Шестого августа ко мне постучались:
никто не стоял за дверью,
и Никтоне вошёл, Никтоне уселся в кресло,
дон Никтоне побыл со мною.

Никогда не забуду об этом небывшем,
который явился, словно к себе домой,
и меня осчастливил своим отсутствием:
пустотой, открытой всему на свете.

Никтоне расспросил меня, ничего не сказав,
и я ответил, не видя и не говоря.

Что за пространное и престранное собеседованье!