Только разрумянились на восходе крыши домов напротив, а Егор Федорович уже, как всегда, сидел на своем любимом спортивном велосипеде. Глаза еще слипались и ноги ленились… Возраст! Но, преодолевая сонливость, он все-таки налег на педали и набрал скорость… Вокруг, сменяя одна другую, сразу замелькали картины розового утра: пустую городскую улицу быстро сменила загородная проселочная дорога, похожая на ту, что в детстве за деревней ныряла в лес… Ветка дуба нависла над ней, и дуб, словно у себя под мышкой, как старый знакомый, пропустил в него Егора Федоровича. Тут же запахло аппетитно жареными гренками! «Не пригорели бы!» — подумал Егор Федорович и, ободренный скорым завтраком, энергичнее нажал на педали…

Он уже мчался вдоль просторного рыжего поля спелой колосящейся пшеницы, впереди синели далекие горы, сзади, точно вдогонку по лесу, низким, еще не распетым утренним голосом звала горлица: «Голубок! Голубок!» «Ишь ты! — усмехнулся Егор Федорович. — Муженька зовет! Меня бы таким голосом звали, ни за что бы не отозвался…» Как будто спасаясь от неприятного ему голоса, он что есть силы закрутил педалями. Кровь уже стучала в висках, ноги не слушались, но он не сдавался. «Еще немного, еще чуть-чуть!» — пропел про себя Егор Федорович и, несмотря на возраст, выжал из велосипеда предельную скорость! Поля и леса, реки и озера теперь мгновенно проносились перед ним! Запах жареных гренок усилился, а далекие горы были совсем рядом, когда в комнату вошла рассерженная жена: