— Ну, ты представляешь?! Из-за одной курицы наказали весь поток!
Моя подруга жестикулирует и громко возмущается. Я же киваю в ответ и попутно извиняюсь перед девушкой, которую она зацепила.
— Семинар — это не так и плохо. Мы сможем получше подготовиться к экзамену.
Нахожу вялые оправдания, которые совсем не утешают Марину.
Мы из разного теста. Она умница и красавица со вторым рейтингом по успеваемости на потоке. Я же просто умница. Зато на первом.
Марина активно и эмоционально размахивает руками, поэтому я всячески увернуться стараюсь, чтоб под раздачу не попасть.
— Тогда мы пропустим вечеринку, а это главное событие уходящего года.
— Я думала, что главное событие — это экзамен.
Подруга резко останавливается, и я тут же о сказанном жалею.
Ее взгляд хуже «незачета» в зачетке.
— Я думала, что за эти три с лишним года сделала из тебя человека, а ты так и осталась книжным червем.
Вздыхает девушка, а я уже не обижаюсь.
Она не со зла, так что я привыкла.
— Просто парни и вечеринки — это не главное в жизни… ой!!!
Все это время я старалась угнаться за подругой и не смотрела под ноги.
Учитывая, что у вас в стране две проблемы, то я угодила во вторую.
Поворачиваю ногу и равновесие теряю.
Как в замедленно съемке начинаю падать ниц и хвастаюсь за воздух только бы устоять на месте.
Падания не избежать, я максимум могу выбрать куда именно.
Слева от меня куча острого гравия, а справа припаркованные машины.
Выбор очевиден и почти сразу после соприкосновения с новенькой иномаркой срабатывает сигнализация.
— Марина, все нормально! Я не пострадала. — заявляю на тот случай, если подруга волнуется.
Но она не волнуется. Девушка отошла метров на пять назад и делает вид, что меня не знает.
Ладно, такое тоже со мной не в первый раз. Переживу, привыкла.
Ну не позориться же ей вместе со мной.
Уже вон какая толпа зевак понабежала.
— На что смотрите? — Огрызаюсь и ощупываю самое главное.
Нет, не подвернутую ногу, а планшет в сумке. У меня сегодня презентация, а вся информация на нем.
— Все в порядке…
С облегчение выдаю вслух. Я не пострадала.
— Зато пострадала моя машина.
Сбоку раздается грозный бас, но когда я поворачиваюсь, то перед собой вижу лишь черное пятно.
— Я тут, коротышка. — Поднимаю глаза, задирая голову в неудобном положении, и понимаю, что передо мной стоит парень.
Молодой. Красивый и невероятно злющий.
— Извини. — Шепчу и шаг назад делаю, а то стою с ним так близко, что слышу его дыхание. — Прости. Я не хотела.
Парень усмехается, но это ничего хорошего мне не предвещает.
— Мне плевать. — Говорит надменно. — Твои извинения не отполируют царапины на моей тачке.
Присматриваюсь к тому месту, куда я недавно приземлилась и замечаю крошечные светлые линии.
— Их почти незаметно. — Сглатываю, в уме прикидываясь стоимость машины и ее ремонта. — Если не присматриваться…
Исходя из его реакции, парень будет присматриваться. Он как раз из тех, что железного коня лелеет больше всего на свете, поэтому просьба понять и постить не прокатит.
— Я все возмещу. — Сглатываю и уже представляю чего мне это будет стоить.
— Года через два?!
— Нет, быстрее. Я…
— Отработаешь как я скажу!
Мажор не дает мне возможности даже мысль закончить. Перебивает, невоспитанный хам.
— С чего это вдруг?! — Смелею и смотрю на него в упор. — Вообще-то я тут тоже жертва! Если у тебя есть претензии, то предъявлять их надо не мне, а руководству университета. Здесь идут ремонтные работы, а никаких предостерегающих или информирующих знаков нет!
Вот! Я могу ему еще несколько положений из закона привести по этому поводу если что. Не просто же так я бакалавра по юриспруденции получаю в этом году.
— Слышишь, ты, коротышка! — Мажор звереет и своей лапищей хватает меня за ворот, приподнимая над землей. — Ты свое место в библиотеке забыла?!
Пока я активно стараюсь высвободиться, отталкиваюсь руками и ногами, ругаюсь и царапаюсь, у меня слетает сумка и падает как раз на горку с гравием.
— Там мой планшет, придурок! — Во мне сила просыпается дикая и я вгоняю ему ногти в кожу.
Это тебе не поцелуйчики красоток, к которым ты привык, мажор. Это реальная жизнь.
— Ты на бешенство проверялась? — Орет парень, но отпускает.
Теперь мы стоим напротив друг друга и дышим как быки на родео. Никто не готов отступать и каждый чувствует за собой правоту.
— А ты на адекватность?! — Не в моих правилах отступать.
Правда я эти правила только сегодня придумала.
— Вообще берега попутала, малявка! — Мажор дергается в мою сторону, но я успеваю отскочить в сторону, и он остается ни с чем.
Постепенно это бесплатное шоу напротив главного входа в универ начинает набирать популярность и вокруг нас зеваки образуют импровизированное кольцо.
— Это ты меня спутал с одной из своих подружек, которые тебе в рот заглядывают!
Вот уж у кого наглости на пятерых хватает, так это у этого смазливого качка.
— Слышишь, мелочь, ты лучше рот закрой пока не ляпнула того, о чем пожалеешь…
— Слышишь, гора мышц, тебе пар некуда выпустить?! Иди в спортзал и сделай жим. Сними напряжение и не бросайся на людей, как собака, которая с цепи сорвалась!
Меня несет. Меня не остановить.
Краем глаза подмечаю как Маринка в ужасе прикрывает ладошкой рот и понимаю, что все очень плохо. Вот только заднюю поздно уже давать.
— Я же сказала, что все возмещу. — На этот раз старюсь говорить спокойнее, понимая, что вляпалась по самые уши.
Мажоры — это отдельная каста в универе и переходить им дорогу себе дороже. Кажется этот тип как раз из этой стайки.
— Кажется, я сказал что даже знаю как. — Наглец мою интонацию копирует и приближается, приближается, приближается.
А у меня ноги к месту приросли. Я стою как ежик, который все свои иголки потерял и теперь ему нечем обороняться.
— Эй, народ! Сюда преподы идут! — Кричат в толпе и вокруг начинается легкая суматоха и паника.
Учитывая, что уже прозвенел звонок, никто не хочет после пар загреметь на отработку за опоздание.
Эта суета и толкотня мне как раз на руку, потому что отвлекает внимание качка и делаю ноги несмотря на боль в лодыжке. Быстро поднимаю с земли сумку, хватаю Маринку за руку и растворяюсь в толпе студентов.
— Я тебя запомнил, зубрила! — Как гром среди ясного неба раздается раскатистый, хриплый бас парня. — Ты пожалеешь, что…
Не дослушиваю о чем именно я там должна пожалеть. То ли о том, что его машину коцнула, то ли о том, что сбежала. То ли обо всем сразу.
— Отпусти мою руку! — Когда мы на достаточное расстояние отбежали, Марина отталкивает меня и назад отходит. По сторонам смотрит, как будто проверяет видит нас кто-то или нет. — Что это сейчас было, Лиза?! Он так просто все это не оставит…
— Кто «он»?! У этого качка мозгов не хватит мне что-то сделать.
Броважусь, но так я сама себя успокаиваю. На самом деле страшно, что коленки трясутся.
— Он — это Роман Сафронов. — Марина кивает, когда я достаю из глубин памяти все данные, которые краем уха слышала об этом баловне судьбы.
Роман Сафронов — учится на последнем курсе. Сын ну очень богатых родителей. Мечта всех девиц от первого курса и до… бесконечности.
Бесспорно красив. И, как показало наше с ним первое общение, исключительный гад.
Вот прям в словаре напротив слова «гад» можно поместить его фотку.
— Да кто я такая, чтоб он обо мне помнил дольше перемены между лекциями?! — Отшучиваюсь, а у самой краска с лица стекает. На лбу от волнения испарина появляется.
— Ты, кто поцарапал машину, которую ему вчера пригнали из другой страны.
Маринка как всегда в курсе всех новостей.
— Ты бы лучше повторила последний параграф по гражданскому праву, а не следила за жизнью таких как этот Смартфонов.
— Сафронов! Лиза!!! — Маринка нервно топает ногой и прерывисто дышит. — Если ты не понимаешь какие у тебя проблемы, то ничем помочь не могу.
Подруга разворачивается и уходит, но прежде чем за угол свернуть дает дельный совет.
— На твоем месте я бы несколько дней в универе не появлялась. Пока страсти не улягутся.
Не вариант.
— Спасибо, но мне такое не подходит. — Натянуто улыбаюсь и тоже марширую в противоположном направлении.
У меня семинары, лекции и подготовка к экзамену. И мне не страшен серый волк…
О перепалке с Сафроновым я забываю на первой же лекции, когда сталкиваюсь с настоящей проблемой — мой планшет не работает. Моя презентация накрылась медным тазом, и я получаю четыре.
Четыре за бессонную ночь и за то, что наизусть рассказала все и даже таблицы от руки на доске нарисовала.
Вот где трагедия, а не Маринка с ее Сафроновым.
Если бы не шепот, который с периодичностью стоит в аудитории, то я бы уже давно забыла об утреннем инциденте. А так сплетники не дают мне этого сделать.
Еще и память услужливо подкидывает предостережение Маринки всякий раз, когда я из аудитории в коридор выхожу.
После шестой лекции я накручиваю себя так, что ко всему этому начинаю относиться серьезно и даже оглядываться по сторонам.
Вдруг этот Сафронов за мной следит и когда я потеряю бдительность схватит и затащит куда-то.
— Ты сегодня какая-то рассеянная, Ларина. — Меня догоняет преподаватель по криминалистике пока мы идем по коридору, а затем выходим во двор. — Руку тянула на восемь вопросов из десяти.
— Простите. Исправлюсь. — На щеках появляется румянец, потому что лекции у этого молодого профессора мне нравятся больше всего. Как и сам профессор.
— Да шучу я. — Чувствую, что он улыбается, но не решаюсь на него посмотреть. Этот человек для меня недосягаем. — Но к следующему семинару, чтоб была готова на сто из ста.
Он мне подмигивает и идет к своей машине.
Подмигивает.
Он!
Мне!
ПОДМИГИВАЕТ!
Всю дорогу, что я иду к себе в общежитие, перед собой вижу его лицо.
Сердце бьется и трепещет так, что выпрыгнет из груди и полетиииит!
Время уже позднее. Во дворе темно, а я никуда не тороплюсь.
В розовых мечтах витаю и ползу со скоростью улитки.
Мне так хорошо. Я так счастлива!
— Эй, зубрила! — Неожиданно мне навстречу из темноты выходит… Сафронов.
Сначала я узнаю его голос, а потом, при свете луны, узнаю силуэт.
— Поздно ты одна домой возвращаешься…
Рефлексы срабатывают быстро и я пробую бежать, но Роман действует на упреждение. Мгновение, и он передо мной оказывается, преграждая дорогу.
— Не так быстро. Я же просто хочу поговорить. — Я не вижу сейчас его лицо, но становится не по себе от того, как обманчиво спокойно звучит его голос.
— Я буду кричать! — Зачем-то предупреждаю его, чувствую опасность, и только потом начинаю звать на помощь! — Помоги…
Возглас тонет после того, как его ладонь ложится на мои губы прежде чем я успеваю увернуться.
В этот момент столько мыслей пролетает в моей голове. Одна хуже другой. И самое главное — ну какая же я дура, что забыла об опасности! Маринка ведь предупреждала!
И что в конечном счете?!
В итоге я стою одна с наглым мажором, для которого закон не писан. Одна. Посреди аллеи. Поздним вечером, где не работает ни один фонарь. Все студенты уже давным давно сидят по комнатам за домашкой или развлекаются в клубе.
До общаги рукой подать, но это мне не поможет.
Меня даже никто не услышит.
Родители всегда растили меня как всесторонне развитую личность, поэтому я очень много времени провела и провожу за книгами. Разными. От истории балета до покорения космоса.
Не прошла мимо меня и теория рукопашного боя и самообороны. Повторюсь: теория.
На практике я даже не могу встать в стойку.
— Пошли. — Роман начинает меня куда-то тянуть. Как только я попытки предпринимаю сопротивляться, он подхватывает меня на руки.
И несет.
Я теперь говорить могу, потому что сейчас его руки заняты тем, чтоб не уронить меня на землю, но от шока в горле слова застревают.
— Отпусти меня. — Произношу тихо.
Не знаю как еще реагировать. Такое со мной в первый раз.
— Пожалуйста. — Пищу, но он остаётся нем к моим просьбам, поэтому мне ничего не остается кроме как закричать. — Спасите! Помогите! Пожар!
— Тише ты! Нас могут услышать!
Нуууу. В этом как бы и состоит мой план, — чтоб нас услышали!
Раз метод работает и качок начинает немного напрягаться (шаг ускоряет, а то получатся очень неспешное и неорганизованное похищение.
— Спаситееее! — Кричу и в довесок к этому начинаю брыкаться и царапаться.
Роман меня удержать пытается и даже умудряется значительно продвинуться вперед, но потом и ему надоедает.
Мы выходим на более-менее освещенную дорогу, на другой стороне которой начинаются корпуса общежития.
Этот негодяй не находит лучшего места где меня можно поставить на ноги кроме как перед окнами первого корпуса.
На сколько я знаю, там располагается журфак. Теперь несложно представить о чем пестрить будет завтрашняя стенгазета.
— Куда ты меня тащишь? — Отпускать меня Сафронов не собирается.
— Ко мне.
— Зачем? Я не хочу к тебе. Что мы там будем делать?
— Еще сам не придумал. — Парень останавливается и с усмешкой в мои перепуганные глаза смотрит. — Пока посидишь у меня в комнате, чтоб не сбежала. Не понравилось мне за тобой бегать!
— Но нас же могут вместе увидеть! — Теперь в ужас прихожу я.
Увольте, но за такой славой я не гонюсь. И в компании этого Романа поздно вечером быть замеченной желания нет.
Меня очень устраивает моя незапятнанная академическая и личная репутация. А с послужным списком Сафронова один только нелепый слух может перепортить мне всю малину.
— Не благодари. Это поднимет твой социальный рейтинг на пару пунктов. — Он меня взглядом смеряет. — С самого дна.
— Не надо мне ничего поднимать. Все прекрасно так, как оно есть. — Начинаю быстро тараторить. — Я не нуждаюсь в такой славе!
— Какой «такой»? — Парень вопросительно выгибает одну бровь и щурится, как хитрый кот.
— Я предпочитаю отличаться в учебе, а не в личной жизни.
Хочу сразу расставить точки над и.
— В личной жизни? — Он смотрит на меня обескуражено. — Ты себя в зеркало видела? Мышь серая, грызун полевой, обыкновенный. У нас с тобой из общего только этот ВУЗ — как пятно на биографии.
Судя по такому превосходному отзыву об универе, я смею сделать вывод, что Роман меньше всего интересуется учебой.
Это и отлично. У нас с ним нет вообще ничего общего.
— Зубрила, если ты еще не поняла, то в твоих интересах меня не злить еще больше.
— Тогда отпусти меня.
Почему только одна я вижу простой, но гениальный выход из этой ситуации.
— Ты за кого меня принимаешь?! Ты мне бабла торчишь столько, что за всю жизнь не рассчитаешься.
— Рассчитаюсь. — Рада, что мы все-таки начали общаться по существу. — Я все улажу, и ты останешься доволен!
— Не сомневаюсь. — Хмыкает и на лице его появляется дерзкая улыбка. — Вижу, что ты только для вида такая вся недотрога, а сама из тихого омута…
Продолжаю пословицу. Про себя удивляюсь, что Сафронов ее даже к месту употребил… И только потом до меня смысл сказанного доходит.
— Давай, зубрила. Ножками шурши быстрее. Ты же хочешь, чтоб я был доволен?!
— Да кем ты меня считаешь?!
— Меньше говори и быстрее перебирай конечностями.
Очевидно, что Роман передумал общаться нормально и сейчас снова тянет меня в сторону общаги. Мужской, постепенно отдаляясь от корпуса журфака.
Почему-то я думала, что такой мажор квартиру снимает, но теперь уже не знаю что и хуже.
В общаге нас вместе точно кто-то увидит, а потом меня будет ждать дорога позора длинною в жизнь.
— Туда я с тобой не пойду. — Резко ногами о бордюр упираюсь и так мне удается затормозить Рому на несколько секунд.
— А куда пойдешь?
Это вопрос с подвохом?!
— Никуда не пойду. Я сделаю все, что ты хочешь, только отпусти меня.
— Все, что я хочу?
Его взгляд хищно проходится по мне сверху вниз и что-то мне подсказывает, что просить о помощи с каким-нибудь рефератом Сафронов не будет.
— Ты превратила мою тачку в ненужную груду железа. — Мысленно закатываю глаза. Вот это он мастер преувеличивать. — При всех осмелилась мне дерзить, а потом просто сбежала.
— Мне стыдно за все. Я осознала, что была неправа и в будущем исправлюсь.
Только не надо меня за собой таскать как послушную собачонку.
— Обещаешь? — щурится опять и пристально вглядывается мне в лицо.
Тоже мне детектор лжи ходячий.
— Да, да! Конечно!
И вот для чего скажите мне нужны были все эти запугивания, если Роману нужны были всего-то извинения.
Я не гордая, с меня не убудет извиниться. Тем более, что я виновата по факту.
— Тогда завтра сделаешь это публично. Извинишься. На лекции Краснова.
— С-Сергея Краснова? — Переспрашиваю сбивчиво.
Он предлагает мне завтра сорвать лекцию любимого профессора?!
— Это проблема?
Сглатываю. Это не просто проблемам, а вопиющий кошмар.
— И как, по-твоему, я должна это провернуть? Меня же за срыв лекции могут отстранить от учебы!!! А это недопуск к экзаменам!
А еще… а еще… как я буду выглядеть в глазах Сергея Алексеевича?!
— Вижу, что ты не согласна. — Парень безразлично пожимает плечами. — Тогда идем дальше. У меня в комнате что-нибудь еще придумаем…
— Я… я согласна. — Бормочу. Сглатываю и пытаюсь от него отстраниться как можно дальше.
— На что? — Сафронов ослабляет хватку, но не отпускает мою руку. Каждое слово пропитано сарказмом. — Скажи это вслух. Громко и четко.
Форменное издевательство.
Больной псих. Разве он не понимает, что я сейчас на все что угодно соглашусь. Только бы побыстрее свалить от него подальше.
— Я извинюсь. При всех. — Сбивчиво говорю и запинаюсь на каждом слове.
К черту все. Если так сильно этого хочет, то я могу и на колени встать перед всей аудиторией.
Этот ненормальный одним своим видом пугает настолько, что еще больше жалею, что Маринку не послушала.
Она вот примерно в таких угольно-черных тонах и обрисовывала мое будущее.
Теперь понятно почему подруга почти сразу сделала вид, что меня не знает.
Слава Сафронова бежит впереди паровоза.
— И почему я должен тебе верить?!
Да он точно надо мной издевается.
Пока я напряжена как струна, парень расслабленно стоит и усмехается.
— Потому что я обещаю.
Что ему еще в подтверждение надо?! Я могу расписку написать. Если захочет, то заверим у нотариуса.
— И сколько стоит твое слово?
На самом деле мое слово бесценно. Как и я сама.
Так говорят мои родители, а они знаю толк в деньгах.
Именно они готовят меня во всем быть идеальной.
Чтоб семью не опозорить. Чтоб меня можно было ставить на табуретку читать стихи перед партнерами, а потом срывать комплименты. Чтоб в дальнейшем поддержать любую беседу и понравиться каждому. Чтоб приумножить капитал и выйти замуж за того, на кого они укажут пальцем. Чтоб не опозорить…
До сегодняшнего дня я думала, что справляюсь.
Но с Сафроновым что-то идет не так.
— Что?! — Внутри меня все закипает.
И хоть я чувствую его превосходство во всем, но понимаю, что ничего не могу ему сделать. Как бы ни старалась — мой мозг не запрограммирован решать такие задачи.
Сафронов слишком непредсказуем.
Именно я здесь в роли жертвы, а Сафронов прирожденный хищник. Моя система сбоит, потому что не может найти выход из ситуации.
— Что будет, если ты соврешь? — Скептически голову набок склоняет и подмигивает. — Раз ты от меня уже сбежала до этого, то я не могу тебе верить.
— Сделаю все, что ты хочешь.
Мне главное сейчас затянуть время, а потом я буду решать проблемы по мере их поступления.
— Ты и так это делаешь — то, что я хочу. — Резко перехватывает мою руку и сжимает ее в районе плеча. Делает шаг вперед, а вынуждена сделать два назад. Пока не упираюсь в стену здания. — Или тебе есть что еще предложить?!
Ничего не хочу и не собираюсь ему предлагать. А все, что он там себе придумал в воспаленном воображении пусть там и останется.
— Это бессмысленный разговор. — Бросаю быстрый взгляд на его руку и подмечаю то, как напряжен сам парень. — Я извинюсь на лекции Краснова. Но не завтра. У меня следующая лекция в понедельник.
Хоть тут повезло. Впереди выходные и есть время морально свыкнуться с предстоящим позором.
— Завтра лекция у меня.
Непонимающе смотрю на него и как дурочка глазами хлопаю.
Если это реально так, то так и хочется предложить ему прочесть по губам в какую сторону Роме стоит идти прямо сейчас.
— Почему именно завтра? — Мой голос настолько глухо звучит, что я сама его не узнаю.
— Ты же вроде бы умная, Лиза.
Видимо недостаточно.
Стоп. Откуда он знает как меня зовут?!
Его знает весь универ, но меня знают только преподавательницы.
Эй, я же зубрила, а это непопулярно и постыдно среди моих сверстников.
— Ты извинишься перед моим окружением. На твое мне плевать.
Как же меня бесит его самомнение.
А еще больше бесит то, что Роман реально считает будто нашел в моем лице послушную собачонку.
— А что мне за это будет?
Наглею первый раз в жизни. Скорее всего именно так выглядит протест, потому что дерзить ранее я не осмаливалась.
Никому. Родители всегда твердили, что кроткость ценится.
— А что ты хочешь, чтоб тебе за это было?
В темном переулке, когда самый популярный парень вжимает меня в бетонную стену общаги, наш разговор кажется весьма неоднозначным.
— Как на счет того, чтоб ты забыл о моей существовании?! — Шах и мат, Сафронов. — Я делаю то, что хочешь ты, а ты держишь свое слово.
Так и хочется добавить провокационное “или не мужик”, но я сдерживаюсь.
Нет смысла дергать тигра за усы раньше времени.
Моя цель не пробудить в нем интерес, а наоборот — погасить его.
— Согласен. — Рядом с ухом звучит его голос, утяжеленный хрипотцой. Настолько вызывающе провокационно, что по всему телу бегут мурашки. — Ты скажешь при всех, что тебе очень жаль…
Он начинает перечислять и в впервые секунды я реально пытаюсь запомнить то, что предстоит сказать. Но…
С каждым словом это все больше похоже на фарс.
— Ты сделала это, чтоб привлечь мое внимание. Почему? Потому, что ты сходишь по мне с ума… И ты готова на все, лишь бы я обратил на тебя внимание.
Мы стоим на углу здания. Вдали от случайных прохожих и пытливых взглядов из любого студента из окна.
Меня захлестывает паника и сердце бьется так, что сейчас выпрыгнет из груди.
— Ты больной псих. — Шепчу свой вывод и надеюсь, что ни одного произнесенного звука он не разобрал.
— Я — больной псих и поэтому ты… будешь делать как я скажу.
— Можно я просто пойду домой? — Пробую вяло протестовать, но любая попытка с ним поспорить на провал обречена.
— Конечно. Иди…
Слишком просто и это подозрительно.
Пока есть возможность, я своим шансом на спасение все же пользуюсь и бегу.
Изо всех сил, вперед не глядя.
Но напоследок слышу его смех и слова, которые ничего хорошего мне не сулят.
— Третья пара, аудитория пятьсот двенадцать.
Сама не понимаю как оказываюсь у себя в комнате и запираюсь изнутри на замок. На всякий случай делаю, хоть и осознаю, что Роман за мной не шел. Да и не пустят его сюда — это женское общежитие.
Но так надежнее.
Мало ли что у этого неадекватного на уме и какие у него возможности.
Еще пол дня назад я была уверена, что он и лица моего не вспомнит, а тут оказывается, что он знает мое имя.
Совсем заскучал этот гад от перенасыщенной жизни. С жиру бесится. Нет бы как все мажоры в спаррингах учувствовать, гонками заниматься и утверждаться более шаблонными способами, у Романа другое хобби. Позорить других.
Даже времени не пожалел. Выяснил кто, подкараулил.
Сразу же ясно, что недостатка в женском внимании у него нет, тогда зачем самоутверждаться таким образом?
Чем больше думаю, тем больше понимаю, что слушаться его не буду. Просто не приду завтра в пятьсот двенадцатую и все. Проблема решена.
Я даже Маринке звоню, чтоб вкратце это все рассказать и получить одобрение.
Хочу услышать от человека со стороны, что вестись на провокацию Сафронова глупо.
— Ты с ума сошла?! — Вопит в трубку Мари. — Даже не думай. Я же тебе говорила ЧТО будет, если ты от него сбежишь, но ты не послушала меня. Теперь ты хочешь его выбесить еще больше после шанса на помилование?
В ее словах шок и неверие.
— Лиза, ты же умная. Почему тогда ведешь себя так безрассудно? Просто сделай как он хочет!
— Признаться в любви на весь универ — это не мелочь.
— Так ты же не на полном серьезе это будешь делать. Что в этом такого?!
— Об этом будут знать только два человека. — Имею в виду себя и Романа. — Остальные будут думать, что кукухой тронулась.
В лучшем случае дурой полной себя выставлю, а в худшей снищу всеобщую жалость и снисхождение.
— Да ему поголовно все в любви признавались. Никто и не удивится. Это же сам Роман Сафронов!
Как много для Маринки в этом имени. Она чуть ли не с придыханием его произносит.
— Он тебе тоже нравится? — Меня поражает неожиданная догадка.
Марина замолкает на секунду, а потом продолжает, но уже как будто оправдывается.
— Как будто ты его не видела. Роман из спортзала не вылазит. Тело как у греческого бога. Взгляд такой, что под ним лед плавится…
Точно она в него влюбилась. Слушать ее перестаю и думаю уже о совсем другом.
— Может мне тоже его тачку поцарапать? — В сознание врезается ее голос и отвлекает от чего-то очень важного. В голове как будто есть еще один аргумент почему мне нельзя делать как он говорит. — Хотя это будет глупо. Надо придумать что-то новое.
— Зачем?! — Ее рассуждения в недоумение ввергают. — Если тебе так надо его внимание, то приходи завтра в пятьсот двенадцатую и признайся ему сама. Так будет даже лучше!
— Брось, Лиза. Сафронов в мою сторону даже не смотрит. — Произносит с раздражением.
А я тут при чем. Как будто тут моя вина есть.
Мне бы проблемы Марины.
— За срыв занятия могут дисциплинарное внести в личное дело, а мне так рисковать нельзя.
Я заявку подала на перевод по обмену от универа. Последний семестр в другой стране, практика в международной компании. Я ради такого над учебниками сидела, склонившись, ночи напролет не разгибая спины.
— Ни в коем случае нельзя. — Девушка сразу же оживляется. — Но это пара твоего… как там его…
— Краснова. — Она знает, что я ему симпатизирую не только как преподавателю.
У меня тут же вопрос возникает. А откуда она знает кто у Сафронова на третьей паре ведет, но его я задать не успеваю. И через пару минут вообще забываю.
— Ага, его самого. Лизка, ты же у него в любимицах ходишь, так что тебе переживать не о чем.
Тут я в ее голосе улавливаю неуверенность. Марина лукавит, потому что мы обе понимаем: последствия будет. Важна степень того насколько плохо.
— Я бы предпочла и дальше в них ходить. — И тут я понимаю, что меня гложило все это время. — Марина! Я же при Сергее Алексеевиче в любви другому признаюсь. Это поставит крест на всем!
И плевать на студентов, которые это услышать. Все равно на сорванную лекцию.
Мое фальшивое признание услышит Краснов!!! И он то точно не знает, что это Сафронов так веселится и заставил меня это сделать.
— И что? — По голосу слышу, как Мари напрягает шестеренки, но все равно не догоняет масштаба проблемы. — Как будто у тебя с ним были шансы…
А нет, догоняет. Шансов с Красновым у меня реально почти никаких.
Говорят, что девушки интерес противоположного пола интуитивно чувствуют. Ничего такого со стороны преподавателя в мою сторону и близко нет.
Увы.
— Тогда у меня есть идея! Ты все сделаешь как хочет Сафронов и перед Красновым не подставишься!
— Какой план? — Скептически отношусь к любым авантюрам, потому что по природе своей не люблю рискованные ситуации.
Мне нравится когда размеренно и предсказуемо, а не спонтанно и непредвиденно.
— Я задержу твоего препода на входе в аудиторию, а ты пока сделаешь все, как сказал Сафронов.
— А ты сможешь? — Раньше Маринка никогда за меня так не впрягалась. Видимо этот мажор реально мутный тип.
— Мы же подруги! — Заявляет она живо. — Я выложусь на все сто.
— Мы же подруги. — Повторяю я эхом и гораздо тише.
Не нравится мне эта затея. Очень и очень не нравится.
— Мариш! Можешь тогда мне одолжить кое-что из одежды и свой чемоданчик косметики?
У меня тоже есть идея. Шанс, что она сработает невелик, но попытаться стоит.
В пятницу я решаю прогулять две первые пары.
Морально и не только готовлю себя ко стрелке в пятьсот двенадцатой.
— То, что ты задумала — полная глупость. — Под боком у меня нашептывает Маринка. По лицу ее видно, что от идеи она не в восторге. И плевать.
Я вообще в ужасе, что вынуждена решиться на нечто подобное.
— Скоро лекция по социологии начнется. Ты опоздаешь.
Сдержанно пытаюсь ее сплавить, чтоб остаться в своей комнате одной. Подруга сейчас конкретно не помогает, а только раздражает.
С паникой я и без нее прекрасно справляюсь.
— Как знаешь. — Девушка хватает сумку с кровати и направляется на выход.
— Пожалуйста, не забудь про Краснова!
Напоминаю еще раз.
На эту авантюру я согласилась исключительно из соображений о том, что подруга мне поможет как обещала.
— Буду за пять минут до начала.
После ее слов сразу же грохот дверей раздается, но у меня нет времени задумываться почему она нервничает не меньше меня.
Кажется, я говорила, что я умница, а Марина умница И красавица. Так что поэтому сегодня по моей просьбе она принесла всю ее косметику и половину гардероба.
Не смогу я признаться Роману в выдуманных чувствах в качестве Лизы Лариной. Со стыда сгорю раньше, чем в шаг в сторону аудитории сделаю.
Другое дело размалеванная вульгарная девица в мини юбке. Одна из тех, кто дни и ночи напролет проводит в клубах.
Сафронову как раз более привычно получать признания от пустоголовых кукол, а не от таких как я.
Ночью я смотрела все возможные видео уроки по макияжу. Вроде ничего сложного, но сейчас я рисую что-то более-менее похожее на пятый раз.
В зеркале меня узнает и мать родная!
После того, как с макияжем покончено я надеваю кофточку и юбку, какие никогда в жизни (и в здравом уме) не нацепила бы. Волосы укладываю, достаю из коробки туфли на шпильке для завершения образа.
— Это просто ужас! — Вслух поражаюсь тому, насколько неподобающе и вызывающе выгляжу. — Ну точно одна из участниц фан-клуба Сафронова. Там его воздыхательницы умом не обременены.
Быстрый взгляд бросаю на часы и понимаю, что время выходить.
Была не была.
Я до входа в главный корпуса дойти толком не успеваю, как меня уже три случайных парня позвали на свидание, а пять попросили номер телефона.
Навязчивое внимание напрягает, и я поражаюсь как девушки специально пытаются выглядеть вульгарно ради всего этого?!
До звонка остается десять минут и все это время я прячусь в кабинке туалета пятого этажа.
Нервничаю так, что все бросить хочется и послать подальше.
Уже готова это сделать, как сообщение Марины останавливает.
“Я на лестнице. Мимо меня Краснов не пройдет. Действуй!”
Звучит звонок, и я стартую. Выхожу из уборной и смотрю прямо перед собой.
Целью ставлю никого не замечать на своем пути.
Тело действует отдельно от сознания, когда я распахиваю с оглушающим звуком массивную дубовую дверь аудитории.
Все студенты на миг замолкают. Внимание абсолютно каждого приковано ко мне.
Напряжение возрастает до предела и в висках пульсирует. Дыхание сбивается и каждый шаг дается невыносимо сложно. Как будто к ногам прикованы гири.
— Воу, красотка! — Первые смельчаки начинают выкрикивать непотребства. — Ты Краснова замещаешь?
— Ради тебя я все выучу!
— Ты частные уроки даешь?
— Хочу стать твоим учеником!
Как перестать все это слышать?!
Сглатываю. Зажмуриваюсь и пытаюсь произнести хоть слово, но не могу размокнуть губы. Тело онемело. Не двигается. Не слушается.
На месте хочется провалиться, когда вот так стою посреди аудитории.
Публика постепенно смелеет и кроме выкриков в мою сторону начинают уже лететь скомканные бумажки с номерами телефонов.
Зря я посчитала, что поступить так будет разумно. Думала не выделяться из привычной среди Сафронова, но лучше бы напялила на глаза шапку и укуталась в ковёр.
Гул стоит такой, что сюда скоро сбежится охрана. А времени у меня нет!
— Я…
Шепотом выдавливаю из себя слова. Призываю всю волю и глаза распахиваю.
Смотрю прямо перед собой — в стену на галерке, и сбивчиво говорю собственную заготовку.
— Хочу извиниться перед Романом Сафроновым. Я поцарапала его машину лишь для того, чтоб его внимание привлечь. Я влюблена в него и не придумала ничего лучше этого. Мне очень стыдно. Я очень сожалею…
Последние слова начинаю откровенно мямлить из-за неуверенности.
Раньше я довольно часто выступала под большим скоплением людей, но никогда в роли дуры.
После того, как я говорить заканчиваю поражаюсь тишине вокруг.
Она звенящая и сильно пугает.
Судорожно провожу взглядом по шокированным студентам, до которых только начинает доходить ЧТО только что произошло.
Останавливаюсь на лице Сафронова. Безошибочно вычисляю его среди громадной толпы. Замираю, когда утопаю в его взгляде.
Парень сидит неподвижно и смотрит на меня в упор. Так, как будто я сделала все неправильно.
— Романыч! Это твоя фифа? — Смельчаки обращаются к мажору, который никак на них не реагирует.
— Мне бы такая в любви призналась!
— Сколько их там у тебя?
— Поделись контактами тех, кого ты отшил!
И это далеко не все, что доносится до моих ушей.
Становится настолько неприятно, что хочется отмыться. Как будто из лужи водой грязной окатили.
Радует, что никто во мне не признает Меня.
Зато Сафронова в этот момент чуть ли не поздравляют. По спине хлопают, а он никак не реагирует. Скулы плотно сжаты. Напряжен.
На меня смотрит и взгляд не отводит. Так, что озноб пробирает. По телу пробегают мурашки и сознание подсказывает, что ничем хорошим это не закончится.
Но почему?! В ответ протестую мысленно. Я же сделала все, что этот наглый качок хотел.
Сафронов молчит и тогда с первых рядов парни поднимаются и ко мне направляются.
— Что вам надо?
Ахаю, как только несколько из них оказываются в непосредственной близости.
— Мне иди надо. Пропустите!
Пытаюсь вклиниться в разрастающуюся толпу, но не получается.
Руки незнакомцев превращаются в живую изгородь, а я теряюсь. Вместо того, чтоб послать их… на место — тушуюсь.
Назад отхожу неосознанно.
От волнения сердце бьется так, что перед глазами тускнеет все. Дышать становится тяжелее, потому что атмосфера накаляется.
Волнение и паника, — мои самые худшие друзья.
Когда думаю, что на ногах не устою, вокруг все замолкают.
Замечаю, что начинают в сторону сдавать, что даже дышать становится легче.
Скорее всего в аудиторию зашел преподаватель.
Прикрываю глаза от ужаса.
Хорошо, что хоть Краснов не застал момент признания, а в этом образе может меня вообще не узнать.
Все не так плохо, правда?!
Да ладно. Это тупое сомоуспокоение не работает. Все хуже некуда.
Отсчитываю до трех, но на “два” чувствую, как кто-то меня за руку хватает и тянет вперед.
Резко. Сильной хваткой выдергивает меня из плотного кольца пятикурсников, а потом мы останавливаемся.
Поднимаю взгляд и вижу перед собой широкую мужскую спину. Фокусирую взгляд на том, что впереди и узнаю силуэт Сергея Алексеевича.
Краснов стоит в дверях аудитории и смотрит на меня с Сафроновым. Пристально и долго, после чего его взгляд скользит ниже и замирает там, где наши с Романом руки соприкасаются…
— Что это вы тут устроили?
Никогда не слышала в голосе своего любимого преподавателя столько злости. Знаю, что он строгий очень, но сейчас сердце в пятки уходит.
Шаг назад делаю непроизвольно и за спину Сафронову прячусь.
Это так глупо, учитывая, что все как раз из-за него происходит.
— Лиза? Это ты? — Зажмуриваюсь, когда свое имя слышу. Оно как гром среди неба ясного разлетается по всей аудитории. — Ларина?
Ну теперь точно те, кто по имени не понял, кто я, раскрыли мою личность.
— Сергей Алексеевич. — Жалобно протягиваю едва слышно и выглядываю из-за спины Романа.
Не выхожу. Стыдно.
Не могу придумать с чего начать свои извинения.
— Мы уже уходим. — Мажор произносит, давая понять, что преподавателей тоже ни во что не ставит. Тянет меня за руку за собой, но Краснов преграждает нам путь.
— Сядь на место, Сафронов. — Чеканит Сергей Алексеевич, но Роман прет напролом. Задевает препода плечом с такой силой, что тот несколько шагов назад сделать вынужден.
Я официально в шоке. Все закончилось хуже некуда и последствия будут необратимые.
Краснов это так просто не оставит, а я ведь толком извиниться не смогла. Это делать надо по горячим следам, так что я пытаюсь высвободится и остаться тут.
На позор уже не важно. Студенты сплетничать будут ровно до тех пор, пока что-нибудь поинтереснее не произойдет.
Под вопросом моя академическая репутация.
— Отпусти меня, псих. Не тяни. — Шиплю, но руку выдернуть не могу.
Вот же вцепился в меня своими клешнями и не отпускает.
Чем большее я усилий прикладываю, тем настойчивее рука Романа сжимается на моей кисти.
Не реагирует он ни на мои протесты, ни на приказы Краснова.
Мажорам закон не писан, а если писан, то не прочитан.
В аудитории тишина стоит даже тогда, когда мы идем по коридору. Все пикнуть боятся.
Молча и без пререканий перебираю ногами, не смотрю ни на кого вокруг.
Все пропало.
Может мне и стоит бояться Сафронова, но в данную секунду все параллельно.
У меня личная трагедия в другом.
— Лиза! — Замираю на месте, когда слышу знакомый голос.
Рома из-за этого тоже сбавляет обороты.
Поднимаю глаза и взглядом встречаюсь с Маринкой.
Подруга стоит чуть в стороне и на нас смотрит, округлив глаза.
— Свали! — Раздраженно рычит Сафронов и делает шаг, но я продолжаю стоять на месте.
— Извини. У меня не подучилось его задержать. — Девушка перепугано на меня смотрит, а потом с опаской переводит взгляд на парня. — Я старалась! Честно.
Роман сейчас явно не в духе, и аура у него такая, что подкосить может. Маринка тем, что влезла, делает все только хуже.
В ее поведении что-то не так, но я настолько дезориентирована и обеспокоена, что думать об этом нет возможности.
— Потом поговорим. — На выдохе произношу и чуть ли не кубарем лечу вперед.
На непривычно высоких каблуках очень словно удержать равновесие, когда тебя вперед тянет бульдозер.
— Лиза, куда вы…?
Взволнованный вопрос подруги растворяется в воздухе по мере того, как я несусь вперед по коридору следом за Сафроновым.
— Куда ты меня тащишь? Пусти!
Пробую остановить Романа, когда мы за угол сворачиваем.
В коридоре и так малолюдно, а здесь вообще ни души.
Парень недовольно оборачивается, но по глазам вижу, что и не думает тормозить.
— Я буду кричать. — Мне терять нечего после того, что только что произошло. Реально в таком состоянии я способна на это. — И совсем не о любви к тебе.
Нехотя Сафронов останавливается. При этом как будто специально выбирает такой угол, что мышь без внимания не проскочит.
— Я сделала все, как ты хотел. Отпусти меня.
Он резко разворачивается, и я с трудом могу устоять на месте. Шаг назад делаю и упираюсь в стену.
Парень вне себя от ярости. Смотрит мне в глаза так пристально, что отвести взгляд не получается.
Приковывает. Завораживает своей хищностью.
На удивление мою руку на этот раз отпускает, и я сразу же потираю раздраженную кожу запястья.
— Отпустил. — Факт констатирует и надвигается на меня. — Что дальше? Ну же, командуй, зубрила.
Бежать я могу только вправо, потому что позади стена, а слева тоже в нее упрусь через несколько шагов.
— Дальше? Я уйду и мы никогда не увидимся больше.
— Ты в этом уверена?
— Конечно. — Сафронов уже так близко, что я чувствую как он рвано дышит. — Моя часть сделки завершена. Теперь дело за тобой. После признания ты обещал забыть о моем существовании!
— Точно обещал?!
Резко вжимает меня в стену и заставляет зажмуриться.
— Я уверена. — Почти пищу и стараюсь при этом не двигаться.
— Тогда для кого ты так оделась сегодня? Хотела произвести впечатление? — Голос его утяжелен хрипотцой и раздается над самым моим ухом.
Глаза зажмуриваю еще крепче, сжимаюсь в комок и жду, что этот ненормальный сделает дальше.
Мне что-то подсказывает, что никуда он меня не отпустит. Сейчас так точно.
— Там ректор! — Распахиваю глаза и стараюсь сыграть правдоподобно. — Что он тут делает?!
Пальцем тычу за спину парню, и это срабатывает. Роман отвлекается, немного оборачивается, а я наношу решающий удар.
Шпилькой по ступне. Эффект круче чем в фильмах выходит, потому что Сафронов кажется парализованным.
Он не прыгает от боли, не кричит и не ругается. Стоит, наряженный как статуя, плотно сомкнув губы. Взгляд дикий. Дыхание тяжелое. Вены напряжены и вздуваются с каждым ударом сердца.
— Только попадись мне на глаза. — Рычит через плотно стиснутые зубы.
— Намек понят. — Киваю и сглатываю.
Не свожу с него взгляд, делаю шаг в сторону, наклоняясь под мускулистой рукой.
Медленно отхожу, спокойно. А потом на бег срываюсь.
Пока он не передумал и не погнался следом.
У меня такое чувство, что в прошлой жизни я нехило оплошала раз сейчас у меня началась черная полоса.
До своей комнаты добегаю в мгновение ока и тут же падаю на кровать лицом в подушку.
Опомнившись, подскакиваю, но уже поздно. На наволочке отпечаталось мое лицо в стиле «абстрактный автопортрет».
Красные губы, тоналка по контуру, следы от подводки и теней.
Вздыхаю.
Переодеваюсь в обычную одежду и стягиваю испачканную наволочку. Ее срочно застирать надо и заодно смыть это все безобразие с лица.
Пользуюсь возможностью пока все на паре и иду в душевую.
На обратном пути наталкиваюсь на нескольких студентов в коридоре, которые что-то рассматривают в телефонах и смеются.
— Вот же дура.
— Ни стыда, ни совести!
— На что только не пойдешь, чтоб Сафронов обратил внимание.
Как его фамилию слышу, так сразу понимаю, что речь обо мне. Ускоряю шаг, чтоб никто не признал меня и снова в комнату заскакиваю.
Это какому умнику в голову пришла идея заснять все это на видео? Может сам Роман так развлекается?
Кто бы еще знал, что я буду ему в симпатии признаваться перед всей аудиторией. Вот же гад!
Моя ненависть к нему становится все сильнее. Пожалуй, это единственное, что у нас с Сафроновым есть общее.
Меня радуют предстоящие выходные. Вдруг за эти два дня произойдет что-то более значимое, чем мой позор.
Я как раз родителям сказала, что на этой неделе не буду оставаться в универе и приеду домой. Первый раз за месяц, если что.
Сейчас надо быстро собрать вещи и технично улизнуть пока все отсиживаются на последних парах.
И вроде опять все по плану идет пока я в дверях своей комнаты с Маринкой не сталкиваюсь.
— Ты куда? — Подруга смотрит на меня и как будто первый раз видит. — У нас же еще две лекции.
— Я не пойду.
У нас как раз между пар окно, поэтому она и решила ко мне заглянуть.
— Эй, ну ты чего! — Выхватывает из моих рук сумку и заносит обратно в комнату. — Я же извинилась. Не получилось у меня его задержать дольше, чем на пару фраз.
Марина надувает губки и ведет себя так, как будто это я пред ней виновата.
— Проехали. — Отмахиваюсь и за своими вещами тянусь, но она их ловко отбрасывает на кровать. — Что ты делаешь?!
— Раз ты не злишься, то давай поговорим. Расскажи мне все. — Ее глаза загораются и Мари плюхается на кровать. — Куда тебя отвез Сафронов? Что говорил? Угрожал?
В ее голосе интерес неподдельный. Особенно когда она выдвигает предпочтительные для нее предположения.
— Приятным наш разговор не назовешь, но с чего бы ему мне угрожать? — Осторожно присаживаюсь рядом с подругой. — Он же сам хотел, чтоб я перед ним так извинилась. Так что бояться нечего, правда?
Заглядываю Маринке в глаза и жду, что она меня успокоит.
Подруга многозначительно молчит, а я начинаю еще больше нервничать.
— Кто-то снял это на видео и выложил в сеть.
Марина подтверждает мои догадки, что все пропало.
— Я уже знаю. Поэтому и хочу уехать как можно быстрее, пока все не начали тыкать в меня пальцем.
Марина открывает рот, чтоб сказать что-то, но потом опять закрывает.
— Все только об этом и говорят, Лиза. Ты звезда.
От того, как Марина это произносит с жалостью мне не по себе.
— Не хочу я такой славы.
— Это уже случилось. И скорее всего дошло до деканата. — Закрываю рот руками в немом крике. — Слышала, что они собираются принимать меры, потому что твой Краснов это тоже так не оставит.
— А ему что с этого? Подумаешь задержали его на пять минут.
Я чуть ли не плачу от досады. Мне на себя злиться надо, а я сейчас на Сергея Алексеевича хочу накинуться.
— Говорят, что это больше связано с Сафроновым, а не тобой. — Я вопросительно выгибаю бровь и на нервах вгоняю ногти в ладошки, сжимая кулаки. — Краснов попросил Романа сесть на место, а тот не послушался. У всех на виду оттолкнул препода и свалил вместе с тобой. Твой Алексеевич — это так просто ему не спустит, так что и тебя рикошетом зацепит.
Все, что Марина говорит, меня не утешает.
Если Сафронова накажут, то все будут думать, что из-за меня. И тогда прощай спокойная жизнь.
— Что мне теперь делать?
— Я не знаю, Лиза. — Марина отвечает не задумываясь и плечами пожимает безразлично. — Закрывай как можно быстрее сессию и уезжай. Разве есть другой выход?!
— Думаешь мне удастся это сделать? Краснов один из тех, кто выставляет нам экзамен.
Нервно губу закусываю и начинаю ходить по комнате кругами в поисках решения.
— Ну подойди к нему. Извинись. — Скептически смотрю на подругу после такого совета.
— Ну а что?! — Она глаза округляет. — Попробуй найти к нему подход. В конце концов он мужик…
Цокает и закатывает глаза.
— Эй! — Тут же вспыхиваю в ответ на ее слова. — На что ты меня толкаешь?!
— Я ничего такого не имела в виду. — Маринка сразу спохватывается. — Ты меня не так поняла. Извинись, поулыбайся. Похлопай глазами и упади на дурочку.
— Я? На дурочку?
— Ну тогда я не знаю! — Подруга резко вскакивает с кровати и смотрит на меня с раздражением. — Ты сама создала проблему, Лиза, и еще недовольна, когда тебе пытаются помочь!
Марина в сердцах ногой топает и отправляется на выход.
— Позвони мне, когда будешь готова извиниться!
*****
Мне кажется, что моя голова сейчас взорвется.
Если так подумать, то проще составить список перед кем мне НЕ надо извиняться.
И все же есть доля правды в словах Марины.
Надо хотя бы попытаться поговорить с Сергеем Алексеевичем.
Решившись на это, я дожидаюсь окончания учебного дня.
Надеваю толстовку. Накидываю капюшен на голову. Хватаю со стола очки для работы за компьютером.
— Ну все! Не узнать теперь.
Кажется, сегодня я на себе успею примерить все образы.
Свой вид в зеркале оцениваю, а потом грустнею.
На третьей лекции Краснова я тоже так думала.
Прислушиваюсь к шуму в коридоре и когда понимаю, что почти все разошлись, выхожу.
— Ларина? — Тут же врезаюсь в нашу комменду. — Я уж подумала, что ты уехала сегодня. Кого ни спрошу, никто не видел тебя.
— А я вот тут. — Выдавливаю из себя улыбку вымученную.
— И это хорошо. Тебя в деканате ждут. Только что оттуда бегуна прислали. Говорит, что это очень важно.
Я забываю, как дышать.
Благодарю женщину и на не сгибающихся ногах иду в главный корпус.
Кажется, моя песенка спета.
О том, что все плохо свидетельствует лицо секретаря, который обычно меня всегда с улыбкой встречала.
— Проходи, Ларина. Тебя там все ждут.
— Меня? Все?
Перед глазами от волнения все плывет, и я хватаюсь за спинку стула.
Тело ватное, ноги к месту приросли.
Не хочу я туда идти под страхом кары.
— Да. — Она кивает. — Краснов, Багрянцев и Сафронов.
— Сафронов?! — С ужасом повторяю последнюю фамилию.
Если раньше у меня была робкая надежда, что это никак не связано с инцидентов в пятьсот двенадцатой, то сейчас эта надежда исчезает как тени в полдень.
— Иди уже, Ларина! — Женщина эмоционально меня сплавить пытается. — Еще больше их не зли!
Не знаю, как возможно разозлить присутствующих еще больше, потому что атмосфера в кабинете после моего появления накаляется до предела.
— А вот и наша звездочка. — С сарказмом произносит декан напротив меня.
На меня тут же свой взгляд переводит Краснов, а Сафронов сидит с безразличным видом.
Последнему, кажется, вообще фиолетово на происходящее.
— Проходи, Ларина, садись.
— Спасибо, Петр Семенович.
— Ну что, студенты мои дорогие, рассказывайте, как вы докатились до такой жизни?
— Вы о чем? — Вспоминаю совет Маринки во всех непонятных ситуациях падать на дуру.
— Я о том, что вы вдвоем устроили на паре Сергея Алексеевича!!!
Что ответить я не знаю, но тут о себе напомнить решает Сафронов.
— Ничего мы не устраивали. — Говорит парень с ухмылкой наглой. — Нас там даже не было.
— Тогда что это?!
Я поражаюсь тому, что декан мимо ушей пропускает такое хамство со стороны Романа.
Через мгновение мажору в руки летит телефон, на экране которого застыло видео. Зуб даю, что заснято там все: от моего позора, до позора Краснова.
— Если вы его до конца смотрели, то знаете, что лекция в тот момент не началась.
— Был звонок.
— Но препода не было.
Сафронов не фильтрует слова и не стесняется в выражениях.
— Я задержался, потому что был занят. — раздраженно вмешивается Краснов.
— Ага, с одной из студенток.
Роман все так же невозмутим, но это больше на игру на публике похоже.
— Прекратить! — Ректор с силой хлопает по столу, что мы все на месте подскакиваем от неожиданности. — Сафронов, Ларина! Я так понимаю, что виноватыми вы себя не считаете.
Считаем. Лично я очень считаю.
— Я…
— Нет. — Перебивает меня мажор.
— Так я и думал. — Тут же ухмыляется Петр Семенович. — Однако позволю себе с вами не согласится.
— Что это значит? — Краска покидает мое лицо.
— Вас ждет наказание. Обоих. И определять его будет Сергей Алексеевич.
Не понимаю как оказываюсь на улице.
Я под таким впечатлением от произошедшего, что розового слона с неоновой табличкой рядом с собой не замечу.
— Хорошо, что так легко отделались.
Реально все могло быть хуже. Отчисление и отстранение нам не грозит и пока даже не стоит вопрос о том, чтоб лишить меня места в программе обмена заграницей. Главное сейчас не оплошать и сделать так, как нам сказали.
Рядом со мной молча стоит Сафронов. Хмурый, угрюмый. Губы сжаты плотно, челюсть сцеплена. Руки в карманах и перекатывается с пяток на носочки.
— По-твоему, презентация по трем последним темам — это “легко отделались”?!
Кажется, он со мной не согласен.
— Да, если альтернатива — отстранение от учебы. Посидим выходные за книгами. — Пожимаю плечами. — У нас есть неделя и если мы будем делать все слажено, то успеем вовремя.
Пытаюсь сама себя взбодрить и даже улыбаюсь, когда взгляд на парня перевожу.
— Ну пусть отстраняют тогда. — Хмыкает с безразличием. — Я все равно это делать не буду.
— Почему?
— На выходные у меня планы, которые нельзя отменить.
— А на неделе? — Затаив дыхание жду его ответ. — Сможешь выделить время после лекций?
— Нет. Тоже планы.
— У тебя свободного времени нет вообще? Такой занятой? — Эту информацию сложно переварить. Не думала, что он такой занятой. С виду типичный прожигатель жизни. — Может, если ты постараешься…
— Плохо слышишь? — Парень со всей силы пинает перед собой камушек, а потом резко поворачивается ко мне. Выглядит он в эту секунду довольно пугающе. — Или под дурочку косишь? Если хочешь выслужиться перед Красновым, то делай все сама. А я пошел.
— Как я напишу за тебя десять листов от руки? — Нам сказано каждому сдать такую стопочку, где через запятую будет “за проступок будет наказание”. — Почерк одинаковый будет!
— Так напиши левой!
Напоследок Сафронов снисходительно усмехается, обводя меня взглядом, и уходит.
Ему нет дела до наказания. Ему плевать, что это отразится на мне.
На что я только надеялась?
— Я даже не знаю, что вы проходите сейчас у Краснова! — Кричу ему вдогонку, но парень не оборачивается.
Идет к парковке, где после щелчка сигнализации ему подмигивает спортивный суперкар. Заводит мотор, что тот аж ревет. Музыку включает так громко, что я на таком расстоянии сразу узнаю главный хит уходящего года, и с визгом стартует с места.
Сомневаюсь, что в сложившихся обстоятельствах мне удастся уговорить парня выполнить задание. Даже представлять не хочется, как я буду бегать за ним как хвостик и упрашивать взяться за голову.
Со стороны это вообще будет восприниматься как преследование. Особенно после видео, которое уже разлетелось по всему универу. Если не дальше.
Лишний раз все увидят, как очередная фанатка после неудачного признания, отбросив в сторону стыд, бегает за объектом своего воздыхание. И попробуй кого-то убедить что это ради проекта от Краснова.
Да меня слушать никто не станет.
Реально все проще самой сделать. Ночами не спать, но выполнить все за себя и за него.
В крайнем случае Маринку попросить помочь.
Начинаю мечтать, как у меня все получится, как воспоминания о нашей ссоре с подругой спускают меня с небес на землю.
Все же мне надо перед ней извиниться, хоть я толком не понимаю на что ОНА обиделась.
Набираю ее номер пока иду к своему общежитию, но Марина сбрасывает.
“Мне жаль, что мы поссорились. Давай мириться? С меня пирожные”.
Немножко стыд гложет за то, что я пишу не потому, что мне вот прямо очень жаль и стыдно за свою реакцию. На самом деле я не считаю, что у нее была причина реагировать настолько эмоционально.
Кроме как на Маринку мне сейчас положиться не на кого. Взгрустнуть за чашкой чая, поплакаться на плече охота. Получить простую моральную поддержку и услышать, что у меня все получиться сделать самой.
Вот для чего мне нужна подруга.
“Ты свободна? Я могу приехать…” И в конце еще смайлик добавляю для настроения.
Молчание с ее стороны затягивается. Тогда я достаю туз из рукава: то, от чего она обычно устоять не может. Сплетни.
“Я была в деканате. С Сафроновым”.
Это на нее действует как магическое заклинание и практически сразу прилетает ответ. Принцесса Марина оттаяла и соизволила выйти на связь.
“Говорить не могу сейчас. Позвоню завтра, расскажешь все”.
Мы хоть сдвинулись с мертвой точки. Из моего списка глобальных проблем первая решена.
Дальнейший план прост: в эти выходные я делаю свои задания ударными темпами. В течении недели делаю работу за Романа.
Теперь мне надо узнать у Сафронова что они проходят у Краснова и сделать за него задание. Это будет очень сложно (изучить и проанализировать информацию старшего курса), но знания мне всегда пригодятся.
Надеюсь, это будет последний раз, когда мы с ним пересечемся.
На волне энтузиазма и адреналина после пережитого я к полуночи читаю все, что мы до конца семестры должны пройти на моем курсе.
От переизбытка информации мысли кипят и из ушей идет пар. Дело остается за малым, но затратным по времени — сделать обо всем этом презентацию.
Но это уже завтра. Сегодня хочется расслабиться и переключиться.
За телефон хватаюсь и, раскачиваясь на стуле, захожу в излюбленную студентами соцсеть. Особенно она популярна среди студентов моего универа: различные группы, чаты, события…
Об очередном мне приходит оповещение, и я по инерции кликаю.
У меня нет социальной жизни. Не так много друзей. Все свое время я провожу за книгами. Поэтому иногда я позволяю себе слабость — захожу в новостные ленты однокурсников и подглядываю за тем, как живут другие.
Могла бы и я, если б не обстоятельства. В виде моих родителей.
Они за мной как коршуны бдят, пусть и неявно. Иногда у меня появляется ощущение, что ко мне приставлен шпион, который им докладывает обо всем.
Периодически даже возникает ощущение, что они мысли мои читают и действуют на упреждение.
Как иначе объяснить, что к середине четвертого курса я не побывала ни на одной вечеринке?! В те моменты, когда попыталась ослушаться и ускользнуть из общаги, перед входом сразу оказывались люди в чёрном и сопровождали меня в дубовый кабинет отца в загородном доме. Для серьезного разговора.
О чести, морали и достоинстве. Семьи конечно же.
Моя последняя строптивая попытка была два года назад. После ее краха я и пробовать перестала.
И вот сегодня опять: кто-то наслаждается жизнью на вечеринке, а кто-то я — сижу над учебниками. Пока что своими, а завтра придется зубрить программу пятого курса.
Не слишком пристально наблюдаю за тем, как на видео отдыхают студенты у кого-то на квартире. Пока не начинаю эту квартиру узнавать. Мало-помалу.
Она принадлежит Маринке.
В груди неприятно кольнуло. Вот, значит, чем она занята.
Да, сборище гуляк важнее подруги. Это расстраивает настолько, что я хочу отбросить телефон в сторону, как в довесок еще порцию услады для глаз получаю.
Камера телефона, на который идет съемка, фокусируется на компании людей. В центре… (барабанная дробь) … Сафронов.
Вокруг девушки вьются и пытаются его внимание привлечь. Рядом на столе стоят пластиковые стаканчики и пустые красные жестянки из-под газировки. Кто-то явно любит ажиотаж и громкие посиделки, играя в различные игры на вечеринке.
Пока что?!
Пока я загибаюсь над выполнением заданий? За него и за себя?
Сафронов сказал, что у него важные дела! Важное — это когда нужно срочно кому-то помочь или бабушка в больнице болеет.
Ну теперь, благодаря Роману Сафронову, я знаю как условно выглядит “очень важное дело”.
Глаза наливаются яростью и прежде, чем я себе отчет отдаю в содеянном, то уже сижу в машине такси назвав домашний адрес Маринки.
А что? Мне терять нечего, а если план вдруг сработает, то Роману мало не покажется.
Хватит уже с меня быть послушным ванильным одуванчиком.
— Мы на месте. — Хмыкает таксист, когда я ему сую в руки деньги без сдачи. Там на три таких поездки хватит.
Злость затмевает все на своем пути, и я мчу на нужный этаж пешком, опережая лифт. Энергия ключом бьет и это какой никакой способ немного остыть.
В элитном доме, где живет подруга, на каждом этаже по одной квартире. Не удивительно, что дверь ее жилища распахнута и каждую секунду из нее выходят и заходят люди весьма сомнительной наружности.
Я бы не удивилась тому, что тут тусуется Сафронов, но Маринка…
От разочарование перехватывает дыхание — не думала, что она такая…
Из всех щелей орет музыка и туда-сюда снуют старшекурсники. Кого-то я знаю, других вижу в первый раз. Отовсюду смех и веселье. Приглушенный свет добавляет мистичности и нуара.
Вначале я думала, что мне может понравиться нечто такое, но теперь понимаю то это не так.
Развязное и вульгарное поведение никогда не было моим эталоном.
В любом случае, я тут не для этого.
Достаю из кармана толстовки мобильный и камеру включаю, когда оказываюсь в центре квартиры. Включаю значок видеозаписи и направляю на группу старшекурсников во главе с Сафроновым.
Последний как раз полубоком стоит и не видит, что я его снимаю. Зато я сегодня хочу для деканата еще одну восходящую звезду короткометражек засветить. Не одной же мне на небосклоне зажигать.
Пусть учебная коллегия знает как их самый популярный студент грызет гранит науки, потому что после такого я точно за него ничего делать не собираюсь.
У меня есть железные доказательства того, что я сожалею о произошедшем в пятьсот двенадцатой и готова вину искупить презентацией. А Роман Сафронов нет.
— Романыч! — Окликает мажора приятель, стоящий справа и толкает под руку. Таким образом выбивает из рук самоуверенного мажора напиток. — Это не твоя деваха с видео?
Парень не сразу, но поворачивается ко мне. За ним следом и все остальные.
— Она. — Шевелит одними губами, пригвождая меня своим неистовым взглядом к месту.
— А че она тогда нас снимает?!
Немного страшно.
Ладно, преувеличиваю.
Дико страшно.
Рука дрожит и объектив из-за этого не фокусируется толком.
Роман меня заметил и его вид не предвещает ничего хорошего.
Дальше все как будто в замедленной съемке происходит: наблюдаю как мажор срывается с места и ко мне идет.
Все же телефон я при этом не убираю и снимать продолжаю. Пусть он знает, что я знаю и все равно не боюсь.
— Что ты делаешь?
За секунду до того, как он возле меня оказывается, я блокирую мобильный и прячу его в задний карман джинс.
— Видео для потомков. — Усмехаюсь в той наглой манере, которая свойственна Сафронову.
Надо разговаривать на понятном ему языке, потому что мой он не понимает.
— Как ты узнала что я тут?! — На меня напирает и в глаза заглядывает.
Что там прочесть так хочет? В сознание проскальзывает одна догадка…
Этот ненормальный считает, что я вычисляла где находится он?
Это же смешно. Как можно иметь такое самомнение, которое выпирает за масштаба планеты?
— Ты же не думаешь, что все, что я в пятьсот двенадцатой сказала — правда? — Усмехаюсь нервно и веду плечами. Он сам придумал фразочки, которые я должна была озвучить при его одногруппниках. — Нельзя быть таким заносчивым…
Будь у меня возможность я бы в нем дыру ненависти прожгла.
— Тогда что ты тут делаешь? — Он усмехается полностью уверенный в правоте выводов. — Зубрила, которая дальше кампуса не выходит вдруг оказалась на домашней вечеринке.
— Да. — Киваю. — Настолько домашней, что я могу тебе экскурсию тут провести…
Сам того не понимая Сафронов вкладывает мне в руки козыря. Пока не осознает он в чем подвох, но сейчас его ждет сюрпрайз.
Вокруг нас образовывается небольшое кольцо и по перешептам присутствующих я понимаю, что во мне узнали… меня.
— Маринка! — Замечаю в толпе подругу и зову ее как можно громче. — Классная вечеринка!
Вокруг все стихают. Как будто ждут развязки и пристально наблюдают за происходящим.
А дальше у нас немая сцена.
Подруга в шоке. Пытается понять, что случилось и не сразу находит меня взглядом.
— Лиза? — Сначала вскрикивает, а потом тушуется. Как будто понимает в какой просак попала. — Что ты тут делаешь?
Ей неловко — это сразу заметно. Мне тоже не по себе от ее реакции, но анализировать я это буду позже.
— В гости зашла. — Намеренно веду себя так, как будто кроме нас тут никого нет. — Я кофе заварю. Ты не против? Так устала за сегодня…
Не дожидаясь встречной реакции, уверенным шагом я иду в сторону кухни. Передо мной народ расступается.
Маринка пока что молчит, потому что не знает как реагировать правильно. Она ведь не знает как при всех сделать так, чтоб в грязь лицом не ударить.
Если кто не понял (потому что сегодня как раз это поняла я), грязь — это я.
— Мой любимый. Я думала, что уже закончился! — Невозмутимо достаю из крайнего верхнего шкафчика пачку с зернами и забрасываю в кофе-машину.
Я держусь из последних сил, потому что не так просто выставить себя на обозрение, когда при малейшем проступке из меня посмешище сделают.
— Почему ты тут? — Подруга подлетает ко мне сразу, как успевает опомниться и шипит в ухо, загораживая от посторонних взглядом.
— Какой популярный вопрос. Попробуй спросить что-то другое, хотя… — На последнем слове я повышаю голос. — Я могу на него ответить. Да, Сафронов?! Можно?
Нахожу взглядом парня, который пристально и напряженно за всем этим наблюдает.
Меня все порядком достало.
Это ощущение отчаяния, когда как бы ты ни пытался — все равно ничего путного не выходит. Всегда находится какой-нибудь саботажник (так же известный как Роман Сафронов), который под откос пустить может четыре года моей учебы.
А все потому, что его эго пострадало из-за поцарапанной машины.
— Так вот сегодня этот человек должен был провести вечер со мной…
У нас наказание, проект и все такое.
Я начинаю говорить с намерением выдать людям правду в массы, но мажор меня опережает.
За руку хватает и за собой тащит.
— Куда?! — Возмущаюсь совершенно искренне. Во-первых, я не договорила. А, во-вторых… — Мой кофе!!!
— Чего ты добиваешься? — Парень круто разворачивает меня к себе лицом, когда буквально выталкивает в подъезд. — Что ты устроила?
Дышит так, что утопаю в легкой панике. Меня успокаивают лишь несколько человек, которые по счастливому стечению обстоятельств оказались тут. Они свидетели того, чтоб он мне ничего не сделал.
— Н-ничего. — Мне с трудом удается контролировать растерянность и испуг. — Ты сказал, что у тебя важное дело и потом я узнаю, что ты на вечеринке у моей подруги. А я в это время делаю проект.
— Тебя не касается, где я…
— Мне все равно на тебя и чем ты занят, но я не хочу одна нести ответственность за то, что произошло. На кону и мое будущее тоже.
Моя учеба заграницей.
Еще недавно я не знала ехать или нет, но как только эта возможность стала ускользать у меня из рук, так я тут же определилась со своими приоритетами.
— Твою часть задания я делать не буду. — Говорю твердо и пытаюсь так же смотреть ему в глаза.
— Неужели?!
— Я думала над этим. Сначала решила, что справлюсь за двоих, но…
— И что же заставило тебя изменить свое мнение?!
— Социальная несправедливость. Воспитание и мораль. — Я загибаю пальцы у него перед носом. — Когда есть проступок, то должно быть наказание. Это основа права. Такое даже ты знаешь, доучившись до пятого курса.
Отвожу душу и позволяю себе немного его потроллить.
Я не ожидаю, что этот мажор спросит в чем тут несправедливость, поэтому продолжаю.
— Я намерена тебя шантажировать, Сафронов. Мне терять нечего. — Пожимаю плечами и улыбаюсь, когда парень в мыслях меня с землей ровняет. — Если тебе так глубоко все равно на наказание, то ты не будешь против, если в следующую пятницу я после своей презентации покажу в деканате видео как ты готовишься к отработке?!
