СЦЕНА ВТОРАЯ
НАВОДЧИК. Ступайте только по белым плиткам.
ТУРИСТКА. Почему? (Прыгает по плиткам вместе с Компаньонкой.)
НАВОДЧИК. Это зоны безопасности. Кто с них сходит, тот автоматически перестает быть туристом, со всеми вытекающими последствиями.
КОМПАНЬОНКА. А какие это последствия?
ТУРИСТКА. Почему прекратили стрелять?
НАВОДЧИК. Технический перерыв. Каждый час на десять минут технический перерыв, чтобы обыватели успели сбегать за продуктами, да и самим бандюганам расслабиться, перекурить, куснуть что-нибудь.
ТУРИСТКА. Сейчас у вашего городка совсем мирный вид. Прямо не верится, что он главный бандитский город планеты.
НАВОДЧИК. Это все новое положение о преступности виновато, что ООН пять лет назад приняло. Что преступность определяется не экономическими, политическими или национальными причинами, а простой агрессивностью всех ко всем. Этого добра у нас и оказалось выше крыши. Чечня и Колумбия могут отдыхать.
ТУРИСТКА. А почему не Москва и не Питер? А ваш райцентр?
НАВОДЧИК. Там приезжих слишком много, пока привыкнут, освоятся. А у нас этой паузы нет. Кто главный враг русского человека? – Другой русский человек. Вот и жрем друг друга по правилам и без правил. А где остальные?
КОМПАНЬОНКА. Остались в автобусе. Очень недовольны, что у вас нет удобных подъездов. Всюду приходится ногами ходить.
НАВОДЧИК. Тем хуже для них. Потому что здесь про нашего Влада самое главное. Вот этот самый дом. При его штурме погибло семь омоновцев.
ТУРИСТКА. И что с тех пор здесь никто не живет?
НАВОДЧИК. Пробовали отстроить заново, но все что строилось днем, ночью разрушала неведомая сила.
КОМПАНЬОНКА. Неведомая? Как интересно!
НАВОДЧИК. За ней не могли уследить никакие сторожа и скрытые камеры. Так все это и бросили.
Осторожней!
Не двигайтесь! Только в глаза им не смотрите.
Уф! Я же говорил, не сходить с белых квадратов.
ТУРИСТКА. Они даже ничего не сказали.
НАВОДЧИК. У нас предпочитают нападать без лишних слов. Спрашивать закурить это для условных хулиганов, не для настоящих.
ТУРИСТКА. Теперь я, кажется, понимаю.
КОМПАНЬОНКА. А Ксана, вы обещали, что мы ее увидим.
НАВОДЧИК. Придется подождать. Она приходит минута в минуту. Вот она!
КОМПАНЬОНКА. А с ней заговорить можно?
НАВОДЧИК. Ни в коем случае. Сейчас она зажжет свечу Влада.
Смотрите. Ничто не мешает той свече гореть. Если она погаснет, значит, Влад ответил.
ТУРИСТКА. Нюра, ну почему ты такая истеричка?
КОМПАНЬОНКА. Юлия Альбертовна, неужели у вас у самой сердце не дрогнуло?
ТУРИСТКА. Хватит, что твое сердце дрожит за нас двоих.
НАВОДЧИК. Я вижу, вы относитесь ко всему по-прежнему скептически.
ТУРИСТКА. Ну почему же? Все это вполне красочно.
КОМПАНЬОНКА. Юлия Альбертовна сама в рекламном бизнесе работала, всегда ценит хорошую упаковку любого товара.
НАВОДЧИК. Основное отличие Влада от обычных бандитов было, что он жил очень скромно. За это его терпеть не могли ни правоохранительные органы, ни другие бандиты.
ТУРИСТКА. А правоохранительные органы почему?
НАВОДЧИК. Потому что он не вписывался ни в одну их схему. Грабил банк, а потом на всю сумму устраивал уличный банкет для всего города. И все были довольны, даже ограбленные банкиры.
КОМПАНЬОНКА. А Ксана, Ксана? Как они познакомились?
НАВОДЧИК. Вам официальную версию или то, что было на самом деле?
КОМПАНЬОНКА. А какая лучше?
ТУРИСТКА. Это называется эксклюзив, не так ли? (Протягивает Наводчику купюру.)
НАВОДЧИК. Совершенно верно и будет не совсем правильно, если вы это расскажите остальной группе. По официальной версии он спас ее из рук других бандитов, которые хотели ее... как бы это поделикатней выразиться?
ТУРИСТКА. Понятно.
НАВОДЧИК. На самом деле это она в детстве спасла его от банды подростков, сказала, что он ее брат. Один детский эпизод, но Влад его запомнил на всю жизнь.
КОМПАНЬОНКА. А Ксана?
НАВОДЧИК. Ну и Ксана тоже. С чего ей в детстве было его спасать, если она еще тогда на него глаз не положила. Знаете, когда люди десятилетиями друг о друге помнят и думают, то между ними и образуется данная астральная связь. Вы видели сами. И так каждый день уже десять лет подряд. Одно только любовное свидание было у них тогда, и после судьба разлучила. И эти свечи как их две любящие души, которым достаточно обратиться друг к другу: «Ты здесь?» – «Я здесь». И ничего больше не надо.
ТУРИСТКА. А как же автобус?
НАВОДЧИК. Какой автобус?
ТУРИСТКА. Тот, утонувший с сорока женщинами.
НАВОДЧИК. Вот вы о чем. Не было автобуса. Вернее он был, но Влад тут не при чем. Его в автобусе не было.
ТУРИСТКА. Да, его среди утонувших не нашли, но было написано, что он был за рулем.
НАВОДЧИК. Ох уж эти журналистские расследования, вечно они все распишут, что мать родная не узнает. Путают с другим случаем, когда его Копченый с дружбанами под пистолетами к себе в джип посадил, и Влад их с плотины в водохранилище скинул. Да, это было. И эти трое точно утонули, а Влад выплыл. А журналюги потом это на автобус перенесли. Ну с чего ему было топить этих женщин? С чего?
ТУРИСТКА. Говорят, это были матери ваших главных бандитов.
НАВОДЧИК. Я вам точно скажу. День Поминовения Родителей был тогда. Все чинно, пристойно. И вдруг пальба началась. Нынешний мэр, он тогда был главный авторитет, и говорит, пусть женщин увезут, потом будем разбираться. На плотине рулевое управление отказало, и автобус упал в водохранилище. Водитель, кстати, тоже утонул. И это был не Влад.
КОМПАНЬОНКА. А еще что-нибудь про Влада, эксклюзивное.
НАВОДЧИК. Он был необычный бандит, я же вам говорю. Таких сейчас уже нет. В девятнадцать лет держал в страхе весь наш стотысячный город. Матери пугали им сыновей-подростков, а отцы не выпускали двадцатилетних телок, о, простите, я хотел сказать дочерей, после девяти вечера за порог.
КОМПАНЬОНКА. А какое это было свидание? Ну с Ксаной?
ТУРИСТКА. Нюра, помолчи. Так все-таки, куда ваш Влад делся?
НАВОДЧИК. Когда человек внезапно исчезает, куда он может деться? В асфальт закатали, в бетон замуровали, с камнем на дне водохранилища.
ОРЕХ. Бесплатное угощение для всех желающих.
КОМПАНЬОНКА (Наводчику). Что это?
НАВОДЧИК. Возрождаются добрые старые традиции Влада.
ТУРИСТКА. Ведь это они к нам только что подходили.
НАВОДЧИК. Не помню. Они для меня все на одно лицо.
ОРЕХ. Бесплатное, я сказал. Водка и бутерброды. Отказываться нельзя.
НАВОДЧИК. Вы уж уступите, а то не отстанет.
ОРЕХ. Последний раз говорю: бесплатное. Это водка и закусь. Или непонятно? Халява, дамочки, халява!
ТУРИСТКА. Не имею ни малейшего желания, если и халява.
ОРЕХ (Наводчику). Они что, не русские?
КОМПАНЬОНКА. Мы непьющие русские.
ТУРИСТКА. Ему этого не понять.
ОРЕХ. Пей. Или я тебе в глотку волью.
КОМПАНЬОНКА. Какой ужас!
ТУРИСТКА. Грубиян!
НАВОДЧИК. Это он так шутит. (Убегает за ними.)
БАНТИК. Очаровательно! Опять ты всех распугал.
ОРЕХ. Молчи, Бантик, получишь у меня.
БАНТИК. Ну почему ты так груб? У тебя же такая родословная: семь поколений чистых рецидивистов. Влад себе наверняка такого не позволял.
ОРЕХ. Замолчи о Владе.
БАНТИК. А правда, что он тебя три раза метелил?
ОРЕХ. Последний раз была почти ничья. Если бы я тогда не поскользнулся...
НАВОДЧИК. Какого черта! Умней ничего не могли придумать?
ОРЕХ. Это же была твоя идея.
НАВОДЧИК. Да, моя. Но когда тут двадцать мужиков и двадцать баб, а не две старые девы.
ОРЕХ. А мы насчет старых дев не договаривались.
НАВОДЧИК. Ну так думать нужно по обстановке, а не по собственной дури.
БАНТИК. Одного не пойму, то вы говорите, что он джинсами в палатке торговал, то спасался от шоблы бегством, то водку всему городу выставлял. Потом выяснится, что он вообще никого пальцем не трогал.
ОРЕХ (Бантику). Что на меня смотришь? Я же сказал: он со мной три раза дрался и не мог победить.
НАВОДЧИК. Ну не преувеличивай.
ОРЕХ. Что вы с ним ко мне пристали. Я не Влад, сколько можно говорить. Я Орех, вы слышали, Орех.
КСАНА. А вам бы только поорать на весь километр.
НАВОДЧИК. Ты видела, что он наделал?
КСАНА. Не видела, но какое это имеет значение. Он не со зла.
НАВОДЧИК. Он лишил нас законного гонорара, только и всего.
БАНТИК. А сколько раз еще лишит.
ОРЕХ (Бантику). Ты, пацан!
НАВОДЧИК. Только не на работе. (Ксане.) Ты сегодня шла слишком быстро.
КСАНА. Вчера слишком медленно, сегодня слишком быстро, завтра опять что-то не так.
НАВОДЧИК. Не скандаль. Уже и сказать нельзя.
ОРЕХ. Ну что, куколка, сегодня я твой на весь вечер.
КСАНА. Сегодня не получится.
ОРЕХ. Почему?
КСАНА. Мне с каждым днем все трудней и трудней это дается.
ОРЕХ. Что, двадцать метров пройти со свечкой невмоготу?
КСАНА. Представь себе. Раньше я об этом и не думала, а теперь словно гири на плечи давят. Как будто что-то внутри меня против этого упирается. После каждого прохода чувствую себя на два года постаревшей.
НАВОДЧИК. Меньше надо мистику читать.
ОРЕХ. Если будешь с кислой физиономией как прошлый раз весь вечер, то тогда точно не приходи.
КСАНА. Не получится с веселой.
ОРЕХ. Ну тогда привет. Если передумаешь, жду где всегда. (Уходит.)
НАВОДЧИК. Ты это не придумала? Насчет гирь.
КСАНА. Как это придумаешь? Я же с потусторонним миром разговариваю, сам научил.
НАВОДЧИК. Ладно, еще один сеанс и пошабашим. Ну, давай, кормилица. Выпьешь потом стакан водки, завернешься в верблюжье одеяло, и к утру как рукой снимет. (Уводит Ксану.)
МАТЬ. Глаша, это ты?
ВЛАД. Мама, это я, твой сын. Я вернулся.
МАТЬ. Вижу. Еще один рядок. Ты надолго?
ВЛАД. Меня десять лет не было дома. Это все, что ты хочешь спросить?
МАТЬ. Ты же знаешь, сын, что я сразу никогда ни о чем не спрашиваю. Я вижу, ты жив и здоров, остальное потом. Ну вот. (Откладывает вязание в сторону.) Подойди. (Пытается влепить сыну пощечину, Влад уворачивается.) Всегда так, даже наказать тебя у меня не получается. Всю жизнь не получалось… Ты высшее образование получил?
ВЛАД. Не-а.
МАТЬ. Женат?
ВЛАД. Не-а.
МАТЬ. Дети есть?
ВЛАД. Не-а.
МАТЬ. Что, даже внебрачных детей нет? Чем же ты все это время занимался?
ВЛАД. Скажи, этот автобус, его помнят?
МАТЬ. Что-что, а это трудно забыть.
ВЛАД. И кто больше теперь на меня охотится: милиция или братва?
МАТЬ. Следствие обнаружило, что кто-то намеренно повредил рулевое управление. Ты был не при чем. Все меня жалеют до сих пор. А я так и знала, что ты выкарабкаешься, только никому не говорила. Ты совсем не изменился. Это где же теперь такие курортные зоны, где наших охломонов на десять лет принимают?
ВЛАД. Я не был в зоне, мама.
МАТЬ. Не поняла.
ВЛАД. Вообще-то вру. Именно в особой зоне и был все это время.
МАТЬ. То-то же.
ВЛАД. Выходит, меня признали невиновным?
МАТЬ. За автобус, да.
ВЛАД. А за что нет?
МАТЬ. Тебе лучше знать.
ВЛАД. Я пришел, чтобы увезти тебя отсюда.
МАТЬ. Зачем?
ВЛАД. Помнишь, ты говорила, что в таких условиях жить невозможно.
МАТЬ. Я это говорила?
ВЛАД. На свете есть города, где не слышно сирен и выстрелов, где вечером можно выйти на улицу, где дети не играют в убитых и изнасилованных.
МАТЬ. Сейчас это все вошло в определенные рамки, и если соблюдать правила, то жить вполне безопасно. Строится международный аэропорт и пять отелей-люкс. Мэр обещает, что скоро мы будем купаться в золоте.
ВЛАД. Мама, вы не будете купаться в золоте.
МАТЬ. Есть будешь?
ВЛАД. Я не голоден.
МАТЬ. Почему на тебе твой старый костюм? Даже ни чуть-чуть не износился. Ты стал аккуратно носить вещи. Не хочешь переодеться в домашнее?
ВЛАД. Мама, ты должна срочно уехать из города.
МАТЬ. Вот еще. И не подумаю.
ГЛАША. Тетя Тома, тетя Тома, милиция! (Владу.) Здравствуйте. Они оцепили весь дом, сейчас будут здесь.
МАТЬ. Ну и что ты предлагаешь?
ГЛАША. Я знаю, как его спасти.
МАТЬ. Как?
ГЛАША. Через туалет. Там нужно только выбить тонкую заднюю стенку и окажешься в туалете из другого подъезда.
МАТЬ. Туалет – это остроумно. (Владу.) Ну что ж, иди в туалет.
ВЛАД (о Глаше). Кто это?
МАТЬ. Твой очередной ангел хранитель. Иди.
Сломают туалет, а потом с соседями объясняться еще.
МАЙОР. Где он?
МАТЬ. Под диваном смотрели?
МАЙОР (Сержанту). На кухню и в спальню. (Сержант выходит.) Наши камеры засекли вашего сына, когда он входил сюда.
МАТЬ. И что теперь?
МАЙОР. Тамара Сергеевна, голубушка, ну вы же сами всегда хотели, чтобы ваш сын исправился. Ну так помогите ему и нам.
МАТЬ. Еще два рядка.
СЕРЖАНТ. Пусто.
МАЙОР. Ванная и туалет.
Мы же вашего Влада не от закона спасти хотим, а от его подельников.
МАТЬ. Еще рядок.
СЕРЖАНТ. Через туалет в соседний подъезд ушел.
МАТЬ (откладывает вязание). Так что спросить хотели?
ТУРИСТКА. Вы позволите? (Присаживается на стул.) Ваша секретарша куда-то вышла, поэтому я просто, без доклада.
МЭР. С кем имею честь?
ТУРИСТКА. Юлия Альбертовна, если не возражаете. Я сегодня прошлась по всем вашим достопримечательностям...
МЭР. Тогда это к моему помощнику. Вопросами культуры и туризма он занимается.
ТУРИСТКА. Культуры? Ах вот оно как у вас называется.
МЭР. Вы знаете, я иногда бываю немного занят...
ТУРИСТКА. Я тоже не для своего удовольствия здесь. Старший инспектор Главного статистического управления. Вот мое удостоверение.
МЭР. Я вас внимательно слушаю.
ТУРИСТКА. По представленным вами данным, каждый третий житель вашего города, включая грудных младенцев и инвалидов, является убийцей, насильником и грабителем.
МЭР. Если честно, эти цифры еще несколько занижены.
ТУРИСТКА. Сегодня я обнаружила любопытную вещь: те, кто грабит, через десять минут превращаются в мирных торговцев и наоборот.
МЭР. Естественно, людям надоедает таскать на себе все это оружие и хочется каких-то перемен.
ТУРИСТКА. А стражи порядка, им тоже свойственно для разнообразия превращаться в бандитов?
МЭР. Вы знаете, свое свободное от работы время любой человек волен проводить как ему заблагорассудится.
ТУРИСТКА. Мне сказали, что десять лет назад вы сами были здесь главным криминальным авторитетом. Это так?
МЭР. Вы будете долго смеяться, но я исправился.
ТУРИСТКА. Многие факты говорят, что вы искусственно поддерживаете высокий уровень городского бандитизма.
МЭР. Напротив, я его всячески сдерживаю. (Указывает на бумаги.) Вы знаете что это? Это петиции в городской совет. Берем первую попавшуюся. Вот предложение убийство жены, тещи и собутыльника по понедельникам не считать тяжким преступлением, так, мелкое хулиганство. Почему не в воскресенье, когда у нас больше стреляют? Потому что убийство в воскресенье это удовольствие, а в понедельник, с хорошего бодуна, как избавление от стресса. Каково? Или еще. Союз нереализованных женщин предлагает считать групповым изнасилованием только изнасилование четырьмя и более мужчинами. Вам мало? Общество инвалидов намерено отказаться от льгот безопасности. Старичкам тоже захотелось острых ощущений. И все застревает у меня здесь. Я делаю так, чтобы не давать им хода.
ТУРИСТКА. Но и того, что есть, более чем достаточно. Даже все достопримечательности связаны у вас только с бандитами.
МЭР. Нашему райцентру без малого восемьсот лет. В стороне от войн и революций он за это время произвел на свет трех московских профессоров, двух ничем не примечательных генералов, одного ученого-химика с каким-то новым альгидридом и купца-мецената, который в восемьсот двенадцатом году за свой счет экипировал два эскадрона гусар. У любого города со временем вырабатывается его специализация. Специализация нашего города – производство уголовников.
