Территория Иширского Альянса Планет. Космическое пространство в некотором отдалении от планеты Рикс. Иширский военный челнок со спецотрядом во главе с капитаном Ангеликой Мирт
Ангелика Мирт
— Внимание, отряд! Приготовиться к штурму! Рувим и Прат — прикрывайте сзади! Помните, на борту еще могут быть живые заложники!!! По сообщениям, пираты выкрали детей из закрытой колонии на планете Шиннель. Будьте внимательны! Заложники должны остаться невредимыми!!!
— Есть, капитан! — стройный хор мужских голосов в наушниках заверил меня в полной готовности моих ребят к действию.
Никого из них не смущало то, что я женщина. Думаю, таковой они меня даже не воспринимали. Сейчас мы все были просто воинами, стоящими на страже безопасности нашего народа.
Штурм начался профессионально и быстро. К счастью, пилот состыковался с пиратским судном очень умело.
В первом же коридоре начали попадаться мертвые тела. Тела заложников — детей.
Мои зубы болезненно сжались, а желание уничтожить ненавистных нелюдей все более росло.
На этих подонков мы наткнулись уже на втором уровне и открыли мощный огонь.
Мои ребята работали слаженно и стремительно, не давая преступникам ни единого шанса, а мы с Родни и Нико отправились далее — искать выживших, если таковые были.
Искусственный интеллект (Искин), встроенный в мой шлем, посоветовал исследовать нижние отсеки, и мы стремительно поспешили туда.
Еще пятеро пиратов подстерегали нас на входе в эти отсеки и бросили нам навстречу емкость с парализующим газом.
— Быстро, полная герметизация костюмов! — приказала я, и через мгновение невидимые глазу швы уплотнились, создавая на наших телах невероятно крепкую защиту. Игнорируя газ, мы рванули вперед, нейтрализовав преступников одного за другим.
— Кого возможно, оставляйте в живых, — проговорила я, хотя страстно хотелось тут же совершить над ними справедливый самосуд. Но по закону я не имела на это права.
Когда пираты были тщательно связаны и лишены сознания, мы попробовали открыть заклинившую дверь в одну из больших кают.
Пришлось резать лазером металл, но уже через десять минут мы шагнули в тёмную комнату, наполненную дрожащими от страха детьми.
Искин сообщил, что паралитический газ уже рассеян, и атмосфера пригодна для дыхания, поэтому я поспешила снять шлем, чтобы заложники увидели мое лицо.
— Не бойтесь! — выкрикнула я, стараясь придать голосу женскую мягкость. — Мы пришли вас спасти!
Мои длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и молодое лицо с мягкими чертами произвели нужный эффект, и ко мне потянулись десятки тонких детских ручонок…
Самые маленькие даже закричали: «Мама!». А меня пробило на слезы, чего со мной не случалось еще со времен моего собственного детства.
Живых заложников оказалось более сорока человек. Погибло двадцать.
Детей быстро отправили на наш челнок. Тела мертвых решили оставить следователям, которые должны были прибыть где-то через пару часов, но вдруг на корабле взревела сирена.
— Десять минут до полного уничтожения! — сообщил безэмоциональный голос корабельного Искина, а я в ужасе уставилась на своих ребят.
— Скорее, убираемся отсюда! — закричала я, и мы рванули прочь из пиратского судна.
Но уже у самого выхода что-то меня остановило.
ЧУВСТВО!!!
Ни с чем не перепутаю его!
На борту остался кто-то ещё!
Кто-то беспомощный и нуждающийся в спасении!
— Я сейчас вернусь! — крикнула я парням, а потом добавила: — А если не вернусь через шесть минут, срочно улетайте!
— Но капитан! — возразил Нико. — Так нельзя!
— Это приказ! — зарычала я. — Исполнять!
Парни вытянулись.
— Слушаемся, капитан!
А я бросилась назад.
Где-то здесь бьётся еще одно беззащитное сердце.
Я словно слышу его.
Не знаю, как это возможно, но это так.
И я его найду…
Нэй
Последнее, что я помнил, были звезды. Бесконечное, бесчисленное количество звёзд вокруг меня и голос, проникающий в самую мою суть:
— Я всегда слышал тебя! Всегда…
Что-то теплое разлилось у меня в груди, словно со мной говорила мать. Или отец. Да, Отец, мой Создатель…
Я открыл глаза и посмотрел перед собой.
Резко нахлынули чувства, ощущения, звуки…
Мне холодно. Я лежу на ледяном полу. Мое тело такое тяжелое, словно состоит из металла, так что мне трудно даже руку приподнять.
А еще вопит сирена, и странный голос что-то настойчиво твердит.
Мне удалось присесть, и волосы скользнули мне грудь спутанными прядями.
Я обнажен и дрожу от жуткого холода.
Где я???
КТО Я?????
Холод мешает сосредоточиться. В голове мелькают странные картинки — туманные и непонятные пока.
Так как же меня зовут?
Вдруг изнутри всплывает короткое слово — НЭЙ!
Дыхание прерывается от волнения. Да, это моё имя!
Почему-то чувствую такое сильное облегчение, как будто от этого имени зависит моя судьба…
Нэй… Нэй… А дальше? Не помню! Больше ничего не помню…
Создатель, как же мне холодно!!!
Глаза уже привыкли к тьме, и я вижу впереди очертания двери. Подхожу ближе и толкаю ее изо всех сил. Она не поддается — сил у меня отчего-то катастрофически мало.
Тогда я начинаю в нее стучать. Кулаком, ладонью, снова кулаком…
А голос все продолжает вещать.
Наконец, я слышу шаги. Сердце в груди просто переворачивается: за мной пришли! Даже не знаю, почему для меня это так важно, но… я безумно хочу быть кому-то нужным…
Не могу себя понять. Потому что ничего не помню. Но сердце колотится, как сумасшедшее от желания увидеть то самое существо, которое отыскало меня сейчас в этой тьме…
Со скрежетом дверь открывается, словно чья-то сильная рука вырвает ее из ржавых петель. И передо мной появляется воин в темном облегающем облачении и шлеме.
Но как только он снимает этот шлем, я вижу длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и миловидное девичье лицо…
Я смотрю на свою спасительницу и вдруг понимаю, что плачу. Меня самого это удивляет. С чего вдруг мне лить слезы? Я разве умираю? Но я не могу их остановить, и представляю собою сейчас, наверное, весьма жалкое зрелище: без одежды, дрожащий, со слезами, бегущими по щекам…
Девушка бросается ко мне и вдруг крепко обнимает меня.
— Все будет хорошо, мальчик… — шепчет она дрогнувшим голосом. — Я помогу тебе…
Мальчик???
Почему она так говорит?
Я совсем не чувствую себя ребёнком!
Мне кажется, что я давно старик…
Но ее мимолетное короткое объятие просто взрывает меня эмоциями.
Я прижимаюсь к ней не только телом, но и душой, а вся внутренность начинает просто петь: «Нашел!!! Теперь я больше никогда не буду один…»
Ангелика Мирт
Пилот рванул от опасного звездолета почти со световой скоростью, так что челнок ощутимо тряхнуло.
— До безопасного отрезка еще десять секунд! — прокричал штурман Ливвен, пока все мы напряженно отсчитывали эти судьбоносные мгновения.
— Восемь, девять, десять… — вслух считал пилот Ройн, а когда отсчет закончился, все дружно выдохнули с облечением.
На экране почти сразу же появилась яркая вспышка, заставившая Искина мгновенно затемнить табло, чтобы не повредить нам зрение.
Корабль пиратов взорвался.
Нас снова тряхнуло, но это было настолько незначительно, что никто даже не дернулся.
Я почувствовала, что ноги слабеют от стресса.
В челнок я успела заскочить буквально в последнюю минуту!
Представив, что могла сейчас гореть в том аду на экране, я вздрогнула и тряхнула головой. Так, хватит!
— Ройни, летим на сперва к базе, — скомандовала я пилоту, а сама направилась прочь из рубки управления. По дороге поймала за руку Миху — своего первого помощника. Невысокий коренастый парень посмотрел на меня немного испуганно: знал мой тяжелый характер и требовательность, но сейчас я больше походила на переваренный кисель и была просто не в состоянии являть обычную строгость.
— Заложников всех разместили, накормили? — уточнила я.
— Да, капитан, безусловно! — живо ответил Миха. — Все устроено наилучшим образом!!! Не волнуйтесь!
— Хорошо, — пробормотала я, — я к себе…
Выскользнув в узкий коридор, я с трудом добралась к своей каюте, чувствуя, как меня бросает в жар. Эх, опять эти жуткие послестрессовые отходняки! Ненавижу быть амебой!
В последние полгода меня часто атаковало состояние дичайшей усталости, сопровождаемой легкой лихорадкой, и это случалось всегда после самых тяжелых заданий. Я тщательно скрывала это от своего доктора, зная, что меня могут отстранить от службы, но… каждый раз это было всё труднее осуществить.
Голова слегка закружилась, когда я переступила порог своей каюты. В глазах потемнело.
Буквально из последних сил я стянула с себя комбинезон, оставшись только в одном белье, и повалилась на свою койку.
Ой!
Плечо уперлось во что-то мягкое, и я стремительно открыла затуманенные глаза.
Точно! Мальчишка!
Я же в спешке притащила его к себе, решив заняться им уже после опасных маневров в космосе!
Он вырубился на моей кровати, завернувшись в одеяло.
Выругавшись шепотом, я попыталась присесть, но просто не смогла. Глаза слипались, тело потряхивало.
Так, спокойно!
Прямо сейчас я его не выпровожу, это точно. И он обессилен, и я. Но вдруг он проснется и увидит рядом полуголую женщину? Еще травму психологическую получит! Ребенок ведь еще — лет шестнадцать на вид.
Я тяжело вздохнула, медленно достала в ногах еще одно одеяло и замоталась в него. Вот так-то лучше!
Думаю, потеснимся…
Перед тем, как закрыть глаза, я посмотрела в лицо парнишки, который крепко спал.
Белокожий, с невообразимо длинными золотыми волосами и очень нежным лицом — он больше напоминал девчонку. Похоже, не человек. Внешность зоннёнская. Поэтому истинный возраст определить будет сложно.
Я невольно вспомнила тот момент, когда увидела его перед собой на пиратском корабле.
Голый, изможденный, дрожащий — он смотрел на меня, как на последнюю надежду (а я ею и была). По впалым щекам текли слезы. Я даже не поняла, как обняла его и прижала к себе. Сердце просто разорвалось от сострадания, а он прижался ко мне, словно родной.
На меня сошло непередаваемое чувство… даже не знаю чего. Что-то странное. Показалось, что собственного ребенка обнимаю…
А потом я потащила его на выход. По дороге схватила с пола какую-то тряпку, чтобы прикрыть его наготу, хотя в такие мгновения — когда счет жизни идёт на минуты — обычно меньше всего волнует внешний вид…
Мы успели. Чудом успели.
Мы оба получили еще один шанс…
Я закрыла глаза.
Тело перестало трястись. На сердце стало уютно.
Когда мы проснемся, то я попробую с ним поговорить. Узнаю, откуда он взялся у пиратов. Что-то я не слышала в последнее время о пропаже зоннёнских детей…
А может он и не зоннён.
Возможно, даже человек.
Парнишка затрепетал во сне и прошептал:
— Не уходи! Не уходи…
Потом его дыхание снова стало ровным и спокойным.
— Не уйду… — почему-то прошептала я и сама себе удивилась. С чего вдруг я так говорю?
Нэй
Подсознание сыграло со мной злую шутку: во сне оно набросилось на меня целой бурей воспоминаний и образов, многие из которых были болезненными и мучительными, но, когда я проснулся, то ни одного из них в памяти не осталось, и лишь только ощущение дичайшей тоски разлилось в груди, заставив мое сердце бешено застучать.
Пальцы сжали мягкую ткань одеяла, а по телу пробежал озноб.
Вдруг я почувствовал чей-то вздох рядом и резко повернул голову.
Я оказался лицом к лицу с девушкой, которая спала рядом со мной, до подбородка закутавшись в другое одеяло.
У меня перехватило дыхание, а сердце застучало еще сильнее.
Это она! Моя спасительница!
Я медленно перевернулся на бок уже всем своим телом и с трепетом замер около ее лица.
Она казалась юной, хотя под глазами залегли тёмные тени усталости. Каштанового цвета волосы разметались по подушке. Черные ресницы были такими длинными и закрученными на концах, что отбрасывали на ее щеки причудливые тени. Изящный овал лица, ровный аккуратный нос, тонкие, но красивые губы, которые сейчас были приоткрыты…
Я почувствовал, как по телу разливается волнующее ощущение тепла и томления.
Но чувства телесные не шли ни в какое сравнение с эмоциями, которые выдала моя душа.
В тот момент, когда она спасла меня, я понял, что отныне буду жить для неё. Она стала центром моей вселенной. Навсегда. До скончания веков…
Рука сама потянулась к её лицу, чтобы прикоснуться, но, когда я увидел свои пальцы — тонкие, длинные, слегка дрожащие — то замер на полпути.
Я смотрел на эту руку и понимал, что со мной что-то не то. Я не помнил своего прошлого, но почему-то был уверен, что моя рука раньше не была такой.
Потом вспомнил, как моя спасительница назвала меня мальчиком, и страшная догадка пронзила мой разум.
Эта догадка так сильно меня взволновала, что я поспешил выползти из кровати, рискуя разбудить свою соседку.
Встал посреди комнаты всё ещё в одеяле, немного поборолся с накатившим головокружением и тошнотой, а потом начал искать какую-нибудь зеркальную поверхность.
Такая нашлась на противоположной стене, позволяя увидеть себя в полный рост. Я сделал несколько шагов вперед и медленно сбросил с себя одеяло.
Кровь отлила от моего лица, когда я увидел себя.
Передо мной стоял мальчишка — худой и нескладный, без намека на мышцы и с копной золотых волос почти до пояса. Белая кожа почти просвечивалась, ребра и ключицы выпирали, а лицо…
На лице поблескивали большие, бирюзового цвета глаза. Острый гладкий подбородок, ровный нос, ноздри которого трепетали от шока, а упрямо сжатые полные губы словно не желали мириться с действительностью — я действительно выглядел тщедушным подростком с откровенно девичьим лицом.
