Самолёт плавно коснулся бетона посадочной полосы.
– Наконец-то! – Пурген вылезла в проход и потянулась. – Надоело уши коленями подпирать! Солидол, на выход!
После года съёмок "512 килобайт по Фаренгейту" они называли друг друга исключительно никами.
– Дженни, вставай! Приехали, – Солидол осторожно потряс за плечо мулатку у иллюминатора.
– Почему вы, русские, всё время неправильно говорите? – интонации у мулатки явственно давали понять, что русский язык для неё – не родной. Но она старалась, тщательно выговаривая каждую букву. – Ведь мы не приехали, а прилетели.
– К чему такие подробности? Главное – мы на месте.
– Я никогда не выучу русский язык, – кокетливо опечалилась Дженни.
– Выучишь! – успокоил её Солидол. – Просто нужен хороший учитель.
– Ты будешь моим учителем?
– Шевелите поршнями, – вмешалась в разговор Пурген, исподлобья глянув на Дженни. – А то мы тут будем до вечера кантоваться.
– Что мы будем делать до вечера? – удивилась мулатка, но Пурген уже шагала к выходу.
После таможни Пурген нервно спросила:
– Ну и где эти кислые друзья?
– Вон они, – Солидол кивнул в сторону, где между спинами мелькнул рукописный плакатик "512 kilobytes".
– Иди первый, – Пурген попыталась спрятаться за его спину.
– Ну наконец-то! Три часа уже ждём! – генерал Пурпоз помахал плакатиком и протянул руку.
– Народ, вы на меня не в обиде? – Пурген осторожно выглянула из-за плеча Солидола.
– Да ладно! Кто старое помянет… – Макрон сунул ей в руки букет и даже слегка обнял.
– Ну некоторые вопросы всё же остались… – начал было Пурпоз, но его перебила запыхавшаяся мулатка:
– Вы меня не подождали, я могла заблудиться!
– Кто это? – Пурпоз остановился так резко, как будто налетел на стену.
– Это Дженнифер Смит, – представил мулатку Солидол. – Она представитель нашего литературного агента, будет здесь продавать книгу и фильм.
– Можно просто Дженни, – улыбнулась мулатка. – И ещё я хотела улучшить свой русский язык.
– Рот закрой! – сказала Пурген генералу. – А то галка залетит.
– А чего вы не на работе? – поинтересовался Солидол.
– Работы больше нет, – печально ответил Макрон. Генерал Пурпоз ничего не ответил – он не сводил взгляда с мулатки.
– Как нет? Я слышал, пакет Озимого всё же приняли?
– Да, приняли, – кивнул Макрон. – Как ваш фильм вышел, всё сразу быстро завертелось. И контора наша стала официальной – каким-то там ФГУПом. И после этого сначала всех начальников отделов сменили на блатных, а потом уж и до рядовых дело дошло. Так что мы с генералом сейчас безработные.
– А наш начальник – Капитан Очевидность?
– На пенсии. Когда я уходил, из старой гвардии оставался только зам по безопасности. А сейчас уж и не знаю.
– И что – с графоманией больше никто не борется?
– Ну почему же? Вопрос только в том, что считать графоманией.
– Народ, заканчивайте про работу, – перебила их Пурген. – Поехали к нам. За столом посидим, и всё такое.
– Куда это – к вам? – удивился Макрон. Пурпоз ничего не спросил – он готов был ехать куда угодно, лишь бы вместе с Дженни.
– Мы квартиру купили, – объяснил Солидол. – Мы же теперь вроде как кинозвёзды – можем себе позволить.
За столом разговор снова зашёл о бывшей работе.
– Получается, я своей книгой всем подлянку кинула? – продолжала переживать Пурген.
– Не парься. Чего-нибудь ещё придумали бы, – успокоил её Макрон.
– И чего делать будете?
– Не знаю – может чего подвернётся. А генерал себе занятие уже нашёл, – Макрон кивнул в сторону Пурпоза, который старательно обхаживал мулатку. – А у вас какие планы?
– Пока никаких, – ответила Пурген.
Внезапно раздался звонок в дверь. Все притихли.
– Интересно, кто это? Соседи? – предположила Пурген.
– Вроде не очень шумим, – Солидол направился к двери. Он осторожно щёлкнул замком – за дверью стоял зам по безопасности из их бывшей конторы.
– С приездом! – как всегда лучезарно улыбаясь, он протянул коробку с тортом. – И с новосельем!
– Здравствуйте, Лаврентий э-э-э… – с трудом нашёлся Солидол.
– Павлович, Солидол! Забыл уже? – укоризненно покачал головой зам. – Я войду?
Когда он вошёл в комнату, за столом возникла немая сцена.
– Я всех приветствую! Думаю, мне нет необходимости представляться. Мисс Смит, рад вас видеть в нашей стране! How are you?
– Thanks, I'm fine! – пробормотала Дженни.
Первым в себя пришёл Макрон:
– А откуда вы узнали про их приезд? И адрес?
– Это моя работа, – скромно улыбнулся зам.
– А как же ваша спецоперация? – Пурген смотрела на него исподлобья.
– Ольга, чем тебе не понравилась спецоперация? – зам примирительно улыбался. – Или Пурген?
– Именно Пурген! Давайте без фамильярностей! А что именно мне должно было понравиться?
– Так это вы всё подстроили! – догадался Солидол. – Мой отпуск, мою поездку в Лос-Анджелес…
– Заметь – ты сам это сказал. И дальше ты действовал сам, без подсказок.
В ответ Солидол налил ещё один бокал шампанского и протянул заму:
– Спасибо! Спасибо за всё!
– Ну в таком случае… – зам поднял бокал. – За здоровье молодых! Я правильно понимаю?
– Откуда вы знаете? – покраснела Пурген.
– Кто это? – громким шёпотом спросила Дженни.
– Chief of security, – пояснил Макрон.
– А, КГБ! – догадалась Дженни.
– Кстати, а у меня к вам дело, – стал серьёзным зам.
– Какое ещё дело? – не слишком любезно отозвался Пурпоз. – Из конторы нас выперли, так что все дела закончились.
– Ну, скажем, я тоже там больше не работаю.
– Тогда какое дело? – спросила Пурген.
– Я знал, что тебя это заинтересует. Поэтому и ждал, когда вы вернётесь.
Пурген продолжала вопросительно смотреть на зама. Выждав небольшую паузу, он продолжил:
– Я рад, что ваша команда снова в сборе. Потому что вы лучшие. А дело вот какое – один мой товарищ хочет податься в депутаты. Можно, конечно, пойти традиционным путём и обратиться в PR-агентство. Но в современных условиях это заведомо проигрышный вариант. Поэтому я хотел бы поручить разработку предвыборной кампании вам. Что скажете?
– Мы должны подумать! – решительно заявил Солидол, взяв Пурген за руку.
– Ну конечно же! – охотно согласился зам. – А пока давайте делить торт.
Дальше события развивались чинно и мирно ровно до тех пор, пока слово не взяла Дженни:
– Дамы и господа! Я очень приятно видеть ваш дружный коллектив. Я хочу говорить, что…
– Слушай, так у нас не говорят! – возмутился Пурпоз. – Надо как-то попроще.
– Ты умеешь говорить просто? – язык у Дженни заметно заплетался.
– Я по-всякому умею. Могу просто, а могу сложно.
– Тогда сделай для меня русскую аннотацию к книге.
– Для тебя?
В ответ Дженни попыталась соблазнительно улыбнуться. Но Пурпозу этого было достаточно.
– Солидол, я за твой комп сяду? Дженни, как книга называется?
Дженни подошла к нему и положила руки на его плечи. От этого энтузиазм Пурпоза стал просто запредельным. Не прошло и минуты, как он протянул листок с отпечатанным текстом. Дженни стала читать вслух:
"Дорогой читатель! Книгу "512 килобайт по Фаренгейту" стоит иметь в своей домашней библиотеке. Просматривается актуальная во все времена идея превосходства добра над злом, света над тьмой с очевидной победой первого и поражением второго. В заключении раскрываются все загадки, тайны и намеки, которые были умело расставлены на протяжении всей сюжетной линии. Все образы и элементы столь филигранно вписаны в сюжет, что до последней страницы "видишь" происходящее своими глазами. Диалоги героев интересны и содержательны благодаря их разным взглядам на мир и отличием характеров. Через виденье главного героя окружающий мир в воображении читающего вырисовывается ярко, красочно и невероятно красиво. С невероятным волнением воспринимается написанное! – Каждый шаг, каждый нюанс подсказан, но при этом удивляет. Обращает на себя внимание то, насколько текст легко рифмуется с современностью и не имеет оттенков прошлого или будущего, ведь он актуален во все времена. Удивительно, что автор не делает никаких выводов, он радуется и огорчается, веселится и грустит, загорается и остывает вместе со своими героями. По мере приближения к исходу, важным становится более великое и красивое, ловко спрятанное, нежели то, что казалось на первый взгляд. Мягкая ирония наряду с комическими ситуациями настолько гармонично вплетены в сюжет, что становятся неразрывной его частью. "512 килобайт по Фаренгейту" читать невозможно без переживания чувства любви, признательности и благодарности".
– Это что за фигня? – возмутилась Пурген.
– Ты сам этот бред сочинил? – спросил Солидол.
– Вообще-то это твой генератор контента, – ответил ему Пурпоз.
– А мне нравится! – Дженни демонстративно поцеловала его в щёку.
– Вот только бесполезно это всё! – категорично заявила Пурген.
– Не бесполезно! – возразила Дженни. – Хорошая аннотация будет способствовать продажам твоей книги.
– Забудь про продажи, детка! Мы не в Америке!
– Но ведь твоя книга написана про русских и для русских. Почему ты думаешь, что она никого не заинтересует?
– Да хоть десять раз заинтересует – денег всё равно никто не заплатит. Тут же выложат на пиратских сайтах.
– Но это же преступление! – возмутилась Дженни. – Надо подавать в суд!
– Я же тебе говорю – мы не в А-ме-ри-ке! – по слогам, как маленькой девочке, ответила ей Пурген.
– Зачем же вы тогда пишете книги? – удивилась Дженни. – Зачем делать то, за что не заплатят деньги?
– Вам, американцам, этого не понять! – Пурген посмотрела на неё свысока и пустилась в рассуждения. – Конечно, хорошо было бы, как на западе: написала книжку, её напечатали, продали – получи гонорар. Но у нас чем интереснее и популярнее книга – тем быстрее её пираты выложат на бесплатные ресурсы. Поэтому надо как-то по-другому из этого выгоду извлекать. Например, как певцы и музыканты. У них та же проблема – все их песни бесплатно лежат в Сети. Но зато они свои деньги на концертах собирают, а бесплатный контент в Сети – это вроде как реклама.
– Ну и что ты предлагаешь? – поинтересовался Солидол. – Читать свою книжку вслух перед публикой за деньги?
– Ничего я не предлагаю! – обиделась Пурген.
Макрон глянул на часы:
– Мне пора, а то уже поздно.
Генерал Пурпоз глянул на Дженни и возразил:
– Да брось ты, время ещё детское.
Внезапно Пурген с шумом отодвинула стул и встала посреди комнаты:
– Народ, тихо! Я родила мысль!
Солидол тревожно вскинул голову. Зам радостно потёр руки. Пурген продолжила:
– Значит, план предвыборной кампании такой. Никакой шумихи, никаких баннеров, телеэфиров и прочей ерунды. Только партизанский маркетинг! Как зовут нашего кандидата?
– Игорь Иванович Карасёв, – охотно подсказал зам.
– Так, – кивнула Пурген. – Игорь Иванович должен будет написать серию фантастических романов. В них главный герой попадает в выдуманный мир, где в гротескной форме показаны всякие социальные пороки – ну там взяточничество и прочая лабуда. И вот он по ходу дела с этими пороками борется, попутно излагая свою политическую программу.
– Непонятно, – заметил Макрон.
– Ерунда какая-то! – воскликнул Солидол.
Пурпоз предложение никак не прокомментировал, а продолжал что-то нашёптывать на ушко Дженни, а она в ответ тихонько хихикала.
– А почему именно романы? – задумчиво спросил зам. – Почему не картины? Или оперу?
– Потому что! – коротко ответила Пурген. – Исторически сложилось, что писатель в России – это совесть нации. Он выражает чаяния народные, и вообще. Вы можете себе представить, чтобы композитор был совестью нации?
– Карасёв – бизнесмен и бывший военный, он без мата двух слов связать не может. Тем более – роман написать, – озадаченно возразил зам.
Но Пурген совершенно не смутилась:
– Карасёву не надо ничего писать – для этого есть генератор контента. Все романы сделаем без него. Это и будет его предвыборная программа и агитация. Хорошо бы ещё их экранизировать. Сколько у нас времени до выборов?
– И что с этими романами делать? – продолжал недоумевать зам. – Как их распространять? Тупо продавать? А экранизация – это вообще бешеные деньги!
– Да как же вы не поймёте? – нетерпеливо приплясывала Пурген. – Самим ничего продавать не надо. Распространять романы будут пираты. А кинопродюсеры должны будут украсть идею популярной книги.
– Что-то я не догоняю – а в чём тогда бизнес? Бабки откуда браться будут?
– Какие бабки? – возмутилась Пурген. – Мы тут о чём говорим – о предвыборной кампании или о книжном бизнесе? Если о книжном бизнесе – то забудьте про деньги. Тут же всё бесплатно выложат в Сеть. Да и не приучен у нас народ за контент деньги платить. А если говорить о предвыборной кампании – то нам нужна раскрутка, известность. Для этого нужна система распространения. Она уже есть – это компьютерные пираты. Просто мы генерим нужный нам контент, и им подсовываем – пусть распространяют.
– А с какой стати им бесплатно распространять наши романы?
– Во-первых – потому что мы позволим их спереть у нас бесплатно, – сбивчиво объясняла Пурген. – Мы их тупо используем в тёмную. А во-вторых – потому что эти романы будут гениальными. Солидол, ты сможешь улучшить свой генератор контента?
– Потребуется какое-то время, – задумался Солидол. – И будет нужна нормальная техника.
– Как у нас с финансированием? – Пурген обернулась к заму.
– Ну на это деньги найдутся, – облегчённо вздохнул зам.
– А что делать-то надо? – отреагировал на слово "деньги" Пурпоз.
– Ты не отвлекайся! – Пурген кивнула на Дженни. – Макрон, у вас остались входы на ваши ловушки для графоманов?
– Обижаешь, внучка! – бодро ответил Макрон. – Я, кажется, понял, что ты задумала.
– Ребята, а вы участвуете? – зам повернулся к Пурпозу.
– А? Что? – Пурпоз неохотно убрал руку с талии Дженни.
– Они заняты, – ответила за него Пурген.
– Вы втроём-то справитесь? – озабоченно спросил зам.
– Постараемся. От них всё равно толку не будет, – Пурген кивнула на Пурпоза, который уже снова обнимал мулатку.
На следующий день зам повёз свою команду смотреть на будущего депутата. Кандидат от команды остался не в восторге. Сидя в приёмной, Пурген, Солидол и Макрон слушали его вопли, доносящиеся из-за двери кабинета.
– Ты кого мне приволок? Что я с этой инвалидной командой буду делать?
Дальше шёл непереводимый армейской фольклор. Макрон с порозовевшим лицом стыдливо отводил взгляд. Солидол шепнул:
– Надо было Дженни захватить. Она бы сильно обогатила свой словарный запас.
– У неё сейчас есть персональный учитель, – отозвалась Пурген. Затем она достала блокнот и стала что-то торопливо записывать. Вскоре из кабинета выскочил взъерошенный зам по безопасности.
– Игорь Иванович немного сомневается в эффективности предложенной вами концепции.
– Да мы слышали! – ответил Макрон.
– Это именно то, что надо! – вдруг решительно заявила Пурген. – Только на публику его надо выпускать в самый последний момент.
– Ты не поняла, – обернулся к ней зам. – Вас не хотят.
– А пофиг! – Пурген уже было не остановить. – Кто его вообще спрашивает?! Нас кто нанимал? Вы? Наш договор остаётся в силе?
– Я же тебе говорю – он вас не хочет!
– А вы? Ваш интерес тут есть?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну чтобы этот, – Пурген показала на дверь кабинета. – Стал депутатом?
– Вообще-то у меня были на это определённые планы, – стушевался зам.
– Ну тогда в чём дело? Раз вам это нужно – продолжаем работать. Вы готовы? – Пурген сделала жест, как будто отсчитывает деньги.
– А он? – зам снова кивнул на дверь кабинета.
– Заплатит, когда станет депутатом. Пока без него обойдёмся. А то только всё испортит. Солидол! – повернулась она к приятелю. – Ты такой профиль для своего генератора контента делал?
– Что-то похожее было, – задумался Солидол. – Но в гораздо более мягком виде.
– Надо ужесточить! – распорядилась Пурген и настойчиво посмотрела на зама. – Ну что? Работаем?
– Хорошо! – наконец решился зам. – Под мою ответственность. И за мой счёт.
Первый роман Игоря Ивановича Карасёва был готов только через месяц – Солидолу пришлось повозиться с профилем автора. Также не удалось решить дилемму – использовать в романе ненормативную лексику или же обойтись без неё. Поэтому на всякий случай сгенерили сразу оба варианта.
– С одной стороны – профиль это подразумевает, – рассуждал Солидол. – С другой – кто же такое напечатает?!
– Нам не нужно печатать, – убеждала его Пурген. – Главное – чтобы понравилось целевой группе.
– А кто у нас целевая группа? – поинтересовался Макрон.
– Да, с вами каши не сваришь! – рассердилась Пурген. Она достала телефон. – Тогда переходим к методу экспертных оценок. Лаврентий Павлович? Опытный образец готов, нужно знать ваше мнение. Хорошо, на электронную почту. Конечно же, зашифрую с ключом.
