«Одного полнолуния в месяц хватает с лихвой, — с горечью думал шериф Броуди, — а два — это уже перебор. Люди давно забыли закон природы, что выживает сильнейший. Успехи медицины и гуманное отношение к больным привели к тому, что развелось много чудаков, которые в полнолуние становятся непредсказуемыми».
После несчастного случая на дороге, который ему сейчас пришлось расследовать, он был в подавленном настроении. Как шериф, он не должен был заниматься дорожными происшествиями, но черт бы его побрал, если ему не приходилось делать это каждое полнолуние. В небольшом сельском округе он не мог позволить себе иметь достаточно помощников, поэтому всегда приходилось работать сверх графика. Прибавьте к недоукомплектованному штату сумасшедших, которые появлялись в полнолуние, и вы поймете, что проблемы так и сыпались ему на голову.
Авария, на которой он только что побывал, так взбесила его, что он едва не поколотил пострадавших. Их и жертвами не назовешь, разве только жертвами собственной глупости. Единственным настоящим пострадавшим был бедный малыш, сидевший впереди.
Все началось с того, что водитель грузовика проехал свой поворот. Вместо того чтобы двигаться дальше и найти место, где можно было бы развернуться, этот идиот поехал задним ходом по узкой двухполосной дороге, причем все происходило на крутом повороте. Он словно напрашивался на аварию, и долго ждать не пришлось. Женщина врезалась в него на большой скорости, свыше шестидесяти миль в час, хотя кругом висели дорожные знаки с ограничением до тридцати пяти. На ней не было ремня безопасности, на ее четырехлетнем сыне тоже. Как потом оказалось, не был пристегнут и водитель грузовика.
Просто чудо, что все трое уцелели, но малыш пострадал больше других. Джексон, повидавший на своем веку много жертв дорожных аварий, оценил его шансы в лучшем случае пятьдесят на пятьдесят. От смерти их спасли воздушные подушки, которые не дали им вылететь через лобовое стекло. Он предъявил женщине повестку в суд за неосторожное управление автомобилем и за то, что не пристегнулась сама и забыла о сыне, а она начала на него орать.
Водитель грузовика с толстым пивным брюхом и дыханием, которое за версту могло убить лося, оказался не лучше. Заявив, что у женщины нужно отобрать права, потому что во всем виновата она, он страшно возмутился, когда Джексон и ему вручил повестку за неосторожную езду и движение в противоположном направлении. Он не виноват, и черт бы его побрал, если он позволит какому-то деревенщине-шерифу доказывать обратное. Разве шериф не знает, что виноват тот, кто совершает наезд?!
Джексон даже не пытался объяснить, что хотя грузовик и стоял в правильном положении, двигался он в обратную сторону. Он просто выписал штраф, а в протоколе указал, что в дорожном происшествии виноваты оба водителя. Он серьезно подумывал, а не посадить ли их на сутки за решетку, чтобы они не наделали еще больших глупостей. Но тупость, к сожалению, не считается преступлением. Он не стал их задерживать, лишь проследил, чтобы оба разгневанных водителя отправились в местную больницу для медицинской проверки, а также убрали с дороги поврежденные 6 машины. Когда же наконец он забрался в свой джип «Чероки», было уже четыре часа, время обеда давно прошло. Он устал, злился и хотел есть.
Джексон любил свою работу, он верил, что может изменить что-то в жизни людей. Нужно признать, что это была не всегда приятная работенка, ведь он имел дело с отбросами общества, которые пытались манипулировать законами и правилами. Но когда все получалось как надо и наркоторговец оказывался за решеткой, банда грабителей поймана, а старой женщине возвращен ее маленький телевизор, полученный как социальная помощь, вот тогда он чувствовал, что работает не зря.
Он был хорошим шерифом, хотя и не лез в политику. Ему только что исполнилось тридцать пять, явно недостаточно для такой должности, но по бедности округ не мог позволить себе более опытного шерифа: такие люди шли работать туда, где платили гораздо больше. Два года назад жители округа рискнули выбрать его, и с тех пор он все силы отдавал работе, которую любил. Не многим выпадал такой шанс.
