Ефим Петрович Чеповецкий — писатель с весёлой и лукавой фантазией. В сказке «Непоседа, Мякиш и Нетак» «невсамделишные» герои действуют в самых «всамделишных» обстоятельствах, так хорошо известных всем ребятам: дома, во дворе, на стадионе, в школе, пионерском лагере, цирке. Вымысел и правда здесь превосходно уживаются между собой, шагают рядом. Недаром в другой сказке-повести — «Приключения шахматного солдата Пешкина», — заверяя читателя в правдивости всей истории, автор в конце сказки восклицает: «Честное фантазёрское!» И это справедливо, ибо фантазия помогает писателю в его сказках, стихах и рассказах показать правду о ребятах, правду об их недостатках и увлечениях, об их делах и проделках. Герои сказок Чеповецкого, как правило, озорники, но за безобидным озорством их приключений, за лёгкой и непринуждённой авторской речью всегда угадывается живая мысль о важности в жизни труда, самостоятельности, знаний — всего того, что порою так трудно постигается ребятами.
Герои книжек Чеповецкого прошли через детские журналы, попали в мультфильмы, кукольные спектакли, на сцену и даже в балет. У писателя много средств общения с детьми, потому что он сам весёлый человек и фантазёр, хорошо помнящий собственное детство. Но не только поэтому. Прежде чем писать книжки для детей, он прошёл большую жизненную школу: был учителем, пионервожатым, руководил детским творчеством и художественной самодеятельностью школьников, сам был артистом, наконец, своими руками умел и умеет мастерить удивительные вещи. А с литературой он подружился ещё в школе. Уже в шестом классе он писал и печатал стихи в пионерских газетах, а в седьмом классе сочинил даже пьесу, которую поставили на школьной сцене. Начав свою работу в литературе как писатель-сатирик, он опубликовал много басен и фельетонов, издал книжку «Мёд и соль», но только в Литературном институте имени Горького, который он закончил, в общении с такими писателями-педагогами, как С. Я. Маршак, Т. Г. Габбе и Л. А. Кассиль, он обратился к самой близкой для себя теме — к детской.
Книга «Непоседа, Мякиш и Нетак» издаётся в третий раз, на этот раз к пятидесятилетию автора. Так пожелаем же ей счастливого путешествия к читателям, которые с нею ещё не знакомы, а её создателю — Ефиму Петровичу Чеповецкому — ещё много добрых встреч с читателями на страницах своих новых, весёлых и талантливых книг.
С. Полетаев
ТЫ ОТКРЫЛ КНИГУ, — 3ДРАВСТВУЙ!
Я давно хотел тебе рассказать
о небывалых приключениях
трёх игрушечных мальчиков —
НЕПОСЕДЫ,
МЯКИША,
НЕТАКА —
И…
правдивую историю Пети
по фамилии
МАМИН-ПАПИН
наешь ли ты, для чего в школах на дверях каждого класса висят таблички: «1-й «А», «3-й «Б» или, скажем, «10-й «В»?
Я думаю, это для того, чтобы ученики первых классов не ходили в десятый, а десятого — в первый. Впрочем, кто со мной не согласен — пусть поднимет руку и скажет, что думает он.
Так вот, в одной школе была комната, на дверях которой не было написано ни «1-й класс», ни «3-й», ни «Учительская», а висела табличка, на которой разноцветные буквы как бы сами говорили:
МАСТЕРСКАЯ «УМЕЛЫЕ РУКИ»
Как раз тут вы могли бы встретить ребят и первого и десятого классов, потому что, если верить слухам, которые на переменках ходили и бегали по школе, комната эта считалась самой интересной. Там на столах и полочках стояли самодельные машины, грозно рычали тряпичные львы и прямо в рот просились глиняные фрукты. А на самой верхней полке, в трюме парусного фрегата, жили три мальчика. Они были совсем как живые, и единственное, что отличало их от настоящих, — это то, что они были ненастоящие. Правда, сами они считали себя живыми и настоящими, но об этом никто не знал.
Все три мальчика были игрушечные. Один был сделан из тонких пружинок. Руки из пружинок, ноги из пружинок и даже ёжик на голове — из пружинистых волосков. Конечно, этот мальчик никогда не мог находиться в покое. Подумайте сами, ведь он был сплошной пружинкой! Бывало, начнёт прыгать через прыгалку, а остановиться не может — пружинки не дают. Ну, а усидеть на месте и подавно не проси.
Пришлось его так и назвать: НЕПОСЕДОЙ.
И была у него своя собственная песенка, которую он пел даже тогда, когда его не просили. Вот она:
Сама, сама под ножки
Бежит, бежит дорожка.
Бегу, лечу — везде хочу поспеть!
Я рад побыть на месте,
Но как могу я, если
Не в силах я на месте усидеть?
И ножки из пружинок,
И ручки из пружинок —
На солнышке сверкают, как огни…
Сама, сама под ножки
Бежит, бежит дорожка…
Попробуй Непоседу догони!
Второй мальчик был совсем другой. Он был сделан из пластилина. Круглый, толстый и очень нежный. В морозный день каменел так, что рук не разнять. А в жару становился мягким и липким — ног от пола не отодрать. Да и связываться с ним не смей — увязнешь. И до того ленив, что слова не вытянешь.
Но уж если скажет, то обязательно умное, потому что времени на размышления у него было более чем достаточно. Бывало, придумает что-нибудь интересное, захочет об этом сказать:
— Эй, ребя, а что я зна…
— Что, что? — спросят его.
— Э-э-э… а-а-а… по-осле скажу, — и зевнёт напоследок. Сплошной мякиш какой-то.
Так и прозвали его: МЯКИШЕМ.
И у него была своя песенка — песенка-зевалка. Но пел он её редко, в перерывах между сном, когда переворачивался с боку на бок. Послушайте, какая она:
Заболят бока — на спину
Повернусь я не спеша,
Ведь спина из пластилина,
Как подушка, хороша.
Помечтать люблю я очень,
В промежутках — позевать,
И одним я озабочен:
Был бы день короче ночи,
Чтобы мог подольше я дрема-а-ать.
А третий мальчик был не похож ни на первого, ни на второго. И всё потому, что был сделан из очень твёрдого сучковатого дерева, которое не всякая пила возьмёт. Весь какой-то неотёсанный, угловатый, брови всегда нахмурены, и всё делал не так, всё — наоборот. Скажут ему: «Сядь!» — он встанет. Скажут: «Иди!» — он стоит. Если хорошо — говорит «плохо», если плохо — говорит «хорошо», и всегда любил приговаривать «не так» да «не так».
