ОКОЛО ВОЗДУШНОГО ШАРА ТОЛПА НАРОДА.

– Скоро полетит?

– Не можем знать, сударь. С самых вечерен надувают; раздуть, говорят, невозможно.

– А чем это, братцы, его надувают?

– Должно кислотой какой… Без кислоты тут ничего не сделаешь.

– А как он полетит – с человеком?

– С человеком… Сам немец полетит, а с им портной.

– Портной!?

– Портной нанялся лететь… Купцы наняли…

– Портной!..

– Пьяный?

– Нет, черезвый, как следовает.

– Портной!.. Зачем же это он летит?

– Запутался человек, ну и летит. Вестимо, от хорошего житья не полетишь, а, значит, завертелся.

– Мать его там, старушка, у ворот стоит, плачет… На кого ты, говорит, меня оставляешь. – Ничего, говорит, матушка, слетаю, опосля тебе лучше будет. Знать, говорит, мне судьба такая, чтобы, значит, лететь.

– Давай мне теперича, при бедности моей, тысячу целковых, да скажи: Петров, лети!..

– Полетишь?

– Я-то?

– Ты-то?

– Ни за что! Первое дело – мне и здесь хорошо, а второе дело – ежели теперича этот портной летит, самый он выходит пустой человек… Пустой человек!.. Я теперича осьмушечку выпил, Бог даст – другую выпью и третью, может, по грехам моим… а лететь мы не согласны. Так ли я говорю? – Не согласны!..