Что такое Калмыцкое Ханство? Каким оно было в суровые времена непрекращающихся войн 18 века? С кем воевали лучшие воины степей на европейских и азиатских просторах? И что бы произошло с могучим степным государством, если бы в судьбу калмыцкого народа вмешался его дальний потомок? Случайный сбой в отлаженной системе духовных материй приводит к незапланированному появлению души человека 21 века в веке 18. 'Этого' не должно было произойти. Баланс мироздания был нарушен, а за ним и вся историческая цепочка. Что из этого всего выйдет не знает никто, даже случайный 'герой'. Он знает лишь то, что не допустит трагических последствий Великого Исхода 1771 года.
Шел пятый год Семилетней войны. Войны, в которой Российская Империя под руководством Её Величества Елизаветы Петровны поставила себе целью устранить с политической арены Европы активно набирающую силу Пруссию. К этому времени Русская армия вплотную приблизилась к поставленной цели. Вражеский анклав в Восточной Пруссии был оккупирован и превращен фактически в рядовую российскую губернию, успешные боевые действия велись уже на основной территории противника. Город за городом, замок за замком капитулировали перед прославленным русским воинством. Казалось, еще немного нажать на пруссака и все, великая Victoria будет достигнута. Такова была общеизвестная обстановка. Но, как и всегда бывает, параллельно существовала другая, малоизвестная, и даже более того, активно скрываемая от глаз и ушей посторонних. Проблем было много, ужасно много. И командующие русских войск буквально разрывались между выполнением поставленных Петербургом задач и решением насущных проблем, возникающих практически каждый день. И самой опасной из таких неприятностей были разбойники. Специальным секретным приказом командующего русских войск, действующих в Пруссии, фельдмаршала Бутурлина, разбойниками признавались все сословия и категории населения как Пруссии, так и Речи Посполитой, уличенные в преступлениях против русских солдат. Их надлежало немедленно вешать без суда и следствия, как 'безродных псов'. Однако, одним лишь пустым приказом это дело не ограничилось. Ввиду начавшегося осадного характера ведения войны, к охране коммуникаций, дорог и путей в тылу армии была привлечена иррегулярная конница. Четыре тысячи отлично экипированных калмыцких всадника, что привел с собой наместник Ханства, совместно с полусотней прикомандированных кавалерийских унтер и обер-офицеров должны были навести порядок.
Ноябрь 1761 года. Поморское воеводство Речи Посполитой.
Деревня. Обычная польская деревня. Накатанная подъездная дорога, по одну сторону от которой идет редкий лес, а по другую тянутся голые, уже убранные к этому времени поля. Старенький, но довольно еще крепкий частокол вокруг поселения. И небольшая тихая речушка невдалеке на заднем плане. Милая сельская идиллия! Если бы не одно 'НО'. Она служила логовом для банды разбойников.
- Проклятые ляхи, не умеют даже толково составить карты! Здесь ничего не обозначено!!! - как можно тише выругался офицер, - И как можно воевать в таких диких условиях?
Однако ответить или поддержать премьер-майора от кавалерии Семёнова никто из других русских офицеров так и не решился. Большинству присутствующих вообще не было дела до предстоящего приступа деревни, им ужасно хотелось спать. Прошедшая бессонная ночь и пасмурное утро прямо таки валили с ног еще не привыкших к боевым действиям столичных франтов. Но не всех. Пара совсем уж молодых корнет, лет по шестнадцать - семнадцать, не отрываясь от подзорных труб, следили за штурмовыми командами.
- Петя, ты это видишь? Мне правда не грезится? Они оголены по пояс!!! - шепотом спросил один молодой человек другого, - Бррр, холодно ведь!
- Верно! - с усмешкой подтвердил собеседник, - Зато пистолями да ножами как обвешались! Ничего подобного раньше не видел!
- О, верно начинается!
Оброненная фраза привлекла внимание Семёнова, и он тоже всмотрелся вдаль. Мгновенно оценив не в первый раз увиденные приготовления под стенами деревеньки, наставник и начальник над молодыми офицерами привлек всеобщее внимание.
- Господа! Вам обязательно надо на это взглянуть! Конечно, сие не является правильным образчиком классического приступа крепости или редута. Однако, как вы сами увидите, позволяет избежать излишне большой убыли нижних чинов.
Тем временем, пока господа обер-офицеры всматривались сонными глазами в сторону деревни, штурмовые команды ждали только сигнала к началу. И он был отдан. Бесшумно, вверх взмыла горящая стрела, оставляющая за собой жирный чадящий дымный след.
- Вот! Наши друзья пошли на приступ! - комментировал происходящее новичкам из столицы премьер-майор Семёнов.
Тут же, по условленному сигналу команды дружно стали закидывать на частокол верхолазные кошки, дабы уже по ним проникать вовнутрь. Легкий туман, что стелился от речки и подходил практически до внешних стен, служил им дополнительной защитой. Все шло просто замечательно ровно до того, как первый 'штурмовик' не преодолел ограду. Резко прозвучавший собачий лай взорвал тихую утреннюю обстановку вокруг. Уже через пару мгновений к лаю добавились встревоженные людские голоса, топот сапог по деревянным настилам и лестницам, всевозможные скрипы и непонятные издали звуки. И вся эта какофония служила лишь своеобразным музыкальным сопровождением к развивающемуся приступу. Один за одним, подсаживая друг друга, за стеной исчезали полуголые 'штурмовики'. Всего с двух выбранных заранее мест внутрь вваливалось два десятка опытнейших воинов. Минута, вторая. Время текло, словно густой мед из узкого горла бочонка. Громом раздался выстрел. Крики боли, в которых отчетливо угадывался ужас и страдания раненого.
'Явно в живот стреляли, ироды! Умышленно, дабы навести на ляхов ужаса. Пожалуй, не буду рассказывать 'молодняку' такие страсти'.
Кавалерийский премьер-майор был опытным воякой, и ему не раз случалось сталкиваться с такими варварскими методами калмык. По долгу службы, Семёнов постоянно находился при походной ставке наместника калмыцкого Ханства, и не единожды был свидетелем разнообразных мер устрашения врага. Однако, даже он в глубине души понимал и признавал их эффективность в бою. Не все кочевники, конечно, могли повторить такой трюк в движении по живому человеку, но их молодежь училась куда быстрее армейских рекрутов.
Между тем, в деревеньке уже шла нешуточная перестрелка. Собственно говоря, так и было задумано изначально. Проникшие внутрь воины прекрасно справились с поставленной задачей. Они отвлекли на себя внимание защитников. И теперь дело оставалось за малым. У главных ворот уже лежал бочонок с порохом, из которого торчит догорающий фитиль. Еще совсем немного и мощный взрыв разнес в щепки обе створки ворот, поломал и покосил массивные столбы, часть стены, оставил после себя внушительных размеров воронку на земле. Он в одно мгновение выключил все остальные звуки.
Наблюдающие в свои подзорные трубы обер-офицеры от неожиданности и сильного грохота, что сразу же донесся до них, инстинктивно пригнулись, хотя им и не грозило ни малейшей опасности на таком расстоянии, да еще и на краю лесных зарослей. Последовал отборный русский мат, объектом которого, как не трудно догадаться, стал 'самонадеянный' наместник калмыцкого Ханства, молодой Убаши. Молодежь грозила ему всевозможными карами за грубую и опасную самодеятельность, но для Семёнова это был лишь пустой трёп. Весь его немалый дипломатический опыт говорил об обратном.
