ГЛАВА ПЕРВАЯ
Новый год у Лопатиных был праздником семейным. Отмечался в тесном кругу близких людей. Утро тридцать первого декабря началось с приятной праздничной суеты. Три женщины хозяйничали на кухне: резали салаты, готовили пюре и закуски, в духовке запекали куриные ножки. Николай Игоревич — мужская часть семейства — по-доброму ворчал, что его окружают одни лишь женщины: две прелестные лапочки-дочки и горячо любимая жена Марианна Ивановна.
— Ну, Майя, возлагаю на тебя большие надежды, — произнёс папа. — Лейка ветреная. А вы с Вадимом должны родить нам с матерью внука. Пацана!
— Мы постараемся, — Майя не удержалась и бросила довольный взгляд на кольцо с бриллиантом на том самом пальце.
— Лейка, — сказала мама, — сбегай по-быстрому в магазин. Вы с Майей вчера горошек забыли купить.
— Да вроде всё взяли, — растерянно ответила девушка. — Список у Майки в руках был.
«Лейка, Лейка... Я как садовый инвентарь! А сестра у них всегда Майя. Вот мне интересно, почему не Майка? Нет, нехорошо завидовать родному человеку. Она ведь старше. На фирме солидной работает».
— Раззява, — Майя стащила со стола мандарин. — Я же тебя просила захватить горошек, когда ты в конфеты пошла.
«Что? Это же неправда!»
Так было всегда: ловким движением языка Майка топила Лейку в глазах родителей и заодно поддерживала имидж образцовой девочки.
— Уже иду. Замоталась, наверное.
Майя без зазрения совести кивнула — дозволительно, согласно — и отправила в рот сочную дольку. Мама и папа посмотрели осуждающе.
Хорошо, хоть опять не завели разговор про сессию в университете.
Им бесполезно доказывать, что Лея не закрыла всего один предмет.
Преподаватель истории ушёл, не заполнив журнала. Он ставил всем студентам оценки в собственной тетради. А в конце декабря явился на занятия с запахом перегара.
Слухи о нетрезвом учителе разнеслись так быстро, что его спешно уволили. А весь поток первокурсников временно остался без оценок по предмету.
Но разве мама и папа стали слушать объяснения?
Конечно, нет. Они сделали строгий выговор, через каждые пять предложений вспоминая разумницу Майю.
Лея вышла в прихожую, надела сапоги, бирюзовый пуховик, со злостью дёрнула замок куртки вверх. Молния на её глазах разошлась по швам.
— Майя, можно надеть твою шубу? Моя не застёгивается.
— Ты знаешь, сколько она стоит? — недовольно ответила сестра.
— Ну и не надо! — хлопнув дверью, Лейка стремительно вылетела из квартиры.
Про деньги вспомнила, только когда вышла из подъезда. К счастью, в кармане была кое-какая мелочь и возвращаться назад не пришлось. По дороге в магазин у Лейки разболелся зуб.
Боль казалась адски невыносимой. Лопатина даже не сразу вспомнила, что ей нужно купить, бродя по разным отделам. Левая рука словно приросла к щеке. Ещё и какая-то боевая бабушка пристала в очереди.
— Женщина, я раньше вас подошла к кассе! — нервно и зло вскрикнула она.
— Хорошо, хорошо, — согласилась с ней Лея.
«Лишь бы отстала!»
— А вы не ёрничайте! — не унималась старушка.
«А ведь с виду солидная пенсионерка: стильно уложенная короткая стрижка, опрятная одежда, умеренный макияж».
— Не ёрничаю я.
— И не пререкайтесь тут со мной!
— Я не...
— Женщина, вы опять начинаете? — перебила боевая бабушка.
— Какая я вам женщина? Мне восемнадцать лет.
Лея с удовольствием промолчала бы. Однако резкая зубная боль сделала её раздражительнее.
— Послушайте, женщина, чего вы хотите? — эмоционально спросила скандальная посетительница супермаркета.
«Избавиться от всех проблем! — тут же подумала Лея. — Да, я очень сильно этого желаю!»
Старушка развернулась спиной, будто не она затеяла перебранку. Лея почувствовала слабость и головокружение. А через несколько мгновений лишилась чувств.
Лея проснулась в высшей степени странной комнате. Очень просторной и белой как снег. Другого цвета тут просто не было. Вокруг стояли низкие кушетки. На них возлежали незнакомые девушки в одинаковых полупрозрачных платьях. Голову каждой увенчивала диадема.
Лейка подумала, что это дурной сон. Девицы вскакивали с места одна за другой. Они причитали что-то на незнакомых языках. Тихо вошедшая в помещение женщина почему-то казалась знакомой.
«Да это же бабушка из супермаркета!»
Только выглядела старушка по-другому: длинные светлые волосы. Причёска «коса ободок». Просторное синее платье.
Она заговорила, не шевеля губами. Её голос ручейком журчал в голове.
Голос приветствовал на землях неведомой империи драконов. В другом, новом доме. Призывал испить из чаши маковое молочко, чтобы ничто не тревожило.
Даму звали Марготта. Она хлопнула в ладони. У каждой из девушек в сжатых руках появились чаши.
— Пейте, — вслух произнесла Марготта.
«Странно, мы поняли её, — удивилась Лея. — А до этого здесь было как при вавилонском столпотворении...»
Под давлением чужой воли она поднесла кубок к губам. Хотя очень сильно хотела выплеснуть жидкость молочного цвета себе под ноги. Приоткрыла рот и выпила всё до дна. А потом провалилась в яркие и красочные сновидения.
Белая комната, непонятное молочко и волшебные, обучающие всему, сны пролетели как один миг. Марготта позже поведала, что прошёл месяц. Девушки, казалось, забыли прежнюю жизнь, словно раньше ничего не было. Забыла себя и Лея. Как наивный ребёнок радовалась, когда её называли невестой и говорили об отборе.
Воспоминания накатили внезапно. Лея гуляла по саду с другими девушками. Кружилась, танцевала, пела и нюхала ароматные цветы. Она уже не старалась понимать, чем же там её поили. Главное, от этого хорошо. Как вдруг её взгляд упал на лопату, воткнутую в землю.
Вспышка.
— Лея! Лейка Лопатина! — Глеб ударил по спине бумажным шариком. А потом ещё и ещё. Ну до чего же противный мальчишка! Не даёт писать контрольную по математике!
— Ну чего тебе?
— Лейка-Полейка, дай списать?
— Не дам! Нечего обзываться! — девочка в белой водолазке и чёрном сарафане с двумя длинными косами обиженно уткнулась носом в тетрадь.
Вспышка.
— А вот Майя в твоём возрасте... — наставнически начала поучать мама и Лея внутренне ушла в себя, пропуская нравоучения мимо ушей.
Вспышка.
— Бери пример с Майи! — строго говорил папа. — Она все пороги университета обила бы, но сессию закрыла!
Вспышка.
— Лейка, признавайся, куда ты дела мою тушь?
— Я не брала.
— Не ври, Лейка! — гневалась Майя. — Ты давно себе хотела такую же!
— Поспрашивай у подруг. Может, дала кому-то ресницы подкрасить и забыла забрать назад.
Вспышка.
— Ну, Майя, возлагаю на тебя большие надежды. Лейка ветреная. А вы с Вадимом должны родить нам с матерью внука. Пацана!
Лея смотрела, не отрываясь, на воткнутую в землю лопату, и тихо ненавидела себя. За то, что забыла родных, их имена: Майя, Марианна Ивановна, Николай Игоревич. За то, что вела себя как глупая безвольная кукла и радовалась!
Все как по команде пошли в одну сторону. Будто кукловод дёрнул за нить. Незримую нитку, которой они, разные и непохожие девушки, были связаны. Только сейчас она заметила странность: их никто не вёл за собой, не давал словесных указаний.
А ведь похищенных женщин было много. На первый взгляд, не меньше сотни. Молодых, пленительных красоток.
Стало страшно. Что за мощь такая, повелевающая большой толпой?
— Лея, смотри, какие чудесные цветы! — воскликнула хрупкая и нежная блондинка, шумно вдохнув.
С Амали она дружила с первого дня. Тоже скакала козочкой по Белому поместью и прилегающему саду. К чувству острой вины примешался жгучий стыд.
Всё это время Лея разгуливала в развратных нарядах! Белые полупрозрачные платья сменяли друг друга, становясь откровеннее. То, что было надето сегодня, смахивало на ночную сорочку.
Лея огляделась по сторонам. Почувствовала, что её щёки вспыхнули. Всем невестам, как в армии, выдали однообразную «форму»: просвечивающие платья и диадемы.
Хорошо, что тут везде были лишь женщины. Пожилые, что странно.
Что это за страна такая? Где молодёжь, мужчины?
— Идём, Лея, ты отстаёшь, — улыбающаяся Амали потянула за руку.
Смеркалось. Девицы вышли за ворота, спускаясь по тропе к озеру. Горы окружали его со всех сторон.
Лея была готова поклясться, что раньше они купались в полдень.
Так что же изменилось в этот раз?
Резким движением Лея сорвала диадему и выкинула в кусты. Встала напротив одной из бабушек, одетых в просторные синие одежды, скрывающие тело. Посмотрела в упор, с нескрываемой ненавистью.
— Никуда я не пойду! Что здесь происходит? — возмущённо спросила Лея. — Верните меня назад! Туда, откуда взяли!
Старушка лишь покровительственно улыбнулась в ответ.
Проговорила какие-то слова на языке этого мира — не на том, современном, которому учили невест, а на гораздо более древнем и труднопроизносимом — с выражением, интонациями, которыми, должно быть, читают заклинания все волшебники в фантастических фильмах. Происходящее всё меньше казалось нормальным: ноги и руки Леи перестали её слушаться! Она покорно прикрыла рот и пошла за остальными.
Лея вспомнила, что отбором управляют драконихи, жрицы местной богини — Ледяной матери. Могущественные чародейки.
Как же сильно она хотела сказать им всё, что думает!
Но собственное тело не подчинялось мысленным командам.
«Ножки, милые мои, не идите туда!» — уговаривала Лея, чувствуя, что сходит с ума. С ней поравнялась Марготта.
— Я всегда недолюбливала невест из твоего мира, — тихо сказала верховная жрица Ледяной матери. — Землянки строптивы, глупы и грубы. Будешь послушной — станешь женой достойного мужа. Создашь проблемы — отправишься в постель к какому-нибудь мерзавцу. Подумай над моими словами, пока ты купаешься.
«Да ты сама мерзавка! Как можно красть людей?»
Но сказать ничего не смогла. Из плотно сомкнутых губ не вырвалось ни звука.
«Отвратительные драконихи! Вырвали из родного мира, лишили семьи. Всего, что я имела. Их магия очень страшная! Руки и ноги не слушаются меня.
Я сделаю всё, выполню любой приказ... Потому что не знаю как дать отпор! Что мне делать? Думай, Лея, думай! Должно же быть хоть что-нибудь!
Что можно противопоставить жрицам? Какая сила способна вмиг перенести человека, вложить в его голову чужой язык? Сведения о мире, пусть и обобщённые? Мамочка, как же страшно!»
Одна за другой девушки покорно входили в воду. Дух захватывало от красоты этого места. Величественные сине-белые вершины гор, зелено-коричневые у подножия. Кристально чистая вода, подогреваемая магическими камнями.
Намокшие сорочки, облепившие тела невест. Всё то, что должно быть скрытым до брачной ночи... Лея злилась: их выставили как товар на витрине!
А потом голубое небо как будто покрылось инеем. Словно стекло зимой.
Там, высоко-высоко, парили драконы. Кто-то летал стремительно, закладывая мёртвую петлю. Другие — неспешно, вглядываясь в воду. Они бесстыже рассматривали девушек: смиренных и безропотных.
— Драконы! — удивлённо вскрикнула Лея.
— Где? — Амали посмотрела вверх и по сторонам. — Никого же нет? А-а-а, ты про жриц? Ну да, они — драконихи. В Ледяной империи других рас нет. А вот в моём мире кого только не было... Ох, там людей презирали.
Лея больше не вслушивалась в то, что рассказывала Амали. Радостно плескавшаяся подруга, окатившая её столпом брызг. Она покорно купалась. Изнутри её выжигала ненависть! Как так можно?
Воры! Развратники! Решили поглазеть на девичьи прелести?!
Заодно и оценить невест, так сказать?
Драконы дышали. Из пастей вырывались облачка пара. Один из самцов намеренно покрасовался: пыхнул, создал в воздухе цветок. Искристый, белый, похожий то ли на снег, то ли на лёд. Отсюда не разобрать...
В какой-то момент Лея встала как вкопанная и смотрела только туда. На дыхание ледяного дракона. Ужас сковал её.
«Такого мужа дыхнуть не попросишь...»
Драконов становилось больше. Они были по-своему красивы. Их белая, голубая, синяя, чёрная чешуя блестела в лучах заходящего солнца. Снежное облако окутало парящих ящеров.
Стало прохладно. Лея задрожала, обняв себя руками за плечи.
Девушки выходили на берег, по-прежнему не замечая круживших в небе самцов. Резвились друг с другом, ловили падавшие снежинки и смеялись как дети. Они были по-настоящему красивы: наивные и счастливые, свежие и юные. Как красивейшие цветы сада при Белом поместье. И мокрые...
Лея почувствовала, что её не сковывает чужая воля. Пулей рванула на берег, выхватила полотенце из рук жрицы, спешно закуталась.
— Как вам не стыдно!
— Ты предпочитаешь, чтобы тебя раздевали донага силой? — вкрадчиво спросила жрица, подавшая полотенце. Лея не знала её имени. — Сорвали платье, грубо ощупали всё? Особенно зубы? Я была в твоём мире несколько раз, там внимательно изучают зубы, прежде чем купить человека.
