Горы Обреченных тянулись одной сплошной неприступной стеной: крутые стены, острые пики, глубокие провалы… Словно в насмешку созданный неведомым богом-садистом непреодолимый природный барьер. Растительность у подножия гор также не внушала доверия: густой непролазный лес, славящийся неприметными, но невероятно глубокими болотцами, обладающими повышенной засасывающей способностью; кишащий мириадами ядовитых и просто кровососущих насекомых; но славился Лес Обреченных не этим.
А своим, так сказать, населением.
Издавна, еще при жизни прадедушки нынешнего Повелителя маги, обучающиеся химерологии, выпускали в него свои творения. По разным причинам: избавиться от результата эксперимента, который и показать-то стыдно; избавиться от результата эксперимента ставшего наоборот, слишком удачным; да и просто так, для веселья. Своего.
Неизвестно, было весело тем уродцам, которые теперь были коренными обитателями лесного массива, но вот то, что различным захватчикам, разбойникам, преступникам и прочим неблагонадежным элементам было весело, это факт. Причем, зачастую, смертельно.
Впрочем, Повелителям тоже было весело, особенно им нравилось устраивать в Лесу охоты, используя в качестве приманки тех, кто по своему скудомыслию решил, что может что-то требовать от представителей власти, а также просто неугодных и опальных придворных.
Но в этот раз нарушители сунулись в опасное место по собственной воле.
Трухлявый сучок переломился с едва слышным хрустом, но для измученных долгим бегством от егерей несчастных он прозвучал раскатом грома. Не оборачиваясь, старший треснул поравнявшегося с ним младшего рукой по затылку, придавая ускорение и напоминая о том, что тишину нужно соблюдать, после чего дал сигнал сворачивать.
Круто развернувшись, истощенные бегуны резко сменили курс.
Разведчик осторожно коснулся пальцем слегка примятой травинки и улыбнулся, показав на мгновение белоснежные зубы. След совершенно определенно вел в Лес, четко и уверенно показывая, куда ломанулись в поисках спасения мерзкие зеленокожие. Брезгливая гримаса на секунду исказила красивое лицо, скрытое под маской, а глаза зажглись мрачным огнем.
Капитан определенно порадуется, осталось только доложить.
Теперь и напрягаться не нужно будет — лес сам всё сделает.
— Что будем делать? — прошептал молодой урр-укхай, уныло поглядывая на сидящего под огромнейшим, в десяток локтей в диаметре, деревом и облизывающегося на неожиданно крупные мясные плоды, которые все никак не хотели слезть прямиком к нему в пасть, острохвоста.
Здоровенная зверюга весело оскалилась, умащиваясь поудобнее: рано или поздно сидящая на дереве обнаглевшая добыча устанет и свалится, или сделает попытку побега… а пока, почему бы и не полежать со всеми удобствами? Подстилка из листьев толстая и мягкая, конкурентов не наблюдается, всякая мелочь не раздражает и под горячую лапу не лезет…
Красота!
Как и многие в этом лесу острохвост был полуразумным.
Сидящие на дереве страдальцы переглянулись. Здоровенная, черная с ясно видимым зеленым отливом тварь, похожая на бронированную собаку гигантских размеров, прищурила слишком умные для зверя глаза, втягивая воздух влажными ноздрями. Потянувшись, осторохвост продемонстрировал острые шипы, усеивающие хребет и длинные, крючковатые когти, на мгновение вылезшие из кончиков пальцев.
