— Ты полетишь со мной? — спрашивает Кира.
— Я не хочу, чтобы нас прерывали, поэтому отвечу, когда ты поговоришь по телефону.
Кира смотрит на свой телефон.
— Но мне никто не звонит.
Я киваю.
— Позвонит. И это важный звонок, тебе лучше ответить. Менеджер твоего нового поставщика сообщит, что они готовы перевести тебе деньги за недопоставленный товар после того, как ты отправишь четкий скан реквизитов.
У Киры звонит телефон. Закончив разговор, она с изумлением смотрит на меня.
— Как ты узнал?
— Полечу. Мы полетим вместе. Нам обоим нужен отдых, мне тоже нужно набраться сил. Предстоит тяжелый период. Отложу все дела и встречи. Увидимся завтра, — я целую Киру.
Ошарашенная Кира провожает меня до двери.
Кира мне сразу понравилась, еще до знакомства, по фотографиям. Всё в ее облике — густые блестящие каштановые волосы, ровные зубы, миндалевидные глаза, стиль одежды — говорило о стиле и благородстве. Я пригласил ее в японский ресторан. Стилизованные прямоугольные светильники с вырезным рисунком отбрасывали на стол и лицо Киры волнистые узоры.
— Чем ты увлекаешься? — расспрашивала Кира.
— У меня свой бизнес, который занимает почти всё время. Я импортирую товары из кожи. Сумки, перчатки, ремни. А ты?
— У меня тоже бизнес. Товары для детей. Но свободное время остается. В последнее время я увлеклась картами таро. Это правда захватывает. Какая-то своя философия. Прохождение старших арканов, перетекание из одного состояния в другое… Завораживает. Но главное — карты таро позволяют предсказать будущее. Я пока не научилась, но научусь, — слегка хлопнула кулачком по столу Кира, улыбаясь.
Я был очарован.
— Я умею предсказывать будущее, — сказал я, — без всяких карт таро. Просто вижу.
— Да? И что будет сегодня вечером?
— Сегодня вечером после ресторана мы поедем к тебе и займемся любовью.
Кира откинулась на спинку дивана и мелодично рассмеялась. Как колокольчики.
Утром, едва Кира ушла в душ, ее телефон зазвонил. Номер не был сохранен в адресной книге, я ничем не рисковал, ответив на звонок.
— Киру Алексеевну можно услышать? — осведомились там.
— Она сейчас не может подойти к телефону. Может быть, я смогу чем-то помочь?
— Мы заключили контракт неделю назад на поставку детских игрушек. И не отгрузили пять коробок товара, товар застрял на таможне. Мы бы хотели извиниться за причиненные неудобства и вернуть деньги. Но на присланном Кирой Алексеевной скане размыты две последние цифры счета. Можно ли продублировать скан?
— О, боюсь, с этим я не помогу. И вряд ли смогу передать это Кире Алексеевне, мне срочно нужно уехать. Не трудно будет перезвонить ей через двадцать минут и повторить запрос?
— Да, конечно, я перезвоню ровно через двадцать минут.
Я удалил входящий вызов и засек время.
— Так как ты узнал? — спрашивает Кира.
— Я же сказал — вижу будущее.
Кира недоверчиво усмехается.
— Это правда?
— Ты мне не веришь?
Кира серьезно кивает.
— Начинаю верить.
Покинув дом Киры, я заехал в книжный магазин и купил книгу с иллюстрациями постимпрессионистов. Яна была в студии.
— Давно не виделись, — говорит она, отвернувшись и направляясь к мольберту.
Ее лицо и одежда испачканы краской.
— Я был в Архангельске в командировке, — объясняю я, — и мне один из партнеров ни с того, ни с сего подарил это, — я показываю на книгу с постимпрессионистами, — я сразу вспомнил о тебе.
— Я же говорила, что судьба сведет нас снова, — говорит Яна, протягивая руку за книгой, — вот еще один знак. Теперь ты видишь? — она поднимает книгу.
— Да.
Я обнимаю Яну.
— Может, ты права. Наше знакомство было судьбоносным. Завтра я должен снова уехать по делам, открываю новый проект. И в поездке обдумаю все.
— Что тут еще обдумывать? Мы созданы друг для друга. И предназначены друг для друга. Нам это говорят, — Кира снова потрясла книгой, — и уже не в первый раз.
Кира верила в знаки судьбы. И склонна была видеть эти знаки во всем. Когда она не находила знаков продолжать со мной общение, я подбрасывал ей их. И уже не в первый раз.
— Возможно, — я целую Яну снова и снова.
Яна отвечает на поцелуи, снимая с меня рубашку.
— Это я? — спрашиваю я позже, глядя на незаконченную картину.
На картине изображен мужчина, задумчиво смотрящий на почти обнаженную женщину. Женщина одной рукой поддерживает грудь, с мольбой и робостью протягивая вторую руку к нему. Тем временем вся его поза с прямой осанкой и рукой, подпирающей подбородок, выражает холодность и рациональность.
— Да, — отвечает Яна, — похож?
— Картина мне нравится.
— Я подарю ее тебе, когда закончу. Я подарю тебе всё, что угодно.
Я снова целую Яну, прежде чем начать одеваться. На сегодня у меня назначено еще несколько встреч. Я крепко обнимаю Яну и держу так несколько секунд. Бедные мои девочки. Женщинам трудно жить без иллюзий. Я никогда не признаюсь им в своей полигамности. Пока они верят в счастливое совместное будущее и обретение своего женского счастья — они счастливы. Но рано или поздно все уходят. Устают ждать перехода на новый уровень отношений или находят другого мужчину, про которого всё знают. Или думают, что знают. По крайней мере, всегда знают, где он. С некоторыми приходится разрывать связь мне. За навязчивость, попытки контроля или острого желания меня перевоспитать, сделать управляемым, зависимым. Создать симбиоз. Так или иначе всё всегда заканчивается разрывом. Хорошо, если им есть куда выплеснуть свое разочарование. Яна, вероятно, напишет шедевральную картину.
— Когда ты вернешься? — спрашивает Яна.
— Через пару недель.
— Я буду скучать.
— Я тоже.
Я не вру, к Яне я приезжаю чаще, чем к остальным. По крайней мере раз в неделю. За две недели я успею соскучиться. Что ж, тем радостней будет встреча.
— Ты отправишь мне фотографии из командировки? Куда ты едешь?
Или не будет. Я знаю этот взгляд. Решила проверить. Что-то заподозрила. Ну зачем ты так, Яна? Я чмокнул Яну в щечку:
— Непременно.
Это вряд ли.
— Подожди, — окликает Яна, — чуть не забыла. У меня есть для тебя подарок, — она достает из тумбочки и протягивает мне сверток.
— Что это? — начинаю разворачивать я сверток.
— Смотри.
Там какой-то шарик с наклеенными пёрышками и бусинами.
— Талисман, — таинственно сообщает Яна, — носи всегда при себе. Он принесет удачу.
Я благодарю Яну и на выходе швыряю шарик в урну.
У меня нет никакого бизнеса, я ничего не импортирую. Может быть, когда-нибудь и будет. А пока перебиваюсь, подрабатывая фотографом на фрилансе. В этот день заказ был на детский праздник.
— У кого это сегодня День рождения? — сюсюкала белокурая женщина, присев на корточки перед девочкой лет четырех. Девочка капризничала и отворачивалась.
Я перехватил ее взгляд и помахал рукой:
— Эгей! Посмотри-ка сюда. Сейчас мы тебя сфотографируем с мамой.
— С тетей, — поправила белокурая.
Я осмотрел ее фигуру. Ничего. Жаль, что с заказчиками и их родственниками я никогда в связи не вступаю. Встретил бы при других обстоятельствах, охмурил бы.
Я сделал несколько десятков снимков и заторопился. Обещал сегодня навестить дочь. Да, я был женат, дочь родилась в браке. Развелся два года назад. Это не было ни плохо, ни хорошо, брак как брак. Однообразно, предсказуемо, рутинно. Смертельно скучно. На второй год я готов был волком выть. Останься еще хотя бы на день, началась бы депрессия. А может, уже была. Я спасся, уйдя из семьи. Сбежав подальше от рутины. И ни разу не пожалел, каждому свое. Дочь я навещал очень редко, и то по настоятельным просьбам своей матери. Она старой закалки и твердых устоев. Не то, чтобы я дочь не любил, но планировал заняться ее воспитанием позже, когда ей исполнится лет пятнадцать. А пока только слюни и бессмысленный взгляд.
Навестив дочь, я направился в ресторан, в котором у меня было назначено свидание. Мне навстречу приподнялась брюнетка с короткими волосами. Обожаю брюнеток.
— Катерина? — спросил я.
— Да, это я. Рада встрече.
Я устроился на диванчике напротив и привычно зашел с легенды. Устал от одиночества, много занимаюсь бизнесом, и, вероятно, немного одичал. Ищу близости, душевности. Кого-то, с кем можно разговаривать. Общаться, проводить досуг. У каждого должны быть близкие.
— А у тебя близкие есть? — спросил я у Катерины.
— У меня есть две подруги. А из родственников почти никого в живых не осталось. Есть двоюродная бабушка, она живет за границей и тяжело болеет.
— Сочувствую.
— Да, спасибо. Но я не слишком переживаю. Плохо, наверное, так говорить. Но я бабушку совсем не знаю, видела всего один раз. Она сама меня нашла через адвокатов, чтобы оформить наследство.
— Наследство?
— Да, ей больше некому оставить свой капитал.
— И большой капитал?
— О, я стану долларовой миллионершей после ее смерти.
— Серьезно?
— Серьезно.
Я обдумал эту информацию. Как-то не слишком верится. Хотя правда не всегда звучит правдоподобно. На всякий случай стоит проверить, не гастролёрша ли она вроде меня.
— Хочешь, я проведу с тобой тест?
— Давай, мне нравятся тесты.
— Представь, что ты сейчас на море. Хорошенько представь.
Я следил за ее мимикой и движением глаз. Катерина подняла глаза вправо вверх. Всё как по учебнику. Учебнику по нейролингвистическому программированию, я прочитал пару таких на досуге.
— Что ты представила?
— Ну, море. Волны, солнце, пальмы.
— То есть зрительные образы. Ты — визуал, как и большинство из нас. Аудиалы слышат шум волн и крики чаек. Кинестетики — чувствуют мягкий песок и как солнце нагревает кожу.
Катерина рассмеялась:
— Ясно.
— Скажи, а как давно ты была на море?
— О, года четыре назад.
— А вообще где-то путешествовала?
— Почти нет.
— Ну к бабушке же ты ездила? Какой у нее дом?
Я внимательно наблюдал. Катерина несколько секунд смотрела мне в глаза, потом подняла глаза влево вверх, припоминая. Похоже, не врет.
— Дом кирпичный, двухэтажный. И у бабушки есть прислуга. Садовник, домоправительница. Они встречали меня у крыльца, когда я приезжала.
— У меня тоже есть богатые родственники.
— Правда?
Я кивнул.
— В Австрии. Пожилая семейная пара. Мне завещана сеть модных ресторанов, дом, шале в Швейцарии и яхта.
Катерина захлопала в ладоши.
— Как здорово! Хорошо иметь богатых родственников.
— Не помешает. Хотя я и сам неплохо зарабатываю.
— А чем ты занимаешься?
— Продаю товары для детей. Это очень востребовано. На детей люди деньги не жалеют.
Я не стал предлагать ей провести ночь вместе. С этой девушкой нужно быть поосторожнее, она могла стать счастливым билетиком, и меньше всего мне хотелось спугнуть ее излишним напором. Ее история может быть вымыслом. А может, и нет.
Она не приняла мое предложение отвезти ее домой и вызвала такси. Как только машина отъехала, я позвонил Кире:
— У меня не получается улететь с тобой завтра. Появились кое-какие проблемы на работе.
— Как жаль!
— Увидимся, когда вернешься, хорошо?
Повесив трубку, я подумал немного. Домой сегодня не хотелось. Я набрал Дашу:
— Дома?
— Дома.
— Сейчас приеду? Не против?
— Да, давай.
С Дашей приятно было иметь дело. Будь она чуть эмоциональней, у нас могли бы получиться долгосрочные отношения. Но ее холодность и сухость не давали простора воображению. Абсолютная ледышка. Наше взаимодействие можно было назвать скорее приятельским. Попить чай, потрындеть, посмотреть кино. Остаться на ночь она мне позволяла, но спал я на отдельном диване. Мне не интересен был просто секс без эмоционального наполнения. Да и Даше, вероятно, тоже. Ни разу со мной не флиртовала.
Следующие четыре дня я обрабатывал фотографии с заказов прошлой недели. Получил еще пару заказов, съездил на свадьбу и детский утренник в элитной школе. Как только с этим было покончено, я поехал к матери. Не дай боже было пропустить еженедельный визит. Мать зорко следила за моей жизнью и удвоила внимание после моего развода.
