Глава 1
В чёрно-синем небе сияли хрустальные осколки звёзд, снежинки крупными хлопьями, подчиняясь лишь им ведомой мелодии, кружили в воздухе. Снег слегка поскрипывал от сильного мороза. По бокам от меня, высотой с пятиэтажный дом, стояли припушённые снегом ели.
Я лежала на земле, медленно приходя в сознание. Голова кружилась, мысли путались. Что произошло? Вот только что мы поднимали бокалы с шампанским под бой курантов. А ещё я желание загадала, мне же подарили такой замечательный красивущий сувенир. И вдруг…
***Днём ранее
— Анька, ну, где ты там? — неугомонная Лёлька сновала по торговому центру с энергией хомяка, собирающего запасы на зиму. Сегодня, тридцать первое декабря, мы завершали последние приготовления в Новому году.
Как всегда, отмечали его с компанией друзей, родня моя жила далеко, в квартире, ввиду отсутствия мужа и семьи, обитала я одна и вопрос о том, где справлять праздники решался сам собой.
Так и в этот раз: неугомонная Лёлька со своим мужем Сергеем и не менее беспокойным отпрыском, сыном Данькой; задумчивая и самая рассудительная из нас Машка и её муж Павел, заводила Светка с близнецами Захаром и Лерой, и супругом Виктором.
Все хлопоты по устройству праздника легли на нас с Лёлькой, как всегда, все, скинувшись деньгами, решили, что дело сделано, полномочия делегированы и можно спокойно ждать Нового года, не заморачиваясь с готовкой и всем остальным.
А мы носились по супермаркету, в спешке закупая последние продукты, украшения, бенгальские огни и прочую мелочёвку, без которой Новый год, по мнению Лёльки, ну никак не состоится.
Наконец, всё было закуплено, моя неугомонная подруга ещё раз сверилась со списком и потащила меня домой, как ледокол, пробуриваясь в людской толпе.
— Анька, вот ты мне скажи, — пытала меня Лёлька, разбирая продукты. С её крейсерской скоростью мы прибыли домой уже через полчаса, — ну, чем тебе не угодил Антон? Такой мужчина! — подруга мечтательно закатила глаза.
— В том-то и дело, такой…Статуя в Лувре, а не мужчина.
Мой последний воздыхатель, лишь проходя мимо женщин, покорял их одним своим взглядом. Статный красавец, высокий блондин, голубоглазый, со смазливым личиком и шикарной фигурой. Выпускник МГУ сейчас занимал должность финансового аналитика в одной крупной конторе.
Был сей экземпляр мужественности безупречен, только его жизнь посвящена искренней любви к самому себе.
Девчонки в офисе, где я работала бухгалтером, завистливо вздыхали, стоило ему показаться на пороге.
Наши встречи походили больше на биографические лекции, где я слушала в который раз, как мистер совершенство добился таких высот в жизни к своим тридцати годам. Вскоре мне это надоело.
— Лёлька, ну не готова я положить жизнь на алтарь имени Антона Прекрасного и ублажать этого нарцисса, роняя слёзы от умиления и восхищения.
— Так ты вообще замуж не выйдешь, — недовольно насупилась подруга, — сколько можно выбирать? Один слишком умный, другой слишком глупый, этот слишком красивый.
— Уж лучше одной, чем с таким сокровищем, — меня невольно передёрнуло, стоило вспомнить тот апломб, с которым Мистер Вселенная говорил о себе. Вот уж где источник вдохновения.
— Ну и дура, — подытожила моя правдолюбка.
— А пусть так. И на наш век нормальных мужиков хватит, — я подошла к зеркалу. В отражении показалась невысокая девица, с весьма аппетитной фигурой, золотисто-каштановыми волосами и голубыми глазами.
«Хороша, чертовка. Как ни крути».
Для своих двадцати восьми лет, выглядела я максимум на двадцать три Бархатистая кожа, правильные черты лица, большие глаза в обрамлении чёрных пушистых ресниц. Я даже косметикой почти не пользовалась, не любила все эти праймеры, хайлайтеры и прочее, вот уж точно — набор штукатура. И терпеть не могла размалёванных фифочек, с тоннами тоналки, туши и теней. Брр. С ними понятно: ищут на свои прелести мецената, который обеспечит им жизнь. А мне оно надо? У меня была небольшая двухкомнатная квартира, которую я купила, продав дом, оставшийся мне в наследство от бабушки. Под окном стояла моя малютка — Матиз канареечно-жёлтого цвета. Зарплата бухгалтера позволяла жить вполне достойно и откладывать на поездки, путь и не в Европу, но на Турцию и Египет хватало.
Я не искала спонсора. Мне нужен был мужчина, который станет не просто любовником — другом, опорой и поддержкой. Надёжный, как скала, нежный и понимающий, не лишённый интеллекта и с чувством юмора. Но пока мои поиски были тщетны.
«Не раскисай, Анна, лучшее ещё впереди».
Кинув на себя последний взгляд, я отправилась помогать Лёльке, которая уже шинковала овощи для салата.
Как всегда, ближе к десяти вечера стали собираться и остальные. Квартира наполнилась шумом и гамом, первыми поздравлениями и визгом детворы.
Последними пришли Мария с мужем. За ними в дверях показался незнакомый мужчина.
— Аннушка, — так всегда называл меня Павел, — мы к тебе не одни, прости, не успели предупредить, знакомься, — он указал в сторону гостя, — наш друг — Савелий.
Я протянула руку, недовольно поморщившись про себя, привели очередного ухажёра.
Савелий робко поздоровался, сказал пару комплиментов и исчез в толпе друзей.
— Машка, вы опять? — я грозно взглянула на неё. Выдать меня замуж была навязчивой идеей моих друзей, с периодичностью раз в месяц мне «случайно» подсовывали то Антонов, то Петров, то ещё какой-нибудь неликвид брачного рынка.
— Аня, я здесь не причём Павел тоже, — Мария примирительно подняла руки, — Савелий — институтский товарищ Павлика, он сегодня вернулся из очередной экспедиции, снять квартиру сейчас невозможно и пришлось остановиться у нас, не оставлять же человека одного в новогоднюю ночь.
— Ладно, неисправимые вы мои, проходите за стол.
Неспешно шла беседа, все понемногу пробовали салаты в ожидании горячего. Часы отсчитывали последние минуты, до того времени, когда Новый год сменит уходящий. В этот момент все люди на планете Земля, как и прежде, надеялись на чудо, на исполнение своих самых сокровенных желаний, оставив все сомнения в прошлом. Хоть на минуту, но хотелось мечтать и ждать, что вот в этот раз твои грёзы станут явью.
«Эх, где ты мой принц?»
За сорок минут до боя курантов, Светка вдруг предложила:
— Ребята, айда на улицу! Чего сидеть в душной комнате, а там и к звёздам ближе, может, они услышат наши желания раньше других?
Переспорить Светку невозможно, в этом мы давно убедились, и не тратя слов, пошли одеваться. В этот момент ко мне подошёл Савелий.
— Анна, простите, что свалился к вам как снег на голову. За ваше радушие я хотел бы вам вручить подарок.
С этими словами он достал из кармана стеклянный снежный шар.
«Вот уж диковинка».
Среди иллюзорной вьюги виднелся маленький серебристый дракончик.
— Это особенный подарок, в минуту, когда начнут бить куранты, встряхните его и прошепчите ваше самое заветное желание. Этот дракон может его исполнить.
Я скептически приподняла одну бровь, но подарок со словами благодарности, взяла. И, сунув подарок в карман, пошла одеваться.
До наступления часа Х мы катали детвору на горках, обкидывались снежками и пытались соорудить снеговика. В сугробе сиротливо примостились бутылки с шампанским.
И вот — без пяти двенадцать. Светка громогласно вещала, что пора оставить все забавы и заняться взрослыми делами, а именно, загадывать желания.
Шампанское разлито, бокалы подняты. А мы, глядя в небеса, под бой курантов, каждый мечтаем о своём.
Я вспомнила про подарок — была не была. Достала шар, хорошенько встряхнула и прошептала:
— Дай мне настоящую любовь, как в сказке.
И тут время будто застыло, звуки отдалились, а серебряный дракоша взял и лихо мне подмигнул!
Ещё не придя в себя от удивления, почувствовала, как земля уходит из-под ног, а перед глазами всё кружится.
Всё длилось всего-то несколько ударов сердца, и вот я лежу неизвестно где./
Глава 2
Неуклюже поднявшись, огляделась по сторонам. Я сидела посреди лесной дороги, не видно ни одного огонька, во дела-а-а… До жилья тут, по всей видимости, неблизко. Хорошо, что Светка вытащила нас на улицу, сидеть бы мне сейчас в своём платьишке посреди сугробов.
Вдруг послышался какой-то шум, обернувшись, увидела, как на меня неслись во весь опор две лошади.
«Мама, дорогая, сейчас раздавят и не заметят!», — мелькнула заполошная мысль, я зажмурилась и завизжала так, что с ёлок осыпался снег, а спящие птицы сорвались с веток, и заметались среди деревьев, встревоженно вереща.
Приоткрыв один глаз и продолжая кричать, увидела перед собой огромного, чёрного как смоль коня, что встал на дыбы и остановился в метре от моей тушки.
— Чего ты тут расселась, блаженная? — всадник костерил меня, на чём свет стоит, вспоминая всю мою родню.
— Сам ты такой! Не видишь — девушка в беде! — от страха наглости во мне прибавилось.
— Вижу, что беда, с головой и, наверное, давно. Раз хватило дури переться сюда ночью, — голос был полон сарказма. Всадника рассмотреть не удавалось, конь нервно переставлял ноги, никак не желая успокаиваться.
Мужчина спешился и подошёл ко мне, после чего, откинув капюшон, резко бросил:
— Вставай, недоразумение!
Вслед за ним подоспел и второй спутник, невысокий юноша, с подвижным, как у хорька, лицом. В свете ярко сиявшей луны можно было всё рассмотреть в деталях.
— Милорд, будьте осторожнее, вдруг это ведьма или что похуже, — он не приближался ко мне, глядя с явной опаской. — Вон, даже одежда у неё странная, никогда такой не видел!
— Дол, в такую погоду даже ведьмы из дома нос не высунут, — мужчина подал мне руку и помог подняться.
Я с любопытством разглядывала его. А экземпляр то чудо как хорош! Высокий, прекрасно сложенный, он представлял собой образчик мужественной красоты. Чёрные, словно вороново крыло, волосы, тёмно-зелёные изумруды глаз. Жёсткий овал лица, упрямо сжатые губы. Его черты можно было назвать грубыми, если бы не большие, миндалевидные глаза, обрамлённые длинными, как у девушки, ресницами.
