Захожу в кабинет и не успею пройти к столу, как звонит телефон. Смотрю на экран и сквозь зубы матерюсь.
– Слушаю. Лучше бы это быть хорошим новостям, или я тебя уволю к хуям, да так, что и в супермаркет устроиться не сможешь.
– Хорошие новости. Мы нашли её, шеф, – рапортует Глеб.
– Не прошло и полгода, – мои губы искривились в презрительной ухмылке. – Ищейки мои. Какого хера она еще не радует мой глаз своим светлым ликом, я не пойму.
– Скоро будет, – обещает этот пиздабол оптимистично. – Мы у нее на хвосте, она училка, в школе сейчас, мои ребята пасут все входы и выходы, как только выйдет мы ее возьмем.
– Интересное кино. А я думал, ты сказал, что новости хорошие. А баба еще не у вас.
– Но мы нашли ее, и все контролируем…
– Эта сука наебала меня у меня под носом. МЕНЯ. Если вы-долбоящеры её таки возьмёте, это будет чудо. А если не возьмете – тебя ждет то, что ждет ее, и я не завидую твоей жопе. Всё уяснил?
– Да, шеф.
– Работай.
Нажимаю отбой и отшвыриваю телефон на стол. Нашлась, сука. Мне не терпится заглянуть в эти блядские голубые глаза и задать один вопрос: как? Обокрасть меня. МЕНЯ. Похуй на эти деньги, не это задело и зацепило. А то, что она уела меня. Прожженного хитрого лиса. Как ребенка. А я смотрел в эти голубые глаза, наяривал ее и даже подумать не мог, что передо мной изощренная воровка, а не очередная смазливая кукла.
Понравилась мне с первого взгляда. Помню как сейчас – клуб, пьяная толпа и ее васильковые глаза, которые смотрели прямо в душу. Я был с партнером по бизнесу и не мог подойти так, чтоб не обратить на нее ненужного внимания, плюс кореш уже купил нам девок на вечер. Но эти глаза я запомнил. И видел перед собой, пока мне отсасывала одна из приглашенных девок. Ее лица не помню, хотя трахал ее потом. А вот глаза своей Лисички запомнил на всю жизнь.
Вторая встреча и сразу решил брать быка за рога. Подошел сам, надавил, заставил поехать с собой. Хотел до одури, но решил не пугать сразу напором. Поиграть в джентльмена. На следующем же свидании она была моей. Сама, проявила инициативу, соблазнила, глядя своими глазищами так, что члену было больно находиться в штанах. Потом началась эпоха траха. Везде, в клубах, ресторанах, в моем офисе, в машине, красивая похотливая сучка крутила мной как цыган солнцем. И я совершил роковую ошибку, притащив ее к себе домой. Думал только членом. А она – головой. Вынесла из сейфа пол ляма и пропала.
И сегодня она мне за это ответит. Час расплаты пришёл. Я в предвкушении.
– Лисицына, как всегда убегаешь? – слышу за спиной голос новенького физрука Тимофея Ивановича.
Мужику скоро сорок, а он до сих пор не женат и похоже не собирается. Странный экземпляр. Да и приглянулась я ему сразу на день учителя, все клинья подбивал. Тася, наша биологичка и по совместительству моя закадычная подруга и бывшая сокурсница, постоянно подшучивала о том, что у нас с ним что-то вроде "я убегаю, он героически меня догоняет". Ага, что-то в стиле мультика «Ну, погоди!». Не люблю навязчивых мужчин, они самые дотошные и постоянно что-то требуют. А я привыкла жить одна. После смерти мамы уже прошел ровно год. Это случилось неожиданно и слишком быстро. Инфаркт в пятьдесят в школе, во время перемены просто было ужасным зрелищем и для коллег и детей.
Только Таська меня вытаскивала из депрессии, коллеги были любезны и нейтральны. И я их понимаю, порой нельзя найти правильные слова утешения.
– Тимофей Иванович, я спешу, пятница как ни как, у меня свои планы.
Отвечаю мужчине, не поворачиваясь. Знаю, что нахально рассматривает мою задницу. Не хочу видеть огоньки похоти в его бесстыжих глазах. Он мне не нравится. Да, я не отрицаю. Симпатичный, атлетического телосложения. Но вот не мое. Сегодня мы с Тасей решили оторваться в одном из клубов. Я один раз в нем была ещё после дня учителя, а потом забила на это дело. Сейчас же душа желала праздника. Как ни как окончание года, с понедельника отпуск. А сегодня пятница– развратница, как любит говорит подруга. Я поддалась на уговоры и теперь бегу домой. А здесь этот. Ну как не вовремя!
– Да что ты такая строптивая. Тебя же никто не насилует. Выпей со мной кофе, пообщаемся.
– Не хватало мне изнасилования, Пархоменко. Извините, но я сразу вас предупреждаю: забудьте о том, что я существую.
– Другого нашла? – хмыкает Тимофей и играет ключами от спортзала.
– Не ваше дело. Прощайте.
– В клубе встретимся, я знаю, что вы там сегодня вечером будете с Танькой.
Вот гад. Все-то он слышит и знает, дознаватель хренов.
Я бегу так быстро, что забываю о том, что нужно в магазин. Вовремя сворачиваю к супермаркету и уделяю для покупок рекордные двадцать минут.
Жара, асфальт плавится. Зато я улыбаюсь и предвкушаю поездку к морю. Одесса ждёт меня, буквально неделю назад созванивалась с отцом, он приглашал к себе.
Внезапно я оказываюсь в чьих-то сильных руках. Ладонь зажала мне рот, вторая рука сжала в тиски талию. Секунда – и меня затолкнули в огромную черную тачку бандитского вида.
Там уже сидит какой-то немолодой мужчина. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не взгляд. Ужасный, пугающий взгляд.
– Ну что, в норке лисичка. Всё-таки твоя, а не моя жопа будет отдуваться перед шефом, хвала небесам. Кир, лисичку к шефу. Ох и не завидую я тебе, девка. Ебать тебя сегодня будут во все щели.
Я онемела. И это слабо сказано уползаю в противоположную сторону и прикрывают сумочкой, как щитом. Смешная защита, но м не так легче.
– Выпустите меня отсюда, – скулю тонким голоском, как только ко мне возвращается способность говорить, когда страх сменился на гнев.
Остервенело дёргаю заблокированных ручку на двери и вижу, что черный гробовоз несётся по плавящимся под диким летним солнцем улочкам города в неизвестность. Дикость какая-то!
– Ещё один звук и твое рандеву начнётся прямо здесь. Кир, кляп имеется?
– Да, босс.
– Отлично.
Это не происки Тимофея? Только он недавно стал меня называть лисичка. Чёрт, да я не раз его видела с такими же бритоголовыми гоблинами, как и он сам. Мстит? Точно!
– Вы от Тимофея?! Если да, то передайте этому уроду, что трахаться с ним я не буду. Пошел на хрен! У меня жених есть, – вру, как дышу.
– Ты вменяемая, овца? Тебе неясно, что заткнуться надо, если жить хочешь? Или тебе присунуть, пока путь держим, чтоб разогретая приехала? Я бы на твоем месте боялся за свою жопу. Он злой как черт.
Меня колотит от страха. Телефон. Он со мной. Но как успеть набрать или подать знак Тасе? Ко мне начинает подкатывать тошнота.
– Окно откройте, меня сейчас укачает! – прижимаю ладошку к лицу и отворачиваюсь к окну.
– Ну блюй, после того, как рассчитаешься с хозяином за бабки, помоешь машину. Если, конечно, сможешь ходить.
Бабки? Какие бабки? Я никому не должна бабки!
– Вы должно быть меня попутали с какой-то девицей, я никому не должна бабки. Остановите машину. И я сделаю вид, что ничего этого не было, – зыркаю на громилу злобно и стараюсь дышать глубже, чтобы прошла тошнота.
– Это ему затирать будешь, с кем тебя попутали. А теперь заткнись, иначе вставлю в рот либо кляп, либо свой хер. Выбирай.
Сволочь. Глаза налились, кулак сжимает как последний бугай. Мразина. Точно работает на какого-то бандюгана. Другой мысли нет. Кому ещё такие огромные внедорожники могут принадлежать?
Ищу в сумочке бутылочку с водой и делаю несколько жадных глотков. Я боюсь, но эта горилла не собирается посвящать меня в детали.
Он больше ничего не говорит, но контролирует каждый мой вдох. Рука постоянно елозит к пиджаку. Я не сразу, но понимаю, что там, вероятнее всего, у него оружие.
Во что я вляпалась?
Через какое-то время въезжаем на территорию огромного особняка. Дорожка из камня, фонтан, роскошный сад. Было бы чем восхититься, если бы ситуация не была такая плачевная.
Дверь рядом со мной открывается и меня силой вытаскивают из машины. Хватают руку так, что синяк наливается сразу же. И тянут в дом, делая любое сопротивление смехотворным.
Дом еще богаче сада, но я не смотрю на его убранство. Смотрю лишь перед собой.
– Борис, разве так обращаются с леди? – слышу за спиной ледяной властный голос.
Громила, который волок меня, чуть не икнул. Сразу ослабил хватку. Развернулся резко, как солдат. А точнее даже как пес перед хозяином.
– Мы нашли её, – голос бугая из машины звучит за спиной. – И привезли.
– Ждешь оваций?
Я оборачиваюсь на голос и не могу поверить своим глазам.
Стрельцов. Никто иной. Известная личность. местная достопримечательность. Благодетель, как его порой называет наша директриса. Он когда-то спонсировал ремонт спортзала, ещё до моего прихода в школу, так для многих он едва не герой. Но я буквально после гулянки в новомодном клубе, узнала столько о мужчине, что впору ужаснуться. Тася сразу увидела мой интерес к шикарному мужчине в костюме. Что-то внутри ёкнуло, когда он слишком пристально наблюдал за мной полвечера. Подруга дернула меня за руку и вернула на грешную землю. Такой если проедется по человеку, похлеще танка будет.
И тут меня осенило! Какие деньги я ему должна. Прижимая сумочку к груди, смотрю ему в глаза и жду информацию.
Он перестает переговариваться со своими псами и переводит пристальный взгляд на меня.
– Язык проглотила?
Его интонация спокойна, но ничего хорошего не сулит.
– Жду, – прижимая плечами, пытаясь скрыть дрожь во всем теле, да и показывать свой страх не хочется.
– Не поцелуя, я надеюсь, – ухмыляется холодной ухмылкой, которая делает его похожей на хищника.
– У вас принято похищать людей и целовать? – хохочу истерично и сильнее сжимаю сумочку, потому что мне не нравится его колючий взгляд, которым он скользит по моему телу.
Смотрит так, что мурашки по телу, а в горле у меня назревает ком, который вряд ли смогу проглотить.
– У нас принято убивать тех, кто ворует. Где мои деньги, Лисица?
– Какие деньги?
Так стоп, я умирать не хочу. Кручу головой по сторонам и оцениваю ситуацию. Ага, как же. Церберы на каждом шагу. Куда и как бежать? Понимаю, что в западне. Тогда нужны переговоры.
– Американские, зеленые, – пожимает плечами хладнокровно, глядя леденящим душу взглядом. – Те, которые ты украла из сейфа и слиняла, бросив меня с разбитым сердцем одного.
Он делает шаг вперед ко мне, и я кожей ощущаю его ярость. Она так и парит в воздухе и давит на меня.
Что?! Он колется палёной наркотой?
Отступаю назад и нервно хихикаю. Я кроме пяти сотен долларов зарплаты в месяц, другой зелени не вижу.
– Я ничего не крала! И я вас, мужчина, не знаю! По крайней мере лично.
Мужчина переводит холодный взгляд на Глеба.
– В кабинет, оформи по красоте.
– Да, шеф.
Меня хватают и тащат куда-то вглубь дома. Заходим в огромный роскошный кабинет. В нем дорого все – начиная со стола из дуба, заканчивая картинами и тяжелыми занавесками на окне.
Вокруг меня трое мужчин. Один ставит стул, второй толкает меня на него и в шесть рук мое тело привязывают к нему так быстро, что не успеваю опомниться. Веревка под грудью на талии, каждая нога привязана к ножке стула, и я крайне неудачно в платье. Тот, который привязывал правую ногу то и дело ухмылялся, поглядывая на мои трусики.
На запястьях, которые завели за спину, клацнула сталь. Наручники. Просто жесть.
Привязав меня, трое выходят из кабинета, оставляя меня там в гордом одиночестве.
Кручу головой по сторонам меня накрывает. Шмыгаю носом. Дичь какая-то. Дерьмовый сериал словно смотрю. Щипаю себя за запястье и вскрикиваю от боли. Нет. Это не сон!
– Не брала я ваши деньги! У меня ничего вашего нет! Вы меня с кем-то путаете! – кричу в пустоту.
Он заходит в кабинет довольно скоро. Уже не в костюме, а домашней футболке и брюках. Выглядит его домашняя одежда, как и все в этом доме – баснословно дорого.
– Лукавишь, Лисичка? Зря. Лучше бы просила сосать прощение, может не так больно было бы это все.
Он подходит к столу, опирается на него и прожигает меня взглядом.
– Что?! Да за кого вы меня принимаете! Я в школе работаю, и уж точно с такими мужчинами, как вы, не кручу, – всхлипываю и вижу, как капают капли слез на мои обнаженные коленки.
– Слезы? Останови потоп, ненавижу рыдающих баб. Этим ты меня точно не умаслишь, Карина.
Я резко перестала рыдать. И застыла, сжав пальцы в кулаки. Это блядь какая-то хрень! Куда моя сестра опять сунула свой нос?! Начинаю дико смеяться. И пытаюсь сквозь хохот чеканить внятно каждое слово.
– Прости, мужик, но ты ошибся. Мне тебя жаль.
– Себя пожалей, ненормальная, – в его голосе сталь. Моя истерика явно взбесила его еще больше, потому что градус сумасшествия в комнате вдруг повысился.
Он оттолкнулся от стола, подошел ко мне и сжал пальцами мое лицо, заставляя смотреть себе в глаза, в которых полыхало пламя.
– Бессмертной себя возомнила? Думаешь, ты стоила пол ляма? Огорчу, детка. Меня обслуживали и получше. Поэтому у тебя ровно десять секунд на то, чтоб ты рассказала, как собираешься исправлять неприятную ситуацию и возвращать деньги. Время пошло.
– К Карине обратись, – дёргаю головой, чтобы он перестал сжимать мой подбородок так, словно челюсть раскрошить мне собрался.
Сжимает сильнее, дергая мою голову и возвращая на место, и наклоняется ниже.
– Ты решила поиграть со мной?
Вторая его рука ложится на мою голую коленку и сжимает её.
– Может тогда и мне поиграть с тобой?
Рука скользит по внутренней поверхности бедра прямиком к моей промежности.
А в его голосе снова сталь.
– А потом пацанам отдать поиграть, и так пока все пятьсот косарей не отработаешь.
Мразь! Дрожу от брезгливости и того, что совершенно незнакомый мужчина прикасается к моей коже. Все мое существо противится этому прикосновению. Оно обжигает так, словно меня крапивой полоснули. Вижу его лицо очень близко, слышу его аромат и отворачиваю лицо в сторону.
