюда.
— Мы собираем силы. Ты нужен нам. И другие Древние.
— Вы уже проиграли Великую Оборону.
— Потому что сражались не все! Нам потребуется помощь каждого, кто способен сражаться.
— И что ты от меня хочешь?
— Ты древнейший из… Из тех, кто еще сохранил свой облик.
— А ты самый молодой, сильный и крепкий из нас. Арчибальд Хауст, последний Древний. Что с того?
— Меня они не послушают. Они не пойдут за мной. Даже они считают, что я безумен.
— Я тоже так считаю. Но кому какое дело? Они не послушают и меня тоже.
— Но прислушаются.
— Этого не достаточно. Они не пойдут на чужую войну, чтобы там умереть. Невозможно победить Роркх. Все, что происходит — часть его плана. И если вы нашли Ключника, значит это тоже часть его плана. Так было всегда.
— Знаешь, — задумался Мечник. — Джекс говорил, что все варианты возможны. Даже самые невероятные. Но лишь до тех пор, пока мы не выберем сдаться. Он верил в это. Я верю в это, потому меня и называют безумцем.
— Не только, — хохотнула мумия, а руны на лентах вспыхнули в такт его голоса.
— Не только, — отмахнулся Хауст. — Но я заставил других поверить в это. И теперь хочу, чтобы и ты поверил. И убедил остальных.
Повисла пауза, сменившаяся долгими мгновениями вязкой тишины. И когда Мечник уже перестал верить в ответ, тот прозвучал.
— Я постараюсь. Постараюсь их убедить. Но я и сам не верю в победу. Так что у меня вряд ли получится.
— Хотя бы попробуй, — произнес Мечник голосом, в котором промелькнуло отчаяние. — Всегда есть шанс, Хохуро. Всегда.
— Это сон? — наконец догадался Эрик.
— Да. Но не простой сон.
— А такие бывают?
— Бывают. Иногда сны, это не просто сны.
— И почему этот не простой?
— Потому что у меня для тебя предложение. Щедрое.
— Внимательно слушаю.
— Ты потерял сына. Я предлагаю тебе его вернуть.
— Невозможно вернуть тех, кто умер.
— Ты прав. Но иногда можно выбрать другой путь. И сделать так, что бы на нем не умирали.
— И есть такой путь?
— Нет. Но дорога появляется под ногами идущего. Только вот это будет не совсем дорога. Скорее лестница с со ступенями в человеческий рост. Горящая. И вокруг все тоже будет гореть. А лестница будет ходить по кругу. И тебе придется ее пройти множество раз, чтобы добраться до вершины, которой нет.
— Какое заманчивое предложение, — усмехнулся Эрик.
— Но другого у меня нет. И это единственный способ вернуть твоего сына. И разумеется, не бесплатно.
— Еще более заманчиво. И что же я должен буду сделать?
— Много чего до того, как вступить на этот путь. Но это будет самой легкой частью. Ты согласен?
— Не вижу смысла с чем-то соглашаться во сне.
— А если это не просто сон? Тогда согласишься?
— Если не просто сон, то согласился бы. В конце концов не похоже, что у меня есть варианты. Только чем ты сможешь подтвердить свои слова?
— Это очень просто. Мы встретимся здесь же, когда ты мне поверишь, а пока что… Стрелок умер — да здравствует Стрелок.
— Он приходил к тебе, — не спрашивал, но утверждал голос.
— Приходил, — подтвердил человек, сидящий в кресле-качалке. — Как и ты пришел. Только как ты это сделал?
Человек, чье лицо избороздили глубокие морщины, покачивался в кресле и смотрел вдаль. Вокруг его дома раскинулась пустынная равнина от горизонта до горизонта. Но ему было хорошо в этом месте, хоть иногда и накатывало некое одиночество.
Рядом сидел черный кот. Он тоже смотрел на бескрайние горизонты вечного ничто и его эта картина заставляла содрогаться.
— Мой хант — последний из Алтарайи. Он умеет перемещаться даже сюда. Хоть это было и трудно. Но Арч открыл проход, так что теперь это стало проще.
— Хант, Арч. А, это тот паренек. Знакомо пахнет. И выглядит знакомо. А что такое хант?
— Не важно.
— А что тогда важно, Черч?
— Мы нашли Ключника. Он откроет врата и парадигма станет абсолютной.
— Вроде как ваши проповедники все мертвы.
— Это правда. Но не их парадигмы.
— Ты же понимаешь, что я вообще ничего не понимаю? Я же не бог заумных словечек.
Казалось, сама пустыня вздохнула, выказывая свое раздражение. Но кот оставался неподвижен.
— Грядет битва. Новая битва. И нам понадобятся все силы.
— Вы уже проиграли Великую Оборону. Все кончено.
— Ничего не кончено, — возразил Черч. — Все это время мы были обречены на поражение. Так оно и вышло. А все потому, что мы играли по правилам Роркха. В его игру.
— И что? — усмехнулся Йорк. — Все играли.
— И они все проиграли. Теперь у нас есть Ключник. И мы собираемся изменить правила. Мы перестанем защищаться и пойдем в контратаку.
— Отличный план. Превосходный. А сам Ключник в курсе? Или этот Арч? Не поверю, что этот наглый пацан тут не при делах.
— Ну… — замялся кот. — Мы работаем над этим.
— А посох Алтарайи у вас есть? А жрец Алтарайи, что сможет им управлять? Твой кот не жрец.
— Не жрец, — ответил Черч. — Мы работаем над этим. Сейчас просто собираем силы для…
— Великого Нападения? Великой Атаки?
— Не знаю. Как-нибудь да обзовем. Но самое главное, из-за чего я пришел. Ты с нами?
— Ты же знаешь, что не могу. Роркх не пустит меня. Сколько раз уже пытался.
— Мы как-то можем в этом помочь? Вытащить тебя из этого места?
— Я не знаю. Я же не Бог Всезнания.
— Думаешь, и такой есть?
— А я откуда знаю?
— Ну да, ты же не Бог всезнания? — проворчал Черч. — Ладно, пойду я. Много работы стало. Но ты это, готовься. Мало ли у нас все получится и один из мечей в твоей коробке все-таки запоет.
— Вряд ли, Черч, — произнес Йорк.
Кот исчез, растворившись в воздухе. Тот, кого называют богом, остался раскачиваться в кресле и смотреть в горизонт. Сделав очередной глоток из железной чашки, он тихо пробурчал себе под нос, словно боялся, что его кто-то услышит:
— Если и запоют, то все разом. Но когда такое бывало? Никогда.
— А у вас тут уютненько, мне нравится.
Я медленно обернулся на незнакомый голос. В дверях в общий зал стоял хант… Мягко говоря странный. Высокие сапоги, штаны с лампасами, белый китель и треуголка на голове. На поясе какая-то сабля, а с другой стороны сковорода.
— Ты еще кто такой? — спросил я.
— Позвольте представиться, Руди. Контр-генерал-адмирал гусарского сухопутно-авиационного морского полка ее величества Смерти. Смерти с большой буквы, прошу заметить.
— Это ко мне, — произнес Овер. Я снова обернулся и посмотрел на однорукого малефика.
— Знаешь, я почему-то так и подумал.
Овер притащил подмышкой какую-то коробку и аккуратно поставил ее на стол. Руди медленно откинул крышку и принюхался.
— Свеженькие, — произнес он довольным голосом.
Признаюсь, стало интересно и я даже чуть привстал, чтобы разглядеть. Внутри лежали ровные ряды пузатых сигар. И выглядели они подозрительно знакомо.
— Но-но, — захлопнул крышку контр-какого-то там полка. — Овер, дружище, — продолжил он шепотом, так что слышно было во всем зале. — Мне кажется у вас здесь завелся шпион.
— Не, это Арч. Тот самый, я тебе рассказывал.
— А, тот самый Арч, — посмотрел на меня Руди. — Достойный слуга ее величества. Назначаю тебя младшим помощником шкипера.
— Спасибо, откажусь, — кивнул я. — Но польщен предложением.
Руди хотел было протянуть мне сигару, но услышав ответ, замер на полпути. Потом все же протянул ее мне и подмигнул.
— Свежая. Из шерсти. Сам выращивал.
— Снова вынужден отказаться, — произнес я.
— Говорил же, — пожал плечами Овер, обращаясь к Руди.
— Странный он у вас какой-то, — кивнул тот.
— И не говори.
Малефик проводил парня в треуголке до двери, а когда вернулся, я все же спросил, не сдержав любопытства. Все-таки это его замок, но блин…
— Твой друг?
— Ага, — ответил Овер. — На бета-тесте познакомились. Я у него садовника купил. Между прочим, он и правда заслуженный авиатор Роркха.
— В Роркхе нет авиации, — возразил я.
— Именно благодаря ему и нет.
— А он тоже…
— Нет, не захотел идти к Расвам. У него свой отряд. Нормальные ребята, кстати, можно позвать будет к себе.
— Я обязательно подумаю, — кивнул я.
Овер подхватил ведро с тряпками и пошел куда-то вглубь. Зная его понимание нормальности, я автоматически поставил крест на отряде этого Руди. Надо бы узнать, какой у них знак, чтобы стрелять на упреждение в случае чего.
Я бессовестно занимался полным ничего не деланием в Роркхе, пока Джекс отсыпался. Состояние его было весьма критическим, так что пришлось отдавать Расвам на лечение и уход. Он был сильно измотан как морально, так и физически.
Разумеется, Расвам я отдал только ханта, а не карту. Так что они его подлечат, снимут добрый десяток дебафов, заодно и осмотрят. Я его пока не трогаю, но и заставить себя делать что-то полезное не могу.
Поэтому придавался трем столпам Роркха, которые можно делать вечно. Жрал вкусности, пил кофе литрами и смотрел, как Овер с Маусом моют стены замка. Особенно забавно было, когда они со стремянкой отмывали потолки.
Оверу тяжело было поднимать ведро с водой, поэтому однорукий хлипкий хант держал расшатанную трехметровую стремянку, пока Маус был наверху. Мы уже открыли тотализатор и делали ставки сколько раз Маус грохнется в каждом из залов или коридоров.
К общему сожалению тот быстро освоился и научился стоять практически неподвижно. А Вест разбогател на пару сотен серебра. Иногда его аналитические способности раздражают.
— Мда, уютненькая обстановочка, ничего не скажешь, — раздался голос у меня за спиной.
Я вновь обернулся на незнакомый голос. В этот раз увидел высокого подтянутого ханта в темном костюме-тройке. Никакого оружия. Тот стоял, пялясь в потолок, разглядывая Плотоядика.
— Не штаб, а проходной двор, — проворчал я, возвращаясь к недопитому кофе. — Овер дальше по коридору. Ищи однорукого и уставшего ханта.
— Да я вообще-то к тебе. Арч, верно?
Я на секунду замер и обернулся, услышав тихий плеск. Но в дверях никого не было.
— Если что, я пришел просто поговорить, — произнес голос с другой стороны.
Я вновь обернулся, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Нет, все еще дневной Роркх, тем более это мое убежище. А значит я могу безболезненно начистить рожу гостю. Только вот могу ли?
Я узнал этот холодный, отрешенный взгляд собеседника, который уже сидел напротив меня. Плотоядик извивался, щелкая пастями над головой гостя. Но тот даже не реагировал, понимая, что без приказа тот не атакует.
— Чего тебе, Шот? — добавил я в голос стали.
— Узнал, — кивнул он. — Хорошо. Я пришел предупредить.
— Я само внимание, — ответил я, не меняя тона.
— Я слышал, что Расвы вернули Стрелка. Информация уже просочилась, у вас в башне полно кротов.
— И?
— И это входило в планы Первого.
Пауза. Я обдумывал его слова. Вообще вся эта история с дехантами и Советом казалась настолько далекой, что я уже вычеркнул ее из головы. А тут снова этот…
— И? — произнес я, скорее предлагая Шоту продолжить.
— Я передал Гаро всю имеющуюся у меня информацию. Этот ублюдок хитер и очень умен. Я про Первого. Не стоит его недооценивать. Именно он слил инфу по дехантам. Это стопроцентов.
— Зачем ему это делать? — постарался не выказать я удивления. — Это же гильдии Совета, который он создал.
— Я же говорю, этот ублюдок очень умен. Мы для него всего лишь разменная монета. Стали не нужны и он выбросил всех на помойку.
— А тебя почему не выбросил? — спросил я.
— Багровые должны были принять участие в особой операции. Называется «Вавилон». Мы должны были штурмовать башню Расвов в ночь Великой Обороны. И убить Парагона.
— Это самоубийство, — произнес я.
— Нет. В башне есть крот по прозвищу «Синтет». Это личный человек Первого. Даже я не знаю, кто он. Синтет должен был подготовить для нас проход. А мы превратили бы башню в кровавую баню.
— И что же пошло не так? — добавил я скепсиса в голос.
— Я отказался, — произнес Шот таким голосом, словно это что-то меняло. И делало его меньшим мудаком, чем на самом деле. — Мне это стало не интересно.
— Вот как?
— Это личное.
— Мне насрать. А сейчас что изменилось? Решил стать хорошеньким? Начал искупать грехи?
— Срать мне на искупление, — ответил он ровным голосом. — Просто мне сделали заманчивое предложение, от которого трудно отказаться.
— И поэтому ты решил меня предупредить? Переметнулся на другую сторону?
— Так получилось, — пожал он плечами. — Выходит, у нас с тобой теперь один наниматель. И он очень не хочет, чтобы Расвы или ты использовали Ключника. Потому что Первый этого и ждет.
— Знаешь, я вот ни одному твоему слову не поверил. И вот сейчас мне внезапно очень захотелось использовать Ключника. Хоть я вообще без понятия о чем ты. И вообще все больше выглядит не как коварный план злобного и дофига умного Первого. Больше похоже на то, что он знатно обосрался в Ночь Отмщения, затем у него не хило так пригорело и он решил завязать, попутно слив всех дехантов.
— Оу, что ж, — произнес Шот. — Раз так, то план Первого не удался, а стало быть оба брата Гаро сейчас живы и здоровы. Нет? Странно, — вот тут мне было нечем крыть. — Хотя, может быть в этом и смысл. Мое дело предупредить. Будь осторожен. В Роркхе нет бессмертных.
— Безумный Мечник, — произнес я.
— Ну, разве что. Но он исключение, которое лишь подтверждает правило. Всего доброго.
— Стой, — произнес я, прежде чем его фигура окончательно расплылась. — Рэд просил передать, что начистит тебе рожу при встрече. И зная его, советую не заставлять его ждать.
— Хмм… — произнес Шот. — Спасибо. Это действительно ценный совет.
Кажется, он говорил серьезно. А я вроде бы поддеть его хотел. Впрочем, плевать. Я без всяких эмоций смотрел на лужу воды, растекшуюся под ногами. Кажется, кому-то только что прибавилось работы.
А мне что-то стало неуютно сидеть в своем же штабе. Да к тому же и время подходит, так что пора выбираться. Я оставил Ролла допивать кофе в одиночестве, а сам выбрался из капсулы. Сверился с часами и решил, что спешить некуда.
Уже и не помню, когда в последний раз я не метался день за днем по разным делам. Тренировки, обучение, отряд, снаряжение, ханты и снова тренировки, но уже в Роркхе. И так по кругу до тех пор, пока не наступит ночь в Роркхе. По сути, партии были для меня передышкой.
А потом все заново. Импов замкнутый круг в котором я совершал, по сути, одни и те же действия раз за разом. Может это и называется мастерством?
Но сейчас все изменилось. Во-первых, вернулся Джекс. Во-вторых, Гаро обещал мне рассказать, откуда у Расвов видеозаписи того, как слепой парень рисует события, что произойдут только через пять лет.
Да, если верить Черчу, то записи подлинные. А пометки с датами в углу, которые я заметил не сразу, говорили о том, что все это было отснято примерно в начале первого сезона. Гении аналитики? Совпадение? Гадание на кофейной гуще? Плевать.
Потому что я видел солнце в Роркхе. Да, ни Гаро, ни Док так и не объяснили, почему я вырубился на неделю вместо пары часов. Я и сам не знаю. Но постепенно те сны начинают всплывать в голове.
Док считает, что паническая атака послужила триггером, запустившим какие-то глубинные процессы в моем мозге. Я не помню ни деталей своих снов, ни их общей сути. Лишь какие-то обрывки и вспышки.
Но я чувствовал нутром, что это нечто очень важное. И если раньше я заставлял себя не обращать внимания на многочисленные странности, то сейчас уже не был столь категоричен. Видеозаписи Черча, странная женщина из моих снов, требующая зонтик, затем этот недельный отдых.
А еще Йорк, с которым мне удалось побеседовать. Единственный бог, которого не было во время Великой Обороны. И который вообще не бог. И все это как-то связано. Смерть Веги, Парагона, сама Великая Оборона. Все.
А теперь еще и Первый объявился на горизонте. Хоть и так косвенно. И что-то мне это все не нравилось. А отбросить переживания и снова сделать вид, что я страус, как-то не получалось.
К тому же я переговорил с Гаро по поводу того квеста. Кстати, рукоять исчезла, так что повторно пройти не получится. Разве что снова обчистить хранилище Ложи. Гаро же я рассказал все коротко, не стал упоминать слова Йорка о пирамидах, Яре и прочем.
