Знаю твои дела,
Ты не холоден и не горяч.
О, если бы ты был холоден или горяч!
Но ты тёпл, а не горяч и не холоден.
— Кто этот человек? Он что, не слышал приказа?! Я спрашиваю: кто этот человек? — в тихой ярости проговорил Генерал-майор Акимов.
Пару секунд назад капеллан отвернулся от него и зашагал по оплавленной чёрной развороченной пустыне, которая ещё полчаса назад была оживлённой улицей, оставляя позади полосу оцепления и крики полицейских в спину. Капеллан опустил монитор шлема и, активировав систему «Следопыт», внимательно сканировал каждый сгоревший магнекар в надежде найти хотя бы трупы тех, у кого в тканях сохранились неповреждёнными ДНК. С верхних этажей ещё стекал оплавленный металл, застывая в причудливых сталактитах.
Дойдя до противоположной полосы заграждения, он остановился и присел рядом с носилками, где лежали накрытые полиэтиленом обгоревшие тела. Оглушительно ревели сирены реанемокаров, куда грузили выживших. Он услышал крики и перевёл взгляд на пролом, образовавшийся в момент взрыва на месте живописной арки под высоткой. К его стене прижимались бойцы спецподразделения «Гамма», он подошёл к крайнему из них.
— Боец Гео, что у вас? — быстро спросил он.
Боец стремительно обернулся и, увидев Александра, безрадостно выдохнул и указал куда-то вперёд и вверх.
— Капеллан, у нас стрелок. Кроет пространство сквера. Это один из них. Снять не можем: он забаррикадировался на шестандцатом этаже и прикрылся заложниками. Возможно, нижние этажи здания минированы.
— Крыша?
— Крыша рабочая, ждём вертушку. Но…
— Что? — Капеллан насторожился, увидев сильную боль в глазах бойца. — Говори!!!
— Квадролёт на точке будет через шесть минут. За это время он добьёт Нильса…
— Нильса?..
Капеллан тяжело задышал и сделал шаг, чтобы ринуться вперед, но Гео его тут же схватил за плечо.
— Не высовывайтесь! Ему уже ничем не помочь… Сочувствую вам, капеллан…
Глаза капеллана расширились, он сдавлено застонал, вырвался и бросился вперёд.
— Не надо, капеллан!!! — закричал Гео.
Александр достиг первого номера боевого построения, вжался в стену рядом с ним и бросил взгляд туда, куда целился боец. Его пробила дрожь: на открытом пространстве всего в нескольких метрах от полуосыпавшейся арки, под которой затаилась штурмовая группа, в маленьком сквере между серыми небоскрёбами он увидел бойца с простреленными руками и ногами, прижимающегося спиной к обрушившейся чёрногранитной стеле. Он судорожно дышал, захлёбываясь воздухом; его лицо было таким белым, что даже просвечивало через измазанный кровью проекционный монитор шлема. Кровь из его ран заливала белый мрамор постамента стелы и липкими тягучими каплями капала на ступеньки, ведущие к ней.
— Бронежилет!!! — закричал Александр.
— Отставить, капеллан!!! — заорал из ядра боевого построения командир штурмовой группы. — Переговоры с этой мразью бесполезены, он не только террорист, но и предатель!!! Стикс всегда был сумасшедшим, и хоть среди нас полно таких, но кто мог подумать, что эта мразь предаст боевое братство?!! На какие чувства в нём хотел опереться Нильс?!! Он уже не человек!!! Нильсу было приказано не выходить!!! Он нарушил приказ и получил своё!!!
Александр в сильном волнении обернулся к нему и произнёс:
— Нильс всегда надеется на человека до последнего, и благодаря этому он спас сотни! Он — наш лучший переговорщик, Линкс! Вы обязаны были его прикрыть! Я сказал: бронежилет мне!!!
— Не сходи с ума, капеллан!!! — ещё сильнее заорал Линкс. — Хватит с нас потерь!!!
— Бронежилет! — твёрдо повторил Александр. — Иначе я выйду без него!!
Командир группы грязно выругался и проговорил:
— Гео, дай ему бронник. Им же на всё наплевать! Они же — жертвенные и бессмертные!!!
Облачившись в бронежилет, Александр вышел из-под арки, держа руки за головой. Он поднял глаза и легко нашёл полуприподнятую створку окна, из которой на него чёрной смертью целился ствол. Не отрывая от него глаз, он медленно опустился на колени. Раненный боец слабо приподнял лицо и тихо прошетал:
— Зачем, капеллан?.. Со мной — всё…
Несколько секунд тишины, нарушаемой лишь предсмертными хрипами истекающего кровью бойца и доносящимися с параллельной улицы сиренами. Вдруг на руке капеллана завибрировал передатчик психо-эмоциональной и вербальной связи. Александр содрогнулся от ужасающей несвоевременности вызова и стиснул зубы в адовом напряжении. Псифон требовательно вибрировал, сотрясая руку, но он продолжал стоять на коленях, не принимая вызова. Вдруг грянул выстрел… пуля обожгла руку, оставив по касательной кровавый след. Капеллан дёрнулся и вскрикнул от боли, но продолжал удерживать руки за головой.
— Прошу вас… капеллан… — голос бойца угасал.
Псифон продолжал разрывать тишину. Ещё выстрел. Вторая пуля также черканула по той же руке. И капеллан понял. Он опустил руки и принял вызов.
— Удивлен, капеллан? Признаться, я тоже. Зачем ты пришёл? — спросил его насмешливый голос. — Ты же понимаешь, что живым отсюда теперь не уйдешь. Мне платят за каждую голову, и что, разве перед тобою дурак, который упустит свою выгоду? Вы же идёте под пули вереницей, как лемминги! Вас убивать — даже не спортивно! Ты что, думаешь, я не уважаю Нильса? Да я ему благодарен за честный обмен пленными на Катане. Он же — блаженный! Я бы даровал ему жизнь, но, как ты понимаешь, не сегодня. Сегодня у меня просто нет выбора.
— О, Боже… Стикс… — тихо проговорил Александр. — Ради всего святого…
— Ради чего?! — Несколько секунд захлёбывающегося смеха. — Ради святого?!!
Капеллан медленно снял шлем и поклонился до самой земли. В душу опустилась тишина, и в этой тишине он одними губами проговорил:
— Прошу тебя… дай мне сего странного… его матерь на кресте видала… и рыдала… по-матерински восклицала… увы мне, чадо моё… увы мне, свет любимый мой…
После ощутимой паузы злой голос произнёс:
— Ты что, сюда под трансами пришёл?
Дыхание Нильса становилось слабее, он дышал все реже, и капеллан вздрагивал, принимая в себя каждый его вздох как последний.
— Так ты что, пришёл просто за ним?! Я думал, ты гораздо умнее, и это в тебе ценил. Но чтоб вот так просто подарить мне свою жизнь?! И за кого? За покойника? У него шесть пулевых! Он не протянет и минуты!
— Прошу тебя, Стикс… — прошептал капеллан. — Дай мне его… Ради Христа… Я… я вернусь к тебе… Я отдам тебе свою жизнь…
— Вернёшься ко мне?! Почему, капеллан?!! — закричал голос. — Я же знаю, ты не сумасшедший, тогда почему?!!
— Войди со мной в пси-отношения, Стикс… — проговорил Александр, — и ты поймёшь почему…
Он перевел псифон в режим пси-отношений и через мгновение почувствовал всё то, что переживал Стикс: страх смерти и все ещё живой, но глубоко сокрытый священный трепет, дерзкую браваду и мучительное отчаяние. Капеллан знал, что почувствует в нём Стикс: его горестное сопереживание ему и беззвучную молитву, неизъяснимую любовь к умирающему другу и обволакивающую светлую тишину…
— Стикс… ты всё еще человек… — прошептал Александр.
Стикс тяжело задышал.
— «Иной не в силах освободиться от собственных цепей, однако друга своего спасает». Так вроде сказал известный нам обоим Ницше, — проговорил севший голос в псифон. — Я… верю тебе… Забирай его… ради своего Святого…
Капеллан выпрямился и пронзительно посмотрел на окно.
— Благодарю тебя… — тихо произнёс он, медленно поднялся и, сделав пару шагов, опустился перед Нильсом. Тот из последних сил чуть приподнял голову и еле слышно прошептал, выплёвывая кровь:
— Я… этого… не забуду… святой отец…
Александр взвалил его себе на плечи и, почувствовав, как в смертельной агонии забилось тело, быстро понёс его к арке.
Вдруг прозвучал выстрел. Капеллан на секунду остановился, как споткнулся, и быстро обернулся, взглянув на окно. Но стреляли не по ним, ствола в окне не было. Под изумленными взглядами бойцов отряда «Гамма» он бросился к реанемокарам, и только услышал за спиной по громкой связи на груди у Линкса:
