Ирина, молодая, привлекательная женщина лет тридцати все чаще стала задумываться о своей сексуальной жизни. Муж как бы и удовлетворял ее, но вся нега и приятное томление заканчивались в тот момент когда он откатывался от нее, да и бабочки давно перестали порхать.
Ира вспомнила, как когда она была маленькой, случайно увидела отца в душе (она была в туалете и какой то бесенок подтолкнул ее стать на унитаз и заглянуть в совместное окно с ванной) , тогда у нее просто проснулся интерес, да и то, что у нее есть такая тайна, будоражило кровь. Позже, когда она стала подростком, старалась не пропустить момент, когда отец шел в душ. Когда же она впервые увидела, как он мастурбирует в душе, ее жизнь с этого момента изменилась. Она страстно желала своей рукой дотронуться к его члену, почуствовать его теплоту и пульсацию, и удовлетворить наконец-то свое любопытство, что же это за жидкость вылетает таким напором из него, и почему при этом отец закрывает глаза и, у него такое лицо; однажды она слышала его стон, похожий на рычание, но она была уверена, что это не от боли.
Ее рука непроизвольно потянулась вниз, провела по промежности... и что-то произошло, в глазах потемнело, заплясали искры, во рту пересохло, коленки начали подкашиваться, а внизу живота было невероятнейшее ощущения блаженства. С тех пор Ирочка часто баловала свою, еще юную, писечку нежными пальчиками, представляя себе, что это пальчики папы. Какое то время такие шалости вполне удовлетворяли ее невинное тело, но со временем природа стала брать свое, и ей хотелось чего то большего, она уже пробовала немного вводить себе пальчик внутрь, и это было очень приятно, но тело не обманешь, и оно требовало удовлетворения.
Однажды, жаркой летней ночью она проснулась от жажды. Тихонько встав с постели, направилась на кухню выпить холодного кваса. Проходя по коридору, увидела приоткрытую дверь в комнату родителей, из которой пробивался мягкий свет ночника и доносилось какое то шуршание. Ее сердце затрепетало в ожидании чего-то. Ира безшумно подошла к двери. Отец, обнаженный, с возбужденным членом медленно сбоку входил в маму. Так продолжалось некоторое время и наконец он с тихим вздохом кончил. Ирочка, так и не попив, шмыгнула обратно в комнату. То, что она увидела, ее страшно возбудило, и она наконец поняла, что требовала ее плоть.
С тех пор она ходила в постоянном взбудораживании, а при встрече с отцом не знала, куда деть глаза, руки, язык, который постоянно облизывал губы; весь организм вел себя по-предательски. И это было заметно. Мама решила, что девочка влюбилась, а вот папа начал с интересом поглядывать на дочурку.
И однажды случилось то, что должно было случиться. Папа пошел в душ, а Ирочка как обычно шмыгнула в туалет, сняла трусики, ее пальчики скользнули к мокрой и скользкой щелочке, клитерок был возбужден и чуствителен. Она самозабвенно ласкала свою девочку, глядя через окно на возбужденное лицо папы, который тоже получал удовольствие от мастурбации, и тут… папа поднял голову и встретился глазами с дочкой. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом папа, не сводя взгляд с дочки, взял полотенце, обвил себя вокруг талии и вышел из ванны. Ира стояла не дыша. И тут она увидела как дверная ручка медленно поворачивается, но дверь, закрытая изнутри на защелку так и осталось закрытой. Ирочка, с затуманеным от возбуждения мозгом, медленно подошла к двери и открыла ее.
Отец стоял перед дверью и смотрел на дочку. Его взгляд был задумчивый, а глаза с поволокой, он тоже был возбужден. Они оба — и дочь и отец были немножко заторможеные, каждое движение было медленное и плавное, они взвешивали обстоятельства ситуации и свои желания. Отец медленно протянул руку, и взяв дочку за теплую, нежную, влажную ручку увлек ее в ванную. Ирочка, не сопротивляясь, шла за ним, а внутри нарастало возбуждение, которое накрывало ее всю. Папа снял полотенце с бедер, и она увидела его прекрасный возбужденный член так близко, что не было никакой возможности сдержаться и не дотронуться к нему. Отец молча, не шевелясь, стоял, он тоже не мог сопротивляться тому дикому желанию, которое накатило на него, когда он увидел свою дочь с возбужденными глазами подсматривающую за ним. Он даже не понял, зачем он пошел за ней, он не знал что будет ей говорить и делать, но какая то сила повела его. И вот сейчас он смотрел, как рука дочери медленно тянется к нему и берет его член в ладошку. Оба замерли от неожиданных ощущений. Папа приобнял дочь за плечи прижал к себе, руку положил на ее небольшую упругую грудь, почуствовав через тонкий ситец халатика возбуждено торчащий сосок, охрипшим голосом попросил: «Сожми ручку сильнее и подвигай неспеша».
Ирочка, как в тумане, плотно прижимаясь к папе, ощущала, как колотится ее сердце. Начала двигать рукой. Движение члена, его непроизвольное подергивание и пульсация полового органа начали немного приводить ее в чуство. Она подняла глаза на папу. Он стоял с закрытыми глазами, шумно дыша, лицо раскраснелось, он был так красив в этот момент. Вдруг папа застонал, из горла вырвался хрип и на ручку и бедро девочки полилась белая горячая жидкость. Воздух наполнился терпким запахом, от которого снова начала кружиться голова. Тут они услышали звонок в домофон, это с магазина вернулась мама. Ирочка отпрянула от папы и выскочила из ванной, чтобы открыть дверь. Папа остался в ванной, а Ира, открыв, убежала в свою комнату и позвонила подруге просто потрепаться и успокоиться, она не была готова сейчас разговаривать с мамой, слишком большим было возбуждение.
Следующая после этих событий неделя была очень тяжелой и для отца, и для дочери. Чуствовалось напряжение, хотя оба старались, чтоб этого никто не заметил; тем не менее оба стали избегать друг друга, так как помимо чуства неловкости и отец, и дочь чуствовали сумашедшее возбуждение, которое наростало, как снежный ком.
