Вокруг нас забегали женщины, подтаскивая валики и подушки на ковер. Старик сделал жест рукой и мы поняли, что нас приглашают сесть. Я развалился на мягких сидениях и почувствовал себя весьма неуютно, грязь и вонь штанов и гимнастерки явно не вписывались в такую роскошь.

- Как здоровье уважаемого Коновала и его друзей? - все также медленно тянет старик.

- Благодарю. Все нормально. Все ли в порядке в вашем доме?

Старик пожевал губами и опять махнул рукой и тут словно из под земли появились две женщины, они принесли и поставили на центр шатра, между нами и стариком, большой грязный, веками не чищенный котел. Крышки не было и горячий пар устремился полупрозрачным столбиком к верху. Приятный запах варенного мяса пронесся по шатру. Одна из женщин покрутила в котле острой палкой и ловко поддев большое бедро барана, подала старику. Тот откусил, пожевал и кивнул головой. Теперь куски горячего мяса стали подавать нам. Было такое ощущение, что в мои руки положили раскаленные угли. Я, злополучный кусок стал перебрасывать с руки на руки и стал дуть, чтобы остудить его и пальцы. Мои товарищи были в таком же положении. Старик с усмешкой смотрел на наши манипуляции.

- Горячо, неправда ли? Так и в нашем доме стало горячо, - наконец ответил он на вопрос Коновалова.

- Что случилось, аксакал?

- Уходим мы из Казахстана. Навсегда уходим. Новый начальник всего края хочет привязать нас к земле, а это голод и смерть для всего рода.

Новым начальником, Каламбеков называл фанатика и психопата Голощекина, который был прислан партией для руководства краем еще в 1928 году и проводил здесь в жизнь сталинскую программу коллективизации и оседлости кочевых племен. Это был самый жестокий самодур в Казахстане, по вине которого от голода и в концлагерях погибли сотни и тысячи безвинных людей.

- Сейчас нельзя уходить в Китай, там еще пастбища не готовы, - все еще перебрасывает на руках свой кусок баранины Коновалов.

- А здесь что? Если мы навечно поселимся в степи, то скот все вокруг сожрет и потом сдохнет от голода. Спасти его можно перегоняя с пастбища на пастбище.

- Так и живите в одном месте постоянно, а пастухи пусть гоняют скот по всему краю.

- Ничего ты не понял, русский, - явно обиделся старик. - Наши предки веками были вольными людьми, а оставшись здесь, мы потеряем все...

Мы грызем мясо и молчим. Жир и сок течет по пальцам и подбородку.

- А как остальные откочевки, Садура, бая Салтана, Саламбекова и другие? Остаются? - спрашивает Коновалов.

- Тоже уходят. Вслед за нами и потянутся. Несладко им приходится. Они дальше нас, ближе к центру, поэтому и достается им больше.

Я догрыз кусок мяса до кости и тут же услужливые руки женщин ловко выдернули ее из моих рук и принесли что то на подобие полотенца. В центре шатра заменили котел на черный от копоти бак с зеленым чаем. Большой поварешкой изможденная старуха разлила чай по пиалам.Я пью эту чуть горькую горячую жидкость и мечтаю о кусочке сахара или чего-нибудь сладкого. Наконец чаепитие закончено и Коновалов встал. Мы вскочили тоже.

- Большое спасибо, аксакал. Когда тронетесь в путь?

- Сегодня вечером.

- Счастливого пути.

Мы, вежливо простившись, пошли к выходу из шатра.

Вся наша троица опять скачет вдоль берега реки.

- Леша, - обращаюсь я к Коновалову, - как же так, мы поставлены охранять границу, а тут безпрепятственно отпустим в Китай почти пятьсот человек со скотом и имуществом?

- Ты здесь служишь давно?

- Нет. Только год.

- А я уже здесь шесть лет. Как прогнали последних басмачей, так и застрял. Всех в округе, кто связан с границей за это время узнал. Откочевки за это время беспрепятственно ходили туда и обратно, никто их не останавливал и не проверял.

- Но сейчас революция, новая жизнь...

- Это для нас революция, а для них... ничего не изменилось. Поест скот траву в одном месте, двигаются к новым пастбищам и так далее. Народ к тому же гордый, дикий и свободолюбивый, не смогут они так сразу закрепиться на одном месте и жить как все.

- Но он сказал, что они больше не придут к нам...

- Раз сказал так, значит не придут. Там в горных районах Китая, прожить можно, если правда и туда скоро революция не явиться.

- А может она туда явиться, - заметил Шайдуренко.

- Должна.

Мы возвращаемся к своей заставе. Объезд границы закончен.

На заставе большие новости. К нам прислали двоих новичков. Один худой с большой квадратной головой, вдавленными в нее глазами, жестким ершом волос и явственно кривыми ногами, обкрученными солдатскими обмотками и с нелепо громадными ботинками. Он при кожанке и с большим маузером, болтающемся на животе. Второй, с крестьянским живым лицом и волосами спелых колосьев, в обычной помятой просоленной гимнастерке и фуражке с жестяной красной звездой. На его ногах еще не изношенные офицерские сапоги. Их окружили пограничники и бурно закидывали вопросами.

- Откуда, ребята?

- Из центру..., - реагирует парень с крестьянским лицом.

- Звать то вас как?

- Меня то? Ваней, а енто Костя...

Костя плотно сжав узкие губы сверлит нас взглядом. К новичкам подходит начальник заставы бывший учитель гимназии из Питера, Максимов.

- Кто такие?

- Иван Рябов, - вытягивается парень в гимнастерке.

- Константин Черненко, - выравнивает кривые ноги и выпячивает живот кожанка.

- Откуда прибыли?

- Направлены к вам местным управлением ОГПУ из Джаркента. Вот пакет.

Рябов протягивает начальнику конверт. Тот небрежно засовывает его в карман.

- Откуда у вас оружие? Разрешение есть? - обращается он к Черненко.

- ... Это... Вообщем... не дали документ, - разжимаются узкие губы. Как работнику... положено...

- Положено, когда есть документ на право ношения оружия, а сейчас сдать маузер завхозу.

- Это...

- Я сказал, сдать. Коновалов, - обращается начальник к Лешке, - идите за мной.

Максимов поворачивается и идет в канцелярию. Мы с Шайдуренко пошли в конюшню, приводить в порядок своих лошадей.

- Слышь, Серега, - Лешка Коновалов потягивается на койке рядом и обращается ко мне, - этот, кривоногий, как его... Черненко что ли, в ОГПУ приводил в исполнение...

- Преступников расстреливал?

- Ну да. Исполнитель одним словом. Из своего маузера мужиков и женщин в затылок...

- Откуда узнал?

- А этот, Ванька, говорливый очень, тоже в охране служил. Провинились они, вот и послали сюда.

- Как провинились? Сколько же лет, этому Косте?

- Восемнадцать. Год назад сам напросился служить в ОГПУ, сначала его назначили надзирателем, а потом за усердие перевели... в палачи...

- Тише, ты... Надо же какой молодой...

- Ванька говорит, что Костя малость перепил после трудового дня и выполнить очередное срочное поручение не мог. Его и послали сюда.

- Что за поручение?

- Ты что, не понимаешь?

Мне не верится, но если это правда, какую все же пакость к нам прислали.

- Ну и черт с ним.

- Правильно говоришь.

Утром очередное полит занятие. Выступает Максимов и рассказывает о международном капитале, который пытается всеми путями напакостить нашей стране.

- Кто хочет выступить? - заканчивает традиционно он свою речь.

- Разрешите.

Это поднялся Черненко. Мы сразу проснулись и с любопытством уставились на него.

- Я хочу сказать. Значит... это... гидра империализма не пройдет. Мы вообщем, здесь... это..., не позволим им... пройти. Всех.... трах, трах и все...

- У тебя все?

- Все, - недоумевает Черненко, не понимая, почему на его призыв никто не откликается и кругом немая тишина.

- Тогда, всем приготовиться, пойдем на стрельбище. Сегодня тренировка.

Мы поднимаемся и идем к пирамидам, брать оружие.

- Как ты думаешь, какую нам кличку дать этому..., - спрашивает меня Лешка.

- Варан.

- Ну нет, это уж слишком..., хотя что то похожее есть. Надо что-нибудь попроще.

Константин в своих обмотках нелепо крутится перед пирамидой, ему еще не выделили оружие. Это замечает Максимов.

- Черненко, с пулеметом Максим умеете обращаться?

- Я то? Умею.

- Тогда идите к завхозу и примите у него пулемет. Возьмите с собой Рябова, пусть будет у вас вторым номером.

Неуклюжая фигура потопала искать Рябова и завхоза.

Максимов вызывает по три человека. Они идут на лежанки, выдавленные в песке и стреляют по трем мишеням, в виде соломенных чучел, метрах в триста от них. Остальные кучкой сидят сзади и зубоскалят над каждым мазилой.

- Шайдуренко, ты бы сначала на бабах потренировался что ли, - замечает Сенька по кличке Кривой, за рубец оставленный шашкой белоказака под правым глазом.

Все ребята гогочут

- Это почему же? - осторожно спрашивает украинец, лежа на рубеже.

- Сам понимать должон. Когда у тебя любовь будет, а ты все будешь попадать не туды...

Опять смех.

- Каждый боец... это... попадать в цель обязан, - вдруг раздался голос Кости Черненко. - Мы должны гниду... всю под корень... Кто... это... не умеет стрелять... тот помогает жить капиталу.

Смех мгновенно прекратился.

- Ну-ка ты, умник, - обращается к нему Максимов, - давай на рубеж. Шайдуренко, освободи место.

Костя и Ваня выкатывают перед лежанками пулемет Максим. Черненко спокойно ложиться на песок, устраивается поудобней и... длинная очередь буквально разносит головы трех кукол. Мы ошеломлены.

- Во дает, - восхищается Максимов, - теперь неделю надо новые цели стряпать. Вот так надо стрелять товарищи.

В это время грохнул сигнальный выстрел с вышки перед погранзаставой.

- Что там еще? - насторожился Максимов. - Всем быстро на заставу. Занять места по сигналу тревоги.

Мы бежим к нашим домикам и лезем в заранее приготовленные окопы вокруг заставы.

С нашей стороны пыльное облако, которое быстро ветром относится в сторону. Невооруженным взглядом видно, что к заставе спокойно перемещается колонна всадников. Впереди две брички.

- Не стрелять, - кричит Максимов. - Кривой, проверь, кто такие.

Сенька бежит к конюшне и вскоре вылетает из нее на неоседланном коне. Он скачет к колонне всадников, те останавливаются и видно как Сенька почтительно разговаривает с кем то сидящих из брички, вскоре наш посланец несется обратно.

- Это свои, - орет он Максимову. - Джаркенский эскадрон прислан к нам в помощь.

- Это зачем? - недоумевает наш начальник. - А кто в бричках?

- Уполномоченный ОГПУ и еще какое то начальство.

- Тьфу ты, черт. Застава, отбой.

В домике, где расположена канцелярия шум и крик. Там прибывшее начальство, прорабатывает Максимова. Вызывают Коновалова и вскоре он весь взмокший вылетает от туда.

- Ну что там, Леша? - подхожу я к нему.

- Максимова снимают.

- За что?

- За Каламбекова. Помнишь мы у него в гостях были. Весь его род ушел в Китай через нашу полосу границы. Вот и достается начальнику за него.

- Тебе ничего не будет?

- Откуда я знаю. Там уполномоченный ОГПУ меня допрашивал. Все пытался выяснить как мы вели себя у Каламбекова, что сказал, как сказал, кто говорил, доложил ли я все Максимову?

Через четыре часа из домика выходит Максимов в сопровождении уполномоченного ОГПУ. Они садятся в тачку и та легко унесла бывшего начальника заставы в неизвестность казахских степей. Раздается сигнал трубы "общий сбор". Пограничники спешно выстроилась на крошечном плацу. Эскадронцы окружили нас. Перед строем появился командир эскадрона и два человека в кожанке. Один из них с крупным массивным лицом уголовника выступил перед нами.

Читать книгу онлайн Кучер - автор Евгений Кукаркин или скачать бесплатно и без регистрации в формате fb2. Книга написана в году, в жанре Приключения. Читаемые, полные версии книг, без сокращений - на сайте Knigism.online.