Октябрь 1863 г.
Интересно, каково это – жить с Анжеликой Фиар? – взволнованно думала Эми, глядя из окна экипажа на величавые дома и замшелые стволы деревьев Нового Орлеана. Скоро ей предстоит встреча с семейством Фиар.
Эми Пирс была наслышана об Анжелике. Поговаривали, что она обладает темной и ужасной силой.
Но Эми не верила слухам. Анжелика была двоюродной сестрой ее отца. Он всегда защищал Анжелику и говорил, что грязные сплетни выдумывают люди, завидующие красоте, богатству и утонченному уму Анжелики.
– Извините, мисс, – прервал ее размышления возница, бросив взгляд через плечо. – Это, конечно, не мое дело, но вы ведь едете к семейству Фиар?
Он чем-то встревожен, подумала Эми. Он тоже слышал все эти истории о Фиарах?
– Папу тяжело ранили на войне – объяснила Эми. Ее голос слегка дрожал. – Мама уехала в Виржинию ухаживать за ним. До ее возвращения я буду жить у Фиаров.
Возница снова посмотрел на нее, на лице его было написано беспокойство.
– А вам больше некуда податься? – спросил он. – У вас есть еще родственники?
– Миссис Фиар – моя двоюродная тетя, – ответила Эми. – Ей нужна компаньонка, пока муж не вернется с войны.
– Извините, мисс, – быстро проговорил возница. – Спросил просто так. Жена говорит, я слишком много болтаю. – Он стегнул вожжами лошадей, подгоняя их.
Эми вся напряглась. Нужно было остаться дома. Она вполне способна позаботиться о себе сама.
Но молодым леди нельзя жить одним. И самостоятельность тут ни при чем. Это неприлично, говорит мама.
Кроме того, тете Анжелике действительно нужна помощь, напомнила себе Эми, У нее две дочки и три маленьких сына, ей тяжело справляться с ними без мужа, который ушел на войну.«Речь идет о гражданской войне в США 1861—1865 гг, между северными и южными штатами. Южные штаты подняли мятеж (апрель 1861г.) с целью сохранения рабства и распространения его по всей стране. На первом этапе (1861—1862) война со стороны Севера велась нерешительно, “по-конституционному”, что привело к ряду военных поражений северян. Второй этап характеризовался более решительными методами ведения войны. В 1864—1865 гг. были разгромлены основные силы южан и в апреле 1865 г. взят г. Ричмонд – столица рабовладельческих штатов. Рабство было отменено 1 января 1863 г.»
В глубине души Эми была рада тому, что мужа Анжелики нет дома. Ей много чего порассказали и о Саймоне Фиар. Ходили слухи, что он убил всех поклонников Анжелики, чтобы она вышла за него.
Многие говорили, что Саймон вовсе не воюет, а продает припасы той из сторон, которая больше заплатит. Стал бы он помогать северянам? – спрашивала себя Эми.
Ведь солдаты союзной армии захватили Новый Орлеан, его родину?
Эми подалась вперед и тронула возницу за плечо.
– Что вы знаете о Фиарах? Я встречалась с ними лишь однажды, еще в детстве, и почти ничего не помню.
– Ничего я не знаю, – пробормотал тот. – Ничего.
– Тогда почему вы их боитесь? – спросила Эми.
– Чего мне бояться? – вскинулся возница. – Я же сказал: знать ничего не знаю.
Он лжет, подумала Эми. Это ясно. Но зачем?
Громко щелкнув вожжами, возница свернул на длинную извилистую дорогу. Эми затаила дыхание: впереди показался особняк Фиаров. Такого большого дома она еще не видела. И такого красивого. По бокам от парадной двери возвышались ряды белых мраморных колонн.
Экипаж остановился у широкого крыльца. Возница помог ей сойти, поставив рядом на землю багаж. Потом запрыгнул на козлы и поспешил в обратный путь.
По спине Эми побежали мурашки. Девушка чувствовала себя такой одинокой. Вправду ли Фиары хотели, чтобы она поселилась у них? Или согласились на это только из чувства долга?
Ей навстречу вышла красивая темноволосая женщина, Анжелика Фиар. Она была даже еще красивее, чем в воспоминаниях Эми. Блестящие зеленые глаза, протянутая для приветствия рука.
– Эми, – сказала Анжелика, – я так рада тебя видеть.
Голос Анжелики звучал так приветливо, что казалось, она и в самом деле рада приезду Эми. У Эми отлегло от сердца.
Анжелика спускалась по лестнице – Эми не могла отвести от нее глаз. Она в жизни не видела никого грациознее и изящнее этой женщины. Как бы Эми хотелось походить на нее!
Анжелика взяла Эми за руку.
– Добро пожаловать в Новый Орлеан, дорогая.
Эми инстинктивно отпрянула. Прикосновение Анжелики было словно лед.
Хоть бы она ничего не заметила, подумала про себя Эми.
– Извините, что приехала так поздно, тетя Анжелика, – скороговоркой сказала Эми. – Нас задержала непогода.
– Ты, наверное, очень устала! – воскликнула Анжелика. – Пойдем в дом.
Эми кивнула и нагнулась, чтобы взять саквояж.
– О вещах не беспокойся, – сказала Анжелика. – Их заберет прислуга.
Эми вспыхнула. Она не привыкла, чтобы ей прислуживали. Родители жили очень скромно. Эми надеялась, что она не произвела на эту утонченную даму впечатление глупенькой деревенской простушки.
Анжелика провела Эми в дом. Переднюю заливал свет канделябра. Пол был покрыт светлым мрамором, в большом зеркале в золотой оправе отражалась широкая лестница, ведущая на второй этаж.
– Как красиво, – вздохнула Эми. Она знала, что таращиться вокруг неприлично, но ничего не могла с собой поделать.
– Благодарю. – Губы Анжелики изогнулись в улыбке. – Эми, сейчас я познакомлю тебя со своими дочерьми – Ханной и Джулией. – Она сделала знак девочкам подойти.
– Добро пожаловать, кузина Эми, – весело проговорила Ханна. Она подбежала и чмокнула Эми в щеку.
– Спасибо, – ответила Эми.
Когда-нибудь Ханна станет такой же красавицей, как и ее мать, подумалось Эми. Девочке едва исполнилось десять лет, она была высока и изящна. Белокурые волосы волнами спадали на спину, карие глаза искрились смехом.
– Джулия, – тихо сказала Анжелика. Вторая девочка неловко подбежала к Эми и тоже поцеловала ее.
– Здравствуй, кузина Эми, – смущенно пробормотала она, не поднимая глаз.
Джулия напомнила Эми ее саму в детстве. Робкая и стеснительная. Как, должно быть, Джулии тяжело иметь такую красивую сестру, подумала она.
У Джулии были такие же блестящие черные волосы, как у матери. Но красотой она не отличалась – тяжелый подбородок, длинноватый нос.
– Ладно, девочки, – сказала Анжелика. – Поприветствовали свою кузину – ив постель. Анжелика повернулась к Эми.
– Мальчики уже давно спят. Познакомишься с ними завтра.
Джулия послушно побрела вверх по лестнице, а Ханна, скорчив недовольную рожицу, подошла к матери.
– Пожалуйста, можно мне еще остаться хоть на немножко? – попросила она. – Мне так хочется побыть с кузиной Эми.
– Дорогая, завтра у тебя будет уйма времени поболтать с Эми, – ответила Анжелика. – Джулия хоть и старше тебя, а уже пошла спать.
– Ох, уж эта Джулия! – воскликнула Ханна, взлохмачивая копну золотистых волос. – Все равно она только и знает, что сидеть одна в своей комнате. Анжелика рассмеялась и поцеловала Ханну в макушку.
– Ханна похожа на меня, – объяснила она Эми. – Любит всякие развлечения.
Эми посмотрела на Джулию. Девочка стояла на лестнице, следя за мамой и Ханной равнодушным взглядом серых глаз. Но Эми чувствовала, что Джулия обижена.
С первого взгляда было видно, что Анжелика отдает предпочтение хорошенькой, резвой Ханне. И не любит неказистую тихоню Джулию.
– Марш в кровать, – наконец сказала Анжелика, потрепав Ханну по щеке. – Спокойной ночи.
Ханна взвилась вверх по лестнице, обогнав Джулию. Та медленно поплелась за сестрой. Ей-то спокойной ночи никто не пожелал.
Анжелика обернулась и посмотрела на Эми.
– Ты так выросла! – заметила она, окидывая Эми взглядом с головы до ног.
Наверное, я ей кажусь неумытой деревенщиной, подумала Эми. Грубые ботинки, скромненькое платьице.
– Сколько тебе лет? – спросила Анжелика.
– Семнадцать, – ответила Эми.
– Чудесный возраст, – сказала Анжелика. – Ты мне напоминаешь тетю Тельму. У нее тоже каштановые волосы. А глаза у тебя светло-карие, как у моей бабушки. Ты хорошенькая.
Эми снова зарделась.
Анжелика рассмеялась.
– Я смутила тебя. – Она провела холодным пальцем по щеке Эми. – Думаю, тебе понравится у нас, – сказала она. – Мне уже кажется, что ты здесь своя.
В этих словах не было ничего особенного, но Эми почему-то вспомнилась неприязнь в голосе возницы, когда она пыталась втянуть его в разговор о Фиар.
– Тебе надо отдохнуть. – Анжелика громко хлопнула в ладоши – Эми вздрогнула.
Из двери в глубине комнаты появилась горничная. Когда она подошла ближе, Эми увидела, что у нее приятное, доброе лицо.
– Нелли, проводи Эми наверх, – распорядилась Анжелика. – Помоги ей распаковать вещи и принеси все, что будет нужно.
– Да, мэм, – ответила Нелли.
– Спокойной ночи, Эми, – тихо проговорила Анжелика, целуя Эми в щеку. Губы у нее были холодные.
– Сюда, мисс Эми, – окликнула ее Нелли. Эми пошла вслед за ней по лестнице, через длинный холл. – Вот ваша комната, – сказала Нелли, открывая дверь по левую сторону.
Эми вошла, и у нее по спине пробежал холодок.
– Кто-то прошелся по вашей могиле, – беззаботно проговорила Нелли.
– Что? – встрепенулась Эми. – Что ты сказала?
– О боже! – смешалась Нелли. – Извините. Так всегда говорила мама, когда кого-то бросало в дрожь, вот как вас сейчас. Это все пустые слова. Пожалуйста, не говорите миссис Фиар, что я вас напугала, – взмолилась горничная.
– Конечно, не скажу, – заверила ее Эми. – Просто никогда не слышала этого выражения. – Она улыбнулась.
– Вы, должно быть, устали с дороги, мисс. Я распакую ваши вещи, а вы пока можете отдохнуть. – Нелли взяла саквояж Эми. В этой роскошной обстановке он выглядел еще скромнее и потрепаннее. Как и ее платье.
– Спасибо, я лучше сама разберу вещи, – сказала Эми.
– О, нет, мисс, – запротестовала горничная, открывая саквояж. – Так будет неправильно. Миссиc Фиар приказала мне распаковать ваш багаж, значит, я должна это сделать.
Нелли достала из саквояжа голубое платье и встряхнула его. Это было лучшее платье Эми, и самое любимое. Но на фоне окружающего великолепия оно казалось совсем простеньким.
– Вам идет этот цвет, – заметила горничная. – Голубой – любимый цвет мисс Ханны. И мисс Джулии, хотя она говорит, что сейчас ей нравится красный.
Эми почти не слушала щебетание Нелли. Да ей и не нужно было отвечать – просто улыбаться и время от времени кивать головой.
Если Нелли не прочь поболтать, размышляла девушка, может быть, она расскажет мне и о Фиарах.
– Ну, вот и все, – сказала Нелли, закрывая гардероб. У Эми-то всего было три платья да две ночные рубашки. – Спокойной ночи, мисс.
– Не уходи, – остановила ее Эми. – Задержись немного. Давно ты служишь у Фиаров?
Дружелюбная улыбка исчезла с лица Нелли.
– Почти пять лет, мисс, – тихо ответила она.
– Тебе здесь нравится?
Нелли бросила на нее быстрый взгляд, потом опустила голову. Но Эми успела заметить мелькнувший в ее глазах страх.
– Конечно, нравится, – пробормотала Нелли. – Ради бога, мисс, мне надо идти. Все завтракают в половине восьмого, но перекусить можно в любое время.
Нелли поспешно удалилась. Эми услышала в коридоре ее торопливые шаги. Нелли повела себя точно так же, как и возница. Что им известно о Фиарах? Что они о них слышали?
Со вздохом Эми опустилась на стул возле туалетного столика и стала расчесывать волосы. Не давай разыграться своему воображению, сказала она себе. Анжелика была очень добра к ней. Все здесь встретили Эми очень тепло.
Но Эми не покидало знобящее ощущение, что в этом доме что-то не так.
– Не надо было…, – начала она.
Слова застряли у нее в горле: в зеркале возникло бледное, круглое лицо.
Под ним было что-то вроде белого облака.
Темные дыры глаз, зияющий провал рта.
У Эми пересохло во рту. Сердце колотилось.
Видение медленно приближалось.
Эми вскочила на ноги. Стул опрокинулся.
– Кузина Эми?
Эми резко обернулась. Перед ней стояла Джулия в длинной белой ночной рубашке. Лицо, так напугавшее ее мгновение назад, оказалось лицом Джулии. Эми вздохнула с облегчением.
– А, это ты, Джулия, – проговорила она. Голос ее дрожал.
– Я тебя напугала? – спросила девочка.
– Да уж, – призналась Эми. – Я не слышала, как ты вошла.
– Мама всегда говорит, что для меня же лучше, что я такая тихая, – сказала Джулия.
Эми стало жалко ее. Она сама росла тихим, нескладным ребенком. Теперь все это в прошлом. Но она до сих пор не могла забыть, как тогда было ужасно.
– Я тоже всегда была незаметной, – ободрила ее Эми. – Мне только и нравилось, что читать. Джулия кивнула.
– А я люблю лепить.
– Лепить?
– Вазы, кувшины, что-то вроде этого. Папа специально для меня построил в саду печь для обжига.
Тихим, некрасивым девочкам, думала про себя Эми, обязательно нужно найти для себя какое-то занятие. Что-нибудь особенное.
– У тебя из этого есть что-нибудь здесь? Ты мне покажешь? – спросила она.
Джулия какое-то время молча смотрела на нее. Казалось, она была удивлена просьбой Эми. Потом пожала плечами.
– Если хочешь. Только тихо, а то мы разбудим Ханну.
Она направилась к двери. Эми, приподняв юбки, на цыпочках двинулась за ней. В коридор падал свет из проема незакрытой двери. Белая рубашка Джулии как бы притягивала его, и от этого казалось, будто она не идет, а парит в воздухе.
Комната Джулии находилась в другом конце холла, через две двери.
– Как здесь мило, – сказала Эми, переступая порог.
– Надо думать. – Джулия вздохнула. – Я хотела голубую комнату. Но Ханна сказала, что голубая будет у нее, так что мама выбрала для меня розовый цвет. – Джулия зажгла лампу и поставила ее на большой стол в глубине комнаты.
Эми последовала за ней. Стол был заставлен вазами, кувшинами, чашами. Среди них были очень красивые. Но несколько, было сразу видно, не вышли.
Эми взяла в руки одну из понравившихся ей ваз. Серо-зеленая глазурь на ощупь была шероховатой, словно кожа ящерицы. Девушка поспешила поставить вазу на место. Ее покоробило от этого ощущения.
Она взяла другой сосуд, маленький горшок с блестящей поверхностью.
– Какой красивый, – похвалила она. – У тебя настоящий талант.
– Всем больше нравятся красивые, – проговорила Джулия.
Эми взглянула на Джулию, проникаясь к ней симпатией. Лицо Джулии ничего не выражало. Но Эми знала, о чем думала эта крошка.
– Красивые вазы и кувшины – может быть, и да, – сказала Эми. – Но люди – необязательно.
Джулия пожала плечами. Но в ее глазах Эми разглядела тоскливое одиночество и потребность в ласке, которые были так хорошо знакомы ей самой.
Джулии нужен друг, подумала про себя Эми. Каждому нужен друг.
Она поставила горшок и сняла с руки серебряный браслет-цепочку.
– Этот браслет приносит счастье, – сказала она Джулии. Это вовсе не ложь, подумала Эми. Браслет может быть счастливым. – Но счастьем нужно делиться, иначе оно уходит. Я хочу подарить его тебе.
Джулия смотрела на браслет.
– Правда?
– Да. Можно, я его тебе надену?
Джулия молча протянула руку. Эми застегнула браслет на запястье и улыбнулась.
– Ну вот. По-моему, смотрится отлично, как тебе кажется?
Джулия ничего не ответила, но глаза ее сияли. Она провела пальцем по цепочке.
– Спасибо, Эми.
– Не за что. Я… – Эми зевнула. Уж очень хотелось спать. – Ох. Я так устала, целый день в дороге. Нужно ложиться спать. Спокойной ночи, Джулия.
Эми направилась было к двери, но Джулия удержала ее за руку.
Что случилось? Она такая бледная, подумала Эми.
– Эми… – Девочка остановилась в нерешительности. – Я… Не открывай дверь ночью, когда все спят. – Эми почудилось, что голос Джулии дрогнул. – Что бы ты ни услышала.
– Почему? В чем дело? – поразилась Эми.
– Это опасно. – Джулия обхватила себя за плечи. – Опасно.
Холодок пробежал у Эми по спине.
– Не понимаю, – сказала она, стараясь казаться спокойной.
– Когда мне было десять лет, мне ночью приснился дурной сон. Я проснулась и не могла уснуть. Мне было страшно. И я хотела пойти к маме. Когда я вышла в коридор, я поняла, что что-то не так. Надо было вернуться в комнату. Но я не вернулась.
Джулия еще крепче обняла себя. Эми смотрела, как ее пальцы впиваются в тело.
– Я видела в коридоре тени, они двигались, – продолжала Джулия. – Они вились черным столбом, а внутри их были лица. Лица без глаз, лица без кожи. Покрытые гноящимися язвами. Обгорелые дочерна.
– Тебе, наверное, все это привиделось во сне, – возразила Эми. – Такого не бывает. Никогда.
– Они… оно двигались ко мне, – шептала Джулия. – Я слышала, как они стонут и рыдают. Все лица смотрели на меня, даже у которых не было глаз. Потом из столба потянулись руки. Корявые, с когтями. Я не могла убежать. Я ничего не могла – только смотрела, как они подступают все ближе и ближе.
– Хватит, – взмолилась Эми. – Перестань! Но Джулия не унималась:
– Вдруг кто-то назвал меня по имени, и я увидела Маркуса, одного из слуг, он стоял в конце коридора. Столб из лиц повернулся к нему. Они обволокли его.
Джулию била дрожь.
– Я не знаю, почему они пощадили меня. Но все было так.
Джулия с трудом перевела дыхание.
– Тогда Маркус закричал, а я побежала в свою комнату, забралась в кровать и закрыла уши подушкой. Но я все равно слышала, как он кричит.
Джулия вздохнула.
– А утром папа и мама сказали мне, что Маркус сбежал. Но я – то знала, что они обманывают. На том месте, где он стоял, я нашла маленький кусочек кости. Его проглотил столб. Пожрал его мясо и кости. И выпил его кровь.
Эми чувствовала, как у нее волосы встают дыбом. Она в жизни не слышала ничего более ужасного. Все это неправда, думала Эми, всматриваясь в лицо Джулии, Девочка не шутила. В серых глазах затаился страх.
– Джулия, я знаю, ты веришь, что видела все это на самом деле, – медленно проговорила Эми. – Но разве это не могло тебе присниться? Иногда кошмары настолько реальны, что кажется, будто все происходит наяву.
– Нет! – крикнула Джулия. Она замотала головой, черные волосы разметались по плечам. – Нет, – повторила она тише.
Джулия стиснула руки Эми.
– Ты должна мне верить. Обещай, что не будешь выходить из комнаты ночью. Обещай.
Холодный пот покрыл лоб Эми. Взор ее блуждал по комнате: у нее было такое впечатление, словно кто-то наблюдает за ними.
– Обещаю, – быстро проговорила она, сжав ладошку Джулии. – А ты должна пообещать, что не будешь тревожиться обо мне.
Джулия кивнула. Эми почувствовала облегчение. Джулия была на грани истерики.
Эми мягко отняла свою руку.
– А сейчас пора спать, – сказала она. – Увидимся утром, Джулия.
Эми быстро прошла в свою комнату – будь ее воля, она бы побежала. Ты просто дурочка, говорила она себе. Но не могла забыть страх в глазах Джулии, когда та рассказывала ей эту жуткую историю.
Эми переоделась в ночную рубашку, погасила лампу, потом забралась под одеяло. Простыни пахли духами. Эми вдохнула запах – странный, незнакомый ей аромат. Что-то острое и экзотическое.
Она легла на левый бок. Сквозь шторы пробивался лунный свет, погружая углы комнаты в чернильную тьму.
Эми зажмурилась. На камине тихо тикали часы. Тик-так, так-так. Она перевернулась на другой бок.
И тут сквозь тиканье часов она услышала какой-то звук. Как будто кто-то плакал.
Эми открыла глаза и села на кровати. Может быть, это Джулия? Или кто-то из мальчиков?
Эми встала с постели и подошла к двери. Открыла задвижку – и замерла.
Плач перешел в глухие рыдания. И Эми показалось, что человек не может издавать такие звуки.
Эми невольно подумала о клубящемся столбе из кошмаров Джулии. Лица, вьющиеся в черной тьме. Лица, плачущие и стенающие.
– Джулия? – позвала Эми. – Это ты? С тобой все в порядке?
Рев становился все громче. Теперь уже казалось, что он шел прямо из-за двери комнаты Эми.
– Кто там? – спросила Эми как можно более ровным и твердым голосом.
В голове у нее пронеслись слова Джулии. Они пожрали его. Его тело и кости – и выпили его кровь.
Что было там, за дверью? Что?
Эми должна была посмотреть.
Она слышала гулкий стук собственного сердца. Казалось, все в комнате застыло в нетерпеливом ожидании.
Рука Эми потянулась к задвижке. Ладонь вспотела.
Она глубоко вздохнула.
Еще раз.
И распахнула дверь.
Эми выглянула в темный холл.
Осмотрела ковер перед дверью.
Ничего.
Эми вздохнула: ууфф. Ноги подкашивались, руки не слушались.
Она осторожно прикрыла дверь и вернулась в постель. Вокруг витал странный, терпкий аромат духов. Эми не спалось. Что видела Джулия той ночью? Неужели все, что рассказывают о Фиарах, правда? Может быть, в этом доме и вправду было что-то злое?
Эми проснулась на следующее утро от яркого света. Должно быть, заходила Нелли и раздвинула шторы, подумала она. А я проспала.
Ей не хотелось, чтобы Анжелика думала, будто бы она привыкла полдня нежиться в постели. Она вскочила, быстро умылась водой из таза, причесалась и оделась.
Эми вышла из комнаты и едва не побежала по коридору. Она начала было спускаться по лестнице через две ступеньки – и остановилась.
Не спеши, сказала она себе. Маму бы удар хватил, если бы она только увидела, как она носится тут, словно какой-нибудь сорванец-мальчишка. Эми заставила себя спускаться по мраморной лестнице медленнее.
На первом этаже было тихо. Так и знала: проспала, подумала Эми. Наслушалась всяких страшных историй. Несколько часов потом не могла уснуть.
Эми направилась к двери в глубине комнаты – откуда прошлым вечером вышла Нелли.
Не ошиблась, подумала она, услышав запах кофе. Она быстро нашла столовую.
Там никого не было. На столе – несколько прикрытых блюд. Эми приподняла крышку – каша.
Наверное, нужно взять самой, подумала Эми. Она наполнила тарелку и уселась в одиночестве за полированный деревянный стол.
Через минуту в комнату заглянула Нелли.
– Доброе утро, мисс, – сказала она. – Вам помочь?
– Нет, спасибо, – ответила Эми, и Нелли тут же скрылась. Наверное, боится, что я опять буду расспрашивать ее о Фиарах.
Эми ела медленно. Она не знала, что ей делать после завтрака. Прилично ли самой осмотреть дом? Может быть, лучше прогуляться по саду?
Эми взяла еще один тост. Дверь в столовую распахнулась, и на пороге появилась Анжелика. Эми попыталась улыбнуться – крепко сжатыми губами.
– У меня есть к тебе дело, – объявила Анжелика. – Ты уже закончила?
Эми кивнула, проглотив остатки тоста.
– Тогда пойдем со мной, – сказала Анжелика.
Она повела Эми наверх, в комнату на третьем этаже. Тяжелые парчовые занавеси почти не пропускали света. На полу лежал ворсистый ковер, вдоль одной стены стояли шкафы с выдвижными ящиками. Рядом еще один шкаф – с книгами.
Среди них были старинные, с сильно потрепанными корешками. Если Эми и удалось разобрать пару слов, прочесть их названия она не смогла: книги были написаны на незнакомом языке.
Эми провела пальцем по корешку самой большой книги. От него исходил странный холод, и она невольно отдернула руку.
– Ты любишь читать? – спросила Анжелика.
– Да. Но мы не могли позволить себе часто покупать книги… – Смутившись, Эми замолкла на полуслове, чувствуя, как лицо ее заливает румянец.
Анжелика улыбнулась.
– Боюсь, это очень… мудреные книги. Но внизу у нас есть библиотека, я уверена, ты найдешь там что-то для себя. А теперь перейдем к делу. Не присядешь за стол?
Эми повиновалась. Анжелика села на стул напротив.
– Наверное, волнуешься о своем отце, Эми? – спросила она.
– Очень. – У Эми комок подступил к горлу, как только она представила отца на больничной койке. Она могла только догадываться, насколько тяжело его ранили. И когда он поправится. – Письма идут так долго…
– Можно обойтись и без почты, – сказала Анжелика.
Эми удивленно посмотрела на Анжелику.
– Как это? Я не понимаю.
Анжелика всматривалась в лицо Эми. Как-то уж слишком настойчиво. Почувствовав себя неловко, Эми отвела взгляд.
– Ты слышала когда-нибудь о таро? – спросила Анжелика. Эми покачала головой. Улыбнувшись, Анжелика выдвинула один из ящиков, достала оттуда колоду карт и развернула их веером, чтобы Эми лучше их рассмотрела.
Они не были похожи на обычные карты. На них было нарисовано что-то ужасное – скалящиеся черепа, окровавленные ножи, тело, падающее с башни.
– Красивые, – сказала Эми. Красивые, и вместе с тем страшные, подумала она. – Но я не понимаю…
– Это карты таро. – Анжелика свернула веер. – Мне дала их мама, когда я была примерно в твоем возрасте. А она получила их от своей мамы. Эта колода передавалась из поколения в поколение.
Анжелика заглянула Эми в глаза.
– Это не простые карты. Особенные. Они могут очень многое рассказать. Сегодня мы спросим их о твоем отце.
– О моем отце… Но это всего лишь карты, – пробормотала Эми.
Анжелика склонила голову набок.
– Это не “всего лишь” карты, Эми. – Голос ее звучал холодно. – Послушай, что я скажу. Это очень старые карты, в них заключена большая сила. Знающему человеку они могут рассказать не только о том, что было, но и о том, что будет.
Эми почувствовала, как у нее забилось сердце. Анжелика вела себя так странно. Неужели она и вправду верила, что карты могут предсказать будущее? Может быть, поэтому люди и считают ее колдуньей?
– Думаю, мы выберем для тебя карту Мечей, – проговорила Анжелика, вынимая из колоды одну карту. Она перетасовала их со знанием дела и протянула колоду Эми. – Теперь возьми карты. Подержи их в руках.
– Наверное, не стоит. – Если карты и впрямь обладали какой-то силой, Эми не хотела прикасаться к ним.
– Бери же. – Голос Анжелики звучал так сурово, что Эми не посмела возразить. Карты оказались неожиданно тяжелыми. Ей не понравилось это ощущение.
– Раздели их на три части, – говорила ей Анжелика. – Левой рукой. Мы увидим, что с твоим отцом.
И снова Эми сделала все так, как ей велели. Что такого особенного в этих картах? – думала она про себя.
Анжелика сложила три стопки вместе, потом перевернула верхнюю карту и положила ее на стол.
Круг, вдруг подумалось Эми. Она выкладывает из карт круг.
Анжелика открыла вторую карту и положила ее рядом. Потом третью, четвертую.
Эми заранее знала, куда Анжелика положит следующую карту. Она смотрела, как тетя раскладывает карты, и чувствовала, как зудят и горят кончики пальцев.
Я знаю, как это делается. Если карты дать мне в руки, я точно буду знать, что с ними делать.
Но этого не может быть, твердила себе Эми. Она потерла пальцы, пытаясь остановить зуд. До сегодняшнего утра я даже не слышала о таро.
Пальцы покалывало. У нее было такое чувство, будто в кожу впиваются сотни маленьких иголочек. Что со мной? Эми до боли прикусила губу, чтобы не закричать.
Анжелика открыла последнюю карту. Пальцы Эми пронзила резкая боль. И все прошло.
Эми судорожно вздохнула. Она хотела было спросить тетю, что с ней происходит, но, взглянув на ее лицо, передумала.
Вежливая улыбка исчезла с лица Анжелики. Зеленые глаза блестели от возбуждения. От возбуждения или… от голода. Она похожа на хищного зверя, готового наброситься на свою добычу, вдруг подумала Эми.
Анжелика закрыла глаза и положила руки ладонями на стол.
– Я вижу, что твой отец будет долго прикован к постели и домой вернется не скоро, – сказала она хрипловатым голосом. – Маме твоей придется нелегко. Но ей придут на помощь, и все закончится хорошо.
Она открыла глаза и посмотрела прямо на Эми.
– Ну вот. Теперь тебе лучше?
Лучше? Как ей могло стать лучше? Какая сила таилась в этих картах? Отчего ее так тянуло прикоснуться к ним? Почему Анжелика так напряженно вглядывалась в них?
– Это всего лишь карты, – снова сказала она, пытаясь убедить скорее себя, чем Анжелику.
– Да? Хм. – Анжелика собрала карты и зажала их в руках. – Думаю, стоит погадать и тебе.
– Нет! – вскричала Эми.
Анжелика приподняла темную бровь.
– Почему нет? Это же, как ты говоришь, всего лишь карты.
Анжелика молча перетасовала колоду. Потом еще раз. И протянула ее Эми.
Эми крепко сжала руки. Она уже раз дотронулась до них. И не хотела снова к ним прикасаться.
– Сними карты, Эми, – настаивала Анжелика. – Подумай о том, о чем тебе хотелось бы узнать.
– О будущем? – спросила Эми.
– О своем будущем. Ты так молода, у тебя еще все впереди. Какая ты? Какой ты станешь? Что ждет тебя – счастье или беда? Полюбишь ли ты кого-нибудь, выйдешь ли замуж? Всем девушкам хочется это знать. Но ты можешь узнать это.
Эми с трудом глотнула. Да, ей хотелось все это знать. Да и кому бы не хотелось? Но у нее было такое чувство, что с этими картами… что-то не так.
В них было что-то темное. Даже опасное. Она слышала, какой ужасной ценой расплачиваются люди за то, что занимаются черной магией.
Хотела ли она узнать свою судьбу? Да. Она боялась. Но в глубине душе чувствовала, что хочет это узнать. Должна узнать.
Она посмотрела на Анжелику и встретилась с ней взглядом. Эти зеленые глаза словно видели ее насквозь, Анжелика будто читала ее мысли. И снова Эми подумала, что все, что люди говорили об Анжелике, могло оказаться правдой.
Но тут Анжелика улыбнулась, и из ее взора исчезла эта странная, смущающая напряженность.
– Ты ведь хочешь все это узнать, Эми, ведь так? – спросила она. – Ну же, признайся.
– Да, – без колебания ответила Эми. – Хочу.
– Тогда возьми карты.
Эми медленно протянула руку к колоде. И снова ощутила, какие они тяжелые. И снова покалывание в пальцах. Она решила не обращать на это внимания.
– Давай, – шепнула Анжелика. – Снимай.
Эми сняла карты левой рукой. Так было нужно. Эми знала это.
И она знала, что они ждут ее прикосновения. От них исходила неведомая сила. Странная, но волнующая.
Нет, вдруг испугавшись, подумала она. Нет, Я не хочу. Она пыталась положить карты. И не могла. Кто-то – или что-то – подчинило себе ее тело.
Эми в ужасе смотрела на свои руки. Они тасовали карты. Быстро. Привычно.
Руки меня не слушаются. Они меня не слушаются.
Анжелика следила за ней непроницаемым взглядом. Она пристально вглядывалась в Эми, как будто видела ее в первый раз. Эми хотелось плакать, умолять Анжелику прекратить все это. Но язык – ее язык – не слушался ее.
– Не сопротивляйся, – выдохнула Анжелика. – Доверься судьбе!
Эми дрожала.
Она сознавала, что с ней что-то происходит – словно внутри ее распахнулась дверь.
И что-то вошло в нее. Что-то темное, неукротимое.
Карты вырвались у нее из рук.
Она смотрела на них. То, что она увидела, заставило ее содрогнуться.
Карты вихрем взвились над ее головой. Кружились в воздухе.
Эми смотрела на них не мигая. Не могла отвести глаз.
Анжелика шумно вздохнула.
Этот резкий звук словно расколдовал Эми. К ней вернулась свобода движений. Она вскочила со стула.
Карты упали на пол. На мягкий ковер – совсем неслышно.
Эми едва удержалась на ногах. Мысли путались. Что это было? Карты повиновались ей? Или Анжелике? Или чему-то еще? Чему-то невидимому и неосязаемому?
– Успокойся, – мягко проговорила Анжелика. – Все хорошо, Эми. Ничего страшного.
Эми опустилась на стул. Она в замешательстве смотрела на эту, какую-то другую, женщину.
– Ничего страшного? Как вы можете так говорить? Разве вы не видели?…
– Я вижу, что тебе очень повезло, девочка, – осторожно прервала ее Анжелика. – Я знаю, ты напугана. В первый раз всегда страшно.
– В первый раз? – Эми скрестила руки на груди, крепко обняв себя. Ей хотелось убедить себя, что она спит, что все это – дурной сон…
– Эми, – резко проговорила Анжелика. Ее голос вывел Эми из забытья. Эми положила руки на стол, чтобы унять дрожь. Сделала глубокий вдох.
– Ну вот и хорошо, – сказала Анжелика. – Теперь можно поговорить.
– О чем? – прошептала Эми.
Анжелика долго вглядывалась в ее лицо. Потом улыбнулась.
– Ты из Пирсов, Эми. Но нас связывает нечто большее, чем семейные узы. В нашей семье есть… особые люди.
Эми замотала головой, но Анжелика указала на карты. Эми почти физически чувствовала исходящий от них поток энергии. Темной энергии? Она не знала.
– В нашей семье в каждом поколении есть женщины, от рождения наделенные особой силой, – продолжала Анжелика. – Например, ты. Карты, говорят с тобой.
– Я не… Я никогда… – Эми закрыла лицо руками. – Я не знаю, что это, но я не хочу!
– Посмотри на меня. – В голосе Анжелики звучали резкие нотки. – Эми.
Руки Эми опустились на колени. Она посмотрела на тетю. Глаза Анжелики сверкали во мраке комнаты.
– Не нужно бояться своей силы, Эми. Это чудесный дар. Но пока ты очень, очень глупа, чтобы оценить его, – сказала Анжелика.
Эми взглянула на карты. Они разметались по полу – ярко-голубые, зеленые, золотые. И красные. Цвета свежей крови.
Она отказывалась поверить, что все это происходит с ней. Сила, думала она. Особая сила. Это пугало ее и одновременно завораживало.
– Подними карты, Эми, – велела Анжелика. – Они хотят, чтобы ты взяла их.
Она говорила правду. Эми чувствовала, что они будто зовут ее. Но не хотела притрагиваться к ним. Ей не нравилось ощущение неповинующегося тела.
– Подними карты, – приказала Анжелика. – Когда ты научишься управлять своей силой, ты больше не будешь бояться.
Эми покачала головой.
– Я не готова.
Ей нужно было подумать. Она чувствовала, что эта сила может таить в себе опасность. Но Анжелика была права. Эми необходимо было научиться укрощать эту силу. Она хотела управлять ею, а не иначе.
Анжелика кивнула.
– Когда понадобится, я буду здесь. Но помни, ты не можешь противиться своей силе. Это в тебе. Остается лишь научиться пользоваться этим.
Из окна донесся детский смех. Эми вдруг захотелось на свет, туда, где все снова станет простым и ясным.
– Я… Я лучше пойду прогуляюсь, – сказала она, поднимаясь. – Сегодня такой чудесный день, и я еще не видела мальчиков.
Анжелика в ответ лишь улыбнулась. Эми сдерживалась, пока не переступила порог комнаты. Потом она бросилась бежать – и остановилась, лишь когда оказалась в саду.
– Эми! – позвала ее Ханна, подбегая. – Хочешь поиграть в прятки?
Ханна потянула ее за руку.
– Пойдем. Мальчикам не терпится познакомиться с тобой.
Эми позволила увлечь себя в глубь сада. Мимо огромной грядки с азалиями. Мимо пруда между двух плакучих ив.
Впереди заколыхались ветви кустов живой изгороди. Эми услышала чье-то хихиканье. Мальчики, подумала она и улыбнулась.
– Ты ничего не слышала, Ханна? – спросила Эми. Она указала на изгородь и подмигнула.
– Нет, – ответила девочка, в карих глазах загорелись озорные искорки. – А ты?
– Да вроде какой-то звук. – Эми присела и медленно осмотрелась вокруг. – Наверное, это кот шуршит в кустах. Или белка.
Из кустов снова послышалось хихиканье. Эми подбежала к изгороди, перегнулась через нее и схватила в охапку маленького, корчащегося от смеха мальчика.
– Я же говорила, что это белка!
– Я не белка! – радостно взвизгнул малыш. – Я – Джозеф.
Тут из других кустов выскочили еще два мальчика. Одному на вид было лет одиннадцать. Он был такой же белокурый и живой, как и Ханна. Второй мальчик был младше, у него были темные волосы и зеленые глаза Анжелики.
– Привет, – сказала Эми.
– Я Роберт, – сказал старший. – А это Брэндон.
– Через месяц мне будет девять, – заявил Брэндон.
– Поздравляю, – отозвалась Эми. Джозеф выскользнул у нее из рук.
– Давайте играть!
– Эми водит! – закричал Брэндон.
Заметив краем глаза какое-то движение рядом, Эми повернулась и увидела Джулию. У девочки было отрешенное, задумчивое выражение лица.
– Иди сюда, Джулия, – позвала Эми. – Поиграем.
На какой-то миг в глазах Джулии промелькнула радость, но тут засмеялась Ханна, и взор ее снова потух.
– Да, Джулия, иди сюда, – крикнула Ханна. – Хоть один-то раз можно не быть занудой. Эми встала между девочками.
– Пожалуйста, Джулия, – попросила она. – Сыграем вместе. Мне нужна помощь. Уж ты-то наверняка знаешь все укромные местечки в этом саду.
Джулия кивнула.
– Пойдем же, – повторила Эми. После некоторых колебаний Джулия шагнула вперед.
– Откуда у тебя браслет? – спросила Ханна.
– Эми подарила, – пробормотала Джулия.
Ханна подбежала и окинула Эми недружелюбным взглядом. В это мгновение она напомнила Эми Анжелику.
Наконец Ханна улыбнулась.
– Как мило! – воскликнула она. – Бедняжка Джулия! Люди уделяют ей так мало внимания!
– Ну вот что, все вы, – сказала Эми, не обращая внимания на слова Ханны. Она закрыла глаза руками. – Я уже считаю. Давайте прячьтесь, и хорошенько, а то мы сразу вас найдем!
Она услышала визг Джозефа, топот разбегающихся во все стороны ног. Потом стало тихо.
Эми досчитала до пятидесяти, потом взяла Джулию за руку, и они начали искать. Сперва девочка немного смущалась, но вскоре ее захватила игра. На бледных щеках расцвел румянец.
– Нужно разделиться, – предложила Джулия. – Так мы быстрее их найдем.
– Хорошо, – согласилась Эми. – Ты бери эту часть сада, а я поищу у пруда.
Эми, двигаясь вдоль ограды сада, вышла к калитке. Вокруг стальных прутьев обвился сверкающий утренней росой вьюнок, голубые цветы ярко сияли на фоне темного металла. За калиткой начинался другой сад, и Эми различила сквозь деревья очертания белого дома.
Интересно, кто там живет? – подумала она. Пожав плечами, Джулия вернулась к игре. Окинула взглядом кусты, низкую каменную ограду вокруг пруда, решетчатую арку, увитую шиповником. Здесь можно спрятаться где угодно.
Но Эми решила, что лучше всего поискать под ивовым навесом. Она раздвинула ветви и проскользнула внутрь зеленого шатра. Здесь было темнее. Тише. Эми затаила дыхание.
Она дотронулась рукой до ствола ивы. Кора была прохладной и влажной и слегка пахла плесенью.
Дерево шуршало. Колыхались ветви, листья терлись друг о друга.
Словно шепчутся, подумалось Эми. И ей снова захотелось на солнце.
Что– то коснулось ее щеки. Листья, поняла она. Просто листья.
Когда она раздвинула ветви, за платье ее что-то зацепилось. Нужно уходить отсюда. Тут что-то не так.
Ветка вырвалась из ее руки, хлестнула по горлу. Эми отвела ее в сторону. На пальцах осталось что-то липкое.
Липкое и теплое. Кровь.
Эми вырвалась наружу. Потом перевела дыхание и, обернувшись, посмотрела на иву.
Что с ней случилось? Эми провела рукой по шее. Никакой крови. Порез, наверное, совсем крошечный.
Воображение разыгралось, вот и все, успокаивала себя Эми. И то же было прошлой ночью.
Эми мыслями снова вернулась к игре. Она услышала приглушенный крик: «Ай!», и заметила, как дрогнул куст шиповника.
Эми рассмеялась.
– Ты что, забыл, что у роз есть шипы? – громко сказала она.
Эми подошла к кустам.
– Вот ты и попался. – Она присела, вглядываясь в колючие заросли.
Но не успела она понять, кто там прячется, как раздался женский крик. Высокий, надрывный крик ужаса.
Эми встревоженно огляделась по сторонам. Крик повторился.
Он доносился из другого сада! Эми побежала к калитке.
– Дети! – крикнула она через плечо. – Бегом! Зовите на помощь!
Эми толкнула калитку. Она не поддавалась. Она налегла на дверь. Открывайся же, думала она. Ну же, открывайся, открывайся.
Петли скрипнули, и калитка приоткрылась. Ветви шиповника оторвались и упали на Эми.
Эми протиснулась в щель.
– Я иду, – крикнула она. – Где вы?
– Здесь, возле беседки! – отозвалась женщина. – Быстрее!
Эми бросилась по тропинке туда, откуда слышался голос.
– О господи! – вырвалось у нее.
Женщина из последних сил цеплялась за хрупкие ветви дерева. Всего в нескольких дюймах от ее ног Эми увидела мокасиновую змею.
– Скорее! Зовите на помощь! – хрипела женщина.
Не успею, подумала Эми. Ветки трещали.
Нужно что-то делать. Немедленно! Чем бы убить змею? Глаза Эми метались по саду. Тут она увидела мотыгу, прислоненную к соседнему дереву.
Отлично. Эми схватила ее. Размахнувшись, она изо всех сил опустила ее на змею.
Змея зашипела. Промахнулась.
Она снова занесла руку. Удар. На этот раз мотыга едва не отсекла голову змеи.
Змея судорожно извивалась на земле. Голова моталась из стороны в сторону. Кровь брызнула на туфли Эми. Змея раскрыла пасть, зубы едва не задели ноги женщины. Бросок, еще бросок, еще.
Она укусит ее, подумала Эми. Она снова подняла мотыгу и стала лихорадочно бить по змее.
Наконец, она перестала извиваться. С дрожью Эми отбросила мотыгу.
– Подождите, я помогу, – сказала Эми. Она бросилась к женщине и подала ей руку. Рука женщины тряслась. А может быть, это у нее самой дрожали руки!
– Боже мой! – воскликнула женщина осипшим голосом. – Я уже думала, мне конец. Вы очень храбрая девушка. Меня зовут Клер Хэтэвей, я вам так благодарна…
– Мама! – раздался низкий, мужской голос. – Мама, где ты?
– Здесь, Дэвид, – откликнулась женщина. – У беседки.
Эми услышала топот ног по гравию, и через мгновение на тропинке появился человек.
Высокий, стройный. Правая рука перевязана, на левом глазу – черная повязка. Отливающие золотом русые волосы, кожа, потемневшая от солнца и ветра.
– Что случилось? – встревоженно спросил он, глядя на убитую змею.
– Змея, – объяснила мать. – Чуть меня не укусила, но эта юная леди убила ее.
Парень повернулся к Эми. Он ненамного старше меня, подумала она. Она оправила платье, помятое и все в травинках. Волосы тоже растрепаны.
Парень подошел и взял ее маленькую руку в свою большую, теплую ладонь.
– Я Дэвид Хэтэвей. А кто вы?
– Я двоюродная племянница миссис Фиар, – ответила Эми слегка дрожащим голосом. Эми старалась не глядеть на него. Но Дэвид был такой красивый. Точеные черты лица. А повязка на глазу придавала ему мужественное выражение.
Дэвид улыбнулся, и ее сердце забилось быстро-быстро.
– Ну что ж, племянница миссис Фиар, – добродушно поддел он ее, – спасибо.
Эми почувствовала, что краснеет. Она надеялась, что Дэвид не заметит этого.
– Меня зовут Эми Пирс. Я… – начала она.
– Эми! – раздался голос Анжелики.
Эми обернулась. К ней бежала тетя, а за ней едва поспевала Нелли.
Анжелика обдала ее терпким ароматом духов и шорохом шелка.
– Брэндон сказал мне, что слышал крики. Что случилось? Все целы?
– Да, – ответила миссис Хэтэвей, убирая со лба прядь тронутых сединой русых волос. – Спасибо вашей племяннице. Она спасла меня от змеи.
Анжелика перевела взгляд с Эми на мертвую змею.
– Смелый поступок, – сказала она. – Но ты рисковала жизнью! Она могла ужалить тебя!
– Однако, сдается мне, змея рисковала больше, – заметил Дэвид.
Анжелика посмотрела на него. По ее взгляду Эми не поняла, нравится ей Дэвид или нет: Анжелика тут же взяла ее за руку и направилась к калитке.
– Пойдем домой, – сказала она. – Ты заставила нас поволноваться.
– Но… – возразила было Эми.
– Кроме того, тебя нужно помыть, – продолжала Анжелика, невзирая на протесты Эми. – У тебя платье в крови. Надеюсь, мы сможем вывести пятна. До свидания, миссис Хэтэвей. До свидания, Дэвид.
– До свидания, – попрощалась миссис Хэтэвей. – Еще раз спасибо, Эми!
Анжелика потянула Эми за руку, она оглянулась через плечо. Лицо Дэвида омрачилось. Приняло холодное выражение. О чем он думает? – спрашивала себя Эми. Почему он сердится?
Когда они вернулись в особняк Фиаров, Анжелика отпустила руку Эми и повернулась к Нелли, в молчании следовавшей за ними.
– Нелли, проводи мисс Эми наверх и уложи в постель, – приказала она. – Ей сегодня столько пришлось пережить.
– Но со мной все хорошо, правда, – сказала Эми.
Анжелика решительным жестом прервала ее:
– Вздор. Ступай. Позже я зайду к тебе. – Шелестя шелком, Анжелика удалилась.
У Эми внутри все кипело. Да как смеет она так с ней обращаться! Так бесцеремонно увести ее от Хэтэвеев, а потом отослать спать, будто маленького ребенка, который переел конфет. Должно быть, все эти мысли были написаны у нее на лице.
– Не сердитесь, мисс Эми, – сказала Нелли. – Иногда на нее находит. Она беспокоилась о вас – эти крики и все такое. Пойдемте наверх. Так будет лучше.
Эми помотала головой.
– Не пойду, пока не пообещаешь больше не называть меня “мисс Эми”.
– А как вас тогда называть? – спросила Нелли.
– Просто Эми.
– Но вы… И я… – Нелли, казалось, была смущена.
– Нелли, послушай. У нас дома никогда не было прислуги. Я привыкла делать все сама, И уж конечно, меня никто все время не называл «мисс Эми».
Горничная колебалась. Потом улыбнулась.
– Хорошо, мисс… то есть Эми. Но только не при миссис Фиар.
Эми улыбнулась в ответ. Она ощущала прилив сил.
– Давай наперегонки! – крикнула она.
Эми побежала по лестнице. С озорным смехом Нелли бросилась догонять ее. Эми оказалась у двери своей комнаты первой. Она поскользнулась на гладком полу, и, чтобы не упасть, ей пришлось ухватиться за спинку кровати.
– Было весело, – проговорила Эми. Нелли остановилась на мгновение в дверях, чтобы перевести дыхание.
– И как только вы не испугались змеи.
– Просто не успела испугаться. По крайней мере, очень.
– А я вот ненавижу змей, всем сердцем. – Нелли открыла дверцу шкафа и, докопавшись, достала чулки, корсет и пышные нижние юбки.
– Нелли, ну зачем все это надо? – простонала Эми.
Горничная глянула на нее через плечо.
– На вас все грязное и рваное, мисс… Эми. А Дэвид Хэтэвей просто красавчик, вам не кажется?
Эми от удивления сначала не нашлась, что ответить. Потом сказала:
– Наверное. Вообще-то, я его не очень разглядывала. – Какая я лгунья, мелькнуло у нее в голове. Она же все время только на него и пялилась.
– А он так смотрел на вас, – продолжала Нелли.
– Вот как… – Она не знала, что на это сказать. Щеки ее пылали. Когда она только отучится краснеть при каждом случае! И еще больше покраснела, заметив улыбку Нелли. – Он просто был мне благодарен, Нелли. Это ничего не значит.
– Ну да, конечно. – Она вдруг посерьезнела. – Вам нужно кое-что узнать о Дэвиде Хэт…
В дверях стояла Анжелика. Нелли притихла, потупилась.
Анжелика улыбалась, но зеленые глаза ее остекленели.
– Нелли, мне кажется, тебе внизу есть чем заняться.
– Да, мэм. – Нелли выпорхнула из комнаты. Анжелика вошла.
– Как ты себя чувствуешь, Эми?
– Хорошо. Я же выросла в деревне, тетя Анжелика. Так что змей я не боюсь.
– Извини, что была так резка с тобой, – сказала Анжелика. – Я просто разволновалась. А если бы с тобой что-нибудь случилось? В конце концов, я же обещала твоей маме заботиться о тебе.
– Все в порядке, – ответила Эми, тронутая словами Анжелики. – Я понимаю.
– Хорошо. – Анжелика перевела взгляд на открытый шкаф. – Это все, что ты с собой привезла? Господи! Должно быть, ты собиралась в ужасной спешке.
Эми не хотелось признаваться, что эти несколько платьев – единственные, что у нее были. Поэтому она промолчала.
Анжелика подошла к шкафу и стала перебирать вещи, неодобрительно качая головой.
– Так не пойдет, – бормотала она себе под нос. – Конечно, теперь, когда город оккупировали янки, здесь мало что происходит. Но это совсем никуда не годится. Через две недели Паттерсоны собираются устроить бал по случаю праздника урожая. Лайл Паттерсон дал взятку самому генералу Батлеру, чтобы получить разрешение от союзной армии. Тебе потребуется вечерний наряд, по меньшей мере три платья на каждый день и амазонка для выезда.
Эми села на кровати. Как неловко! – Но у меня больше ничего нет.
– Не страшно. – Анжелика присела рядом с ней. – Во время войны всем тяжело.
– Мы и до войны были не особенно богаты. – Эми машинально разглаживала складочку на юбке. – Но всегда сводили концы с концами.
– Конечно, – сказала Анжелика. – Я и не говорю, что у тебя плохие платья. Просто нужно разнообразить гардероб. Я заказала новые платья для себя и девочек и закажу что-нибудь для тебя.
– Я не могу…
– Эми, ты хочешь сказать, что не поедешь на бал? Неужели тебе не хочется надеть красивое платье, украсить волосы цветами и чтобы все молодые люди города умоляли тебя потанцевать с ними?
Да, подумала Эми. Ей хотелось.
– Не забывай, дорогая, что мы одна семья, – продолжала Анжелика. – Мы должны помогать друг другу. Я уверена, что на моем месте твоя мама сделала бы то же самое для моих дочерей.
– Что ж… – протянула Эми.
– Я настаиваю, – сказала Анжелика. – И больше об этом ни слова. – Потрепав Эми по руке, она встала – шуршание шелка. – Ты совершенно особенная молодая леди. Я хочу, чтобы мы подружились.
– Я тоже, – ответила Эми. Но рядом с Анжеликой она всегда чувствовала себя стесненно.
Анжелика шагнула было к двери, но вернулась. – И вот еще что, Эми. Нелли слишком много говорит. Я не одобряю сплетни. Но мне кажется, тебе нужно узнать правду о Дэвиде Хэтэвее.
– О Дэвиде? – Эми подняла глаза на Анжелику.
– Вполне естественно, что привлекательная молодая девушка выказывает интерес к достойному молодому человеку. Особенно если он живет по соседству. Но тебе не стоит привязываться к Дэвиду. Просто нельзя.
– Почему? – спросила Эми, Анжелика снова говорила с ней, как с маленькой девочкой.
– Я знаю, Дэвид красив. И эта повязка на глазу, как бы это сказать… придает ему особый шарм, ты не согласна со мной?
Эми молчала.
– Дэвид когда-то был очень милым молодым человеком, – продолжала Анжелика, не дождавшись ответа. – Но война изменила его. Даже больше внутренне, чем внешне. Откровенно говоря, он стал немножко… неуравновешенным. Некоторые даже думают, что он опасен.
– Опасен? – изумилась Эми. – Почему?
– Война – ужасная вещь. Мужчины сражаются за свои принципы. Они убивают и умирают. Не буду пересказывать слухи о том, как Дэвид бежал из союзной тюрьмы. Это растревожит тебя.
Чем Дэвид опасен для нее? Почему Анжелика хочет, чтобы она держалась от него подальше?
– Для Дэвида же, – продолжала Анжелика, – война стала чем-то другим. Видишь ли, ему нравится насилие. Он убивал только ради удовольствия. А когда человек ступает на этот путь, ему с него не сойти.
– Не может быть, – прошептала Эми. Какому человеку может доставлять наслаждение убийство?
– Мне очень жаль, Эми, – тихо поговорила Анжелика. – Но от правды никуда не денешься. Дэвид может убить.
Эми отказывалась в это поверить. Не может быть, чтобы Дэвиду нравилось убивать.
Она сидела на нагретой солнцем каменной ограде вокруг пруда и пыталась читать. Но взгляд ее то и дело устремлялся к дому Хэтэвеев. А ее мысли к Дэвиду.
В ушах у нее звучал его голос. Как сердечно, как искренне он благодарил ее за спасение матери.
– Дэвид, – пробормотала Эми. – Какой же ты на самом деле, Дэвид Хэтэвей?
Она вздохнула. Вот ей бы стать такой же умной и рассудительной, как Анжелика! Тогда она наверняка смогла бы отделить ложь от истины.
Она не могла слепо довериться Анжелике. Конечно, она говорила с Дэвидом всего пару минут. И видела мрачное выражение его лица.
Но ведь Дэвид воевал. Его тяжело ранили. Может быть, этим объясняется произошедшая в нем перемена, подмеченная Анжеликой?
– Эй, Эми!
Эми обернулась и увидела стоявшую по другую сторону железной садовой калитки миссис Хэтэвей.
– Здравствуйте, миссис Хэтэвей, – сказала она.
– Я увидела, что вы здесь сидите и подумала, а не пригласить ли вас на чашечку чая. Вчера я и поблагодарить-то вас толком не успела.
Эми бросила взгляд на усадьбу. Она знала, что нужно спросить разрешения у Анжелики, но сегодня у тети было много дел. Да даже если бы и спросила, Анжелика все равно ответила бы «нет».
– С удовольствием, – сказала она, поднимаясь.
Миссис Хэтэвей открыла калитку и провела ее в дом. Всю дорогу она говорила без умолку. Эми обнаружила, что эта пожилая дама нравится ей все больше.
– Сюда, – сказала миссис Хэтэвей, открывая дверь.
Эми сразу же заметила различие между этим домом и домом Фиаров. Обе усадьбы были большие, красивые. Но в этом доме стояла мебель, которая принадлежала, судя по всему, не одному поколению Хэтэвеев.
– Это напоминает мне родной дом, – сказала она. Миссис Хэтэвей улыбнулась.
– Чем?
– Конечно, дом у нас маленький и не может сравниться с вашим красотой, – пояснила Эми. – Но здесь чувствуешь себя так же. Вся обстановка будто манит сюда войти.
Как, наверное, нелепо звучат мои слова, подумала Эми. Вечно я что-нибудь сболтну, не подумав.
Миссис Хэтэвей рассмеялась:
– Но мы здесь живем. И потом, если мебель не нравится, всегда можно отправить ее на дрова.
Она провела Эми в гостиную, где было очень тепло и уютно. Эми села на плоский, потертый стул.
– Я позвоню, чтобы принесли чай, – сказала миссис Хэтэвей, дернув за шнурок колокольчика.
Через минуту в комнату вошла горничная, толкая перед собой серебряный столик. У Эми слюнки потекли от запаха свежей выпечки. Миссис Хэтэвей налила чаю Эми, потом себе.
– Ну а теперь расскажите мне о… – начала было миссис Хэтэвей. Потом она посмотрела куда-то мимо Эми и проговорила громче: – Дэвид! Где ты ходишь? Иди к нам!
Обернувшись, Эми увидела стоявшего на лестнице Дэвида. Он медленно, словно нехотя, повернулся. Уж не избегает ли он ее?
Дэвид подошел к дивану и сел возле матери, все с тем же мрачным выражением лица.
– Я пригласила Эми на чай, – сказала миссис Хэтэвей. – Ида испекла твои любимые лепешки.
– И вовсе не мои любимые, – пробормотал Дэвид. – Здравствуйте, Эми.
Он снова злился. Но на что? Он был так с ней обходителен во время первой встречи – и вдруг такая перемена, Эми не могла понять причины столь резкой смены настроения.
– Здравствуйте, Дэвид, – ответила она. Эми с гордостью отметила про себя, что голос ее не дрожит, хотя внутри у нее все трепетало.
Миссис Хэтэвей подала ей чашку горячего чая. Чашка и блюдечко были тоненькими и хрупкими, словно яичная скорлупа, и расписаны веточками кизила.
Женщина широко улыбнулась:
– У этого фарфора удивительная история, Эми. Мой прадед привез его из Франции для своей невесты, Изабеллы. Он обожал ее. На корабле он держал коробку с фарфором в своей каюте. Что только не приключалось в пути – и штормы, и нападения пиратов, и прочие неприятности. Но ничего не разбилось. Сейчас осталось всего несколько чашек, и я очень дорожу ими.
