Н. Зарочинцева
Ранетки. Все только начинается!
Книга 2
ГЛАВА I
Аня перевернулась во сне, сладко потянулась и, приоткрыв глаза, вздрогнула от неожиданности: на краю кровати сидела мама,
Фу-ты, напугала, — облегченно выдохнула девушка. — Ты чего?
Да тоскливо как-то, — упавшим голосом произнесла Ирина Петровна.
Аня приподнялась и обняла маму:
Не грусти, все будет хорошо.
И правда — хуже некуда, — с сарказмом ответила та. — Ладно, вставай. А то в школу опоздаешь.
Выходя из комнаты, мама Ани споткнулась о лежавший на полу рюкзак и в сердцах пнула его ногой.
— Что за бардак у тебя опять? Вся в папашу.
Аня скорбно закатила глаза. В ее жизни тоже
не все было гладко, но кого это волновало? Вот Антон упал на соревнованиях. Хорошо хоть, ничего серьезного — жить будет. Но пока он в больнице и наверняка с ним постоянно Наташа...
Аня села за стол и, нехотя запихивая в рот завтрак, задумалась.
Мам, а что делать, если нравится парень, а он дружит с другой девочкой?
Выбросить его из головы, — кинула Ирина Петровна. — И вообще тебе еще рано думать о таких глупостях. Что ты мусолишь кашу? Не нравится — не ешь!
Анина мама начала нервно убирать со стола посуду, на ее глазах выступили слезы.
Мам, ну чего ты? — Аня прижалась к матери.
Не обращай внимания, я просто устала. Скажи папе, пусть возвращается...
Правда? — Аня не поверила своему счастью. — А ты простишь его?
Да что ты понимаешь, — отмахнулась мама. — Ты меня еще жизни поучи.
Ты вот взрослая, а ведешь себя, как ребенок, — Аня развела руками, — то выгоняешь папу, то вернуть его хочешь. Ты же сама довела его своим вечным недовольством, придиралась к нему по любому поводу.
Значит, я во всем виновата? Мама плохая у тебя?! — Ирина Петровна залилась слезами.
Ну мамочка, ты хорошая, я тебя очень люблю. Не плачь, пожалуйста. — Аня пыталась
утешить маму. — Хочешь, я папе прямо сейчас позвоню?
Не надо. — Анина мама вытерла слезы. — Я хочу, чтобы ты вообще перестала с ним общаться.
Как это? — Аня непонимающе посмотрела на Ирину Петровну.
Вот так. Сама не звони и на его звонки не отвечай. Пусть поймет, какую боль он нам причинил. А если не поймет, значит, мы ему не нужны.
Хорошо. — Аня вздохнула. — Я сделаю, как ты хочешь.
Лера копалась в холодильнике, выискивая, чем бы позавтракать, когда к ней тихо подошел папа.
— Привет!
От неожиданности девушка вздрогнула:
Папа?! Ты меня напугал. Ты откуда взялся?
Со службы, вестимо.
Нуты совсем заработался, — покачала головой Лера, — вторую ночь уже там торчишь. Так скоро сгоришь на своей работе...
Не дождутся! — Андрей Васильевич погрозил кулаком. — Твой папка еще ого-го, многим молодым фору даст.
А здоровье? Кто меня будет воспитывать, если ты вдруг коньки отбросишь? Ты хоть помнишь, когда последний раз в отпуске был?
Лерин папа задумчиво почесал подбородок:
Честно говоря, не помню. А что, это идея! Махнем куда-нибудь вместе на твои каникулы?
У меня другие планы, — отрицательно покачала головой Лера. — Мы с Наташкой хотим съездить куда-нибудь. В Питер, например.
Поедешь в Питер со мной! — не унимался папа.
Отстой! Что я буду с таким стариканом делать целыми днями?
Я тебя в Эрмитаж свожу по городу погуляем, — мечтательно произнес Андрей Васильевич. — Ты в школу, кстати, не опоздаешь?
Времени еще вагон.
Ну так покорми отца, а то я от голода и правда, как ты говоришь, копыта отброшу.
Лера заглянула в холодильник.
— Есть только колбаса, хлеба нет.
Отец отрезал колбасы и, жуя на ходу, направился в душ. Лера достала пачку с кукурузными хлопьями и, высыпав горсть себе в ладонь, с тоской посмотрела вслед папе.
— И зачем я вообще про отпуск заикнулась? —
вздохнула она.
За завтраком Женин папа еле сдерживал гнев.
Ты уже собралась в школу? — грозно спросил он у дочери.
Не успела...
Что там собирать? Книжки покидала и вперед. Если ты пытаешься тянуть время, не поможет. Я все равно пойду в школу с тобой.
Может, не надо? — взмолилась Женина мама. — С этими учителями сегодня поскандалишь, а завтра они ребенку оценки будут занижать.
Пусть только попробуют. Я их школу по кирпичику разнесу. — Папа отшвырнул вилку. — Это же надо до такого додуматься! Взять двести долларов на репетитора и истратить на какую-то чушь... Зачем тебе синтезатор этот понадобился? В гостиной вон роскошное пианино стоит! Рок-группа у них! Устроили из школы цирк-шапито... Я вот узнаю, кто эту вашу самодеятельность придумал. Музыкантша!
Женин папа нервно потряс головой и вышел в коридор. Женя побежала за ним.
Пап, ну давай ты не пойдешь, пожалуйста!
Нет, я пойду! И пусть тебе будет стыдно. — Владимир Петрович со всей силы дернул шнурок ботинка, и тот оторвался.
Я тебе деньги верну, все триста долларов, — жалобно продолжала Женя. — Я заработаю.
Вернет она! — ухмыльнулся отец. — А почему триста? Ты два занятия прогуляла? Или три?
Два. Просто мне не хватало, и я у Ани еще сто долларов в долг взяла. — Женя грустно опустила голову.
— Да мы так с тобой по миру пойдем! — воскликнул папа Жени. — Я этот синтезатор продам, хоть часть денег верну. А лучше все! Лиза,срочно пиши объявление и расклеивай по району. Понятно?
Женина мама взволнованно кивнула.
В учительской педагогический состав школы во главе с директором готовился к совещанию. Пока все рассаживались, Савченко хмуро перебирал бумаги, лежавшие на столе. Оторвавшись от бумаг, он обвел взглядом собравшихся:
А где Елизавета Матвеевна?
Как всегда бюллетенит, у нее мигрень, — отозвалась алгебраичка Борзова.
Ладно, тогда приступим, — пробурчал Савченко. — Дамы и господа, я хотел бы обсудить ряд организационных вопросов. Первый — о принятии в штат психолога, вы с ней уже знакомы. Это Яна Ивановна Малахова, она проводила в нашей школе тесты.
Николай Павлович, неужели психолог в штате — такая необходимая единица? — снова подала голос Борзова. — Не лучше ли разделить выделенные на это деньги среди имеющегося состава? Неужели мы сами не справимся?
Не лучше, — остановил ее Савченко. — И мы уже не справляемся: успеваемость падает, проблемы растут. Психолог поможет нам раз-
грести всю эту кашу. И потом, весь прогрессивный Запад...
Но мы с вами не на Западе! — возразила Терминатор.
И очень жаль, — вздохнула со своего места химичка Каримова.
Прекратите! — повысил голос директор. — Решено: со следующей недели Яна Ивановна приступит к своим обязанностям. Переходим к следующему вопросу. Я считаю, что нам необходимо вводить факультативы, увеличивать внеклассную нагрузку. Нам не хватает прогрессивных методов в вопросах воспитания молодежи. Я предлагаю ввести в старших классах факультатив, что-то вроде полового просвещения...
В чем же вы собрались их просвещать? — ухмыльнулась биологичка Кац. — Поверьте, они знают все это лучше нас.
Директор покачал головой:
Факультативу быть, и точка. Людмила Федоровна, попрошу вас внести этот предмет в сетку расписания.
Николай Павлович, а кто же будет ответственным за этот, с вашего позволения сказать, факультатив? — продолжала Кац.
А вот вы и будете, — улыбнулся Шрек. — Мне кажется, данный предмет напрямую относится к вашему профилю. Первое занятие сегодня, успеете подготовиться?
А если ученики откажутся посещать занятия?
Сделаем факультатив добровольно-принудительным. А прогульщикам двойки.
Представляю глаза родителей, — с сарказмом заявила Борзова. — Двойка в дневнике, не готов к уроку полового воспитания. Что же ты забыл, сынок?!
Савченко попытался было возразить, но тут дверь учительской с грохотом открылась и на пороге возник Женин папа. Он пропихнул дочь в кабинет и зашел вслед за ней.
— Совещаетесь? — громко спросил он. —Я вот тоже хочу посовещаться.
Директор еле справился с эмоциями:
Вы кто? И кто вам дал право так врываться?
Имею полное право, как возмущенный родитель, — заявил Владимир Петрович, подходя ближе к Савченко. — Я требую объяснений по поводу музицирования. И не уйду отсюда, пока их не получу.
Физрук Степнов мгновенно понял, чего хочет Женин папа, и произнес:
Ну, наконец-то... дождались!
А, Виктор Михайлович, старый знакомый, — повернулся к нему Владимир Петрович. — Опять вы?
Савченко замахал руками:
— Товарищи, остальные вопросы решим в следующий раз. Попрошу всех, кроме Виктора
Михайловича, освободить кабинет.
Пока учителя медленно выходили в коридор, Степнов подошел к Жене:
— Алехина, я же просил принести справку от
родителей...
Женя стояла молча, не зная, что сказать, и смотрела в пол.
Вы к ребенку не цепляйтесь, — наскочил на физрука ее папа, — она еще несовершеннолетняя. А вы взрослый человек и никак в ум не возьмете, что в ее возрасте главное — учиться.
Конечно, заприте ее дома, пусть света белого не видит, — возмутился Степнов. — Она же должна со сверстниками общаться.
Пусть общается, есть масса времени на перемене. А насчет того, чтобы закрыть ее дома, — спасибо за идею.
Пожалуйста. Я всегда поражался, откуда вы, такие тираны, беретесь. Вы бы хоть иногда у нее самой спрашивали, чего ей хочется.
Нечего у нее спрашивать, — буркнул Владимир Петрович. — Пока она находится на обеспечении у родителей, будет делать, что ей говорят.
К спорящим мужчинам подошел Савченко:
Извините, что вмешиваюсь, господа. А что вы от нас-то хотите?
Я хочу забрать инструмент, — заявил Женин папа. — И надеюсь, Николай Павлович, что вы проследите за тем, чтобы моя дочь близко не
подходила к этому мюзик-холлу. Иначе мне придется обратиться в высшие инстанции.
— Виктор Михайлович, удовлетворите требование родителя, — попросил директор, — и
закончим с этим.
В спортзале Степнов вытащил из подсобки синтезатор и шмякнул на пол перед Жениным папой.
— Попрошу вас бережнее, вещь не ваша, —
попросил тот, грозно глядя на физрука, — попортите товарный вид, а мне еще его продавать.
Владимир Петрович вынес клавиши из зала, Степнов ушел вслед за ним, оставив рыдавшую в углу Женю в одиночестве. Через несколько минут в зал влетели девчонки-«ранетки» и принялись успокаивать подругу.
Жень, ты не переживай, — начала Лера, — но вообще жесть...
Он правда их продаст, — всхлипнула Алехина, — он матери сказал, чтобы объявления по району расклеила.
Не реви, что-нибудь придумаем, — ободрила ее Аня.
После урока математики, где Борзова снова свирепствовала, Аня и Женя отправились в столовую. Женя плюхнулась за стол и со скорбным лицом уставилась в одну точку, а Аня принесла компот и тарелку с булочками.
Спасибо, я не хочу, — грустно сказала Женя, глядя на булки.
Ну и зря. Очень вкусные! — заявила Аня. — Настроение от них сразу поднимается, так что мне тоже не помешает. Когда меня Борзова к доске вызвала, я думала все: конец света. До сих пор не понимаю, как пронесло.
Мне бы твои проблемы, — вздохнула Женя.
В эту минуту у Ани зазвонил телефон, на дисплее высветилось «любимый папочка». Откашлявшись, девушка ответила официальным голосом:
Здравствуйте.
Привет. Как дела? — сказал Анин папа, не заметив, что что-то не так.
А тебе не все равно?
Что-то случилось? — взволнованно спросил Михаил Алексеевич.
Да, ты нас бросил! И знаешь... не звони мне больше, я знать тебя не хочу. — Аня выключила телефон и посмотрела на удивленную Женю. — Родаки поссорились, отец дома не ночует. Мама считает, что, если я не буду с ним общаться, он быстрее вернется. Отцовские чувства, все такое...
Снова зазвонил мобильник, но Аня сразу отключила его.
Ты теперь презираешь меня, да? — вдруг спросила Женя.
Почему? — Аня непонимающе посмотрела на одноклассницу.
Потому что я и тебя обманула, и родителей. Они дали мне двести баксов на репетитора, а я их на клавиши потратила, да еще и у тебя взяла. Просто мне так хотелось играть вместе с вами... Прости меня, а? Я тебе обязательно все отдам. Вот устроюсь на работу и с первой зарплаты сразу...
Ладно, работница, — улыбнулась Аня, — отдашь долг в рассрочку. Без процентов.
В это время Лера и Наташа переодевались в физкультурную форму. Завязав шнурки на кроссовках, Наташа достала из сумки расческу и случайно выронила фотографию. Лера подняла фото — на нем был изображен Маркин на скейте.
Хорош, — улыбнулась она и протянула фотографию подруге. — Держи своего любимого. Ты его теперь всегда с собой таскаешь?
Я вообще не в курсе, как она сюда попала, — растерянно сказала Наташа, пряча фото.
Лера махнула рукой:
Расслабься, я все понимаю: любовь-морковь. Как он там, кстати?
Не знаю, — грустно сказала Наташа. — Я звоню, но у него телефон выключен.
Не парься, подруга. Игорь Ильич же сказал, все с твоим Ромео нормально, жить будет. Лежит небось сейчас в палате, в потолок плюет. Никаких тебе уроков.
Лерка, неужели ты такая черствая? Разве тебе его не жалко? — дрожащим голосом спросила Наташа. — Он так с этой горы летел, я думала, что насмерть.
Ну ты совсем со своим Маркиным с ума сошла. — Лера покрутила пальцем у виска. — Я тебя подбодрить хотела, пошутить пыталась. Правильно говорят: влюбленная женщина и чувство юмора — вещи несовместимые. Ладно, пойдем на физру. Еще несколько уроков, и увидишь своего ненаглядного. Только интимной встречи не получится — ребята из класса тоже решили Антона навестить.
Девочки вышли из раздевалки и наткнулись на физрука, который прикреплял объявление к двери. Закончив, он отошел, чтобы полюбоваться своим творением.
Красота. Вам надо было не в физкультурный, а в художественный идти, — заявила Лера, подходя поближе. — Что это у нас тут? Баскетбол с тысяча сто седьмой? Сегодня?
Ага, полуфинал на приз района, — кивнул Степнов и посмотрел на Лену. — Кулемина, выручай. Нужен твой баскетбольный талант. Стратегически важная игра... Феоктистова ногу подвернула, без тебя кранты.
Да я сто лет не тренировалась нормально, — развела руками Лена.
— Так, меньше слов, больше дела. Иди форму
примерь.
Лена скрылась в подсобке и через пару минут вышла оттуда в майке на три размера больше своего.
О, зашибись, Лен, — засмеялась Лера, — ты можешь штаны снять, и типа платья будет.
Ничего, зайдешь в кабинет труда, ушьешь по бокам, — посоветовал Виктор Михайлович. — Мы же не на конкурс красоты пойдем. Главное — вера в себя и удача!
Если что, мы за Кулемину отомстим, — уверенно заявила Лера.
В конце учебного дня десятиклассники толпились в кабинете биологии в ожидании первого факультатива по половому воспитанию. Те, кому не хватило мест за партами, сидели на рюкзаках в проходе. Кто-то болтал, Лера разгадывала кроссворд. В класс вошла Зоя Семеновна Кац с ворохом бумаг. Семенов скривился:
У-у-у, опять теория. Это мы и так знаем, нам бы практики.
Практика, наверное, на следующем уроке будет, — вставил Платонов. — Как на ОБЖ: раз читаем, раз стреляем.
Биологичка споткнулась, бумаги упали на пол, и она нагнулась, собирая их.
Смотрите, а вот и наглядные примеры пошли, — прыснул Семенов.
Идиот! — Аня встала и начала помогать Кац собирать бумаги.
Смотри, как за пятерку выслуживается, — шепнула Семенову Рита Лужина.
Справившись с бумагами, Зоя Семеновна подошла к доске и написала на ней тему занятия: «Половое созревание».
Давайте следующую тему, мы уже созрели! — выкрикнул Семенов.
Ты уверен, что достаточно осведомлен? — спросила Кац, в упор глядя на него. — Тогда прошу к доске.
Семенов неохотно поплелся к доске и встал рядом с ней, смущенно улыбаясь.
Ну, что же ты? Стесняешься? — спросила биологичка.
Вот еще... Просто думаю, с чего начать.
Начни сначала. Первичные, вторичные половые признаки — мы это по анатомии проходили.
Семенов продолжал молча улыбаться, класс засмеялся.
Садись, Семенов, — вздохнула Кац. — Есть еще желающие выступить?
Вот, Прокопьева хочет всему научиться, — Семенов, сев на свое место, кивнул в сторону Ани, — она даже целоваться не умеет, надо просветить.
Отвали, Семенов, — ответила Аня.
Наташка, стукни его чем-нибудь, чтобы замолчал, — попросила Женя.
Наташа сердито посмотрела на Аню и, отвернувшись, махнула рукой:
— Пусть сами разбираются.
Женя удивленно уставилась на Аню:
— Наташка какая-то странная. Вы что, поссорились?
— Все нормально, просто она не хотела вмешиваться, — спокойно сказала Аня.
После факультатива друзья Маркина остались в классе биологии.
Ну что, все желающие навестить Антона в сборе? — спросила Лера.
Надо только сначала в магазин зайти, купить чего-нибудь, — напомнила Наташа. — Я у мамы спрашивала, она сказала, что лучше фрукты и соки, минералку можно...
Как обычно — авоська с апельсинами, — пояснил Южин.
Он же не язвенный больной, — улыбнулся Семенов, — ему все можно!
Ты такой умный! А то, что у него сотрясение еще, забыл? — накинулась на него Наташа.
Что вы спорите, только зря время теряем, — перебила их Лера. — На месте разберемся. Жень, ты идешь?
Не-а, мне отец приказал сразу после школы домой. Он даже расписание переписал, — грустно сказала Женя.
Не переживай, я тоже не пойду — у меня соревнования, — утешила ее Лена.
— А ты пойдешь? — спросила Женя Аню.
Аня оглянулась на Наташу и, поколебавшись,
сказала:
— Да-
— Ну тогда передавай Маркину от меня привет.
Ученики высыпали во двор и направились в сторону больницы. По дороге Лера рассказывала Наташе о своей проблеме:
Прикинь, мне отец задвигает, что на каникулах хочет со мной куда-нибудь поехать. Я в шоке, что теперь делать? Я ему говорю, что мы с тобой в Питер намылились, а он ни в какую. Заело человека.
Ему же тоже скучно, с кем ему еще ехать? Найди ему друга, а еще лучше подругу. Надо переключить его внимание.
А что, неплохая мысль. Надо попробовать, — улыбнулась Лера. — А ты чего такая мрачная? Из-за Антона переживаешь?
Нет, — буркнула Наташа, — не понимаю, что Прокопьевой здесь надо? Ей заняться нечем? Чего она с нами пошла?
Ладно тебе, Натаха, она ведь тоже переживает.
Дома пусть переживает...
Антон лежал на кровати в палате и тоскливо смотрел в окно, когда дверь заскрипела и вошел Гуцул.
— Здорово, друган. Как ты тут? — Он присел на край кровати и пожал Маркину руку. — Что врачи говорят? Жить будешь?
Антон вздохнул и отвернулся к окну.
Тоха, прости, это я виноват, что так вышло.
Да нет, ты тут ни при чем. Случайность...
Случайность — это то, что я в команду Яка попал, — тихо сказал Гуцул, глядя в пол. — Ты ведь отличный скейтер! Як сказал, что взял бы нас обоих в команду, просто хотел посмотреть, на что мы способны по максимуму. Так что мы еще покатаемся.
Я свое уже откатал, — буркнул Антон, продолжая смотреть в окно.
Гуцул замешкался, не зная, что ответить, но его молчание прервали ребята, целой толпой ввалившиеся в палату. Они с радостными воплями накинулись на Маркина.
Привет, Антошка, как голова? — спросила Лера.
У него там кость толще моей, — заржал Семенов и ткнул пальцем в гипс на ноге Антона. — Ничего себе прикид, солидно!
Надо тебе на гипсе расписаться, мы так в пионерском лагере одной девчонке делали, — улыбнулась Лера.
Что он тебе, девчонка? Ты ему еще сердечки нарисуй, — пробурчал Семенов.
Лера обернулась и заметила сидящего в стороне Гуцула.
О, привет, Игорек!
Привет. Я уж думал, вы меня не заметили.
Сам понимаешь, все внимание больному. — Наташа театрально поправила Антону подушку.
Извини, что я здоровый, — саркастично ответил Гуцул. — Ладно, Тоха, я пошел.
Выходя из палаты, Гуцул заметил Аню, скромно стоящую позади всех.
Здравствуй, снежная королева!
Привет, — грустно сказала Аня, не спуская глаз с Наташи и Антона.
Не грусти, растаешь, — улыбнулся Гуцул и неожиданно чмокнул Аню в щеку. — Вечером
позвоню. Он вышел, и Антон проводил его недобрым
взглядом.
Маркин, что ты сидишь букой? — окликнула его Лера. — Мы к тебе всей душой, уроки вот не делаем, все бросили.
Может быть, человек устал. И вообще ему покой нужен, у него сотрясение, — сказала Наташа.
Слушай, а хочешь, я тебе ноутбук принесу, хоть в игрушки порежешься? — предложил Южин.
Мне пока нельзя ни телик, ни коми, даже книжки читать запрещают.
Кстати, тебе Кулемина привет передавала, — сообщила Лера. — Она сегодня играет в баскетбол против тысяча сто седьмой. Ой, мы же обещали прийти ее поддержать. Не обижайся, нам пора, но мы к тебе еще придем!
Все потянулись к выходу, а Аня скромно подошла к Антону:
— Выздоравливай скорее. И еще привет тебе от Женьки.
Аня тоже ушла, а Наташа принялась разбирать сумки с продуктами. Еле упихав в тумбочку несколько килограммов апельсинов, она заботливо подоткнула Антону простынь и присела на кровать. Маркин не отвечал, он все еще смотрел в окно, как будто не замечая Наташу.
