Рассказывают, что царь Пётр частенько в заморские страны ездил.
Любил своими глазами посмотреть как и что. Прикидывал, где и чему хорошему поучиться.
Однажды приезжает он к Лазоревому морю. Заморский король его встречает, во дворец ведёт, показывает ему всякие диковины.
— Жаль мне тебя, царь Пётр, — говорит. — Живёшь ты среди тёмных людей. Ничего-то они не знают, ничего не умеют. Взгляни вот, какие мастерицы в моём королевстве имеются!
И показывает кружевную скатерть.
Царь Пётр посмотрел на скатерть и засмеялся:
— Где же ты в своей стране видел берёзки да ромашки? Это русское кружево, из моей страны.
— Быть того не может! — вскричал король и стал скатерть в увеличительное стекло рассматривать.
Но смотри не смотри — берёза берёзой и останется.
Рассердился король, приказал позвать к себе купцов. Те бросились королю в ноги и признались:
— Виноваты, ваше королевское величество! Ох, виноваты! Не вели казнить, вели миловать! Не наших это мастериц дело. У русских кружевниц куплено — у семи Катерин. Лучше их никто кружева плести не умеет, богаче узора нигде не найдёшь…
— Что ещё за семь Катерин? Опять меня обмануть хотите! — разгневался заморский король.
Тут уж царю Петру пришлось за купцов заступиться.
— Есть, — говорит, — в моём царстве такие кружевницы. Слышать я о них слышал, хоть видеть никогда не видел.
А заморский король разошёлся — и царю Петру веры нет.
— Не поверю, — кричит, — пока своими глазами не увижу! Покажите мне этих Катерин! Едем к ним сию же минуту!
Ну, царям сборы не долги. Приказали лошадей запрячь да и поехали. Впереди — стража, позади — стража: на тот случай, если разбойники нападут.
Начали путь в коляске, а потом и в сани пересели, в собольи шубы оделись.
Едут, едут. Смотрят — навстречу возок ползёт. В нём — купец с узлом на коленях.
Спрашивает его королевский стражник:
— Добрый человек, не укажешь ли нам путь к семи Катеринам — кружевницам?
Купец рассказал, как проехать, да и говорит:
— Я от них возвращаюсь. Занавески купил. Может, взглянете?
Развернул купец занавески. Все так и ахнули!
На каждой из них целая сказка выплетена. На одной — про Морозку, на другой — про Сивку-Бурку, а на третьей — про Василису Премудрую.
Заморский король как увидел занавески, так и закричал:
— Мои! Покупаю!
И бросил купцу кошелёк с золотом.
А царь Пётр молчит, будто его это вовсе не касается.
Двинулись дальше. Навстречу другой возок. В нём тоже купец сидит. И тоже узел держит.
Спрашивает королевский стражник:
— Добрый человек, не скажешь ли нам, где семь Катерин живут?
Купец отвечает:
— Знаю, как не знать! Вон за тем леском… Я вот покрывало у них купил. Не взглянете ли?
Развернул купец покрывало — чудо да и только! На одной стороне — весна лето догоняет, на другой — зима с осенью в обнимку идут.
Заморский король даже из саней выпрыгнул.
— Покупаю! Покупаю! — кричит. — Казначей! Дай ему целую шапку золота…
А сам покрывало в охапку — ив сани. Боится, чтобы купец, чего доброго, не передумал или царь Пётр покупку не перехватил.
Ещё немного проехали — и до села добрались. Подкатили к дому, где кружевницы живут.
Вышли на крыльцо семь Катерин. Все статные, русые, ясноглазые. Поклонились они гостям в пояс, в дом к себе пригласили. А сами за работу сели. У каждой на подушечке свой узор заплетён: у одной будто волны под руками струятся, у другой — над небывалыми цветами невиданные птицы порхают, у третьей по всему кружеву звёзды рассыпаны…
Дух захватило у заморского короля. Он щипать себя стал: уж не снится ли ему всё это?
— А почему вас всех Катеринами звать? — спросил царь Пётр.
— Наши матери — сёстры. Они так любят друг друга, что нас, своих дочерей, назвали всех одинаково, чтобы родную дочь от других не отличать. Имя у нас одно, но зовёмся мы все по- разному.
— Как же это? — удивился царь Пётр.
— Меня зовут Катерина, — сказала старшая. — Моих сверстниц — Катёна и Катеринушка.
— Меня зовут Катя, — ответила сестра помладше. — Мою одногодку — Катенька.
— Меня Катюшей кличут, — отозвалась младшая. — Я ровесница с Катюшенькой.
Тут заморский король в себя пришёл. Спрашивает:
— А кто вам узоры даёт? Кто их придумывает? Продайте мне все узоры — в убытке не будете!
Отвечают кружевницы:
— Нет у нас никаких узоров. Сказки нам помогают.
— Покупаю! — кричит заморский король. — Покупаю! Где они, эти сказки? Сколько их у вас?
Засмеялись кружевницы. А Катерина и говорит:
— Сказки у нас не продажные. Мы их сами складываем, по очереди. Что ни кружево — то и новая сказка…
Царь Пётр попросил:
— Расскажите их нам. Люблю сказки слушать!
Сёстры не заставили себя долго уговаривать.
Первыми рассказали сказки Катя и Катенька.
За ними Катюша и Катюшенька. За Катюшенькой — Катёна. За Катёной — Катерина. А за нею — Катеринушка. И каждая выбрала свою сказку, самую любимую.
Вот они, эти сказки. Послушайте.
Из семи сестёр Катя всегда первая узоры придумывала. Первой она и сказку начала. Про волшебное кружево.
Жила в одной деревне кружевница Васёна. Первая в округе красавица и песенница. Женихов у неё было столько, что дверь не успевала закрываться. Но она всем отказывала.
— Мне шестнадцать только-только сравнялось, — говорит, — куда торопиться!
Женихи её и так и эдак уговаривают, богатым домом да золотом сманивают. А Васёна будто их не видит и не слышит. Сидит себе, кружева плетёт и поёт-поёт целый день.
Однажды шёл через эту деревню молодой плотник. Павлом его звали. В мешке за спиной всё своё богатство нёс — топор, молоток и долото.
Услышал он, как поёт Васёна, да и зашагал прямёхонько к её дому. Стал под окном, смотрит на неё во все глаза и молчит.
А у Васёны руки, как птицы, летают. Коклюшки словно живые прыгают вверх-вниз, вверх-вниз. Ждала-ждала она, пока Павел заговорит. Не вытерпела — спросила:
— Ты что молчишь? Может, скажешь что- нибудь?
— Скажу, — отвечает Павел. — Выходи за меня замуж. Вон у меня сколько добра для дома припасено. — И вытряхнул из мешка топор, молоток и долото.
Улыбнулась Васёна и говорит:
— Надо подумать. Приходи завтра.
Ну, а на другой день, всем на удивление, и свадьбу сыграли.
Говорит Павел молодой жене:
— Пусть у нас родится сын, весь в тебя: черноволосый да синеглазый. Назовём его Василием.
А жена пожелала:
— Пусть лучше будет дочь, лицом в тебя: с карими глазами и русыми кудрями. Назовём её Павлой.
Только зря они спорили. Родились у них близнецы — мальчик и девочка. Сын — весь в мать, дочь — вся в отца. Дали им имена — Василий и Павла, а ласково называли Васёк и Павлинка. Жили Павел и Васёна со своими детьми дружно и счастливо. Пятнадцать лет прошло, как один день.
Сын и дочь от родителей в работе не отставали, а в мастерстве и вперёд ушли.
Васёк стал придумывать да мастерить такие игрушки-забавки, что все диву давались. Деревянные бараны у него прыгали и бодались, куры кудахтали, дикие звери рычали. А Павлинка научилась кружева плести — одно другого затейливее. Немудрено, что приезжие купцы раскупали всё нарасхват.
Васёна с Павлом гордились и радовались. Только не знали, что за плечами у них смерть стоит. Поехали как-то они в лес и не вернулись: деревом их зашибло.
Остались Васёк и Павлинка сиротами. Сидят у дома, плачут. А над ними скворушки вьются, собрались в жаркие страны, захотели с братом и сестрой попрощаться. Ведь все их домики — скворечники — Васёк своими руками смастерил.
Вытерли слёзы Васёк и Павлинка, пожелали птицам:
— Доброго пути вам, скворушки! Возвращайтесь скорее!
Наступила весна. Вернулись скворцы обратно. Принесли подарок — яблоневую веточку. Бросили её сиротам в окошко.
Васёк и Павлинка обрадовались. Посадили веточку возле крыльца.
Стала веточка расти не по дням, а по часам. К осени выросла кудрявая яблонька, а на ней одно-единственное яблоко — крупное, румяное.
Деревенские ребятишки не раз пытались его сорвать. Они и трясли яблоню, и сбивали яблоко палками.
Да не тут-то было!
А Васёк подошёл — оно прыг к нему в руки и разломилось на две половинки, чтобы ему с сестрой досталось поровну.
Съели они яблоко и слышат: кто-то над головой громко-громко разговаривает. Взглянули, а это скворчиха своим детям рассказывает:
— …Полетим мы через Горную страну. Там на веки вечные заточена в башне царевна Арина. Брат её — царь Димитрий — о ней не печалится. Он давно ум потерял. И теперь то в лошадки играет, то плачет-заливается. Вот что с ними сделала царица Зугза…
Смотрят брат и сестра друг на друга, понять ничего не могут.
— Ты слышала что-нибудь, или мне показалось?
— Ещё как слышала! — отвечает Павлинка.
А скворчиха продолжает рассказывать:
— Арина, Арина… Недолго она проживёт на свете. Уморит её голодом злая Зугза…
Говорит сестре Васёк:
— Отпусти меня в Горную страну! Я хочу Арину и Димитрия из беды выручить!
Павлинка отвечает:
— Разве я посмею тебя от доброго дела отговаривать? Иди, братец, иди! Только и меня позови если что. Может, и я пригожусь. Говорят, один ум — хорошо, а два — лучше.
Полетели птичьи стаи в жаркие страны. За ними отправился и Васёк.
Скворец со скворчихой и скворчатами тоже в путь собрались.
Подлетела скворчиха к Павлинке, бросила ей в руки золотой клубочек величиной с напёрсток и сказала:
— Это за твоё доброе сердце! Сплети себе платье. Если же беда случится, только скажи:
Платье золотое,
Солнцем дарёное,
Мною сплетённое,
Скрутись, обернись
Острым железом,
Жарким огнём!
Взяла Павлинка золотой клубочек и думает: «Какое уж платье, хоть бы на воротничок хватило!» Стала нитки на коклюшки наматывать. Сколько ни наматывает — клубочек ничуть не убавляется. А в избе от него стало светло и тепло, будто засветило летнее солнышко.
А Васёк всё шёл, шёл и пришёл к непроходимому болоту. Куда ни ступит — всюду зыбкие кочки да вода.
— Палку нужно найти, — сказал он сам себе, — а не то из такого болота и не выберешься!
Оглянулся и видит — в двух шагах дерево затонуло. Только верхушка виднеется. Ветки на ней сухие, чёрные.
Выбрал Васёк ветку побольше, сломил её. Чёрный сок так и брызнул во все стороны!
Вдруг дерево зашевелилось, поднялось из воды и заговорило человеческим голосом:
— Спасибо тебе, прохожий человек, ты спас нам жизнь! Ведь перед тобой не дерево, а сорок заколдованных охотников. Всего год тому назад мы с царём Димитрием приехали на это проклятое болото охотиться. Не успели шагу сделать— зелёная змея обвила ногу Димитрия. Мы бы убили её, но царь отбросил змею и сказал: «Пусть живёт!»
И тут змея обернулась красавицей с зелёной короной на голове.
«Давно я жду, Димитрий, чтобы кто-нибудь меня пожалел!» — засмеялась она, сняла свою корону и надела её на царя. Стал царь Димитрий разумом, как малый ребёнок. «Ну, теперь я, Зугза, буду царицей Горного царства!» — сказала злая красавица, махнула рукой, и тут появилось множество змей.
Все они превратились в стражников и окружили свою королеву.
Брызнула Зугза на нас болотной водой и прошипела: «А вы останетесь здесь. Будете гнить в болоте, как упавшее дерево…»
Васёк погладил сухую кору и сказал:
— Ну, потерпите ещё немного. Я убью Зугзу — и вы вернётесь домой. Только вот как мне найти Горную страну?
Дерево зашелестело листьями и ответило:
— Доверься ветке. Она найдёт дорогу.
Почувствовал Васёк, что ветка тянет его вперёд. Попрощался с заколдованным деревом и отправился дальше.
Привела ветка его в Горную страну, к каменной башне, где у окна сидела Царевна Арина и горько плакала. Стал Васёк прикидывать, как бы ему в башню проникнуть, с царевной повидаться.
А ветка потянулась вверх, доросла до оконной решётки и зацепилась за неё. Мигом Васёк оказался у окна башни.
— Здравствуй, царевна Арина, — говорит. — Не плачь! Я пришёл спасти тебя…
Царевна вытерла слёзы и спрашивает:
— Как зовут тебя, смелый человек?
— Васёк, — отвечает тот.
— Ох Васёк, Васёк, — сказала царевна, — много храбрецов пытались спасти меня, но жизни лишились.
Тут она увидела стражников. Закричала:
— Беги! Спасайся!
Но было уж поздно. Стражники стащили Васька на землю, связали по рукам, по ногам и поволокли на расправу к змеиной королеве.
Она сидела на троне. У ног её играл в лошадки царь Димитрий и всё время плакал.
Сдвинула брови Зугза и сказала:
— Смотрю я на тебя, Василий, и думаю: сейчас отрубить тебе голову или до утра оставить?
Васёк смело ответил:
— Оставь до завтра, царица! За это время я сделаю весёлые игрушки для царя Димитрия. Только вели мне руки развязать да принести топор и долото.
Поглядела Зугза на плачущего Димитрия и согласилась:
— Ладно. До утра времени немного. Живи, пожалуй. Утром посмотрю, чего твоя голова стоит. Развяжите его! Принесите то, что просит!
Слуги сняли верёвки, отвели Васька к башне, приковали железной цепью. Потом швырнули ему топор и долото. Сами расположились рядом, глаз с узника не спускают.
Взял Васёк топор. Один-два раза им стукнул, долотом подправил. Выпорхнула из его рук деревянная птичка и тут же влетела в окно царевны. Стала ей вместо подружки.
Васёк опять топором постучал, долотом построгал — вторая птица на свет появилась. Большая да сильная. Полетала-полетала над стражниками и запела песню — протяжную, убаюкивающую. Стражники сразу же повалились на землю и крепко уснули.
Говорит Васёк птице:
— Лети к моей сестре, скажи, что я в беду попал.
Взвилась птица в небо и скрылась из глаз,
А топор опять постукивает, долото постругивает. Уже не две, а целая стая птиц сидит на крыше каменной башни. У ног Васька бодаются деревянные козы и бараны, лают собаки, мяукают кошки…
Утром Зугза и царь Димитрий явились посмотреть на его работу. Как увидел игрушки царь, засмеялся от радости.
— Ещё, ещё надо! Делай ещё! — кричит.
А Зугза говорит:
— Ты, видать, мастер. Ну, что ж! Живи еще неделю: весели царя, а то надоели мне его слёзы…
Деревянная птица прилетела к дому Павлинки и постучала клювом в окно. А та как раз только-только закончила плести золотое платье и собиралась спать укладываться. Увидала Павлинка птицу, встревожилась.
— Что случилось? Где мой братец?
А птица отвечает:
— Твой братец в беде. Полетим его выручать.
Павлинка завязала в узел золотое платье, села на деревянную птицу и полетела в Горную страну.
Тем временем Васёк мастерил всё новые и новые игрушки. Во дворе появились деревянное всадники. Они гонялись за деревянной дичью, как на настоящей охоте. Царь Димитрий не мог нарадоваться, а Зугза всё больше и больше мрачнела. Вечером говорит Ваську:
