Неуклюжий пушистый котенок прыгал по земле, то зарываясь в ворохи пожелтевших листьев, то подскакивая, и норовя схватить лапами солнечного зайчика, пускаемого маленьким зеркальцем, сидящей на крыльце Ликой.
Мирта, развешивавшая белье на натянутых между деревьями веревках, с улыбкой наблюдала за ними, время от времени качая головой.
Чао, расположившийся во вместительном кузове отремонтированного Атуина, пожевывал травинку, прикрыв глаза и заложив лапы за голову.
Чуть поодаль от него сверкали на солнце лысины братьев дворфов, резавшихся в какую-то азартную карточную игру.
До Лики доносилась их беззлобная перебранка и периодические торжествующие возгласы.
— Забавные они! — заметила Мирта, присаживаясь рядом.
— Ага, — согласилась Лика. — Безбородые такие смешные!
— Кто? — не поняла Мирта.
— Ну… Дворфы же! — пояснила Лика.
— Аа! А я — про котят! — прыснула пандаренка. Они обе рассмеялись.
— А почему брат Склиф зовет их «двое из ларца»? — спросила Лика.
Мирта улыбнулась. — Говорит, в детстве они от него в одном сундуке прятались. Когда он их учиться заставлял.
— В детстве? — не поняла Лика.
Мирта слегка нахмурилась. — Прости, я всё забываю, что ты у нас недавно — кажется, сто лет с тобой знакомы… Видишь ли, он взял их из приюта.
— Ну, из сиротского приюта Буреграда, — пояснила она, видя Ликино недоумение. — Он давно его опекает, еще задолго до того, как был назначен на эту должность. Я всех подробностей не знаю — сам он на эту тему распространяться не любит, это только то, что я слышала от самих братьев. Только ты им, пожалуйста, не говори, что я тебе рассказала.
Лика закивала, переваривая услышанное.
— Балрога тебе в кузню!
— Маназмея тебе под одеяло! — доносилось до них со стороны обсуждаемых игроков.
— Брат Склиф — очень необычный ворген, — пробормотала Лика вслух. — Кстати, а где он сейчас?
«Вдруг он опять у себя в кабинете и слушает, что мы о нем болтаем!» — пронеслось у неё в голове.
Мирта, казалось, разгадала её опасения.
— Не бойся! — усмехнулась она. — Он нас не слышит, сегодня у него встреча в Приюте.
— В том, который он опекает?
— Да нет же! Это — другой Приют. В Буреграде их два: один — для детей, которым приходится взрослеть слишком рано, а другой — для взрослых, которые остаются детьми слишком долго…
— Что-то я не совсем понимаю… — призналась Лика.
Мирта махнула лапой. — Скоро во всем разберешься. А вон, кстати, и он сам!
И, действительно, со стороны собора к ним приближался брат Склиф в своем человеческом обличье, облаченный в костюм, цилиндр и начищенные до блеска туфли.
В правой руке он держал трость, а левой — оживленно жестикулировал, рассказывая что-то на ходу своим спутникам.
Лике понадобилось какое-то время, чтобы осознать то, что она видит.
Справа от брата Склифа шло (передвигалось?) стройное изящное деревце с ветвистой и ухоженной кроной. Лика не могла подобрать более точного слова для обозначения способа его перемещения — впечатление складывалось такое, словно дерево парило над поверхностью, едва касаясь её корнями, которые, в то же время, создавали ощущение прочной связи с землёй.
Но еще более её поразило то, что справа от брата Склифа, по-видимому, принимая живейшее участие в разговоре, периодически забегая вперед, мелкой нетерпеливой трусцой семенил средних размеров крокодил, молочно-белого цвета.
Видя изумление гномки, Мирта положила лапу ей на плечо.
— Постарайся не таращиться на них так, когда они подойдут ближе! — вполголоса предупредила она.
— Мирта… — пробормотала Лика, — это что — настоящий крокодил? И живое дерево?!
— Ну, крокодилы в Буреграде, действительно, редкость, — согласилась пандаренка. — Хотя ведь, говорящие медведи, вроде нас с Чао тебя же не смущают? Ну, а если бы ты пожила, как Чао, годик-другой в Дарнасусе, ходячими деревьями тебя бы было тоже не удивить…
— Они умеют разговаривать?! — ахнула Лика.
— Милая, ну конечно, умеют! — всплеснула лапами Мирта. — Ведь это же целители Приюта! Кроме того, они настолько любезны, что иногда, в свободное от своих основных обязанностей время, помогают нам, как волонтёры. Они уже близко, Лика, веди себя естественно и улыбайся! В сущности, они такие же девушки, как и мы с тобой…
— Девушки?!
— Ну, конечно! А ты что, разве не заметила?
Лика отчаянно хлопала глазами, пытаясь понять, по каким признакам она могла бы определить пол новоявленных целительниц, но в это время брат Склиф уже приблизился к ним.
— Доброго утра, уважаемые коллеги! — ворген был, казалось, сама любезность.
— И, называя это утро добрым, я имею в виду, в первую очередь, тот факт, что сегодня нам любезно согласились помочь наши старшие коллеги из… гм… специализированного лечебного учреждения…
— Леди Темперанс де Шаниэль, — брат Склиф отвесил деревцу легкий полупоклон.
— Леди Крокки, — он поклонился также крокодилу.
— Рад приветствовать вас в наших бараках, и позвольте от лица всего коллектива выразить признательность за оказываемую бесценную помощь…
Лика, хоть и помнила наставления Мирты, смотрела на обеих леди во все глаза.
Теперь, когда они подошли ближе, она отчасти понимала, что имела в виду пандаренка.
В утонченных и плавных линиях ветвей дерева, бархатистой коре и идеально уложенной листве определенно ощущалась женственность; она также заметила пару блестящих глаз, наблюдавших за ней из глубины кроны.
Леди Крокки также разглядывала гномку в упор широко раскрытыми голубыми глазами с длиннющими ресницами, красиво взмахивая ими и постукивая хвостом по земле.
— Кхм… Да… Располагайтесь, леди, а я прошу извинить меня, так как вынужден ненадолго вас покинуть, — брат Склиф кивнул головой и исчез за дверью.
— Здравствуйте, девчонки! — Мирта обнялась с деревцем, и, наклонившись, чмокнула в щёку крокодильчика, привставшего, ради такого случая, на задние лапки.
— Привет, девчата! — крикнул Билли.
— Давайте к нам, раскинем партейку два на два! — поддержал его брат. Оба дворфа оставались на своих местах за игровой доской, но энергично махали руками новоприбывшим.
— Чао! — спохватилась Мирта — Он опять заснул… Чао! — она уже направилась было к телеге, но леди Темперанс остановила её.
— Мирта, дорогая, оставь ты своего братца! Пусть высыпается — мы пока что никуда не торопимся и не уходим. Лучше познакомь нас с вашей новой послушницей!
— Л-лика… — выдавила Лика, все еще не оправившаяся от первоначального изумления.
— Ты — гномка? Из Гномбурга? Теперь тут учишься? Ой, а какая у тебя стрижка классная! А цвет натуральный? — затараторил крокодильчик, подпрыгивая на месте, и взволнованно щелкая зубами.
— Крокки! — одернуло её деревце. — Ты же не даешь слова сказать! Это бестактно!
— Я только спросила! Что, уже и поинтересоваться нельзя?! Знаешь, тут тебе не Дарнасус, эти ваши церемонии можешь приберечь для званых вечеров!
— Вообще-то, есть такое понятие, как этикет, о чем ты бы, конечно, могла слышать, если бы получила соответствующее воспитание…
— Девочки! — примирительно замахала лапами Мирта. — Ну вы опять за своё! Лика у нас совсем недавно — лучше расскажите ей про ваш Приют…
— Правда, — подала голос Лика. — Мне очень интересно!
Но её перебил громкий писк, раздавшийся из открытого окна.
— Да чтоб тебя! — ругнулся Билли. — Только карта пошла!
— Началось… — вздохнул Вилли, вытаскивая из кармана уменьшенную копию кристалла, пульсировавшего вишневым цветом.
— Опять?!
— Что там? — Билли выхватил кристалл из рук брата и вгляделся в него. — Ха! Опять старуха Донни! Уже соскучилась!
— Вчера же только у неё были, — пробурчал Вилли. — Совсем бабка уже от скуки дуреет, скоро по два раза на день вызвать начнёт.
— Как будто она так еще не делала, — хмыкнул Билли. — Забыл рекорд прошлого года, когда Персик объелся рыбкой?
Оба дворфа расхохотались. — Клизму, говорит сделайте! — утирая слёзы, сквозь смех выговорил Вилли.
— Да побольше! — вторил Билли.
— Что за веселье?! — из окна высунулся брат Склиф. Он успел сменить костюм на свою серую тунику, а вместе с ним — свой облик.
Оскаленные клыки и горящие глаза произвели волшебное воздействие на братьев, мигом прекративших смеяться и принявших самые серьезные и обеспокоенные выражения лиц.
— Да, шеф! Уже выезжаем, шеф! — отрапортовал Билли.
— Погодите… — брат Склиф перемахнул через подоконник, забрал у Билли кристалл и принюхался.
— Что-то здесь не так… — пробормотал он. — Не понимаю, почему код — красный… Но нутром чую, пахнет кровью…
— Да это ж старуха Донни, шеф! — осмелился Билли. — Она уже в кодировках не хуже нас разбирается — вот и придумывает поводы, чтобы побыстрей приехали. То умирает, то соседи её травят, то руки-ноги отказывают, а котов покормить некому…
— Знаю! — огрызнулся брат Склиф. — И всё же… Вот что, поезжайте на Атуине. И возьмите с собой практикантку, ей как-раз в Гольденшире полезной деятельности не хватало.
— И меня! И меня! — подскакивая на месте завопил крокодильчик. — Я еще никогда не бывала в Гольденшире!
— Я тоже проедусь! — томно сказало деревце. Свежий воздух — это именно то, чего мне не хватает в Буреграде.
Дворфы переглянулись.
— Не многовато ли ба… леди на одну-то бригаду? — пробормотал Билли. Вилли пожал плечами и покосился на телегу, из которой доносилось мирное посапывание.
— Там и водитель уже есть, — рассудительно сказал он. — Чао! — прибавил он уже громко.
— Хр… Ась? — заспанная морда пандарена выглянула из-за борта.
— У тебя вызов! Код — красный! — рявкнул Билли.
— Что? Ах, да, уже завожу… — отозвался медведь, протирая лапами глаза. — Ох… Добрый день, Темпи, привет Кро! И вы здесь?
— Да-да, и мы тоже едем! — протараторил крокодильчик, запрыгивая в телегу. — Вперёд!
Деревце степенно поднялось на борт телеги по откинутой подножке, Чао подал ему лапу.
Мирта успела сунуть Лике узелок со стряпней, перед тем, как она присоединилась к целительницам.
Брат Склиф кинул пульсирующий кристалл Чао, который тот поймал на лету.
— Поторопитесь, — рыкнул он. — Не нравится мне этот вызов…
Чао дернул за ручку, нажал педаль, и Атуин, издав облако дыма, покатил по мостовой.
В телеге, крепившейся к каркасу чоппера было достаточно места, чтобы разместиться нескольким пассажирам. Кроме того, здесь же находились лари с тряпьём, вязанки трав, сундуки со склянками и еще какие-то приспособления, напоминавшие орудия для пыток. Чао объяснял ей, для чего они нужны, когда они вместе чинили машину, однако Лика все равно не запомнила.
Пандарен занял место на сидении чоппера спереди; рядом с ним крепилась люлька, в которой мог поместиться еще один пассажир.
Сама телега была защищена от солнца и дождя широким навесом, колыхавшимся на ветру.
На наружной его стороне Чао старательно вывел надпись: «Скорая целительская помощь Буреграда».
Собственно, этим его вклад в ремонт и ограничился. Да, и еще черепашка. Последний штрих, проделанный пандареном со всей серьезностью, когда он вытащил из кармана жилета маленькую фигурку черепашки и тщательно прикрепил её к приборной доске.
— Черепахи, — сказал он тогда глубокомысленно, — это символ путешествия и вечности. Мой далекий предок приплыл когда-то к берегам этого материка на черепахе. На огромной Черепахе покоится весь наш мир, как гласят записи, найденные археологами в сокровищницах Титанов. Созидательное движение, дао гармонии и внутреннего равновесия — вот что такое путь черепахи.
На робкое замечание Лики о том, что черепахи, при всех своих достоинствах, все-таки не самые быстрые существа, Чао лишь отмахнулся.
— Суета и скорость — совсем не одно и то же, — сказал он. — У нас, у пандаренов, есть поговорка — успевает всюду тот, кто никуда не торопится. Кроме того, — хитро улыбаясь, добавил он, — я могу тебе доказать, что даже самый стремительный дракон никогда не сможет догнать одну самую маленькую черепашку.
![Павел Иванов - Безумная кошатница [СИ]](https://knigism.online/covers/16/e0/342204_100x150.jpg "Павел Иванов - Безумная кошатница [СИ]")