Из-за верхушек деревьев наконец-то выбралось майское солнце. Его лучи насквозь прошили салон автобуса, вызвав легкое оживление среди пассажиров. Их было всего полтора десятка на первом, самом раннем рейсе из поселка Верховодье в город. Это объяснялось тем, что дачники выехали на свои участки еще вчера, в субботу, до появления первых ягод и грибов оставался как минимум месяц, а городские рыбаки только-только на зорьке закинули сети в верховодских заводях, славящихся щуками и налимами, и не собирались возвращаться домой до вечера. Поэтому нашими с Настей попутчиками оказались те немногие, кого позвали в дорогу тоже сугубо индивидуальные причины. Мы с женой, например, провели неделю у ее дальней родственницы, работающей директором одного из поселковых коммерческих магазинов…
— Глаза слепит, — недовольно проговорила Настя и расправила вылинявшую занавеску на окне.
— Подремала бы…
— Ты же знаешь, что я не могу спать ни в автобусе, ни в поезде.
— А в самолете?
— Тем более. И вообще я не понимаю, зачем мы встали в такую рань? Перед Галей неудобно за беспокойство… Переполошили все ее семейство, не дали людям поспать в выходной. Уехали бы часов в десять, как нормальные люди.
— В десять мне уже надо быть в офисе. Шеф ждать не любит, — возразил я.
— У твоего Никодимыча семь пятниц на неделе: сначала дает тебе десять дней отпуска, потом сам же отзывает на шестом… Да еще в воскресенье! — с обидой произнесла Настя.
— Служба у нас такая, — высокопарно заявил я, хотя в глубине души тоже не испытывал восторга от поступка начальника: в конце концов, я не выпрашивал — тот сам предложил взять тайм аут. После разгрома подпольной сексфирмы наше частное сыскное агентство "Мистер Холмс" пятый месяц не имело серьезных заказов, позволяющих во всем блеске проявить способности его сотрудников. Нет, без дела, конечно, не сидели, но работа носила рутинный характер и не грела сердца ни шефу, ни Геле, ни, тем более, мне.
— Что ты молчишь? — ткнула меня локтем в бок жена. — Поговори со мной.
— О чем, милая?
— Ах, о чем? — Она надула губки и отвернулась.
За неполных полгода супружеской жизни у меня не появилось оснований считать Настю занудой. Случались капризы, но любая женщина без них — что булочка без мака. Поэтому я нежно обнял Настю и привлек к себе.
— Вы не скажете, который час? — Мужчина, в одиночестве занимавший сидение перед нами, обернулся и вопросительно посмотрел на меня через мощные стекла очков.
Мне пришлось снять левую руку с плеча жены.
— Половина шестого… — ответил я.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил мужчина.
— Смешной… На дятла похож, — шепнула Настя, изучая его тщательно подстриженный затылок.
— Дятлы не носят очков, — проявил я познания в зоологии. — Они свалятся с клюва при первом же ударе.
Настя прыснула и уткнулась носиком мне в плечо. Я потянулся губами к ее темным пушистым волосам… Внезапно завизжали тормоза автобуса, и нас резко бросило на спинку переднего сидения с очкастым…
— Мамочка! — жалобно вскрикнула жена, морщась и потирая лоб.
Я хотел выразиться куда крепче, однако сдержался, облизывая языком прокушенную верхнюю губу. Девчушка лет двенадцати — наша соседка справа — барахталась на полике в проходе. Бабулька в синем платке держалась за нос, тупо глядя себе под ноги, куда вывалилось содержимое ее перевернутой плетеной корзины.
— Охренел что ли?! — заорал водителю крестьянин неопределенного возраста, сидевший за нами.
— Идиот! — поддержала сельского труженика яркая бабенка скандального вида. — Не дрова везешь!
Я привстал и через большое лобовое стекло увидел "девятку — люкс" цвета "мокрый асфальт", стоящую на обочине. От нее к автобусу неторопливо двигались два парня в серой пятнистой форме с автоматами в руках. Третий сидел в машине, распахнув дверку и держа оружие наготове. Лица всех троих скрывали черные спецназовские маски.
— Милиция! — громко объявил наш шофер без энтузиазма в голосе.
— Наверное что-то случилось, — успокоил я Настю.
— Здесь, в глуши?! — удивилась она.
Действительно, для поста выбрали странное место: примерно на середине пути между Верховодьем и городом…
— Ребята! — тихо позвал нас очкастый, снова выглянув между сидениями. — Выручайте! Это за мной…
Услышав его неожиданное признание, мы с Настей молча переглянулись. Мужчина протянул ко мне руку с пухлым почтовым конвертом.
— Спрячьте… Когда приедете в город, передайте…
— Ты ошибся в выборе почтальонов, дяденька! — перебил я его.
— Послушайте! — горячо зашептал очкарик. — Вы неправильно меня поняли… Это — не менты!
Настя крепко сжала мою руку. Я отклонился вправо, чтобы видеть переднюю площадку. Первый патрульный уже поднимался по ступенькам…
— Доберетесь до города — отдайте в налоговую полицию, — сердито прошипел мужчина, брызнув слюной. Его пальцы разжались. Пакет упал ко мне на колени, а сам поручитель быстро отвернулся.
Пока я раздумывал, Настя взяла конверт и сунула его к себе за пазуху. Я не успел ей помешать, так как здоровяк в сером берете уже двигался в нашу сторону.
— Проверка документов, граждане! — пробасил он, внимательно изучая глазами пассажиров. На секунду его взгляд остановился на очкарике, но омоновец не стал задерживаться и прошел в конец салона. Его напарник перекинулся парой слов с водителем и неторопливо взял паспорт у молодого человека на первом сидении.
Н-да… Возможно, наш сосед и не соврал… Конечно, форма у милиции нынче, мягко говоря, разнообразная. Даже внутри отдельных подразделений служивые таскают разномастные куртки и штаны — издержки бедности переходного периода, как окрестили его политики. Но в нашем городском ОМОНе у всех ребят на рукавах пришиты фирменные шевроны с названием города (у бойцов, остановивших автобус, таковых я не усмотрел), а в Верховодском райотделе спецподразделения нет, да и сотрудники, как я успел заметить, донашивают обмундирование старого образца мышиного цвета… Это — во-первых. Во-вторых, я что-то не видел у провинциальной милиции столь престижных машин да еще в гражданском исполнении…
— Мы не взяли документов, — отвлек меня от раздумий Настин шепот.
— Спокойно, — ободрил я. — В любом случае, дорогая, помалкивай.
Едва я успел проинструктировать жену, как сзади появился проверяющий. Он ничего не сказал и лишь выжидательно навис над нами.
— Наша фамилия Берестовы, — отрекомендовался я. — Возвращаемся в город с дачи. Паспортов с собой нет.
— Что у вас в багаже? — Верзила глянул на спортивную сумку, втиснутую на полочку над нашими головами.
— Барахло, — честно признался я.
Скажите, какого стража порядка удовлетворили бы подобные ответы? Этого же вполне устроил, ибо он вежливо кивнул и сместился к очкарику.
— Документы? — ровным тоном потребовал омоновец.
— Пожалуйста, — слегка нервозно ответил мужчина.
Над спинкой сидения возникла его худая рука, сжимающая малиновую книжицу. Парень в берете просмотрел первые страницы. Нужда в дальнейшем изучении паспорта у него моментально отпала.
— На выход! — скомандовал патрульный, выразительно поведя стволом автомата.
— Почему? — возмутился мужчина в очках.
— По кочану! — неожиданно рявкнул боец и взмахнул свободной левой рукой.
Очкарик вскрикнул. Парень выволок его из кресла и потащил к дверям. Несчастный слабо вырывался, сплевывая кровь.
— Садисты! — взвизгнула яркая дамочка и обратилась за поддержкой к общественности: — Люди, что же это на свете творится?!
— Молчать! — проорал второй "пятнистый".
Грозный окрик мигом заставил женщину угомониться. Омоновцы "изъяли" жертву из автобуса. В салоне установилась гнетущая тишина…
— Куда они его? — вполголоса спросила меня Настя.
— Шмонают у машины, — пояснил я, поднявшись и наблюдая за происходящим на обочине.
— Изверги! — пискнула бабулька, кое-как уложившая вещички в корзинку.
Девчушка, упавшая при торможении на пол, испуганно хлопала глазенками, засунув руки в глубокие карманы пальто, вероятно, доставшегося ей от выросшей старшей сестры.
Взревел двигатель автобуса. Впечатлительный водитель взял с места в карьер, заставив меня рухнуть в кресло. В боковом окне я успел заметить распластанного на капоте легковушки "пленного", возле которого копошились "серые береты". Окрас головных уборов тоже настораживал: в милиции они являлись редкостью — большее распространение получили черные. И еще… На "девятке" не было номерных знаков!
Случившееся настолько шокировало пассажиров, что они предпочли помалкивать, не рискуя обмениваться мнениями — своя рубашка ближе к телу. Лишь скандальная дамочка обиженно шмыгала носом, что-то ворча.
— Покажи конверт, — попросил я жену.
Настя вытащила его из-под блузки. Внутри прощупывались какие-то бумаги.
— Вскроем? — загорелась Настя.
— Еще чего! — запротестовал я. — Мне хватает приключений и на службе.
— Интересно же… Да и глупо, согласись, рисковать, не зная, ради чего.
Резонное замечание… Я сдался. Настя вынула из сумочки пилку для ногтей и вспорола край конверта.
— По-моему, здесь какие-то финансовые документы, — сказала она, проглядывая ксерокопии.
— Банковские, — поправил я.
Платежки, ордера, выписки из лицевых счетов трех-четырех фирм… Всего полтора десятка листков.
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Смутно, — сознался я.
Где-то позади автобуса заорала автомобильная сирена: не милицейская — просто кто-то беспрерывно жал на обычный клаксон. Вой быстро приблизился.
— Смотри, обходят! — Настя отдернула занавеску и прижалась лицом к стеклу.
Я вытянул шею над ее плечом. "Девятка" промчалась вперед. Высунувшаяся из окна рука в перчатке недвусмысленно предлагала нашему шоферу вновь остановиться. Автобус начал тормозить…
— Господи! — охнул кто-то.
— Одного им мало! — нервно хохотнул молодой человек на первом сидении.
Настя торопливо запихнула бумаги обратно в конверт.
— Погоди, — удержал я жену, собирающуюся спрятать его на прежнее место. — Они не обнаружили документы у курьера и рассудили, что он либо избавился от них в салоне, либо кому-то передал… Последнее — хуже.
— Да, если затеют обыск… — жена не договорила, тревожно глядя на меня…
С шипением отворилась дверь, забухали подошвы солдатских ботинок. Верзила, с которым мы недавно имели удовольствие общаться, склонился к шоферу.
— Вы с ума сошли! — опешил водитель.
— Делай, что говорят! — грозно прикрикнул омоновец.
Автобус нехотя тронулся. Верзила развернулся лицом к пассажирам, держа автомат стволом вверх.
— По какому праву? — взвился гражданин средних лет. Встать ему помешала супруга, вцепившаяся в рукав куртки.
— Задержанный нами преступник спрятал где-то здесь важные улики. Мы обязаны произвести досмотр автобуса. Прошу сохранять спокойствие и не препятствовать работникам милиции выполнять служебные обязанности. Мы постараемся вас долго не задерживать.
С минуту люди переваривали новость. Тем временем по команде "пятнистого" водитель свернул на лесную дорогу и вскоре остановился на полянке возле внушительных елей.
— Всем покинуть салон! — распорядился человек с автоматом.
Первым с ворчанием поднялся мужчина, интересовавшийся правами проверяющих. Я ощутил, как Настины ноготки впились в мое запястье… Господи, какую глупость мы совершили! Выбираясь из тесного кресла, я столкнулся с девчонкой в пальто и пропустил ее вперед…
