Корнелия разглядывала свое отражение в маленьком ручном зеркальце.
«Я выгляжу потрясающе!» — думала она.
Поля старой фетровой шляпы отбрасывали легкую тень на ее лицо, и синие глаза сверкали еще ярче; длинные белокурые волосы сияющей волной струились по плечам.
— Вы действительно выглядите потрясающе, — согласился парень, стоявший за прилавком.
«Ой… неужели я говорила вслух?» — спохватилась Корнелия, взглянув на него. Парень широко ей улыбнулся. За его спиной висели поношенные платья, побитые молью шерстяные пальто и шляпы самых разных фасонов и размеров.
— Эту шляпу носила моя бабушка, — пылко добавил юноша. — Я сам много раз надевал ее на маскарады. По-моему, забавная шляпа. Вроде клоунской.
— Клоунская? — Улыбка застыла на губах Корнелии. Это слово не совпадало с ее собственными впечатлениями.
Позади послышались возня и отчетливое хихиканье.
— Да, истинная правда! — с преувеличенным восторгом воскликнула Ирма. — Корни, ты в этой шляпе вылитый клоун! — Ирма вздохнула. — Но я бы сказала, красивый клоун. Жизнь иногда так несправедлива!
Корнелия спокойно обернулась, сдвинула шляпу на затылок и обвела взглядом Ирму, Вилл, Тарани и Хай Лин.
Они стояли бок о бок, смотрели на нее и смеялись.
— Ах, девочки, — вздохнула Корнелия, качая головой. — У вас нет ни стиля, ни вкуса. Я сдаюсь. — Она швырнула шляпу на прилавок.
— Не будете брать? — озадаченно спросил парень.
— Нет, спасибо. Не хочу лишать вас фамильной ценности!
Девочки постояли, оглядывая парк Хитерфилда.
— В этом году на барахолке гораздо больше палаток, — заметила Хай Лин.
Действительно, за ночь парк совершенно преобразился. Люди приехали не только из окрестных мест, но и издалека, и теперь под щедрым весенним солнцем теснились киоски и яркие полосатые палатки, в воздухе витали ароматы жареного миндаля и свежеиспеченных вафель.
— Ну и ну! Посмотрите-ка, — прошептала Тарани. — Неужели там за прилавком сама миссис Боксер?
— Точно она, — тоже шепотом отозвалась Ирма. — Интересно, чем она торгует? Старыми табелями успеваемости?
— Если так, то ты обязательно должна купить хоть один, — сказала Корнелия. — С отметками получше, чем твои…
— Привет, девочки! — воскликнула миссис Боксер, заметив их. — Как видите, я вычистила подвал.
На ее столике красовались стеклянные вазы, подсвечники, жестяные банки из-под кофе и старые игрушки. Девочки поздоровались с миссис Боксер и не спеша отправились дальше.
— Вот здесь точно можно поживиться! — обрадовалась Хай Лин, направляясь к огромному гардеробу, набитому разноцветными вечерними платьями.
— Конечно… если чувствуешь себя немного клоуном, — согласилась Ирма, слегка подталкивая локтем Корнелию.
Корнелия вряд ли ее услышала. Она пристально смотрела на маленькую темную палатку всего в нескольких метрах от того места, где они стояли.
Палатка выглядела унылой. Заброшенной. И все-таки… Кажется, внутри что-то мерцает. Корнелия посомневалась, а потом отвернулась к огромному гардеробу. Хай Лин уже почти исчезла в ворохе шелка и тюля. Подружки с энтузиазмом подбадривали ее. Корнелия улыбнулась, но не удержалась и снова уставилась на темную палатку.
Вот опять… Краткая белая вспышка.
Отбросив сомнения, Корнелия сделала пять быстрых шагов и оказалась в центре палатки.
Когда ее глаза привыкли к темноте, она заметила на земле ковер, а на ковре — три маленькие картины, и испуганно ойкнула.
Оказывается, в углу тихо, как мышь, сидел и напряженно смотрел на нее маленький, морщинистый и совершенно лысый старичок. Когда их взгляды встретились, его лицо озарилось улыбкой, а на зубах заиграли солнечные блики.
Корнелия тоже улыбнулась.
— Они сверкают! Хм, я имела в виду ваши зубы… извините… я заметила… — Корнелия почувствовала, что краснеет.
— Не желаете ли посмотреть мои картины? — ласково прервал ее старичок, ни на секунду не отводя от нее глаз.
Корнелия посмотрела на три маленькие картины. Они были почти одинаковые и такие же темные и мрачные, как сама палатка. Словно старые запыленные сувениры из какого-нибудь захолустного городка.
— Они красивы. И недороги, — стал убеждать ее старик.
— Да, я вижу, — согласилась Корнелия. Она уже поняла, что не уйдет отсюда, не купив хотя бы одну из картин, и указала на ближайшую, — Пожалуй, я возьму эту.
Старичок встал, осторожно взял в руки ту картину, что лежала рядом, и протянул ее Корнелии:
— Настоятельно советую вам взять вот эту.
— Хорошо! — Корнелия поискала в карманах мелочь и протянула первую попавшуюся монету.
Старик сунул монету в свой карман, не сводя глаз с лица Корнелии. Пятясь к выходу из палатки, она снова увидела слабый свет. Оказавшись на ярком солнце, Корнелия попыталась собраться с мыслями.
«Что это на меня нашло? В картине нет ничего особенного».
— Корнелия! Вот ты где! Что-нибудь купила? — Перед нею стояла Вилл.
Не успела Корнелия ответить, как появилась Хай Лин с черным платьем.
— Как ты думаешь, ведь правда, оно прекрасно? Посмотри!
Подоспевшая Ирма выдернула платье из рук Хай Лин, прижала его к груди и вскинула голову.
— Изумительное платье. Напоминает о юных годах моей бабушки где-то в начале прошлого века. Но кому какое дело!
Хай Лин выхватила платье.
— Вот увидите… Чуть-чуть ушить, кое-что изменить, и будет прекрасно!
Корнелия молча изучала поблекшую картину. Узкая тихая улочка, домики с балкончиками, уставленными пустыми цветочными горшками.
Совсем незнакомый городок. Подружки стояли рядом и так же молча рассматривали картину.
Неожиданно Корнелия почувствовала слабый запах и принюхалась. От картины явно исходил чудесный аромат цветов.
— Какой аромат! — воскликнула она. — Вы чувствуете, как пахнет картина? Как луг, усыпанный цветами, или солнечный день в розовом саду.
Ирма почти уткнулась носом в картину и громко фыркнула.
— Фу! А мне это напоминает дождливый день в компании двух промокших собак!
Хай Лин сморщила нос.
— Нашли что нюхать! По-моему, нет ничего лучше аромата горячего какао. Идемте?
Девочки рассмеялись и направились к палатке-буфету. Не смеялась только Корнелия. Раскрасневшись от нахлынувшего гнева, она последовала за подружками, идущими парочками.
«Почему я всегда хожу одна? Ничего эти девчонки не понимают! Вечно хихикают и дразнятся!» — думала Корнелия, прижимая к груди картину.
Вилл обернулась и заметила ее обиженное лицо.
— Корни! Что случилось?
Услышав в ее голосе беспокойство, остальные девочки остановились и тоже обернулись.
Корнелия быстро затрясла головой. Гнев исчез так же быстро, как и появился, и ее охватило смущение.
«Почему я так разозлилась из-за этой безобразной картинки?» — подумала она, входя с подружками в уютную палатку. Она отложила картину и погрузилась в обсуждение сложной проблемы, что купить: яблочный пирог или мороженое?
— Почему бы не взять и то, и другое? — предложила Ирма.
Когда вскоре на столике появились яблочные пироги, мороженое и какао, Корнелия снова погрузилась в свои мысли.
«Пять — очень глупое число, — думала она. — Всегда кто-то остается в одиночестве…»
Ее взгляд снова упал на темную, тусклую картину, а рука ласково заскользила по истертой поверхности. И вдруг ей очень захотелось остаться наедине со своим приобретением.
Корнелия распахнула кухонную дверь.
— Привет! Это я!
За столом, обмахиваясь огромным веером, сидела Лилиан.
— Я тоже была на «блошином рынке»! С мамой! Я купила веер. Испанский веер! А ты что нашла?
Корнелия прислонила свою картинку лицевой стороной к стене и открыла холодильник:
— Ничего особенного.
Лилиан вскочила и схватила картину.
— Фу! Какая гадость!
Корнелия выхватила картину из рук сестры.
— Соплюшка! Не подходи к моей картине!
— Корнелия! Успокойся! И повежливее говори с сестрой. — В дверях стояла мама и сердито смотрела на Корнелию. Уже второй раз за этот день Корнелия смутилась из-за своей вспышки гнева.
— Извините, — пробормотала она. — Но почему все смеются над моей картиной?
Мама подошла поближе, внимательно рассмотрела картину и предположила после долгого раздумья:
— Хмм… может быть, просто потому, что она грязновата?
Лилиан захихикала и торжествующе подвела итог:
— Она не грязная! Она отвратительная!
— Спокойной ночи! Вам обеим!
Корнелия ушла к себе и решительно захлопнула дверь. Успевший проскользнуть в комнату Наполеон потерся о ее ноги. Корнелия села на краешек кровати и положила тяжелого кота на колени.
— Милый Наполеон! Мой дружок!
Наполеон счастливо замурлыкал. Корнелия вздохнула. Как жаль, что не с кем поговорить. Она поднялась и поставила картину на мольберт.
А когда легла в кровать, в сгущающихся сумерках долго смотрела на изображение. Казалось, что на картине появляется всё больше и больше деталей. С краю проступило большое пятно, явно от сырости.
«Как чудесно было бы пройтись по этому городку, — думала Корнелия, засыпая. — А картинку я завтра обязательно вычищу».
— Корнелия, поспеши! Опоздаешь! — нетерпеливо крикнул отец из кухни.
Корнелия задумалась над светло-голубым свитером. Что лучше надеть: его или фиолетовый с вышивкой?
— Надевай голубой, Нелия. Он тебе очень идет.
Оказывается, Лилиан на цыпочках вошла в комнату и остановилась прямо за ее спиной.
— Ты так думаешь?
Лилиан торжественно кивнула. Корнелия улыбнулась, обняла сестренку и отправилась в кухню завтракать. И вдруг остановилась. Картина! Ну, придется ей подождать до вечера.
У главного входа в Шеффилдскую школу Корнелия столкнулась с Тарани и ее старшим братом Питером.
— Привет, Корни! — воскликнул Питер, улыбаясь во весь рот. Как ни старалась Корнелия сдержаться, но почувствовала, что сама расплывается в ответной улыбке.
«Спокойно, девочка», — сказала она себе, радуясь, что надела голубой свитер. По взгляду Питера было ясно, что она сделала правильный выбор.
Питер начал расписывать поход в горы, который он планирует со своими друзьями, и как бы между прочим обронил, что осталось еще несколько мест и не знает ли Корнелия, кого это может заинтересовать.
Кто-то позади вежливо кашлянул. — Простите, это всего лишь я, Тарани! Просто хотела поздороваться с подружкой. То есть, если вам не помешаю… — Тарани наивно похлопала ресницами, и Питер рассмеялся.
— Ну, раз так, доброе утро, Тарани, — резко ответила Корнелия и помахала Питеру, поспешившему на урок.
В школе время тянулось медленно. На уроке истории Корнелия передала Вилл записку.
«С нетерпением жду вечера. Не забудь захватить пижаму и зубную щетку».
Пять подружек собрались ночевать у Корнелии и решили вечером хорошенько расслабиться.
— Поленимся. Поваляемся на диване. Посмотрим телевизор. Поболтаем о мальчишках, — предложила Ирма с блаженной улыбкой, и все согласились.
«Даже я», — подумала Корнелия и улыбнулась. Надо будет рассказать Тарани и остальным о походе, который организует Питер. Похоже, он готов пригласить их всех…
— Эй! Спустись на землю, Корнелия!
Корнелия вздрогнула и очнулась от своих грез. Рядом с ней стоял мистер Коллинз, а весь класс затаил дыхание, предвкушая развлечение.
— Итак, революция?..
— Революция? — медленно повторила Корнелия, пытаясь вспомнить тему сегодняшнего урока. — Хм, вы имеете в виду революцию в России?
— Нет, — возразил учитель истории. — Я имею в виду революцию во Франции. В конце концов, именно это мы сейчас изучаем, не так ли?
Класс разразился хохотом.
«Обычно я не мечтаю на уроках», — подумала Корнелия, бросая взгляд на Вилл. Та ободряюще подмигнула и беззвучно произнесла: «Сегодня вечером».
Балансируя двумя большими пакетами с покупками, Корнелия пыталась отпереть парадную дверь. Отец уехал по делам, а мама, воспользовавшись этим, отправилась с Лилиан к подруге.
«Отлично! Нам никто не помешает! — думала Корнелия. — И есть время подготовиться к вечеринке».
Пицца, попкорн, замороженные йогурты…
Однако, войдя в дом, Корнелия ощутила какую-то странность и замерла… Да, что-то не так.
«Необычный запах. Духи? Мама купила новые духи?» — пронеслись в голове тревожные мысли.
Корнелия опустила пакеты и открыла дверь в свою комнату. Картина стояла на мольберте, темная и мрачная, и словно ждала ее. Корнелия расстроилась.
«Надо обязательно отчистить ее сегодня, а к вечеринке я подготовлюсь позже».
Корнелия быстро сбежала по лестнице в подвал, сжимая в руке ключ от маленькой кладовки, где мама хранила химикаты для уборки, краску и старые тряпки. Просторный коридор с решетчатыми дверцами кладовок по обе стороны был ярко освещен. Сквозь решетки виднелись полки, старая мебель и груды ящиков.
Корнелия вставила ключ в замок. Тонкая решетчатая дверца беззвучно отворилась. Корнелия подошла к полке с темно-зелеными бутылками.
Бумц!
Дверь с грохотом захлопнулась, и кладовка погрузилась в кромешную тьму.
Сердце Корнелии сильно забилось. Она замерла, вглядываясь в темноту широко раскрытыми от страха глазами. Разглядеть ничего не удавалось, а тишину нарушало только ее прерывистое дыхание.
— Спокойно! Нет причин для паники, — вслух произнесла Корнелия, успокаивая себя и пытаясь не думать о том, что никто не знает, где она. Еще два или три часа никто ее даже не хватится.
Она закрыла глаза и глубоко задышала. И вдруг услышала какой-то шорох — будто ветерок играл увядшим листом. Неожиданно прохладный сквознячок коснулся ее щеки.
«Что происходит? — в отчаянии думала Корнелия, глубоко втягивая носом воздух. — Снова этот запах! Цветы! Розы?»
В третий раз она чувствует этот аромат. В первый раз на «блошином рынке», потом мимолетно, когда вошла в дом, и теперь здесь, в подвале, где нет никаких цветов!
Корнелия на ощупь двинулась к двери. Где тут дверные решетки? Ее пальцы наткнулись на твердую сплошную поверхность… Вряд ли тяжелая дверь поддастся. Девочка пробежала кончиками пальцев по сплошной двери, покрытой изящной резьбой. Вот! Ее пальцы нащупали холодную как лед металлическую шишку в форме маленькой человеческой ладони.
Из массивной резной двери торчала маленькая железная ладонь, сжатая в кулак!
Голова закружилась, ноги подкосились, Корнелия прислонилась спиной к двери и медленно осела на пол.
И в тот же момент почувствовала, что дверь чуть-чуть поддалась! Корнелия вскочила на ноги и налегла на дверь всем телом. Дверь со скрипом открылась.
Свет! Всё впереди было залито ярким светом, и ошеломленная Корнелия, спотыкаясь, вышла в подвальный коридор.
«Что же здесь происходит?» — снова изумилась она, беспокойно оглядываясь вокруг. Маленькая табличка. Старая привычная дверь, тонкая, сделанная из планок, и потому свет падал на пол узкими полосками. Всё как всегда, ничего необычного.
На полу перед Корнелией лежала маленькая бутылочка с чистящей жидкостью и кисть.
«Когда я успела это схватить? — Дрожа от страха, Корнелия вгляделась в кладовку через щели между планками. — Ну уж туда я точно не вернусь».
Ей было очень не по себе и в то же время казалось, что должно случиться что-то приятное.
Корнелия подхватила бутылку и кисть и бегом покинула подвал.
В парадную дверь кто-то трезвонил, не переставая. Корнелия открыла. На крыльце стояли Хай Лин и Ирма, опиравшаяся на дверной звонок.
Ирма покрутила перед носом Корнелии компьютерный диск в ярко-красной обложке.
— Ты не поверишь! Только что выпустили на DVD! Этим фантастическим фильмом Хай Лин бредит уже несколько месяцев. Оценка зрителей — Пять звезд. Выше не бывает, Корни!
Корнелия рассеянно улыбнулась.
— Входите… Вилл и Тарани режут пиццу.
— Отлично! Они времени зря не теряют, — откликнулась Ирма.
Девочки ужинали за круглым кухонным столом, и вдруг Хай Лин воскликнула:
— Тарани! Ты изменилась… Ты выплела жемчужины из волос.
— Да. Я решила попробовать сегодня что-нибудь новенькое.
— Может, в следующий раз сделаешь прическу русалки, — поддразнила Ирма, кивая на Корнелию. — Как у нашей белокурой подружки-манекенщицы.
Корнелия словно не услышала шутку.
— Корнелия витает в облаках, — не унималась Ирма. — Никакой радости подкалывать ее, когда она совсем не реагирует…
Корнелия хмуро смотрела на дверь своей комнаты. Выбравшись из подвала, она тщательно закрыла эту дверь, стараясь не смотреть на картину, но мысленным взором ясно видела узкую улочку, а кончики пальцев всё еще помнили резьбу по цельному дереву.
— Корнелия? О чем ты сейчас грезишь? О русской революции? — Вилл положила ладонь на плечо Корнелии.
— Или о старших братьях? — Хай Лин с улыбкой подтолкнула локтем Тарани.
Корнелия медленно покачала головой, как будто действительно не слушала подруг, и встала из-за стола:
— Вы должны увидеть…
— Да! Пора смотреть телевизор! — сказала Тарани.
— Нет. Я должна… Я…
Подруги переглянулись. Ирма осторожно покрутила пальцем у виска и мрачно прошептала:
— О боже. Я так и знала, что это когда-нибудь случится!
Корнелия подхватила зеленую бутылочку с кисточкой и открыла дверь своей комнаты. Подруги последовали за ней. Корнелия направилась прямо к картине и одним размашистым движением мягко провела кистью по поверхности.
— Оооо! — выдохнули девочки, в изумлении таращась на картину. Кисточка оставила чистую полосу поперек изображения, и теперь отчетливо виднелась дверь. Тяжелая резная дверь с маленьким дверным молотком в форме сжатой в кулак ладошки.
Корнелия немедленно уловила знакомый запах.
Вилл осторожно вдохнула носом и взглянула на Корнелию.
— Она пахнет! Это цветы?
Остальные тоже почувствовали благоухание.
— Да… Пахнет изумительно. Точно, как цветы, — сказала Хай Лин.
Девочки внимательно слушали рассказ Корнелии. О маленьком лысом старичке в темной палатке. О том, как он выбрал для нее картину. О вернувшемся запахе. И о неприятном происшествии в подвале.
— Бедняжка! — воскликнула Хай Лин. — Ты же боишься темноты…
Корнелия вздрогнула. Она снова почувствовала смесь страха и предвкушения.
— Мне кажется, что нас зовут, — сказала Вилл, обводя взглядом подруг.
— Это дело для команды чародеек, — кивнула Корнелия.
Ирма со вздохом взглянула на стол: на диск с кинофильмом, на миску с попкорном.
— Нельзя ли это дело отложить? Мы же хотели расслабиться и повеселиться…
— Ирма! — сурово одернули ее остальные.
Ирма снова вздохнула и сдалась. Пять рук потянулись друг к другу. Пять рук сомкнулись. Пять рук встретились над Сердцем Кондракара.
Фильму и попкорну придется подождать.
Мягкий свет. Радость сердца. Словно тело нашло здесь отдых, а душа — покой. Кондракар!
Корнелия открыла глаза. Над головой и внизу плыли ярко освещенные, постоянно меняющие очертания облака. Ей казалось, что она парит в небесах. Неподалеку она увидела Оракула и, как обычно, испытала благоговейный трепет.
И даже в этот момент умиротворения Корнелия отметила, что Хай Лин и Ирма стоят бок о бок, рядом Вилл и Тарани, а она сама в паре шагов позади.
«Два плюс два — четыре. Пять — один лишний или одного не хватает», — подумала Корнелия. Эти слова метались среди ее мыслей, но тут она почувствовала другие слова. Слова Оракула.
Дружба и гнев живут в одном сердце.
Любовь и ненависть держатся за руки.
У прекрасной розы уродливые шипы.
Сознавай обе стороны… Уважай обе…
Слова Оракула встревожили Корнелию, хотя она не вполне поняла почему. Зато вдруг стало ясно, что Оракул обращается только к ней. Подруги всё еще осматривались. И теперь он заговорил со всеми:
— Вы, дорогие Стражницы, должны выполнить задание в маленьком городе-государстве Фану. Фану окружен цветочными полями, простирающимися до самого горизонта. Жители Фану сажают, растят и срезают цветы, делают из растений духи, мыло, масла и краски. Вся их жизнь, всё их существование посвящены цветочным полям.
В центре города, во внутреннем дворе самого старинного из всех домов растет Прекрасная Роза. Ее сочные зеленые ветви усыпаны ароматными белыми соцветиями, сияющими в темноте. Пока Роза живет и цветет, ничего не случится с городом, цветочными полями и народом Фану.
