…
Этот том составили три небольших романа из так называемого «Хайнского цикла» — наиболее многоликого и обширного из творений Урсулы ле Гуин.
Романы «Роканнон», «Планета изгнания» и «Город иллюзий» вышли в свет почти один за другим в 1966-1967 годах, в самом начале карьеры писательницы, послужив как бы введением во вселенную Хайна. Тысячи лет назад обитатели планеты Хайн, называемой землянами также Давенант, засеяли гуманоидной жизнью множество миров, изменяя собственные гены в соответствии с условиями на той или иной планете. Потом культура Хайна надолго угасла, и экспериментальные колонии оказались предоставлены своей судьбе, пока на разных мирах почти одновременно не был создан двигатель для межзвездных перелетов, позволяющий преодолевать десятки световых лет «за одну долгую ночь». Долгую — потому что в несколько часов корабельного времени укладываются годы времени внешнего. Единственным средством мгновенной межзвездной связи служит ансибль, историю создания которого Урсула ле Гуин опишет позже, в романе «Обездоленные».
Действие романа «Роканнон» происходит уже после создания ансибля, в годы перед распадом и гибелью Лиги Всех Миров. Восстание на Фарадее, ставшее поворотной точкой событий, описанных в романе, станет прелюдией к появлению Врага. И вновь колонии на далеких мирах окажутся отрезаны от метрополии, как это случилось с колонией на планете Верель в системе звезды Эльтанин.
Истории взаимоотношений землян и туземцев на Вереле и посвящен роман «Планета изгнания». Год там длится человеческую жизнь — тридцать земных лет зима, и столько же лето. Десять верельских лет существует город «дальнерожденных», чужой этому миру и отторгаемый им. Но когда наступает очередная зима, землянам и туземцам приходится действовать вместе против общего врага. И, словно покоренная силой любви туземки Ролери и землянина Джакоба Агата, планета приносит им неожиданный дар…
А «Город иллюзий» является почти продолжением предыдущего романа. Прошло еще несколько веков. Ставшие единым народом верелиане посылают экспедицию на Землю, чтобы узнать, какой враг, каким оружием сумел подорвать мощь Лиги. Но единственный оставшийся в живых, потерявший память член экспедиции, прозванный Фальком, узнает лишь имя Врагов — Синги, и природу их зловещего дара — мысленной лжи. Но чтобы сообщить об этом на родину, он должен вначале прийти в Эс Тох — Город иллюзий, и найти в нем себя самого, вернуть потерянную память навигатора Агада Рамаррена.
…
…
Как в мире, невероятно далеком от нашего, отличить сказку от реальности? Ведь мы не знаем даже названий многих планет, обитатели которых говорят просто: «Это наш мир». И в мире этом еще нет науки Истории, здесь прошлое — лишь объект мифа, здесь инопланетный исследователь, вернувшись через несколько лет, обнаруживает, что успел стать для местных жителей богом. Здесь разум еще спит, и когда мы, явившись на своих невероятно быстрых космических кораблях, пытаемся принести сюда свет знаний наших миров, в неверном еще свете этом начинают бурно расти, точно сорняки в поле, сумеречные суеверия и разнообразные преувеличения.
Пытаясь рассказать историю одного ученого из Лиги Миров, отправившегося в такой вот безымянный и мало еще исследованный мир, чувствуешь себя археологом среди древних руин: то приходится с трудом продираться сквозь сплетения веток, листьев и лиан, поглотивших развалины; то тебе вдруг попадается идеальное, с точки зрения геометрии, колесо или до блеска отполированный угловой камень дивного строения; то мелькнет перед тобой раскрытая дверь, а за ней, в полутьме, — теплое мерцание очага, блеск драгоценного камня, едва заметный взмах женской руки…
Как отличить действительность от мифа, как отличить одну истину от другой?
Вся жизнь Роканнона озарена была мимолетной вспышкой синего огня, заключенного в старинном ожерелье. Что ж, с этого мы, пожалуй, и начнем:
Восьмой галактический сектор, планета № 62, система Фомальгаут-II.
Обнаружены Формы Высокоразвитого Интеллекта (ФВИ). Контакт состоялся со следующими представителями:
1. а) Гдемьяр (единственное число — гдема): интеллект высоко развит; гуманоиды, ведущие ночной образ жизни; троглодиты, обитают в пещерах; рост 120-135 см, кожа светлая, волосы темные. Социальное устройство: в момент Контакта их общество имело жесткую олигархическую структуру; гдемьяр проживают главным образом в городских общинах, скрепленных частичной телепатией (в пределах данной конгломерации). Культура: начало Железного века, ориентация на технологическое развитие. В 252-254 гг. Лига искусственно подняла уровень их развития до Индустриального-С. В 254 г. олигархам Кириенского побережья был подарен автоматически пилотируемый корабль, способный совершать полеты Фомальгаут—Новая Южная Джорджия и обратно. Статус С-прим.
б) Фийя (единственное число — фийян): интеллект высоко развит; гуманоиды; ведут обычный, дневной образ жизни; средний рост 130 см, волосы чаще всего светлые, кожа тоже светлая. Насколько можно судить по беглым наблюдениям во время Контакта, живут сельскими и кочевыми общинами, внутри которых отмечена частичная телепатическая связь. Также вполне возможна некоторая способность к телекинезу. К технологическому развитию, по всей видимости, не склонны; избегают контактов, внешние признаки культурного развития удалось выявить недостаточно. В настоящее время обложение фийя налогами представляется невозможным. Предположительно Статус Е.
2. Лийяр (единственное число — лиу): интеллект высоко развит; гуманоиды; дневной образ жизни; средний рост более 170 см; классовое феодальное общество, устроенное по принципу «замок-деревня»; культура — Бронзовый век (без тенденции к дальнейшему развитию), героический эпос. Примечание: два «горизонтальных» псевдо-подвида: а) ольгьяр (единственное число — ольгья), или «низкорослые» — светлокожие и темноволосые; б) ангьяр (единственное число — ангья), или «повелители» — очень высокие, темнокожие и светловолосые…
— Вот она, — сказал Роканнон, заглянув в карманный «Краткий словарь ФВИ», и указал на очень высокую темнокожую женщину с золотистыми волосами, уложенными короной надо лбом. Застыв посреди длинного зала, она неотрывно смотрела на какой-то экспонат под стеклом, а возле нее неловко переминались с ноги на ногу четыре карлика, довольно-таки неприятные на вид.
— Вот уж не знал, что в системе Фомальгаут-II кроме тех троглодитов есть еще какие-то народы, — откликнулся Кето, хранитель музея.
— Я тоже не знал. А там, оказывается, есть еще и много таких, чье существование, как гласит словарь, «пока не подтверждено».
Их пока никто из исследователей даже не видел. Пора, пора заняться этой планетой повнимательней! Что ж, теперь мы по крайней мере знаем, откуда она.
— Хорошо б еще узнать, кто она такая!..
…
Она была из старинного королевского рода, потомок первых правителей ангьяр, однако семья ее обеднела, и в наследство Сем-ли досталось лишь золото прекрасных волос, сиявших ясным немеркнущим светом. Маленькие фийя почтительно склонялись перед ней, когда она босиком носилась по полям — легконогое дитя народа ангьяр с пышной и яркой, точно комета, гривой светлых волос, развевавшихся на ветру Кириена.
Она была еще совсем девочкой, когда Дурхал Халланский увидел ее, влюбился, сделал своей женой и увез из полуразрушенного замка, где гуляли сквозняки, к себе в Халлан. Впрочем, в Халлане, построенном высоко на горе, тоже было не слишком уютно. Семли с детства привыкла к тому, что окна в замке без стекол, каменные полы не застелены коврами, а зимой по утрам под каждым окном наметает полоску снега. Юная жена Дурхала бесстрашно ступала босыми узенькими ступнями на ледяной пол и, со смехом поглядывая в серебряное зеркало на мужа, принималась заплетать и укладывать в сложную прическу пламень своих волос. Зеркало это, висевшее на стене спальни, да свадебное платье матери Дурхала, расшитое тысячами крошечных прозрачных бисеринок, составляли все их богатство. Хотя даже среди обитателей замка кое у кого из родичей Дурхала, куда менее знатных, чем он, сундуки были полны богато расшитой одеждой, имелась и позолоченная мебель, и серебряная упряжь, и прекрасные доспехи, и мечи в серебряных ножнах, и множество драгоценностей — все это не слишком нравилось жене молодого Дурхала, хотя она с завистью посматривала на усыпанную самоцветами диадему или золотую брошь, если владелица их почтительно уступала ей дорогу, склоняя голову перед благородством и величием ее рода и рода ее супруга.
Четвертыми от трона правителя Халлана сидели во время трапез Дурхал и жена его Семли — так близко от старика, что он нередко сам наливал Семли вино, беседуя со своим племянником и наследником Дурхалом об охоте; старый Хозяин Халлана поглядывал на юную пару любовно, хотя и мрачновато: самому ему уже надеяться было не на что. Впрочем, многие обитатели Халлана, да и Западных Земель вообще, почти перестали уповать на будущее — с тех пор, как в их мире появились Властелины Звезд со своими странными летающими домами, испускавшими столбы огня, и со своим ужасным оружием, что в один миг сравнивало с землею холмы. Властелины Звезд нарушили все древние военные законы, не соблюдали установленного перемирия и опозорили ангьяр данью — пусть небольшой! — обязав их платить ее во имя какой-то войны с неведомым врагом, притаившимся якобы между звезд, на дальнем конце времен. «Это будет и ваша война», — твердили ангьяр Властелины Звезд, однако уже много лет ангьяр не вели вообще никаких военных действий, не производили набегов, а проводили время в праздности, сидя в парадных залах своих замков и глядя, как ржавеют их мечи; и сыновья их вырастали, так и не нанеся порой ни одного удара врагу, а дочери вынуждены были выходить замуж за бедняков, даже за «низкорослых», ибо у них не было достойного приданого, добытого их отцами и братьями в геройском бою. Печально глядел старый правитель Халлана на золотоволосую пару, слушая, как Семли и Дурхал шутят и смеются, прихлебывая горьковатое вино в холодном, величественном, однако сильно уже обветшавшем парадном зале замка, издавна принадлежавшем их роду.
Семли мрачнела лишь тогда, когда видела сидевших на куда менее почетных, чем у нее, местах всяких «полукровок» и «низкорослых», в темных волосах и на белой коже которых сверкали драгоценные каменья. Сама она в приданое не получила даже серебряной заколки для волос. А расшитое бисером платье — подарок матери Дурхала — сразу после свадьбы спрятала в сундук: подарит дочери, если у нее когда-нибудь родится девочка.
