Второй этаж больницы, ищу подругу, опять она забыла про нашу встречу и конец рабочего дня. Катя — врач-психиатр, увлеченная работой настолько, что ни о чем другом не помнит. Еще ни один ее ухажер не победил ее любовь к работе, и она до сих пор одна. Впрочем, как и я. А что поделать, если попадаются одни парнокопытные?
А! Вот и она! Из палаты выходит.
— Катя, Катька! — окликаю ее громким шепотом.
Она разворачивается и шикает на меня.
— Тише ты, Олька! Чего шумишь? — она встревожено озирается и снова заглядывает в палату, цокает языком и входит.
Любопытно… Тихо приоткрываю дверь и подглядываю. Ммммм… Какой красавчик на кровати… Лет 25 навскидку. Черноволосый, брови вразлет, пронзительные голубые глаза, губки чуть пухлые, алые… Лицо аристократическое… Сам стройный, только бледный очень. Прямо в моем вкусе… Жаль, что с головой не ладит… Эх… Хотя… я тоже не ангел, ухмыльнулась про себя.
Подруга вышла из палаты и, грустно оглянувшись на парня, прикрыла дверь.
— Кать, а Кать? А что с ним?
— Пойдем в кафе, там поговорим…
Под напряженное молчание Катьки мы переместились из больницы в наше любимое кафе. По дороге к нам еще какие-то придурки пытались прилипнуть. Ну конечно, две видные девушки 27 лет, одна шатенка, другая рыжая (это, конечно же, я). Стройные, красивые и идут одни, с чего бы ни поприставать. Но я их быстро отшила, подруга же и не заметила наглецов, вся погруженная в мысли.
Вот и кафе, наше местечко у окна. Заказали по пирожному и чашечке кофе. Катька все молчит, меня это уже напрягать стало.
— Катюха, что стряслось то!? — дернула ее за рукав.
— А? — вынырнула она из мыслей и попыталась сфокусировать на мне взгляд серых очей.
— Что с тобой? Я не могу достучаться, говори уж!
— Ты парня видела ведь, там в палате?
— Ну, да. Красавчик, а что с ним?
— 3 года рабства с ним… сексуального… у одного олигарха.
— Что? Его что, того этого? 3 года? — опешила.
— Да, Оль, да…
— Но ты же поможешь ему? Или это невозможно уже? — мне было очень жаль юношу.
— Я помогу, но нужно время… А главврач требует освободить палату уже на днях, он и так там, на 2 недели дольше положенного срока.
— И куда его? — напряжение Катьки стало передаваться мне.
— Или домой, или психушка. Но ни там, ни там не вариант. В первом случае он, банально, не помнит где жил. Во втором… психушка с общими комнатами, общей столовой не для него, он боится людей. А одиночная и запираемая палата…
— Все равно, что плен… — продолжила я.
— Да, именно…
— А родня, родители?
— Нет, говорит, никого. Но, похоже, что умалчивает, есть подозрение, что именно из-за кого-то близкого он попал в плен.
— М-да… Дела… И что будешь делать?
— Оль… А возьми его к себе… Хотя бы на год… — огорошила подруга.
— Чего!? К себе? Как ты это представляешь? — я даже подскочила на стуле.
— Оформишь опекунство… — посмотрела она глазами котика из Шрека, — я бы сама взяла, но сама знаешь, не с моей матерью… А, если его не опекать погибнет же парень…
— Черт! Кать, ты же понимаешь, это очень ответственно… мне надо подумать… Это не котенка подобрать. Сколько времени осталось?
— 3 дня…
Дальнейшие посиделки прошли в молчании, каждая думала о своем и медленно ели пирожное. Посидев еще минут 20, мы разошлись.
Вернувшись домой, я посмотрела в зеленые глаза своего отражения.
— Что, Олька, делать будем?
Я доминирующая девушка, в поисках своего низа. Все активы меня давно разочаровали. Только потрахаться и завалиться на диван, а ты его обслуживай. Какое-то время, по наивности, мечтала о любви и любящем равном, но… Поняла, что такое чудо занесено в красную книгу и встретить его почти не реально. И, вот, как-то меня занесло на специфический сайт… и я поняла, что я хочу именно нижнего парня. На пробу провела пару встреч, потом еще пару… Оказалось вкусно, мое. Правда, особая жестокость меня не привлекает, но некоторые практики, очень даже нравятся. И, вот, я уже долгое время присматриваю себе низа. Почти даже договорилась… И? Теперь все отменять? Опять только сессии… А игрушки? Куда их прятать? Ведь не дай Бог найдет! Стоп! Я что? Мысленно его уже поселила тут? М-да… Спать! Только спать! Утро мудренее вечера!
В эту ночь мне снился красавчик, он был растянут на металлической раме, рядом ходил смазанный образ злодея, причиняющий ему боль. Юноша кричал, но я не слышала крика, лишь в немом ужасе распахнутые глаза полные слез. Я хотела помочь, но во сне не могла сдвинуться с места, лишь бессильно наблюдала его муки. Проснулась я вся разбитая и весь день только о парне и думала, взвешивая все за и против этой авантюры. На следующую ночь кошмар повторился и я, плюнув в сердцах, стала собираться в больницу. Решила, что мне нужно пообщаться с юношей, чтобы понять, смогу ли я с ним справится.
Второй этаж, тихо прошмыгнула мимо кабинета Катьки, не сейчас, мне нужно поговорить с ним наедине. Правда, не знаю о чем… Но придумаю. Постучала и приоткрыла дверь. Два синих океана глаз смотрели насторожено. Прошла в палату и остановилась у кровати.
— Здравствуй. Не против пообщаться?
— Вы кто?
— Я подруга Екатерины Семеновой, Ольга, а пришла поговорить о твоей дальнейшей судьбе.
— А что с моей судьбой? Завтра же в психушку отвезут, все решено уже… — передернул он плечами, натягивая одеяло выше.
— Екатерина Сергеевна просила взять над тобой опеку и забрать к себе на год, пока реабилитацию будешь проходить, — вывалила я новость, — я просто пришла узнать, что думаешь об этом ты.
— Это правда просьба врача? — недоверчиво смотрел на меня, как же звать то его? Бросила взгляд на документы на тумбочке. Кирилл Синицин, значилось там. Кирюша, значит.
— Да, правда, я могу за ней сходить, и она подтвердит, но хотела знать твое мнение.
— Выбор между психушкой и опекой? — усмехнулся он, — А разве он есть?
— Какой никакой, но имеется.
— Между толпой чужих людей и одним опекуном, я выбираю одного человека. Но зачем вам все это? В чем выгода?
— Просто подруга попросила и все, а еще совесть, что вторую ночь меня точит и не позволяет мимо пройти.
— Просьба, совесть… Я не верю в это. Но я готов рискнуть, так как быть запертым — выше сил моих. Что требуется от меня?
— Думаю, лишь добровольное согласие, но я пойду и узнаю к Екатерине Сергеевне, — развернулась я на выход.
Но тут дверь отворилась и вошла Катька.
— Оля? Что ты здесь… Ты согласна, да? — посмотрела она таким горящим взором, излучая радость.
— Мы оба согласны, Кать, что надо сделать?
— Пошли в мой кабинет, я все расскажу! — потащила меня за руку.
Согласиться то я согласилась, но потом прокляла все эти сборы документов на опеку и нашествие комиссий проверяющих условия. Как стадо слонов пролетело, чессс слово! И вот, он наступил — день, когда я смогла забрать Кирилла домой. Купила ему одежду и поехала в больницу.
— Привет! — радостно поздоровалась с порога палаты, — Я за тобой, мы едем домой!
— Здравствуйте… все получилось? Я думал, вы откажитесь…
— Пф! Я же обещала же! — фыркнула, подходя к кровати и вынимая новые вещи, — Вот, одевайся лучше. Помощь нужна?
— Нет, я сам… Вы могли бы… — он покраснел, не договорив очевидного и опустив взгляд к полу, тихо прошептал "простите" и начал раздеваться.
Я, было, хотела уж выйти и не смущать его, но он снял уже рубаху, а под ней не было живого места от шрамов. Вопрос "Кто тебя так?" застрял в горле, и так понятно кто… Сволочь! Надеюсь, в тюрьме ему укажут его место! Ррр!
— Теперь вы не захотите меня брать домой… я ведь уродлив… — произнес он тихо, зябко прикрывая тело руками.
Его слова выдернули меня из грез, где я этого олигарха на кусочки режу. Подошла и стала помогать ему одеть рубашку, стараясь не касаться его тела, так как от малейшего прикосновения парень вздрагивал и лишь чудом усидел на месте.
— Это не твоя вина, и я знала, через что ты прошел, когда согласилась забрать тебя к себе. Твои шрамы ничего не изменят в моем решении.
— Мне страшно…
— От чего именно?
— От всего… От людей за дверью палаты; от того, что ждет меня за порогом; вас я тоже боюсь… Я не знаю, зачем я вам такой…
Если бы я сама знала… зачем… А все совесть, что не дала спать по ночам. Не успела я придумать, что бы такое ответить, как Кирилл продолжил, говоря тихо-тихо:
— Вы ведь домина… — прозвучал не вопрос, утверждение, — и вы хотите меня…
Отпад челюсти поразил меня тут же. Но врать я не захотела, не та ситуация.
— Когда ты это понял? — спросила, присаживаясь на стул рядом.
— В ваш первый приход… За эти три года я очень хорошо научился видеть доминантов…
— И зная это, ты согласился на переезд ко мне? — удивилась я его отчаянному поступку.
— У меня нет выбора, Госпожа Ольга… В психушке я умру точно… Дома я не помню… А вы не похожи на жестокую… Я решил рискнуть… — вздохнул он, спуская ноги с кровати и переодевая брюки.
— Я обещаю тебе, что не обижу тебя и не позволю это другим, — сказала это, подойдя к нему вплотную и погладив по щеке, — он зажмурил глаза и мелко задрожал, — я понимаю, что ты мне не веришь сейчас. Так вот, пока ты не научишься мне доверять я и пальцем тебя не трону в сексуальном плане. И потом тоже не трону без твоего согласия. Я не прошу поверить словам, поверь моим поступкам. А сейчас, поехали домой! Пойдешь сам или тебя за руку взять?
— Сам…
Я открыла дверь и вышла первая, намереваясь еще и к Катьке по дороге зайти. Обернулась, Кирюша застыл в дверях не в силах переступить порог, сжимая руки в кулаки и беспомощно посмотрев на меня. Сделав пару шагов назад, я протянула ему руку и замерла в ожидании. Он долго смотрел на протянутую к нему ладонь, затем несмело его рука поднялась и дрожащие пальцы потянулись к моим. Не торопила, молча ждала, лишь улыбнулась ободряюще. Еще немного и наши руки соединились, бережно сжав его ладонь, чуть потянула на себя. Несмелый шаг, затем еще один и, вот, он уже идет рядом, судорожно сжимая мою руку сам.
