Анжела
Спустя время после событий первой части книги "Игрушка поневоле"
Я беременна.
Срок крошечный.
Но мне не позволят оставить ребёнка в семье. Я не нужна мужчине, от которого забеременела. Отец не разрешает воспитывать ребёнка одной.
Ему не нужен позор в семье.
Поэтому меня вынужденно направляют на аборт.
Я стараюсь не думать. Иначе просто сойду с ума. Но разбитое сердце до сих пор ноет в груди. Тело напрягается, как будто отрицая возможность аборта.
На следующее утро я отправляюсь в клинику.
Машина паркуется на стоянке. Водитель и первый охранник остаются внутри. Второй охранник сопровождает меня к частной медицинской клинике.
Чем ближе я подхожу к зданию, тем сильнее моё желание убежать. Я глотаю слёзы, поправляя солнцезащитные очки, за которыми прячу покрасневшие глаза.
Придётся смириться с этим… Потом — как-то заново учиться жить и радоваться мелочам.
Охранник распахивает передо мной дверь, пропуская вперёд. Я захожу в просторный холл.
Внезапно между мной и охранником, идущим следом, врезаются массивные мужчины в чёрных костюмах. Один отсекает охранника, ловко скручивая его и прижимая к стене. Второй оттесняет меня в сторону.
Я собираюсь кричать, но мой рот накрывает жёсткая, горячая мужская ладонь. Крепкое, спортивное тело мужчины прижимается ко мне со спины.
— Не кричи, Ангелочек. Это всего лишь я.
На меня разом накатывает злость и радость. Я узнала этот голос, как и парфюм, в котором тону с головой, жадно вдыхая полными лёгкими. Одного вдоха мало, я жадно дышу, проклиная себя за слабость.
— Нужно поговорить, — низким голосом произносит Рустам, мягко прикасаясь губами к уху.
Его жаркие выдохи касаются моей щеки. Внезапно он целует меня в волосы, коротко и жадно дыша.
— А ты всё такая же красивая, — губы захватывают шею в плен горячего поцелуя. — И сладкая, — севшим голосом.
Он тянет меня в сторону. Я запоздало начинаю сопротивляться.
— Отпусти меня! Немедленно! Ты не имеешь никакого права лезть в мою жизнь!
Моя тирада — гневная, но короткая.
Рустам резко прижимает меня к стене, запирая в тесный капкан между прохладной поверхностью и своим горячим телом.
— Имею право. Если дело касается… моего ребёнка.
Он опускает ладонь на мой живот, обжигая жаром.
Тёмный взгляд Рустама горит опасным огнём, Анваров наклоняется ко мне, выдыхая почти по слогам:
— Решила избавиться от ребёнка? Нужно ставить в известность отца. В курсе?!
— Ты не отец! — выплёвываю я. — Ты…
Он легонько надавливает на мои губы пальцем, вынуждая меня замолчать.
— Хорошая сказка, Ангел, но расскажи кому-нибудь другому. Я видел твою медицинскую карту и все данные — тоже. Во время предполагаемого зачатия ты была со мной. Таблетки не сработали…
— Плевать! Это только моё дело! Ты же… отдал меня отцу! Отказался. Сказал, что сыт моими услугами по горло. Это теперь МОЯ жизнь. Только моя.
— Ты принадлежишь мне. Забыла? Я хозяин своего слова: дал и забрал. Ты не будешь делать аборт. Я так хочу!
Извернувшись, я приподнимаюсь и кусаю его за шею, до крови. Выплёскиваю в укусе всю злость и ярость на этого мужчину.
Какого чёрта Анваров решил снова ворваться в мою жизнь ураганом?! Снова диктует свои правила.
Как будто правит всем миром…
Сжимаю зубы как можно крепче. Металлический привкус крови разливается на языке. Я смакую его, наслаждаясь тем, что Рустаму тоже больно. Хотя бы немного. Как мне.
Рустам удивлённо стонет, но лишь крепче вжимает меня в стену.
— У тебя крохотные зубки. Нужно кусаться сильнее, если хочешь сделать мне больно…
Анваров крепко сжимает меня, почти до боли, выкручивая жаркими прикосновениями мои нервы и эмоции в жаркий, тугой, болезненный узел. Его не получится разрубить одним махом.
Приходится разжать зубы, иначе я задохнусь в тисках сильных рук Анварова.
Он мягко, нежно придерживает меня одной рукой за плечо. Стирает кровь с моей нижней губы, ухмыляясь самодовольно:
— После разлуки ты стала ещё более горячей штучкой. Я в тебе не ошибся, Ангелочек…
Наклоняется, легко целуя.
— Будем считать, что ты тоже думала обо мне в постели. В ней без тебя чертовски скучно.
— Думала. Проклинала… Радовалась, что избавилась от тебя! — говорю со слезами в голосе.
— Ты так и не научилась нормально врать, малышка. В покере ты бы сразу продула, — заключает с низким, грудным, бархатистым смехом.
Он взбудоражен и улыбается так широко и счастливо, что больно на него смотреть. Я соскучилась по нему, но никогда не признаюсь об этом вслух.
— Оставь меня…
— Речь идёт не только о тебе, — напоминает Рустам. — Мой ребёнок будет жить. Я забираю своего ребёнка. Вместе с ним придётся забрать и тебя.
Он снова делает это. Присваивает словно вещь.
— Ты забыл кое о ком. Ты забыл о моём отце. О моём Настоящем Отце, которого не так просто запугать.
— Я не забыл. Но на этот раз я хорошо подготовился. Ты будешь моей. Вопреки всему…
Анжела
Тихонов привозит меня в роскошный особняк и помогает подняться. Он не отпускает мою руку ни на секунду.
Я словно во сне. Ничего не понимаю, едва передвигаю ногами и не верю в происходящее.
Пусть это будет лишь сном. Кошмарным сном. Пожалуйста…
— Есть момент, который я хотел бы с тобой обсудить. Анжела, я хочу поговорить о твоём брате.
Слова мужчины звучат как гром среди ясного неба.
— О каком брате вы говорите?!
Я выворачиваю лицо в сторону Тихонова, пытаясь понять, с какими эмоциями он об этом говорит. Он распахивает дверь, ведущую внутрь большой, просторной залы.
— Об этом… брате.
Тихонов подталкивает меня внутрь роскошной гостиной. Я уже вижу… молодого мужчину, которого Тихонов называет моим братом.
Нет! О боже… Нет! Только не это!
На длинном, кожаном диване бежевого цвета сидит Владислав. Он нервно проводит ладонью по взъерошенным волосам, улыбаясь грустно.
— Привет. Сестрёнка…
Я едва не падаю. Непременно упала, если бы Тихонов не подхватил.
— Влад, помоги Анжеле сесть! — командует он, а сам отходит в сторону, отдавая распоряжение подать нам чай.
Владислав поднимается и делает несколько шагов в мою сторону.
Я рада его видеть. Очень рада. На его лице тут и там виднеются заживающие синяки, желтоватого цвета. От их вида моё горло стягивает колючей проволокой.
Что же Рустам с ним сделал? Он не шутил, перечисляя те побои, которые нанесёт Владу. За то, что тот осмелился пожелать меня.
Но сейчас моя жизнь встала с ног на голову. Она… перевернулась за считанные часы. На меня навалилось столько всего, что я боюсь сойти с ума.
Влад тянет меня на себя, медленно и осторожно. Он помогает мне сесть.
— Тихонов — мой отец, — говорит с грустью.
— Как?! Но как же так?
Горло першит от слёз. Я даже не могу связать двух слов. Не получается!
— Ну, можешь поплакать у меня на плече, — вздыхает Влад, обнимая меня.
Его объятия крепкие, крепче, чем необходимо. Пальцы скользят по моим заплаканным щекам, снимая слёзы. Он нежно целует меня в скулу.
— Влад! — рыкает Тихонов. — Не забывай, что у вас с Анжелой один отец. Я.
Это отрезвляет парня. Он не разжимает объятий, но уменьшает напор.
Я слышу, как гулко бьётся его сердце. Но будто через раз, сбиваясь с привычного ритма, пропуская удары.
— Не плачь, Лика. Мы тебе всё объясним.
— Ты-ы-ы-ы знал?
— Нет, милая, — горько шепчет Владислав. — Я не общался с отцом. Сторонился его. Но ради того, чтобы вытащить тебя, обратился к нему за помощью. Чтобы вытащить тебя из лап того мудака, я переступил через себя. Отец, едва взглянув на твоё фото, изменился в лице, начал спрашивать подробности — дату рождения, имена родителей… Потом он убил меня словами. Просто сразил наповал, сказав, что ты — моя младшая сестрёнка. Но от другой женщины.
Это слишком…
Слишком много всего.
Я держалась из последних сил. Но сейчас просто ломаюсь.
Все игрушки, даже самые выносливые, ломаются рано или поздно.
Настал мой черёд сломать, сложиться пополам и начать рыдать.
Я плачу, не в силах сдержать слёз.
Реву взахлёб.
Горько, как будто выпила яду, и он не только отравляет кровь и тело, но и разъедает мои мысли.
— Мне тоже. Очень. Жаль, — расстроенно отвечает Влад. — Но теперь нам нельзя быть вместе!
Я начинаю плакать ещё громче и сильнее. Тело сотрясается в жутких спазмах.
— Я буду рядом, заботиться о тебе. Не плачь…
Влад утешает меня ласковыми словами. Брат думает, что у меня истерика из-за того, что он оказался моим братом по отцу.
Но Влад ошибается.
Я плачу из-за другого мужчины. Из-за контрастов и насмешек, которые бросает мне в лицо злая судьба.
Парень, обнимающий меня, места себе не находит из-за запретной любви ко мне.
Мужчина, которого я полюбила вопреки, легко отказался от меня, едва ли не прямо назвав шлюхой!
Почему жизнь так несправедлива?! Почему так больно…
Так ужасно больно, как будто у меня вырвали сердце и присыпали глубокую, открытую рану солью!
— Спустишься к завтраку?
Я опускаю расчёску, ещё раз проводя ею по волосам. Согласно киваю, глядя на Влада через зеркало.
— Да, я спущусь.
— Как ты, Лика? — заботливо интересуется парень.
Как я? Как будто наполовину мертва.
Все чувства выжжены пустыней, двигается только моё тело, лишь по привычке. Я не помню, как прошёл остаток вечера и ночь.
Наверное, я уснула в гостиной, и меня принесли сюда, в одну из спален дома Тихонова.
Я очнулась лишь утром, поначалу испугавшись. Но рядом оказался Влад.
Брат словно дежурил под дверью моей спальни. Он сразу же заверил меня, что всё хорошо.
Успокоил как мог, объяснил, где я нахожусь, даже показал, что в шкафу лежит одежда. Самая необходимая, чтобы я могла переодеться.
— Теперь этот дом — твой. Ты будешь жить в нём так же, как и я…
Его объяснения лишь немного убавили беспокойство. Я знаю, где я нахожусь, но не знаю, как жить дальше!
— Тихонов — какой он человек? — осторожно спрашиваю у Влада.
Он проходит через всю комнату, опускаясь на постель слева от меня.
— Отец — очень влиятельный бизнесмен, как я уже говорил.
— Я спрашиваю не о деньгах и власти, — смотрю Владу прямо в глаза. — Какой он человек? По характеру.
— Я к тому и веду. Лика. Отец — большой и важный бизнесмен. Кхм… Поэтому характер у него жёсткий, нрав крутой. Иногда с ним бывает сложно, но…
— Но ты привык справляться?
— Приспособился. Знаешь, он ведь тоже не находился рядом со мной всю жизнь.
— Как это?! — хмурюсь я. — Ничего не понимаю! Кроме того, что ты старше.
— Да-а-а-а… В общем, по словам мамы, у отца всегда было много женщин. Она ничего не могла с этим поделать. Как бы ни скандалила! Его часто не бывало дома. Опасный и не совсем законный бизнес… Отец в очередной раз подался в бега. На этот раз ему не удалось ускользнуть от полиции. Его посадили в тюрьму. Мать развелась с ним, пока он отбывал срок. Так что большую часть жизни мать растила меня одна. Отец появился в моей жизни снова, когда я уже был совершеннолетним. Мать к тому времени сошлась с другим мужчиной… В общем, отец хотел бы что-то изменить в моей жизни, но было уже поздно.
— Что именно он хотел бы изменить?
— Сын крутого и опасного бизнесмена — всего лишь преподаватель в университете. Не находишь это смешным?
— Не очень, — признаюсь я. — Но ты отстоял свои занятия?
— Я игнорировал отца. Ненавидел его за то, что нам тяжело приходилось в жизни. Он появился, когда я остался один и сразу начал сорить передо мной деньгами и возможностями. Я послал его. Отказывался общаться. Признаюсь, больше из упрямства, — с лёгкой улыбкой говорит Влад. — Но потом, ради твоего спасения, я пошёл ему навстречу. Я согласился принимать его участие в своей жизни. Всё чаще думаю о том, чтобы занять место рядом с ним. Теперь и ты с нами.
Он смотрит на меня с нежностью, сглатывает быстро и признаётся.
— Ты моя сестра… Отец сказал, сомнений быть не может. У нас один отец… — повторяет, как будто убеждает себя. — Но так тяжело выкинуть мысли из головы за один вечер!
Повисает неловкая пауза. Он хочет меня, как девушку, а я… просто не верю до конца в случившееся. Может быть, я просто сплю? Да, я очень хотела бы, чтобы это было лишь сном.
Хочу проснуться и оказаться в постели, рядом с Рустамом. Или просто одной, но получив от него одно из утренних сообщений — провокационных, насквозь порочных, заставляющих думать о сексе чаще, чем когда-либо.
Но это невозможно. Я не нужна Рустаму.
Сердце снова раскалывается на куски от воспоминаний. Так больно дышать…
— Ладно, отец не любит опозданий. Пойдём, — протягивает руку Влад. — Не будем заставлять его ждать. Он хочет поговорить с тобой, объясниться.
Рустам
— Какого хрена?
Оглядываю помещение, пытаясь сообразить, где нахожусь.
Вчерашний вечер вспоминается урывками. То слепящими и радостными, то чёрными и полными злобной ярости…
Анжела. Прогулка. Мой ангелочек в светлом…
Что-то волнует кровь. Не только возбуждение, стреляющее в пах. Но и сердце заходится в бешеном, быстром ритме.
Так сладко. Так трепетно.
Но потом всё полетело в никуда.
Её отец. Брак? Сделка? К чертям всё.
Я не поддаюсь на тупые разводы, на светлые глаза, кажущиеся невинными. Именно они снова ввели меня в заблуждение и заставили оступиться!
Анжела знала о готовящейся встрече. Не могла не знать.
Иначе бы не попросила уменьшить количество охраны!
Я уступил её просьбе. Она показалась мне незначительной. Но я по уши вляпался. Меня — Рустама Анварова — обыграли, прижали к ногтю. Немыслимо!
Потом был клуб, выпивка. Снова клуб и новое море выпивки. Тупые девицы, все, как под копирку, ни на одну из которых не встал. Снова выпивка и… пустота.
— Очнулся?
Голос Багратова раздаётся громко. Но его самого нигде не видно.
А-а-а-а, блин! Надо же было так нажраться и завалиться в один из клубов старшего брата.
Подхожу к двери, дёрнув за ручку. Бесполезно. Стучу кулаком.
— Открывай!
— Соблазн закрыть тебя в спальном месте навсегда очень велик.
Голос доносится сверху из динамика. Старший двоюродный брат растягивает слова, смакуя их.
— Ты мне должен! — напоминаю Дамиру.
— Рассчитаемся прямо сейчас? Я выпущу тебя, услуга будет считаться оплаченной.
— Не думал, что ты опустишься до шулерства!
— Ну да, по этой части ты у нас большой мастер.
— Выпускаешь или нет?
Бью кулаком по двери, звон отдаётся в голове сильной болью.
— Охранник проводит тебя ко мне.
Слышится щелчок. Громкая связь отключается. Дверь отщёлкивается.
В кабинете старшего двоюродного брата, Дамира Багратова, я появляюсь через минуты две, не больше.
Сам кузен покачивается в большом кожаном кресле. Он не отводит от меня внимательного взгляда, пока я выбираю среди напитков, стоящих в его баре.
— Я бы посоветовал тебе меньше нажираться, Рустам. Ну а так… Могу попросить принести тебе фреш.
— Да пошёл ты!
Я выбираю холодную бутылку минеральной воды, выпивая жидкость крохотными глоточками. Потом прижимаю холодное стекло ко лбу, опустившись на диван.
— Поднимай свой зад и вали из моего клуба. Немедленно, — требует Багратов. — Но перед тем как уйдёшь, оплати это!
Он швыряет в меня моим же телефоном. В только что созданной заметке стоит перечень мебели, еды, посуды и суммы в столбике слева напротив.
— Что это?
— Убытки. Я не дал тебе разнести свой клуб. Пришлось тебя утихомирить.
— А-а-а-а… Именно поэтому моя голова трещит по швам? — трогаю затылок, нащупав огромную шишку. — Ты меня вырубил?!
— Конечно. Деревянным стулом, — уточняет брат. — У тебя крепкая башка. Стоимость стула тоже там, в списке…
— Сраный еврей! Оплачу я твои убытки!
Злюсь. Не сразу получается войти в приложение банкинг, чтобы отправить брату перевод.
— Отправил больше чем нужно.
Мой телефон пиликает. Багратов моментально переслал мне какие-то крохи.
— Мне не нужно от тебя ничего лишнего!
— Старый зануда, — скалюсь в его сторону. — С тех пор как ты женился, стал ещё хуже.
— Напомни, почему бы мне просто не пристрелить тебя?
— Ну, пристрели… Только сначала скажи, хорошо ли ты знаешь Тихонова Дмитрия?
Я делаю вид, что мне плевать.
Вчера мне это прекрасно удалось.
Думаю, сегодня я тоже блефую так, что никто не прикопается.
Но тяжёлый, тёмный взгляд Багратова искрит усмешкой. Он меня точно раскусил, поймал на чём-то.
Не помню, что я вчера делал, тем более, не помню, о чём говорил.
— Знаю, — спустя вечность, отвечает брат. — Теряюсь в догадках, где ты с ним пересёкся. Его бизнес — не твоя сфера.
— Насколько он опасен?
Я слышал о Тихонове. Но то были лишь смутные слухи.
Я хочу точно знать, с кем придётся иметь дело. Внутри ещё теплится надежда, что Тихонов в блефе сильнее меня, к тому же просто застал врасплох.
— Опасный для кого? — уточняет Багратов. — Для тебя? Определённо! Будь я тобой… — дёргает плечами. — Представить тошно! Но будь я всё-таки тобой, не рыпался бы. Куда тебе с твоими отелями и загашенными казино идти против Тихонова?
— Всё настолько плохо?
— У него, напротив, всё очень хорошо! В город вернулся недавно. Лет пять. Но у него очень хорошие связи. Опасный бизнес.
— Насколько опасный?
— Оружие.
Оружие?! Вот же…
— Какие у тебя дела с Тихоновым? — переходит к главному Багратов. — Где ты с ним пересёкся?
Брат становится серьёзным и передаёт мне ещё одну бутылку холодной воды.
— Скажем так, я оприходовал его дочурку. Вчера он заявился и потребовал её назад.
— У Тихонова есть дочь? — искренне удивляется Дамир. — Не знал!
— Он тоже не знал о дочери. Там какая-то мутная история… Но узнав о существовании дочери, Тихонов решил, что Анжеле не место в моей постели.
— Что дальше? — холодно интересуется Багратов.
— Да ничего! Он застал меня врасплох.
— Ты был без охраны? — догадывается Дамир. — Болван!
— Да, я сглупил, как последний кретин!
— Это я уже понял. Рассказывай…
— Я уже почти всё рассказал. Он пригрозил пристрелить меня на месте. Потом предоставил выбор: либо я женюсь на обесчещенной дочурке, либо Тихонов забирает её в тот же миг.
— Ты явно не захотел жениться! — громко рассмеялся Багратов.
Да он издевается надо мной, не скрывая этого!
Брат нагло ржёт, глядя на меня. Явно вспоминает, как несколько лет назад совратил мою жёнушку, успевшую наставить мне огромное количество рогов. Он переспал, записав на видео, и показал мне. Багратов часто говорил, что жена неверна мне. Но я не верил.
Разумеется, после просмотра того видео сомнений больше не осталось.
Я развёлся с неверной супругой. Но брата почти возненавидел. Едва не убил его. Потом он чуть не пристрелил меня, ранил очень серьёзно.
В общем, отношения у нас не самые тёплые вот уже несколько лет.
— Не захотел. Тем более, под дулом пистолета. Тем более, на Его условиях. Да кто он такой?! — взрываюсь злостью, вскочив с дивана.
Теперь можно уже не носить маску. Я кружу по просторному кабинету, злясь неимоверно сильно.
Изо рта вырывается только поток грубого мата. Мат, угрозы, снова мат. Я в бешенстве!
Хочется сломать что-то! Хватаю первый попавшийся под руку предмет.
Багратов хищно дёргает моё запястье на себя, вынуждая опустить на стол тяжёлую пепельницу из чёрного оникса.
— Это подарок моей жены. Разобьёшь — пущу пулю в лоб.
— Да пожалуйста!
Тяжело перевожу дыхание, падая в кресло грузным мешком.
Меня немного отпустило, но я до сих пор сильно зол на Тихонова. Он припёр меня к стенке, как беспомощного котёнка, надавив на горло сапогом.
— Значит, дочурка отправилась к папочке, а ты зол на него.
— Он отобрал Моё! — рычу разъярённо.
— Да неужели? Или он вернул себе — своё?!
Багратов нарочно выводит меня из себя. Злит. Бесит только одним спокойным, уверенным видом!
— В следующий раз тщательнее выбирай куколку для постели, — небрежно советует он. — Блондинок хватает…
— Ты в курсе всего, да? Откуда?
— Ты дерьмово шифруешься, Рус! Если хочешь выбрать девушку и скрыть это от других, не делай резких и громких движений. У меня всюду уши… Я знаю, что ты оплатил все долги за Николаева Григория. С первого же дня знаю…
— Обалдеть, какой ты всезнающий! Прямо мудрый Каа… Может быть, о том, что Ангелочек…
— Ангелочек, — повторяет мёртвым тоном Дамир.
— Пошёл бы ты в задницу! Может быть, и о том, что она дочь Тихонова, ты тоже знал?! Но промолчал!
— Вот об этом я не знал. Иначе предупредил бы, чтобы ты не лез.
— Ну уж нет! Я этого просто так не оставлю! — сверлю взглядом Багратова.
— Намекаешь, на то, что я тебе должен услугу? И что я, по-твоему, должен сделать? Организовать вооружённый налёт, вырвать у Тихонова девчонку и начать войну?
— Я ещё ничего не требую. Лишь обдумываю варианты! Одно могу сказать точно. Я этого так просто не оставлю.
— Думай лучше. Тебе нужна эта девушка? — спрашивает брат.
— Нужна!
— Можно обойтись и без крови. Кажется, Тихонов предложил тебе другой вариант.
— Жениться под дулом пистолета?! На чужих условиях?! Ни за что!
— Не хочешь жениться? Значит, девушка тебе не нужна настолько сильно, и ты легко найдёшь ей замену. Как я уже сказал, блондинистых девушек, даже девственниц, кругом полно!
Багратов переводит взгляд на экран компьютера, делая вид, что увлёкся чтением документов или отчётов.
— Нет! — скриплю зубами.
— Что "нет"?
— Я хочу только эту девушку. Хочу свою Анжелу. Назад. Она — моя! Я не привык, чтобы отбирали то, что принадлежит мне.
— Если твоё по-настоящему — женись, — предлагает Багратов. — Брак может быть очень приятным, как оказалось, — хмыкает Дамир, явно думая в этот момент о своей жене или о детях.
— Нет.
— Ты даже не пытался нормально поговорить с отцом Анжелы, но уже хочешь воевать… — Дамир подаётся вперёд, говоря мне. — Ты же знаешь, что у меня есть сын и дочь, да?
— Представь себе, я в курсе! Дальше что?
— Если какой-то кретин, считающийся мужиком, заявит мне, что он просто хочет затащить мою дочку в постель, использовать и ничего больше, а потом, возможно, выкинет её, как мусор, и обидит этим…
Дамир делает паузу. На его лице резко обозначаются все морщины, а глаза становятся чёрными и безжалостными.
— Я убью этого мудозвона. Медленно и мучительно. Разрежу его на лоскуты своими руками!
Брат демонстрирует мне свои кулаки, полные силы.
— Остынь! Твоей дочке всего несколько месяцев!
— Это я так… на будущее, — усмехается Дамир. — Всего лишь объясняю позицию любящего отца.
— Тихонов сказал, что недавно узнал о дочери, — вяло отбиваюсь от слов Дамира.
— Если Тихонов любил мать Анжелы, то не имеет значения, когда он узнал о дочери.
Мне больше нечего сказать.
— Я думаю, что ты появился в моём клубе не только потому, что пойло здесь — элитное, без дешёвых подделок, а стрип — один из лучших. Ты хочешь потребовать, чтобы я вернул долг и помог тебе решить проблему с Тихоновым.
Молча киваю. Так и есть. Пора платить по долгам, братишка!
— Я всегда держу своё слово. Я помогу тебе. Но соваться в пекло и необдуманно подставляться не собираюсь. Нужен чёткий, хорошо продуманный план. До мелочей.
Мне до жути хочется рвануть в том направлении, куда Тихонов увёз моего Ангелочка.
Взорвать всё к чертям.
Но Дамир советует действовать иначе и почти прямо отказывается нападать на Тихонова.
Брат предлагает не действовать сгоряча. Согласен, нужно всё обдумать. Не торопиться. Собраться с мыслями, силами и только потом нанести удар…
Анжела
После завтрака, за которым мы обменивались лишь дежурными фразами, Тихонов захотел поговорить. Но я начинаю разговор быстрее:
— Я хотела бы удостовериться, что вы действительно мой отец.
Тихонов опешил от такого заявления. Он не ждал, что я возьму слово первой.
Мнимый отец пообещал мне, что проведёт генетическую экспертизу на определение отцовства. Но, наверное, надеялся, что мне хватит только его уверенных слов.
— Ты моя дочь. Я знал твою мать.
— Мама ничего не рассказывала о вас. Я знаю только одного отца — Григория, который меня воспитывал.
Тихонов хмыкает, но смотрит на меня с неожиданным уважением.
— Хорошо. Мы сделаем тест-ДНК. Это будет уместно. В сложившейся ситуации. Да, Влад?
Владислав выдерживает тяжёлый взгляд Тихонова, решительно кивнув.
— Да. Так будет лучше. Вдруг ты ошибся? — спрашивает Влад с надеждой, от которой его тёмные глаза загораются безумными огоньками.
— Исключено! — отрезает Тихонов. — Анжела — копия своей матери. Даты рождения… всё совпадает!
— Или вы просто ошибаетесь.
— Нет, — скалится Тихонов. — Всё тайное рано или поздно вылезает наружу. Да? — объясняет. — Я говорил с Николаевым. Олеся обманула не только меня, но и его тоже, выдав моего ребёнка за ребёнка от Григория.
— Вы говорили с моим… — осекаюсь и поправляю себя. — С Григорием?!
— Недавно. Незадолго до того, как я забрал тебя у Анварова.
Тихонов поднимается с кресла и отходит на минуту, вернувшись со старым снимком.
— Это я и твоя мать. Мы встречались в школе… Любили друг друга. Но родители Олеси были против того, чтобы их подающая надежды дочурка встречалась с плохим парнем. Ещё по шпане заметали из-за воровства, хулиганства, были и другие дела. В общем, сразу после школы я отправился в колонию. Вышел оттуда, а твоя мать уже учится в универе, слышать обо мне ничего не хочет. Я начал устраивать свою жизнь. Как мог. Женился, завёл семью. Криминал не оставил, проворачивал и дальше свои дела. Позднее я встретил твою мать в баре с подругами. Случайно. Предложил выпить, мы разговорились, немного потанцевали. Нахлынули прежние чувства… Всё случилось спонтанно. Наутро мы проснулись в одной постели. Она в шоке. У неё — хороший, перспективный жених, у меня семья и сын. Но кое-что уже случилось, понимаешь? То, чего хотелось всегда. Страсть не сдержать. Хотя Олеся попыталась это сделать. Она обвинила меня в том, что я напоил и совратил её. Ускакала к своему женишку… В это же время меня подставили. Свои же люди. Я подался в бега, но мне не удалось уйти. Я снова отправился мотать срок… Когда вышел, остался и без семьи — жена подала на развод. Я только деньги ей присылал. Олеся уехала… Позже я нашёл её. Она была напугана, сказала, что любит своего мужа, что у них прекрасная дочка. От Гриши. Она назвала мне сроки беременности и дату рождения. Они не совпадали с тем, если бы Олеся была беременной от меня. Она не хотела продолжать тайную связь и на самом деле сожалела, что переспала со мной. Мне пришлось уйти.
— Что было потом?
— Да ничего. Я активно поднимался в своей сфере. Когда всё устаканилось, попытался наладить контакт с сыном. Всё шло своим ходом, пока Влад не попросил меня о помощи в одном вопросе. С девушкой. Показал фотку, а меня словно переклинило — будто Олеську вижу. Узнал самое основное — и вот, пожалуйста! Олеся мне в прошлом соврала о датах и сроках! Сейчас я чётко понимаю, что ты моя дочь, а не Григория!
— И всё же я слышу только слова! Без доказательств. Слова и старый скандал. Я хочу реальное подтверждение!
Я упрямо стою на своём. Не в силах смириться с тем, что этот жёсткий, властный человек теперь будет управлять моей жизнью.
— Сделаем тест-ДНК. Сегодня же, — заявляет Тихонов.
Посещение специальной лаборатории отнимает совсем немного времени.
Результаты будут готовы уже через два дня. Тогда точно станет известно, приходится ли Тихонов мне отцом. В глубине души я уверена, что это так. Просто хочу оттянуть момент неизбежного.
Хочется, чтобы Тихонов рассказал о себе подробнее. В то же время я робею перед ним.
Остро чувствую его привычку повелевать и устранять проблемы кардинальным путём, поэтому с опаской смотрю в его сторону.
Пытаюсь представить, какой бы была моя жизнь в полной семье с настоящими родителями.
Вероятно, жизнь нельзя было бы назвать безоблачной. Тихонов неоднократно сидел в тюрьме, открыто говоря об этом. Чем он занимается сейчас, даже представить страшно.
Тихонов перехватывает мой осторожный взгляд, говоря прямо:
— Хочешь спросить о чём-то?
— О многом. И ни о чём. Сложно сосредоточиться…
— Можешь жить своей привычной жизнью. С поправкой на то, что я твой отец. У тебя будет всё необходимое, — щедро обещает Тихонов. Хмурится, видя входящий телефонный звонок. — Подожди меня здесь. Я недолго.
Тихонов отходит от автомобиля на несколько метров.
Я достаю телефон, отвечаю на пропущенные сообщения от подруги.
Моя жизнь делает странные кульбиты то вверх, то вниз. Описывая их, можно собрать материала на остросюжетный роман.
Один из диалогов не даёт мне покоя. Переписка с Рустамом. Жаркая и откровенная, заставляющая меня гореть даже на большом расстоянии.
Я словно проворачиваю кинжал в открытой ране, загружая переписку с ним.
Больно-больно и становится ещё больнее.
Даже дышать не получается. Только всхлипываю и давлюсь непрошеными слезами.
"Онлайн…" — горит значок.
Рустам сейчас находится в сети! Я могу написать ему. Ответит он или нет? Палец замирает над сенсорной клавиатурой.
Я глупо и сильно влюбилась в этого мужчину.
Прокручиваю диалог, остановившись на одном из сообщений:
"Ты выбрала красивое бельё… Выучила урок, как нужно одеваться?"
Перечитываю это сообщение, вспоминаю о том, какое безумство мы вытворяли в кабинке для переодевания.
Меня бросает то в жар, то в холод от порочных мыслей.
Я словно мазохист, переживаю каждое счастливое мгновение, а потом разбиваюсь, как хрустальный бокал, сброшенный на пол.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, каждое написанное слово выжигает мою душу дочерна. Они отдают набатом в висках, сильно раня моё сердце.
Отец сказал, что Анваров просто использовал меня. Сам Рустам высказал несколько слов о цене за мои услуги. Меня поставили на одну доску с продажными шлюхами.
Со стороны выглядит всё именно так: богатый мужчина и его куколка для траха.
Возможно, Рустам относится ко мне именно так.
Но я по-прежнему не могу в это поверить. Просто не хочу!
Я отчаянно цепляюсь за ускользающую надежду и придумываю фантастические оправдания для Анварова.
Но правда в том, что он даже не пытался позвонить или написать мне.
Выходит, что Рустам и правда меня просто использовал, трахал в постели. Да, очень жарко! Но лишь потому что он любит секс.
Все его роскошные подарки, походы по дорогим ресторанам и бутикам, его внимание и комплименты — это лишь часть игры.
Нужно забыть о Рустаме.
Палец завис над иконкой с изображением мусорной корзины. Но я не решаюсь удалить переписку.
Внезапно этот момент кто-то ловко вырвал гаджет у меня из рук.
Спохватившись, я поймала лишь пустоту.
Тихонов невозмутимо держит мой телефон, пролистывая пальцем сообщения.
— Дмитрий! — пытаюсь дотянуться, чтобы вырвать телефон у него из рук. — Это личная переписка! Нельзя читать чужую переписку!
— Личная? Я бы даже сказал, интимная, — холодно замечает Тихонов, роняя телефон на асфальт.
Под мой возмущённый крик он резко наступил на телефон ногой несколько раз, объяснив:
— Я подарю тебе новый телефон.
Я отшатываюсь от Тихонова.
Как он может быть таким жестоким и наглым?!
— Вы явились из ниоткуда, но ведёте себя так, словно всю жизнь находились рядом и имеете право командовать мной! Даже Григорий мне роднее и ближе, чем вы!
— Успокойся, Лика. Это всего лишь тупой развод на секс. Тебе следует забыть о мудаке Анварове как можно скорее!
— Не вам решать! Это… был подарок!
Тихонов отпинывает испорченный телефон носком туфли.
— Не о чем переживать. Я куплю взамен новый телефон, и нам нужно выбрать тебе платье.
— Платье? Зачем?
Тихонов открывает дверь автомобиля, давая знак, чтобы я залезла внутрь без пререканий.
— Скоро будет званый ужин. У нас в доме. Я представлю тебя надёжным партнёрам.
— В качестве дочери?
— Разумеется, — захлопывает дверь, но успевает сказать. — Среди приглашённых гостей есть достойные мужчины.
После его слов я почувствовала пустоту внутри.
Огромная чёрная дыра в сердце.
Боль лишь разрасталась. Слова Тихонова о достойных мужчинах настораживали.
Не собирается ли он подыскать мне жениха?!
— В машину. Без глупостей, — командует мне и жёстко цепляет под локоть.
Анжела
Через два дня были готовы результаты теста ДНК на отцовство.
Чёрным по белому в них было указано, что Тихонов Дмитрий — мой отец.
Влад сильно сник, узнав эту новость, и отдалился от меня.
Теперь я жила, полностью находясь под контролем отца.
Он обеспечил меня всем необходимым, сразу же обновил весь гардероб и завалил роскошными украшениями и дорогими подарками.
В универ и обратно я добиралась вместе с одним из водителей отца.
Тихонов старался проводить со мной время каждый день, хотя бы понемногу. Он пытался сблизиться со мной и жалел, что почти не знает меня.
Я не то чтобы сторонилась его, скорее побаивалась и испытывала трепет. Потому что он буквально силой, на грани войны, вырвал меня из рук Рустама, показав свою власть и дав понять, насколько сильно он опасен.
С отцом шутки плохи.
Поэтому я хоть и провожу с ним время, но держусь немного холодно и отстранённо. Не могу перешагнуть через черту вежливости. Только не сейчас. Возможно, позднее?
Как оказалось, я не зря боялась того, что Тихонов примется устраивать мою личную жизнь.
Сначала он предупредил, что в его доме соберутся гости, потом повёз меня в бутик, чтобы купить роскошное платье, записал меня в салон красоты.
Именно тогда я поняла, что мне уготована особая роль на праздничном вечере.
В доме Тихонова собралось немало важных шишек. Тихонов представил меня, как свою дочь.
Я решила, что после двух часов застолья и вежливых разговоров моя роль на этом вечере уже сыграна, но отец подзывает меня к себе.
— Анжела, обрати внимание на мужчину в тёмном костюме, с красным галстуком, — советует Тихонов.
Я всё ещё пытаюсь привыкнуть называть его "отцом". Даже в мыслях не получается называть его папой.
Я сильно робею перед ним и иногда не знаю, как себя вести.
Иногда я держусь рядом так, как будто он — большой и строгий босс, а я — провинившаяся подчинённая.
Сейчас отец командует мне обратить внимание на мужчину. Его тон не терпит возражений.
Я послушно смотрю в сторону видного, представительного и очень взрослого мужчины.
Сердце мгновенно сжимается. Даже издалека этому мужчине можно смело дать больше сорока лет!
— Кто это?
— Черкашин, Аркадий Николаевич.
— Твой партнёр?
— Видный бизнесмен, надёжный партнёр, старый приятель, — ровным голосом отзывается отец. — Разведён, — роняет небрежно.
— К чему ты мне всё это сообщаешь?
Кажется, я уже догадываюсь, куда отец ведёт разговор. Но мне это совсем не нравится!
— Аркадий развёлся совсем недавно. Жена была почти его ровесницей, но завела себе молодого альфонса. Разумеется, после того как Черкашин об этом узнал, их браку пришёл конец. Общих детей у них нет, брак был заключён при помощи брачного контракта, поэтому развод прошёл без проблем. Сейчас Аркадий одинок и был бы рад встретить хорошую, верную спутницу…
— Желаю ему успехов в личной жизни. Видный мужчина.
— Сейчас я познакомлю тебя с ним лично!
— То есть заочно мы уже знакомы? — с дрожью в голосе.
— Разумеется. Я рассказывал Черкашину о тебе, он видел нас вместе. Ты ему приглянулась! Пойдём…
— Я не допила сок.
— Возьмёшь новый.
Пальцы, сцепившиеся ножку бокала, леденеют.
Отец отбирает у меня бокал и ведёт знакомить с выгодным мужчиной.
Он высокий, крепкий, с широкими плечами и очень сильными руками с короткими, но цепкими пальцами.
Черкашин же такой… взрослый! Чем ближе мы становимся, тем больше я понимаю, что Аркадий вполне мог бы быть моим отцом!
Виски Черкашина щедро сдобрены сединой.
Отец представляет нас друг другу. Черкашин долго мнёт мою ладонь в своей руке, целует дольше, чем надо, и вообще смотрит на меня так, словно я уже принадлежу ему.
Его взгляд без смущения проходит по моей фигуре, раздевая донага. Он сыто улыбается, оставшись довольным осмотром. Глаза загораются жарким огоньком плотского, мужского интереса.
— Тихонов, долго же ты прятал от меня это сокровище! — говорит с укором моему отцу.
— Приберегал от всех. Сам понимаешь, такая красавица будет пользоваться успехом у мужчин, — говорит между делом отец.
Он говорит это специально, намекая, что за моей рукой и сердцем уже выстроилась длиннющая очередь.
Я надеюсь, Тихонов блефует. Но он властный и закрытый человек.
Сложно понять, когда он врёт, а когда говорит правду! Может быть, отец уже успел разрекламировать меня всем холостым и разведённым партнёрам, с которыми было бы выгодно укрепить связи!
— На пару слов, — просит отца Черкашин. Потом обращается ко мне с широкой улыбкой. — Я приглашаю вас на танец. Как только обсужу один щепетильный момент со старым другом, вернусь и похищу вас на остаток вечера.
Я складываю губы в улыбке, но мысленно посылаю его к дьяволу на рога.
Отец и его партнёр удаляются, бурно обсуждая что-то. Надеюсь, не меня… Боже, пожалуйста, пусть они говорят не обо мне!
Но мужчины, отойдя на значительное расстояние, изредка поглядывают в мою сторону.
Я не могу находиться под их взглядами, как будто под обстрелом!
Я спешу прочь со всех ног, игнорируя зовущие взгляды и быстро поднимаюсь наверх по лестнице.
Барабаню кулаком по двери Влада, своего старшего брата. Он сказал, что плохо себя чувствует, но я знаю, что Влад солгал.
— Влад! Открой, пожалуйста! Влад!
Дверь распахивается, на пороге появляется хмурый, заспанный Влад с маской для сна, болтающейся на шее.
— Ты спал? По-настоящему.
— Да, я спал. Две ночи подряд пишу диссертацию. Возможно, это мне уже не пригодится. Я решил оставить преподавание, но я привык доводить дело до конца.
— Извини, я думала, что ты просто не хочешь присутствовать на празднике отца.
— И это тоже. Чудесно выглядишь!
Влад отводит в сторону взгляд. Он пытается перестать смотреть на меня, как на понравившуюся девушку, чтобы видеть во мне только сестру. Но пока ему это удаётся не всегда хорошо.
— Отец пытается сосватать меня за Черкашина. Знаешь такого?
— Знаю. У отца с ним очень тесные связи. Серьёзный мужик.
— Этот серьёзный и старый мужик пожирает меня глазами.
— Есть за что…
— Я там словно мишень! Не могу находиться одна… Не хочу. Составь мне компанию?
Я не имею права просить его о таком. Это всё равно что складывать сладости перед тем, кто сел на жёсткую диету без сахара.
Но я не хочу находиться одна под постоянным прицельным огнём похотливых взглядов сильных и жестоких мужчин.
Отец не допустит того, чтобы меня обидел кто-то из них. Но и не разрешит мне отсиживаться в углу, как бы я этого хотела.
Тихонов искренне считает, что поступает правильно, сватая меня за человека, в котором уверен.
Но откуда он может знать, что Черкашин не обидит меня?! Он же не может залезть ему в душу и прочитать тайные мысли…
Я не могу. Я не хочу…
Я не хочу даже находиться в этом доме. Если бы не Влад, я бы сошла с ума от горя и тоски.
— Пожалуйста…
— Ладно.
Влад вздыхает и обнимает меня за плечи. Я крепко цепляюсь за него, всхлипывая в его плечо.
Мне так не хватает крепких, мужских объятий. Я задыхаюсь, не чувствуя любимого запаха.
Я тоскую по Рустаму. Но тоскует ли он по мне? Вспоминает? Или забыл как только отец забрал меня?
— Ты же не из-за этих богатых женишков плачешь, Лика? Из-за того кретина? Анварова Рустама? — с заботой спрашивает Влад.
— Да.
Шепчу еле слышно. Нет смысла врать самой себе. Я влюбилась по уши в этого жестокого, опасного мужчину. На мгновение мне показалось, что у него тоже появились чувства ко мне. Но скорее всего, я просто ошиблась…
— Ты же знаешь, что лучше о нём забыть и никогда не вспоминать.
— Знаю. Но сердцу не прикажешь.
— Ладно, сердце моё… Дай пять минут. Я переоденусь и буду спасать тебя от похотливых стариков!
Улыбаюсь сквозь слёзы. Влад такой хороший!
Я рада, если честно, что он оказался моим братом.
Я бы хотела дружить с Владом и надеюсь, что он сможет стать настоящим другом.
Анжела
Вечер, устроенный отцом, кончился очень поздно. Гости разъехались только под утро. Я повалилась без сил на кровать и просто не смогла проснуться вовремя.
Я проспала будильник.
Голова раскалывается, тело ноет, как будто меня пинали всю ночь! Слабость, головокружение и тошнота.
Я едва передвигаю ногами. Я с трудом встаю, делаю несколько шагов по комнате и падаю мешком на кровать. Долго полежать не получается.
Сильным приступом тошноты меня сметает в сторону ванной комнаты.
Меня выворачивает наизнанку. Долго содрогаюсь над унитазом. Меня просто сложило пополам, я не могу встать. Пытаюсь отдышаться.
Спокойствие длится секунд десять, потом меня опять выворачивает. Тошнить уже нечем, но живот скручивает спазмами и мучительной агонией.
Как же мне плохо… Я как будто умираю!
С трудом выдерживаю эту пытку и долго сижу на дне душевой кабины под струями тёплой воды.
Вспоминаю, что я ела накануне. Кажется, ничего аллергенного.
Я старалась выбрать из обилия блюд те, что были знакомы. Не рисковала пробовать разные деликатесы и морепродукты.
Я не могла отравиться! В доме отца все продукты свежие и из числа самых качественных!
Причина не в еде.
Но почему же мне так плохо?!
Смотрю на себя в зеркало. Как будто ходячий труп! Кожа бледная, а под глазами залегли чёрные круги.
Где-то в комнате раздаётся звонок телефона.
Я направляюсь обратно, в спальню, и залезаю под одеяло, укрываясь до самого подбородка. Только потом я отвечаю на звонок подруги.
— Опять прогуливаешь! — говорит Ирина с укором. — Что на этот раз?
— Папа, — вздыхаю я. — Он очень активно участвует в моей жизни.
— Так это же хорошо?
В голосе Иры слышится сомнение. Я молчу.
— Блин, Николаева! Тебе не угодишь. Григорий на тебя наплевал, ты расстраивалась. Нашёлся настоящий отец, уделяет внимание, ты снова расстраиваешься.
— Теперь я должна считаться Тихоновой. Мой настоящий отец очень серьёзный и влиятельный человек. Удивлена, как он ещё не заставил меня сменить фамилию Николаева на Тихонова. Наверное, это лишь вопрос времени…
— Но это же не причина прогуливать занятия? Или вы спорили о фамилиях до изнеможения? — хихикает Ира.
Я рассказала подруге обо всём, что произошло в моей жизни за последние несколько дней.
Ира, как могла, поддерживала меня. Она не переставала удивляться, как моя тихая и спокойная жизнь могла превратиться в бурлящий поток приключений.
— Нет, просто вчера папа устроил что-то вроде званого вечера, демонстрировал меня своим… партнёрам.
— Сватал, что ли? — сразу смекнула Ира.
— Искренне надеюсь, что до этого не дойдёт. Но надежда очень мала.
— А что думает на этот счёт твой… ну… бывший любовник?
— Не говори мне о нём! — говорю, начинаю задыхаться. — Он никак не препятствовал, когда отец забирал меня. Ему… просто плевать!
К горлу опять подкатывает тошнота.
Я бросаю телефон и снова бегу в ванную комнату, проведя там минут десять.
Возвращаюсь полностью обессиленная, на грани обморока. Едва хватает сил рухнуть на кровать.
На удивление подруга не отключилась, но терпеливо дожидается моего возвращения.
— У тебя всё хорошо?
— Слабость. Тошнота. Я не выспалась. Вечер затянулся…
— Ну да, ну да, — соглашается Ира.
Внезапно задаёт вопрос. Сбивает меня им с толку.
— А месячные у тебя последний раз когда были?
— Что?! Не понимаю, на что ты намекаешь?!
— На то самое и намекаю! Слабость и тошнота! Ты сексом в презервативе занималась?
— Нет… — говорю слабым голосом. — Мне гинеколог выписал таблетки, я принимала их, не пропуская ни одной.
— Выписал таблетки! — передразнивает Ира. — В первый месяц нужно обязательно пользоваться дополнительной защитой. Как твой… любовник об этом не подумал?! Кошмар! Какой безответственный паразит! Отъездил тебя всюду, а о резинке и не подумал… Папочке спихнул, закрыв глаза, что сам может стать папочкой!
