Очередная книга "чёрного юмора" от Олеандра Олеандрова. Так про старость – ещё не писал никто – цинично, пошло, со смехом. Заставляя ужас перемешивается с хохотом.
Настоящее имя автора – Квятковский Олег Вадимович и живёт он в городе Львове.
Предыдущие книги автора – "200 рассказов Олеандрова", "Биоритмы, или как стать счастливым".
Книга предназначена для людей старше 18 лет.
Из протокола старшего сержанта милиции Петрова И. О.
При обходе маршрута патрулирования 1 мая 1979 года мною был замечен странный гражданин одетый не по сезону – в тёмное зимнем пальто и чёрных очках.
Он быстро направлялся в сторону площади города где в это время стояла трибуна с членами советского правительства и государства. А также проходила первомайская демонстрация трудящихся.
На мой приказ остановиться гражданин ускорил шаг …. вследствии чего из пальто выпало охотничье ружье 37 калибра.
На мой вопрос куда он несёт его и зачем – гражданин пояснил что направляется на охоту. И что дорогу через Красную площадь он выбрал потому что она самая короткая.
В ходе нашей беседы я пояснил гражданину что охотничий сезон ещё не начался, так что спешил он напрасно.
Пояснив недопустимость подобной поспешности гражданин полностью признал свою оплошность и ушёл обратно.
Паспортные данные гражданина были зафиксированы в протоколе – Кузяткин, 1965 года рождения.
23 февраля 1980 года.
Я снова увидел гражданина Кузяткина который со снайперской винтовкой забирался на крышу здания напротив Дома Советов.
На мой вопрос пояснить что он собирается делать – Кузяткин смутился и пояснил что хотел пострелять по воробьям.
Мною была проведена строгая беседа о недопустимости подобного издевательства над животными. Снайперская винтовка 22 калибра была изъята и сдана по описи.
Составлен протокол.
22 апреля 1980 года.
При патрулировании улицы я заметил гражданина Кузяткина который шёл с большим чемоданом в сторону памятника Ленина.
При досмотре в чемодане оказался динамит и запал.
Гражданин Кузяткин пояснил что он шёл на озеро глушить рыбу.
После чего чемодан был мною изъят а гражданин Кузяткин строго предупреждён о браконьерском промысле.
Составлен протокол
7 ноября 1980 года.
При патрулировании улицы я снова заметил гражданина Кузяткина который с двумя пистолетами ТТ в руках шёл по проезжей части навстречу правительственной машине.
На мой окрик – гражданин Кузяткин обернулся. Вследствии чего машина с правительственной делегацией переехала его.
Считаю причиной происшествия не мой окрик а нарушение гражданином Кузяткиным правил дорожного движения. Вследствии чего снимаю с себя всякую ответственность за данный инцидент.
Старший сержант Петров И. О.
Хочу написать Вам что-то мудрое, вечное. Но как не напрягаюсь – в голове всплывают лишь некоторые части тела одной симпатичной дамочки.
И если уж совсем честно – места эти на данный момент прикрыты трусиками.
При мыслях о них я почему-то и чувствую настоящее вдохновение.
Во первых, трусики эти в моем воображении – белые, тонкие. Из тончайшего шелка.
А во вторых – если под них засунуть ладонь или хотя бы два пальца – то глаза у дамочки наверное станут удивленно-округленными.
А может наоборот …. возмущёнными.
Или она просто – улыбнётся мне?
– Давай попробуем это сделать- хочу сказать я ей. Но лишь молча смотрю ей в глаза.
Дамочка действительно потрясающе красивая. Какое-то нежное, домашнее лицо. Правильные черты лица, очень гармоничные. Наверное – она идеальная жена и мать.
Но что же так тянет меня в ней????
Как к красивой вещи которую непременно хочется потрогать.
Или сломать. …
Она – сидит за столом напротив и решает брать меня на работу или нет.
Именно поэтому я смотрю на неё угодливо, и даже покорно.
Даже чересчур покорно.
– Хочешь я коснусь губами твоей щеки? – Хочется сказать ей. Но я молчу. Лишь мои глаза говорят об этом.
Она на минуту отрывается от бумаг и смотрит на меня, я даже не успеваю убрать свой взгляд – похотливый и жадный.
И кажется она понимает его.
– Ты ох..ел, папаша? – Читается в её ответном взгляде. А губы сухо произносят – Вы где работали раньше?
– По специальности – выдавливаю из себя.
И мои глаза тут же упираются ей прямо в губы.
Красивые и жадные.
Волнующие и прекрасные.
– Как же хочу впиться в них поцелуем!
Обнять … Прижать к себе …
Но шансов у в меня – ноль. Красотой я не не блещу. Ни силой ни славой. Денег у меня тоже нету.
И всё что остаётся мне – это изображать из себя почтенного мужчину выше средних лет.
Я делаю умный взгляд и рассказываю о своих достижениях в жизни.
Хотя по правде – достижений было лишь несколько. Это когда я обрюхатил одну девицу.
И второе – это когда чуть не утонул в канализационной яме.
Но выплыл. К счастью для меня. И для Вас, дорогой читатель.
Красотка за столом опустила голову. Что-то снова пишет.
Там, под подбородком – виднеется нежная шея. И ещё ниже – её грудь.
– Интересно, если обхватить губами сосок твоей груди – ты вскрикнешь от экстаза?
– Стаж? – Коротко спрашивает она.
– Что? – Вздрагиваю я, так как в данный момент уже мысленно сажу девицу себе на кол. Но к сожалению она об этом не знает. Иначе издавала бы другие возгласы.
– Ваш стаж папаша? – Упрямо повторяет она.
– 30 лет – отвечаю хрипло. Я знаю точно – шансов попасть на эту работу у меня ноль.
Да и поиметь эту красавицу – ещё меньше.
Так чего мне стеснятся?
И тогда я начинаю совсем бесцеремонно разглядывать её – у неё красивая шея. Но причёска сделана поспешно. Наверное дома много забот – муж, дети. От неё веет теплом и чем-то уютным, домашним. И я вдруг мысленно касаюсь её губами … от мочки ушей медленно опускаюсь поцелуями к её ключице.
Мне кажется что чувствую как теперь она тяжело дышит … её грудь вздымается…
Кричу сам себе – успокойся. Я знаю что разглядывать так незнакомую девицу – неприлично.
Но тут она снова подымает свои глаза.
Теперь смотрит на меня недоуменно.
И даже со злостью. Кажется мой взгляд мешает ей работать …
– Ваше прежнее место работы? – Звучит её строгий голос.
– На кой хрен тебе это – хочу ответить ей. Ведь я почти старик. И хрен ты возьмёшь меня на работу.
Но отвечаю – где работал раньше.
И вдруг мысленно сдираю с неё трусики одним рывком.
И вот она уже на диване … а мои губы впиваются ей прямо в пупок – Люблю тебя …. шепчут мои губы. – Люблю … больше всех на свете … плевать что у тебя семья, муж, дети… на всю мораль и нравственность … потому что только ты мне нужна на этом свете … ты … и никто другой….
Поцелуи становятся всё ниже. И глубже …
Девица неожиданно покраснела – неужели она действительно что-то чувствует? Не может быть…
Говорит мне:
– Идите в коридор и ждите решения.
Я молча встаю и выхожу.
В коридоре уже человек 50-ть. Все хотят иметь эту работу.
Да, я знаю. Шансов у меня нету. И лишь желание ещё раз увидеть её – заставляет меня остаться.
Разглядываю плакаты на стене.
Какие-то картины.
Наконец … наступает время.
Вот и результат.
Мы становимся в ряд. Она выходит из комнаты.
Объявляет …
Почему она выбрала меня?
Не знаю. Как и почему она сниться мне иногда теперь.
Почему ловит мой взгляд в коридоре.
А встретившись с ним – тут же отворачивается.
В её ответном взгляде – я часто вижу смущение, иногда даже ненависть. Как будто говорит мне:
– Что же ты хочешь от меня? Похотливое животное … развратный негодяй … безнравственный подонок.
Своим ответным взглядом она хлещет меня по щеками, укоряет, говорит что так смотреть на женщин нельзя.
И просто неприлично.
Коллегам по работе она часто говорит про меня гадости, сплетни и колкости.
Многие думают что она меня просто ненавидит.
Но только, почему … она меня не увольняет?
Зачем я ей?
Почему каждое утро – она снова и снова выходит в коридор чтобы встретиться со мной взглядом?
Хоть бы на мгновение …
Зачем он ей?
Что даёт ей в жизни?
Что в нём такого важного что ради него – она выбрала меня из сотни других?
Но наверное – я этого так и не узнаю …
Лишь одно я понял – когда каждый день встречаю её в коридоре и раздеваю своим взглядом.
Самым пошлым и наглым.
Похотливым и нетерпеливым.
Потому что понял … кажется, это и есть теперь – моя новая работа.
Как можно утонуть в канализации?
Воображение сразу рисует мрачную картину – за долги Вам прицепили гантели к ногам и крепко связанного собираются бросить в канализационной люк.
Перед тем как на рот Вам наклеят пластырь, Вы отчаянно кричите чтобы передали последний привет тёте Соне и дяде Якову.
Но плохие дядя явно не сентиментальны не собираются слушать Ваши жалобные семейные истории.
– Какая-то х..ня получается – Уныло делаете Вы вывод.
Но надежда не оставляет Вас. Отчаянно вопите – Непорядок! А где же моя последняя сигарета?
Но шансов что это что-то изменит – уже нету.
К счастью, моя ситуация была несколько иной.
В то время я ходил в форме лейтенанта советской армии.
Конечно, это не означает что я должен плавать в канализации.
Совсем нет.
Утром я вставал в 6 часов, пил кофе с коньяком, поливал себя одеколоном "Красная Москва". А затем в начищенных до блеска сапогах шёл на службу.
Как видите, канализации нету в этом списке.
Но она там появилась. И случилось это совершенно неожиданно.
6 марта 1987 года на офицерском собрании нам объявили – едет высокая проверка из Москвы.
И не далее как после обеда она будет любоваться нашими боевыми навыками и высоким моральным духом.
Марина Тимофеевна, наша библиотекарша, женщина лет 35-ти сразу оживилась.
Не далее как два месяца назад, наша воинская часть уже имела одну проверку. И бездарно её провалила.
Но неожиданный её видит в баню где мылось высокое начальство – помогло сдать проверку на отлично.
О чем говорила в бане Марина Тимофеевна с полковниками я так и не узнал. Но наверное у неё были очень серьёзные аргументы.
Однако в этот раз надежды на Марину Тимофеевну были ничтожны. Ибо планировалось что в комиссии будут не полковники а генералы. Старые и злобные.
Поэтому аргументы прекрасной Марины Тимофеевны могли и не подействовать.
Командир части волновался, ругался.
А после обеда повесил график – как будет проходить проверка.
В этом графике было всё – бег, кросс, вождение боевой техники. Только не было главного – послеобеденного отдыха Вашего лейтенанта, а также блинов которые его жена собиралась приготовить ему на обед.
Ужасную ошибку в графике нужно было непременно исправить.
И я попытался восполнить этот пробел.
Да, тут нужно сказать что я с женой снимал комнату в ближайшем посёлке. И чтобы удрать с части – нужно было пройти лес, перебежать через дорогу. И выйти на перекрёсток где была автобусная остановка.
Это нужно было сделать непременно в полдень ибо к обеду дома меня ждали блины, жена и час отдыха.
И рюмочка коньячку тоже.
Но как же незаметно удрать с части?
К обеду такая возможность вдруг представилась … в части стало малолюдно, все куда-то исчезли.
Никто не выглядывал из окон штаба, никто не выходил из дверей, не ходил по плацу …
Нужно было использовать момент.
И не раздумывая о причинах этой тишины я рванул через ограду части – прямо к дороге, через лес.
Выскочив на дорогу я вдруг нос с носу столкнулся с группой генералов – высокой комиссией из Москвы.
Резко повернувшись к ним спиной я кинулся обратно в лес.
– Стой сволочь! – Раздался крик. По видимому командира нашей части. – Стой гад …
Но я как заяц удирал обратно.
Руками прикрывая свои погоны на плечах чтобы меня не смогли опознать по званию. Мои ноги несли меня всё дальше в лес, наконец через пол километра я понял что генералы меня не преследуют и сбавил шаг.
– Удрал!- Радовался я. – Только как теперь попасть на автобусную остановку?
Мысль о блинчиках холодеющих на столе мучила меня.
И я повернул назад, снова к дороге.
Только теперь я начал обходить часть с другой стороны, там где дремучий кустарник. Раньше я никогда не ходил там.
Пробираясь через кусты колючего можжевельника я расчищал себе дорогу руками. Какая-то колючка сорвала с меня погон, а на рукаве – пуговицу.
Вот и дорога виднеется уже. Я делаю шаг вперёд и вдруг куда-то проваливаюсь.
Вот и она. Канализация.
Это была канализационная траншея глубиной два метра и шириной один. Слегка присыпанная сверху старыми листьями.
Поэтому я и не заметил её.
В одну секунду я по горло провалился в грязную вонючую жижу.
Отчаянно цепляюсь руками за ветки, корни растений. Не помогает. Чувствую что тону.
Мне очень страшно.
Кричать нельзя – генералы рядом.
Но и умирать не хочется.
Извиваюсь как змея и толкаю своё тело рывками вперёд. Кажется за что-то ухватился … .
Задираю голову вверх – спасаю от вонючей жижи свой рот чтобы не захлебнуться. И держась за что-то начинаю вытягивать себя.
Сантиметр за сантиметром. Где моя фуражка?
Где правый сапог?
А хер его знает! Через 10 минут я выползаю на лесную поляну.
Мокрый, грязный, вонючий но живой.
Живой!!!!!
И слава Богу.
Родина может спать спокойно!
Лейтенант остался жив!
Моя главная проверка сегодня – состоялась.
Оставалось сделать последнее – добраться домой.
Садиться в автобус в таком виде было бы бессмысленно поэтому пришлось ловить попутные машины. Сначала никто не останавливался – при моем виде водители лишь нажимали на газ. И тогда я пошёл на хитрость – встал у кустов чтобы слиться с ними цветом формы. Наконец одна машина остановилась.
– Здравия желаю – Солидно сказал я почему-то басом- До посёлка подбросьте…
И залез в машину.
Это был микроавтобус. Оглянувшись внутри я вдруг понял что в нём едут иностранцы – то ли венгры то ли румыны.
Вид обосранного лейтенанта с оторванным погоном и без правого сапога был ужасен. Но я старался выглядеть уверенным в себе. И пояснил твёрдым голосом – Учения!
Венгры (или румыны) о чем-то зашептались между собой.
А я, чтобы меня не выкинули из машины изобразил такой важный вид как будто перед ними сидит не кто иной как сам главнокомандующий. Причём всех родов войск разом взятых.
Глаза мои были задумчивы и печальны, устремились куда-то вдаль, в окно…
По видимому мой вид подействовал на них. Они обречённо вздохнули и ехали молча испытывая все запахи которые исходили от этого странного военнослужащего.
Доехав до посёлка я вежливо попрощался и вышел из машины.
Наконец я дома.
Проверка.
После обеда я снова был в части. Лишь лёгкая отрыжка напоминала мне о сытном обеде и блинчиках которые в моем животе начали свой великий исторический путь. Из желудка прямо в зад.
– Чем они не путешественники? – Подумал я и вспомнил почему-то Магелана и Колумба.
Но мои сытные размышления были прерваны истошными криками из главного окна штаба где располагался командир части.
– Как Вы смеете???? Я потомственный офицер!!! – Доносились отрывки фраз из окна.
– Что??? Что происходит? – С ужасом спросил я вспомнив как удирал от генералов. И предполагая что именно на меня должны сейчас так кричать …
– Генералы рвут задницу нашему начальству – мрачно сказал мой приятель, старший лейтенант Чиденко.
Я представил нашего командира части, высокого стройного человека, лежащим на грязном столе заваленным стратегичными картами. И как крепкие генералы держат его за руки и ноги, и рвут ему задницу. По очереди. Прямо на карте Советского Союза.
– А -а-а-а!!! – Кричит наш подполковник. – Не хочу! Не надо!
Но генералы из Москвы неумолимы.
– А- а-а-а!!!!
Я поёжился …
А может мне придти с повинной? Сказать что это я был в лесу. … удирал от них ….
И что дальше?
Наш командир части был человек суровый, раз в день он предлагал провинившемуся офицеру застрелиться. И совал ему в руки свой пистолет Макарова (без патронов конечно).
Типа – морально убивал человека.
Но теперь и ему бедняге, досталось. Только ему не повезло – ему не пистолет всунули. А лишили невинности. Сурово и без лишних слов, судя по словам старшего лейтенанта Чиденко.
Пусть же единственным утешением ему будет то что это сделали не какие то местные плюгавые начальнички а важные дяди из Москвы.
Мелочь но приятно …
О чем я и поделился с старшим лейтенантом.
Гы – гы – гы – похихикали мы с ним.
Но наше веселье прервал приказ по громкоговорителю – Строиться на плацу!
Начинается проверка.
Сначала построились мы, офицеры и солдаты.
Затем на плац вышли генералы. Объявили что будут проверять нас и сказали что для начала хотят проверить нашу физическую форму. После чего предложили устроить соревнование по бегу – старшие офицеры против генералов.
– Если выиграете у нас то примем проверку.
На физиономии командира части появилась надежда на спасение.
– Принимаем!
Но вот оказия – старших офицеров оказалось больше чем генералов.
Выход нашли быстро. Из котельни вдруг вышел старый дед который как раз собирался поссать в кустах. Его и взяли под руки, поставили в строй к генералам.
Становись!
Приготовься!
Начали!
И они побежали.
Кто чуть быстрее, кто медленнее … только старый дед бежал как угорелый. Наверное потому что так и не поссал.
Он и пришёл первым обойдя старших офицеров на два круга.
Генералы радостно улыбались – они победили.
Улыбался и дед своим беззубым ртом – ничего не понимая и по видимому ожидая похвалы. И что его отпустят наконец поссать.
– Где Вы нашли этого старого х….я???? – Истошно завопил командир части показывая на деда.
Тот стрелой бросился назад в котельню.
И больше не показывался оттуда.
Первое испытание было позорно провалено.
Испытание номер два.
Включало в себя вождение боевой машины. С одной особенностью – сидеть за рулём должны были мы, лейтенанты.
Мне шёпотом пояснили где какая педаль находится и какие ручки куда направляют эту огромную гусеничную машину.
Только не сказали что давить на них нужно резко и сильно. А не плавно и мягко.
Оказия случилась когда я не смог нажать на педаль тормоза.
Генералов я к счастью не раздавил, хоть в грязи кое-кто испачкался когда убегал от машины.
Но радоваться было рано.
К всеобщему ужасу мы не нашли прапорщика Фёдорова.
Мы заглядывали под машину, искали его между гусениц. Потом решили что возможно его впрессовало гусеницами в землю. И послали солдата за лопатой.
К счастью он оказался жив – кушал в столовой.
Так что все были живы и здоровы.
Настроение у всех сразу поднялось.
От радости генералы даже решили поставить нам это испытание в плюс.
Испытание номер три – часовой на посту.
Он плохо знал русский язык. Был то ли из Абхазии, то ли из Осетии.
И всегда путал команды – что очередь из автомата нужно давать после предупреждения а не наоборот.
В итоге пули автоматной очереди со свистом прошили землю прямо перед ногами генералов.
Часовому пояснили ошибку. Но генералы больше не хотели продолжать проверять караул. Один из них даже стал интересоваться когда будет ближайший поезд на Москву.
Лишь к вечеру его уговорили остаться.
Окончание проверки включало в себя принятие присяги молодыми бойцами – их было четверо. Молодых ребят в возрасте 18 лет.
Они стояли с бледными как мел лицами и с нескрываемым ужасом смотрели на часть где им предстояло жить два года.
На строевой плац кто-то принёс старый патефон – чтобы во время принятия присяги играл гимн Советского Союза.
И поднимал их боевой дух.
К сожалению в самый важный момент пластинка вдруг заела и из патефона послышались какие-то мерзкие визгливые звуки холодящие кровь.
Затем патефон заглох и над плацем воцарилась могильно зловещая тишина.
Лица новобранцев ещё более наполнились ужасом.
Это почему-то рассмешило командира роты капитана Единакова. Который решил поднять боевой дух молодых новобранцев – задорной армейской шуткой. К сожалению у него была только одна шутка. Других не было.
– Вешайтесь – сказал он им.
Стоящий рядом микрофон разнёс его слова по всему плацу.
А из патефона снова послышались омерзительные звуки похожие на потусторонний хохот.
После чего один из новобранцев стал валиться на землю – потерял сознание.
В общем, и эта проверка бездарно провалилась. Последняя надежда была на установку разборного понтонного моста который мы должны были перекинуть через озеро. Чтобы обеспечить победное наступление нашей армии на предполагаемого противника.
Но то ли солдат-водитель перестарался, то ли он спешил очень. Но после истошных криков и матов – мост сорвался с тросов и с грохотом упал в озеро. Где и утонул с противным бульканьем и скрежетом.
По видимому победоносное наступление нашей армии пришлось бы на этом закончить так как поднять мост было не возможно пока вода в озере не опустится. А это могло произойти только через три месяца.
Короче – это был конец проверки.
Мы снова стояли на плацу, а командир части с генералами напротив нас.
Все угрюмо молчали.
И эта пауза не предвещала ничего хорошего
– Может в баньку сходите – Вдруг со слабой надеждой в голосе обратился командир части к генералам. И все посмотрели на Марину Тимофеевну.
Генералы повернули к ней головы тоже.
Та сразу поправила пуговку на большой груди. И почему-то задорно улыбнулась генералам.
– Можно и баньку – переглянулись генералы и в их глазах появилась надежда – Хоть где-то остался боевой задор в этой проклятой части!
Все облегчённо вздохнули.
Строем прошли вдоль трибуны. Чеканя шаг и задирая подбородки. Генералы отдавали честь. Лишь командир части тихо шипел нам вслед – сволочи … гады … возьмите пистолет … застрелитесь…
А из бани уже весело поднимался дымок – распаливали дрова.
Пожалуй, на этом все.
Проверку мы все-таки сдали. Как? – Пусть это останется нашей тайной.
А вечером у нас была весёлая попойка.
Все поздравляли друг друга со сдачей проверки, подшучивали, вспоминали и пели песни. Я выпил три стакана водки, потом обнимался с замполитом, и признавался командиру части что из лесу выходил – я. Тот простил мне все грехи и даже прочитал своё стихотворение. Потом я снова пил. А когда уже не мог стоять на ногах то начал ползать по поляне – пока не уткнулся лицом прямо в колени Марине Тимофеевне. Она почему-то обрадовалась мне и предложила зайти в библиотеку – взять второй том сочинений Гоголя. Под названием "У лукоморья дуб учёный".
Домой я возвращался поздно вечером и в доску пьяный.
У дороги, обперевшись на дерево встал на ноги и после пятой попытки взмахом руки остановил машину.
Ба!
Это же мои старые знакомые – венгры (или румыны)!
Быстро ввалился в их машину.
Только теперь они узнали меня – глаза их округлились, то ли от удивления то ли от ужаса.
Пьяными, мутными глазами я обвёл их всех поочерёдно и вдруг решил что у них есть один общий недостаток – они не знают устава гарнизонной службы.
В их глазах я усмотрел огромную надежду что только я помогу им выучить его. И никто другой.
Язык мой заплетался, они не понимали русского, но я упорно говорил о нём … говорил .. говорил … пока не меня начало тошнить.
К счастью они уже знали где мне нужно выходить в посёлке. На нужной остановке помогли мне вылезти из машины и дали фуражку в руки.
Кажется в их душах проснулось что-то нежное ко мне – наверное устав гарнизонной службы действительно помог им. Теперь они улыбались мне, а когда уезжали – долго махали мне вслед.
Этому странному офицеру.
Вышедшему из какого-то глухого леса.
И исчезнувшему – тоже неизвестно куда.
Который хотел сказать им что-то очень важное – но так и не смог.
Нетбук спалил. Ставил вчера непроверенное программное обеспечение и … бац … пустой экран. Ничего не помогает.
Снимите шляпы,
Опустите головы.
Изобразите печаль и скорбь на лицах …
Я начинаю речь:
– Мои друзья. Мечты о том чтобы печатать рассказы на новеньком, красивом, блестящем мини-нетбуке – были зверски погублены моим любопытством. Но что поделать? Любопытство – это часть меня!
Не будет его – не будет меня тоже.
– Не ставьте непроверенное программное обеспечение! – Хочется мне мудро пожелать Вам.
Но я не пожелаю.
Потому что Вы всё равно … поставите его однажды.
Как поставил его я.
И кто знает – может Вам повезёт больше. Чем мне.
И новая непроверенная программка – вдруг откроет Вам новые горизонты в жизни, исполнить Ваши самые потаённые желания и чаяния.
Тогда …в этот момент … вдруг вспомните про меня. И мой усопший нетбук.
Он не дожил до этого дня.
Так спи же спокойно мой дорогой товарищ!
Ты умер молодым, красивым!
Ты столько мог сделать! Ты хотел радовать меня новыми книгами, песнями, фильмами. Печатая мои книги и заметки.
И просто радовать своим 7-ми дюймовым экраном.
Но злая судьба забрала тебя от меня. И поместила в грязную мусорную корзину.
Прощай мой друг.
Я буду скучать о тебе …
Сюжет трагикомедии (в одном действии).
Главный герой – старый котельщик, сгорбленный, седой.
Место действия – грязный подвал одного из домов ЖЭКа где он работает.
Главная героиня – симпатичная девица в мини юбке лет 20-ти.
Картина первая.
В грязном порванном пиджаке появляется немытый, нечёсаный старик со взъерошенной жиденькой бородкой коричневого цвета.
– Ох и славна у меня бородка! – Поёт он хриплым голосом показывая жёлтые, гнилые зубы. – Не каждый похвастается!
Он ласково поглаживает свою мерзкую бородку и что-то напевает себе под нос.
В котельне темно, облупленные стены без штукатурки, груда мусора по углам. В углу тень кота который изогнулся и сцыт на кирпичную стену.
Вдруг раздаётся стук в двери.
Старик оборачивается – в глазах его неописуемый страх – Кто пожаловал ко мне в столь ранний час? – Поёт гнусавым голосом.
– Откройте – раздаётся за дверью приятный женский голос. – Я с санэпидем станции.
Старик поворачивается к коту – Доигрался Фёдор … на живодёрне теперь ссать будешь.
– Я жду. – Напомнил приятный голос из-за двери.
Старик встает и бормочет себе под нос – Мне то что? Может пожрать дадут. Идёт к двери.
В котельню заходит девушка лет 20. Красивая, в тесно облегающих джинсах за которыми угадываются стройные ножки.
– Простите за беспокойство. Я просто должна расписаться что была у Вас и что жалоб нету.
Оглядывается и садится на стул.
– Как темно тут у Вас.
– Да что ты милая – гнусавит котельщик. – Мне в самый раз. И глаза не болят.
Поправляет свои усы, старается выглядеть моложаво.
Тут же на стол запрыгивает кот Фёдор. Садится перед девицей и нагло рассматривает её.
От ног до головы.
Щеки у девицы розовые а не серые как у старого котельщика.
Глаза синие.
Фигурка стройная. От неё дышит свежестью и молодостью. А не плесенью и старостью.
Кот, такой же старый и облезлый как котельщик, подходит к девице и начинает тереться об её груди.
– Ласковый какой – улыбается девица.
А в это время глаза кота похотливо жмурятся. – Вот бы трахнуть!
Старый котельщик вдруг почувствовал ревность – Она ко мне пришла а не к тебе!
– Пшол … пшол … кричит коту и выгоняет со стола.
– Да ничего – ласково говорит девица – я кошечек люблю.
– И я – отвечает котельщик почему-то хриплым голосом.
Слово "Люблю" в устах девицы звучит необычно …. в грязной тёмной котельне оно кажется нежным, ласковым … от него веет каким-то волшебным раем …
– Так кому она сказала "Люблю"? – Вдруг взволновано начинает думать он. Неужели этому сраному коту? Не может быть! А может …. мне? Ну конечно же.!!!!!
И эта догадка неожиданно взрывает всю однообразную жизнь старого котельщика.
– Теперь я понял почему она пришла сюда!
– Не получится – глаза кота насмешливо жмурятся.
Котельщик незаметно отталкивает его пинком от стола:
– Пшол .. пшол … – Затем поворачивается к девице:
– Может кофейком угостить?
Почему он это ей сказал?
Может потому что он, старый котельщик знает. После кофейка размякшая девица не откажется пересесть на диван, немного расслабиться. Покурить.
– Вам удобно на диване? – Спросит он её ласково.
– Да, – ответит девица и улыбнётся. В это улыбке будет всё – призыв, желание, похоть.
И тогда он сядет рядом с нею … расскажет как она ему сразу понравилась, что у неё красивые ноги, и сама она тоже …. при этом рука его как бы случайно опустится ей на коленко. Но она не уберёт её … лишь улыбка станет шире ….
Тут его мысли прервала девица. Она встала со стула и сказала – давайте я Вам лампочку вкручу.
И достав из сумки лампочку встала на стул.
Тут же котельщик кинулся к ней чтобы придержать. Но по дороге споткнулся об кота Фёдора который тоже почему-то побежал к девице.
– Пошёл отсюда нах! – Крикнул ему.
– Что Вы сказали? -Не расслышав переспросила девица.
– Да говорю осторожно девушка … давайте я подстрахую Вас.
И не успела девица возразить как старый котельщик взялся держать её за ноги.
– Спасибочки. – Сказала девица как будто не заметив. И начала закручивать лампочку пока он впивался руками в её ноги – они были совсем близко … упругие, стройные, тёплые …. в них бурлила горячая молодая кровь … хотела секса …
У котельщика закружилось в голове. – Всё произойдёт не на диване а прямо тут, на столе! Она будет спускаться со стула и как бы случайно потеряет равновесие. И тут же упадёт ему в объятья.
Они оба упадут на пол. И тут же его губы вопьются в её.
– Да – прошепчет она. И обнимет его руками. Крепко – крепко.
– Сейчас …. сейчас …. – будет шептать он стаскивая с неё джинсы.
А она будет стонать от нетерпение …. – Да ..да ..- И как бы стесняясь пояснять – Я за Вами давно наблюдаю … когда Вы идёте на работу … когда возвращаетесь …
Голос девицы вывел его из размышлений – отойдите дядя от стула чтобы я на ногу Вам не стала – И она спрыгнула со стула.
– Да Вы спортсменка наверное! – Изумлённо воскликнул он. Он всегда любил смотреть на спортсменок. По телевизору.
Котельщик отпрыгнул от неё и мельком кинул на себя взгляд в зеркало.
На старом, изнеможённом, морщинистом лице дико блестели полоумные глаза, а рыжие усы воинственно топорщились.
– Как такого можно не любить? – Подумал котельщик и полез в сумку.
Достал свёрток с бутербродом – хлеб с ливерной колбасой.
– Покушать не хотите?
Да, он был стар и умён. И знал что она ответит – Спасибо … разве что кусочек …
Он отдаст ей весь свой бутерброд … и она с жадностью съест его. И тогда её глаза запылают благодарностью и любовью.
– Спасибо дядя!
И её ноги в джинсах вдруг слегка раздвинутся. Как будто случайно.
– Вы мне сразу понравились. – Улыбнётся он и погладит ей ноги – Они такие красивые у Вас.
– Я знаю – улыбнётся она ему в ответ. И они оба посмотрят на диван.
Голос девицы снова вывел его из раздумий.
– Ну вот и все. Я пошла.
Старый котельщик резко вскочил со стула – Как??? – И вдруг резкая боль пробила его поясницу.
– А … – простонал он – радикулит проклятый.
И превзнемогая боль пошёл за девицей. И как раз вовремя – так как обиженный кот Фёдор изогнулся в углу снова – кажется теперь он собирался срать там.
Девица с котельщиком вышли наружу.
Светило ласковое апрельское солнце, лёгкий ветерок нежно качал ветки деревьев. Где-то раздавалось пение птиц, и всё было наполнено свежестью и радостью …
– Да Вы идите дедушка, не надо меня провожать – сказала девица и не оборачиваясь пошла быстрым шагом.
– До свидания дочка – пробормотал котельщик.
И согнувшись от боли в спине, шаркая ногами начал спускаться в свой подвал.
Полутёмный и сырой.
Он косился на меня, подмигивал, кидался мне под ноги. В конце концов – показал мне мохнатую лапу с длинными, страшными когтями.
– С огнём шутишь приятель?
Он – это мой кот, мягкий и пушистый. Которому Бог дал почему-то чудесные ногти и клыки, а мне гнилые зубы и обломанные ногти.
Обидел короче.
– Давай поменяемся! – Не раз скулил я глядя на него – Ну зачем тебе гад столько счастья одному?
Гад презрительно фыркал и отворачивал в сторону свои красивые зелёные глаза. В которых светилось что-то дикое, загадочное и нежное одновременно
Какое счастье что он не кошка двухметрового роста. А то я пожалуй пригласил бы её в ресторан, а потом ещё пожалуй – приставал бы ночью с самыми неприличными предложениями.
…. Тьфу, что за мысли сегодня. Забудьте что читали это.
Да и как бы я проснулся в постели с двухметровой кошкой? – Голова утопает в шерсти, а её когтистые лапы обнимают меня за плечи. мы прижимаемся к друг другу и я чувствую её дикое тепло.
Тепло – самое приятное что есть в кошке. Оно какое-то необычное. Как будто потустороннее.
Может поэтому мы, люди, так любим обниматься с кошкой. Как будто обнимаемся с неведомым миром.
– Мур..рр – мурлычет она мне в ухо. И это мурчание – такое же потустороннее как и её тепло.
Как жаль что ты не двухметрового роста!
Ведь если кошка будет больше в 10 раз – то и ощущений должно быть в 10 раз больше….
Если только она не сожрёт тебя наверное.
Но … так будет – непременно. Ведь она – тварь потусторонняя.
Я знаю.
Я смотрю внимательно на своего кота – а он в ответ – мурр … мурр …
Надоело. мне это.
Иду в другую комнату – а он за мной.
Иду в кухню – и он туда же.
Чувствую – достал гад.
Вот первых ты кот, а не кошка. А во вторых – ты не двухметрового роста. Так что пользы от тебя – мало.
– Ты что мне друг, что ли? Да посмотри на себя в зеркало – я человек, а ты – тварь потустороння. Причём очень мелкая.
Понимаю, что тебе неприятно слышать правду, ты думал наверное что крупная.
Увы … все мы брат в этой жизни в чем-то ошибаемся.
Но тварь как будто не слышит меня – мурр … да мурр.
Чувствую – окончательно достал.
– Да отвяжись от меня.
В ответ – тот кидается под ноги. Что-то хочет…. но что? – Мне лень обдумывать.
И тогда я вскипаю.
– Ну что же, знай – любовь между нами закончилась! Может ты в потустороннем мире – шишка большая и уважаемая, но сейчас – мы по другую сторону его. И тут я командую!
Я беру его за шиворот и бесцеремонно волоку в кухню – вот видишь кран с холодной водой?
Знаешь ли ты, дружище, как это неприятно когда твою рожу обмывают ледяной водой? Так сказать – твой пыл остужают.
– Мурр – он снова мне в ответ и подмигивает зелёным глазом.
Ну ладно.
И я волоку его к холодильнику – видишь как много вкусного тут, свежего и полезного, но тебе дружище – дуля. Не полагается. Ибо поведение твоё – очень настырливое и нехорошее, что скажу тебе по секрету – очень плохо отражается на питании …
– Мурр – ещё ласковее отвечает тот.
Ну обожди!
Я волоку его на балкон – вспомни! Вспомни как приятно тут было лежать на солнышке после обеда! Ласково подставляя ему свой животик и потягиваться лапками, чувствуя как лёгкий воздух – обдувает твою шёрстку … так вот, ты только что лишился этого приятель! Поздравляю!
Но ни капли отчаяния в коте я не вижу.
Лишь снова тянется ко мне мордочкой чтобы потереться нос к носу.
Ласково и нежно.
Как будто извиняясь что он не кошка и не двух метрового роста.
Тянется с такой силой что кажется готов отдать за это – балкон и холодильник, и вообще – всё лучшее в своей жизни.
И тогда я сдаюсь.
Устало бормочу – Делай что хочешь … и ложусь на диван.
А тварь подходит ко мне – медленно и грациозно, как победитель. Касается моего носа и ласково что-то мурлычет на ухо. Затем ложится рядом и дышит мне в лицо – - Вот так, дружище.
– Вот так – тихо повторяю я за ним. И чувствую как его тепло – касается моей груди. Подымается по ней куда-то кверху, обволакивает меня, тянет куда-то вдаль …
Я засыпаю.
И вдруг мне снится что он – и есть та самая кошка, двухметрового роста – появляется откуда-то из темноты, из бездны, из бесконечного пространства … подходит и нежно обнимает меня….
И я – вдруг обнимаю её тоже. Нежно и ласково. И что-то мурлычу ей – в ответ
Софья Перовская. Когда-то в школе нас учили восторгаться ею А как же! Организовала теракт посреди улицы – бомба кинутая в царя.
Кровавые куски тел раскиданные взрывом. Крики о помощи.
Руки … ноги на мостовой …
Она все-таки покрошила его.
При царе, её называли террористкой.
При Советской власти – революционеркой.
Её фамилией называли улицы, корабли.
Каждый школьник должен был восхищаться ею.
Но вот власть снова поменялась.
Террористка – зазвучало забытое слово.
И новые взрывы бомб на улице – как эхо.
Как привет от Софьи – первой женщине-террористки в истории России.
– Вот именно! Ты же женщина! – Всегда хотел я крикнуть ей. – Как ты можешь готовить бомбу зная что она разнесёт на куски кучу людей – включая невинных детей, стариков, женщин …
Кто ты после этого? Кровавый убийца! Монстр!
Какая ты к черту женщина!
Думала что прославишься в веках?
Ждала похвалу от товарищей по партии?
Или верила что сделаешь мир лучше?
Вот детский столик. Вчера малыш писал на нём школьное домашнее задание.
– Мамочка! Я сделал упражнение! – Радовался он. И бежал показывать тетрадку ей.
А сегодня – он в гробу, разорванный на куски твоей бомбой.
Рядом – его мамочка. Ей оторвало ногу. Умерла от потери крови.
Там ещё десяток трупов.
И каждый из них – оборванная судьба.
И на той тетрадке малыша больше уже никто не будет писать.
Я знаю, когда ты махнула рукой с бомбой – к тебе кинулось несколько человек. чтобы закрыть собой. И спасти других.
Так знай.
Они будут прославлены навеки. Им воздвигнут памятники.
Их именем будут называть улицы.
Того малыша и его мамочку – тоже не забудут. Как и всем другим твоим жертвам.
Государство поможет их семьям.
Поставит на ноги их детей.
Лишь одна ты, Софья – будешь проклята. И ты знала это.
Не правда ли?
Ты же не была дурой.
Так какого хрена ты делаешь эту бомбу?
Запихиваешь её в чемодан дрожащими пальцами. Одеваешь серое платье. А потом всю ночь стоишь у зеркала и со страхом смотришь на себя.
Что видишь ты там?
В своих глазах, губах?
Думала – ты уходишь в вечность?
Нет. В ад.
Так какого хрена ты не остановишься?
Не выкинешь на фиг свою бомбу?
Не переоденешься в праздничное платье, не пойдёшь к людям, веселиться, жить и радоваться. Как все другие.
Я знаю – ты думала про это.
Так что ты выбираешь? Рай или ад?
Выкинь все эти хреновы идеи – про спасение человечества, про высокие цели, про товарищей по партии.
Это всё выдумки.
Это херня все. Поверь мне.
Дай же малышу – закончить школу. А его матери – насладиться его счастьем.
Не убивай ни себя, ни десятки людей вокруг.
Ради чего всё это?
Чтобы быть проклятой навеки?….
Так какого хрена ты ещё сомневаешься? Зачем отшатываешься от зеркала и берёшь эту бомбу в руки?
Куда идёшь теперь?
Посеревшая за ночь, согнувшаяся, с потухшими глазами. Как будто умерла ещё до взрыва.
Вернись! Ты же ещё жива!
Всё можно изменить!
Я вижу тебя как будто наяву- глаза пустые. Лицо осунулось.
И вдруг думаю – а может ты действительно уже мёртвая? Умерла ещё до взрыва.
Возможно – той ночью когда стояла у зеркала.
Или днём раньше, когда готовила бомбу.
Хватаю её за руку – Остановись – шепчу ей прямо в ухо. – не делай этого .. не надо …. прошу тебя.
Она смотрит на меня пустыми безжизненными глазами. И мне страшно.
– Нет – качает головой.
Но я не сдаюсь.
– Что? Хочешь уйти в ад с музыкой? – Пытаюсь затеять разговор. Выиграть время. Отвлечь от покушения. – Посмотри какой день прекрасный. Как цветы цветут. Как птицы летают.
Она останавливается. Выдёргивает руку и тихо отвечает – Я уже в аду.
Неужели ты не понял этого.
Глаза её снова тухнут.
– Уйди – говорит мне. – Сейчас буду царя взрывать.
– Да на кой хрен от тебе нужен? -Отвечаю – он через 20 лет сам умрёт.
А она мне:
– Ты сможешь ждать. А я – не хочу.
Голос её почему-то теперь дрожит. Глаза прячет от меня. Но слушает.
И я продолжаю: – И ради этого ты готова идти в ад??? Как глупо .. и жестоко …
Он не отвечает, отворачивается и уходит. Чуть сгорбленная. С большим чемоданом в руке.
– Ты дура! – Кричу ей в след. – Идиотка! Через 50 лет будет революция и царей не будет больше!
Остановись! Роди детей! Нянчи внуков!
Да пошло в жопу всё это счастье человеческое. И его идеалы. Если они будут построены на чьих-то слезах. Живи для себя идиотка!
Представляешь – как будет выглядеть твой первый ребёнок!
Может это будет мальчик. А может девочка – красивая, на тебя похожая.
Ты будешь её воспитывать, водить в школу … гулять вместе в парке!
Она будет называть тебя мамочкой! Ты же мечтала об этом, правда?
Из-за угла показывается царская коляска. Красивая. Мчится по улице – огромные лошади размахивают гривами … стук копыт … земля дрожит.
Совсем уже рядом от нас.
И Софья вдруг останавливается, оборачивается ко мне. Зовёт: – Иди сюда!
А в глазах – ненависть.
– Так говоришь тебе посрать на счастье человечества? …..
Значит ты недалеко ушёл от меня.
И бросает чемодан под ноги – себе, мне и коляске мчащейся по улице.
– Дура!!!! – Лишь успеваю крикнуть я. – Ты же ничего не поня …
И страшный удар обрывает меня на полуслове …
Яркая вспышка в глазах и лечу куда-то вверх.
Потом что-то происходит. Что-то странное. Такое чувство что это уже было.
Я начинаю чувствовать себя снова.
И одновременно понимаю что уже я умер.
А раз так, то закончим наш спор!
– Так кто из нас сейчас попадёт в ад, а кто в рай? – Говорю в полной темноте. – Сейчас увидишь Софья.
– А мне всё равно – отвечает откуда-то из темноты. – Я умерла ещё там, у зеркала.
И вдруг откуда-то сверху появляется свет.
Я вижу – мы не одни. Вокруг нас много людей.
Как появились они здесь – не знаю. Но они смотрят на Софью. И я тогда догадываюсь – это жертвы её взрыва.
Подымаю голову – там, вверху – тысячи звёздочек. Там рай. Там покой и радость.
Смотрю вниз – там что-то красное как море Из огня и жара.
Там ад.
Свет сверху приближается.
Скоро мы уйдём в него … навеки.
И вдруг слышу вой … страшный, отчаянный.
Вижу как Софья закрыла лицо руками. – Пожалуйста … не смотрите на меня! ….
И слезы сквозь пальцы – вдруг закапали на пол.
Не могу не поделиться с Вами этой историей, братья мои и сестры.
Начиналась она скучно – одного высокопоставленного чиновника поймали на взятке. И показали его фото по ТВ.
Сначала его облик не поразил меня – толстый, с наглым взглядом и жирной физиономией
Но как я ошибался, друзья мои! Как ошибался!
Пусть это будет мне уроком!
А теперь – держитесь за стул: сегодня утром – этот чиновник …. исчез.
Я читал эту новость в интернете и не верил своим глазам …… в тюрьме его осматривали лучшие врачи, ставили самые ужасные диагнозы …. …. он лежал с мертвенно бледным выражением лица и не шевелился …….. а его адвокаты требовали чтобы его немедленно перевели под домашний арест.
