«В эру яростного капитализма и изощренной агресси человечества нет смысла жить по правилам, нет необходимости стремиться к светлому, особенно когда так и тянет изваляться в темном и низменном по уши", – размышлял рыжий пес Элвис, пытаясь стряхнуть с себя ошметки липкой грязи. Он только что извалялся в луже возле помойки и подводил научную базу под свой нелепый поступок. Оправдания требовались не ему, а, разумеется, хозяину.
В семье Прошкиных Элвис жил довольно давно, довольно долго… Но сколько именно, Элвис припомнить не мог. Из всех домочадцев пес признавал настоящим всамделишным хозяином только Ивана Артемьевича, но для вида иногда слушался и всех остальных: Саньку, Степку, их родителей и еще бабушку. Дедушка Иван Артемьевич брал Элвиса с собой на рыбалку почти каждое воскресенье. Поэтому был вне конкуренции. Кормила пса бабушка Антонина Михайловна, женщина добрая, но со здоровым чувством собственного достоинства. Она никому не позволяла садиться обедать с немытыми руками и уходить из дома в немытой обуви. Элвису в этом смысле некоторым образом повезло – у него и в качестве рук, и в качестве обуви были только лапы. Их приходилось обязательно мыть после прогулки с шампунем и щеткой. Возможно, именно поэтому Элвису сегодня захотелось изваляться в самой черной и самой липкой луже во всем квартале.
"Задавленные социумом мечты и желания, загнанные в дальние закоулки сердца, отложенные на вечное потом, в будущем сказываются неконтролируемыми поведенческими девиациями…" – по дороге домой продолжал здраво мыслить Элвис. Он уселся возле подъезда и ждал хозяина. Как раз в это время Иван Артемьевич приходил с работы домой обедать. Работал он в странной конторе, название которой напоминало Элвису жужжание старого майского жука: "жжжжжжжэээээээээээк". Бабушка Антонина всегда именно так и произносила название дедушкиной работы: " В этом твоем жжжжжжэээээээээээээке…"
Запах обеда сбивал с ног уже в подъезде. Иван Артемьевич открыл дверь громко звенящими ключами, и нос Элвиса чуть не взорвался от мощного аромата вареного мяса, печеного теста, тушеной печенки, жареной колбаски..... "Нет, принцип одомашнивания животных не способен преодолеть инстинкт охотника, корни которого уходят в особенности психики волков…" Думать становилось все труднее, миска с мясом расплетала извилины умной собаки обратно в ровные беговые дорожки простой глупой псины.
Наевшись до отвала, Элвис лег на коврик возле дивана и выставил чистые влажные лапы поближе к батарее. Он порассуждал немного об интуиции, корни которой уходят в особенности собачьего чутья у некоторых людей и задремал.
Элвис проснулся от странного ощущения. Продрав глаза, встряхнув головой, он огляделся и попытался по привычке почесать бок. Вместо приятных ощущений от острых когтей он почувствовл непривычное подрагивание в районе подмышки. Пес покрутился вокруг себя, заглянул себе за спину и обмер – хвоста как не бывало! Через несколько секунд Эл осознал, что он не в себе! Это не он! Вместо лап, шерсти и хвоста на нем висели длинные мужские руки и как влитой сидел замшевый дедушкин костюмчик а-ля семидесятые прошлого века!
"Что за черт?!" – ругнулся Элвис человеческим голосом. Язык стал коротким, зубы маленькими, ноги держали тело в неудобной вертикальной позе.
“Что это за черт, твою налево!” – выругался Элвис Артемьевич громче и информативнее.
В комнату влетела Антонина Михайловна. В руке ее оставалась вымытая и начищенная серебряная ложечка из чайного сервиза.
– Дорогой, ты разве не ушел?! Ты же опаздаешь!
– Ушел я, ушел… – огрызнулся Элвис хозяйскими интонациями.
Выскочив на лестницу, пес сообразил, наконец, что произошло несказанно счастливое чудо – собака стала человеком! Этим было грех не воспользоваться!
Первым делом он отправился в магазин за костями. Всю жизнь Элвис мечтал поесть не отборной вырезки или вареной на сливочном масле пшенки, а самых что нинаесть настоящих костей с легким душком из гастронома возле пивнухи. Во внутреннем кармане пиджака приятно нащупывался дедушкин бумажник.
– Пять кило отвесьте, – стараясь не волноваться, сказал продавщице дед Элвис.
– Пять?! – улыбнувшись и слегка обомлев, полногрудая продавщица кинула на весы объемный пакет с костями.
– Да-да, будьте любезны, – для пущей важности смущенно добавил покупатель.
– Как там ваш рыженький песик? Недавно видела, какой он самостоятельный у вас, какой симпатичный! – не унималась продавщица, – Как его зовут?
– О, это удивительный пес! Его имя Эл. Порода редкая – испанский волкодав! Шерсть пуленепробиваемая, зубы – сталь. Он у нас герой, бандита взял! – старичок расписывал своего пса с самозабвением, покупатели и продавщица слушали, не моргая, – Мне его подарил даже не представляете кто!
– Кто ж его подарил, откройте тайну? – умоляющим взглядом продавщица сразила деда.
– Сам, – закатив к потолку глаза и набычившись, Элвис ткнул указательным пальцем в сторону люстры, – Сам хозяим Мухтара!
Восторженные слушатели переглянулись, продавщица пыталась сообразить, о ком речь. Элвис решил помочь ей:
– Ну, в кино, помните, хозяин собаки героической был, Никулин! – Эл обожал смотреть телевизор, лежа в уютном кресле. И Мухтар был его кумиром.
– Никулин?! Это клоун что ли который?! – недоверчиво переспросила продавщица.
– Ладно, все. Пошел я. – Элвис обиделся и ушел. Это же надо хозяина Мухтара клоуном обозвать! "Темнота. В школе учиться надо было, а не попой вертеть."
Новоявленный отпрыск киношного Мухтара направился в Жжжжжжжжжэээээээк. Давно мечтал изнутри посмотреть на хозяйское место службы. А то столько разговоров, Боже мой!
Возле ЖЭКа стояла толпа. Возмущенные, агрессивно настроенные люди кого-то ждали. Неужели…
– Ааа, вот и он! Что ж вы опаздываете, уважаемый? Рабочий день в разгаре, а вас как корова языком! – неприятная горбатая старушенция визгливо орала, подначивая остальных.
– Да, вы посмотрите, что творится! Даже возле дома уже на голову садятся! Позор! – вторила ей дама в пальто с полными сумками еды. Элвис по привычке принюхался. Не удержался, подошел поближе и… цап сосиску! Женщина вскрикнула от неожиданности, но довольно быстро пришла в себя!
– Смотрите, и это уважаемый гражданин, чиновник, туда его растуда, – взвыла старушенция.
Инстинкт выживания в конкурентной среде сработал молниеносно, Элвис зажал сосиску в зубах и припустил изо всех сил. Завернув за угол, он заметил, что за ним кто-то бежит.
– Рррррррррр, – угрожающе громко рычал на него взлохмаченный дворняга подозрительно знакомого окраса в поджарых боках.
– Элв…, ой, то есть… Прошу прощения… И… И… Иван Артемьевич?
Иван Артемьевич зарычал еще страшнее и показал крупные резцы. "Такие бы ему при человеческой жизни, он бы тогда не в ЖЭКе штаны просиживал, а, как минимум, в банке!"… – думал Элвис, медленно отстраняясь от разъяренной псины. Немного поразмыслив еще, он вытащил изо рта добычу, протянул бывшему хозяину и нежно прошептал:
– Может сосисечку хотите?
– Ррррррррргафф! – ответил Иван Артемьевич и выхватил из рук колбасное изделие.
