— Планета как планета, — пробормотал Фёдор Лёвушкин, нагнувшись к экрану внешнего обзора. — Облачность умеренная. Растительность довольно захудалая, пустыни, ледники. Не понимаю, что ты в ней нашёл.
Планетолог звездолёта «Ласточка» Роман Птицын в изумлении посмотрел на своего командира.
— То есть как это, что нашёл? Ты что — ничего не видишь? Планета должна иметь цивилизацию. Посмотри ещё раз анализы проб атмосферы: загрязнённость на два порядка превышает норму для данного типа планет! А вот карта замеров радиоактивности! Нет, ты только взгляни! упрашивал Роман, перелистывая папку с материалами о планете. — Только посмотри!
— Не буду я ничего смотреть! — сказал Лёвушкин упрямо. — Оставь свои зелёные фантазии при себе. Все эти телячьи восторги по поводу следов высокоразвитых цивилизаций я выслушивал десятки раз, и, поверь моему опыту, после проверки всё это оказывалось лишь редкой комбинацией естественных условий. А на эту планету и смотреть-то противно! При такой убогой растительности существование высших форм животного мира вызывает определённые сомнения, не говоря уже о цивилизации. И вообще, покажи мне на поверхности планеты хоть одно искусственное сооружение. Пусть не город, пусть хотя бы какой-то знак.
— Но анализы…
— Это не доказательство. У меня серьёзная экспедиция! Планы разработаны Управлением, утверждены Министерством галактических исследований — и отступать от них я не намерен. Ещё сутки покрутимся вокруг планеты, проведём двойное зондирование и перелетаем к следующей. В этой системе почти полсотни крупных планет, и если на каждую высаживаться, мы здесь до конца квартала застрянем.
— Это уже бюрократизм, капитан, — ехидно заметил Роман. — А если завтра после зондирования у меня будут доказательства? Что тогда?
— Вот тогда и приходи ко мне со своими доказательствами. Впрочем, это маловероятно. Кстати, я приказал проверить эфир, но никаких сигналов от высокоразвитых цивилизаций пока поймано не было.
— Учту! — буркнул Роман и, в душе проклиная несговорчивость Лёвушкина, направился в лабораторию.
«Куда он спешит, — негодовал Роман. — Топливо есть, почему бы и не высадиться на планету, изучить всё на месте?» Интуиция планетолога подсказывала: планета, вокруг которой уже вторые сутки крутился звездолёт, должна иметь цивилизацию.
— Вот чем угодно клянусь — есть цивилизация! Но разве ему докажешь? — бормотал Роман.
Однако в этот раз судьба сжалилась над Романом. В коридоре сразу за дверью рубки он столкнулся со штурманом Геннадием Куцем. Куц с озабоченным видом вышагивал по коридору, сжимая под мышкой рулон каких-то снимков.
— Старик у себя? — мрачно спросил он Романа и, не дожидаясь ответа, добавил: — Кстати, ты мне тоже нужен. Пошли!
— Спасибо, я только что от него, с меня хватит!
— Ничего, лишний раз лицезреть начальство всегда полезно, резонно ответил Куц, вталкивая Романа в рубку и вываливая на стол перед Лёвушкиным груду фотографий.
— У меня здесь, братцы, какая-то ерунда проступает, — сказал Куц, — надо бы разобраться, Федя.
— Ну, что ещё? — недовольно поморщился Лёвушкин, придвигая к себе фотографии. — Так… Это в рентгеновских лучах… А это? Магнитные поля? Любопытно!
И капитан вместе со штурманом принялись сортировать фотографии. Явно не доверяя снимкам, Лёвушкин тем не менее вдруг зафыркал, стал почёсывать у себя за ухом, что являлось у него признаком некоторого волнения и даже растерянности.
Роман тоже склонился над фотографиями. Снимки были яркими, пёстрыми и, как обычно, малопонятными. От обилия цветных полос и пятен у Романа зарябило в глазах. Минуту он старательно всматривался в фотографии, пытаясь сообразить, что так смущает штурмана и капитана, и вдруг заметил несколько прямоугольничков.
— Города! — восхищённо прошептал Роман. — Я говорю, города под слоем песка.
Лёвушкин недоумённо поднял голову.
— Какие ещё города?
— Он не туда смотрит, — добродушно пояснил Куц. — Ты, Роман, смотри ближе к экватору. Города твои очень смахивают на дефекты печати, впрочем, и без них вопросов хватает…
— Хм, — фыркнул Лёвушкин. — И это мой лучший планетолог! Ты что, всё ещё ничего не видишь?
— Да всё я вижу, — смутился Роман, и в следующий момент действительно увидел…
Через все фотографии, почти по экватору планеты, проходила тонкая тёмная чёрточка.
— Кольцо! — прошептал Роман. — Что это, капитан?
— Этот вопрос скорее тебе надо задать, — небрежно бросил Куц.
Лёвушкин озабоченно взглянул на своих помощников, на фотографии…
— Да, вопрос… Кажется, есть основания для высадки. Придётся поковырять планетку основательнее. — Лёвушкин посмотрел на сияющие лица штурмана и планетолога. — Чему радуетесь? Опять из графика работ вылетим. Вам только подавай тайны, а мне потом в Управлении одному отдуваться. Геннадий, ответственным за высадку назначаю тебя, но запомни, если ты опять мне катер утопишь в каком-нибудь болоте, до конца экспедиции к полётам не допущу!
— Мог бы и не напоминать, — угрюмо процедил Куц, с достоинством направляясь к выходу из каюты.
— А ты. Роман, поосторожнее со всеми этими цивилизациями! Чтобы строго в рамках инструкций и никакой отсебятины.
— Помилуй, Фёдор, когда это было, чтобы мы нарушали? Мои орлы каждый вечер перед сном «Технику безопасности» и «Общий Космический Устав» повторяют.
Лёвушкин сморщился, словно услышал что-то очень нехорошее:
— Сказки про устав в Управлении рассказывай, там в них скорее поверят, а из меня этим слезу не вышибешь. Можешь идти!
Посадка прошла успешно.
— Как на перину шлёпнулись, — улыбнулся Геннадий, когда катер мягко коснулся почвы планеты. — Вообще, высаживаться в пустынной местности — одно удовольствие, — добавил он, обращаясь к Роману. — Это тебе не болота Джики, которую капитан, я чувствую, будет мне припоминать ещё долго. И это не джунгли Адрии. Здесь всё просто. Поправка на ветер, поправка на магнитное поле планеты… Катер может посадить даже ребёнок. Посмотри, кстати, какая точность — прямо в заданный квадрат.
Роман и два его помощника — Алексей и Виктор — прильнули к иллюминаторам.
Геннадий уже раздвинул шторки, и разочарованным взорам исследователей открылись бесконечные пески.
— А где же это ваше загадочное кольцо? — спросил Виктор, вглядываясь в кромку горизонта.
Геннадий лениво зевнул.
— Кольцо, мой милый, надо полагать, под песками. Метрах в ста под ними. Вам ещё, боюсь, предстоит его откапывать.
Перспектива рытья в песке, очевидно, мало устраивала исследователей.
Заметив, как вытянулись лица у его подопечных, Роман снисходительно улыбнулся:
— Штурман шутит, братцы. Не надо паники. Сейчас вытащим вездеход и прокатимся вдоль колечка. Где-нибудь оно обязательно вылезет на поверхность. Всё бы тебе, Геннадий, парней пугать. Кстати, нашим автоматам прорыть шахту в здешних песках не очень сложно. Только мы на этом потеряем дня три, а результаты, скорее всего, будут более чем сомнительны. Надо искать открытые выходы кольца.
