Это — беспрецедентное реалити-шоу!
Проект, которому не было и нет аналогов на мировом телевидении!
Я — Чыф Макарон.
У меня странное имя.
Я в чистом уме и твёрдой памяти.
И я.
Стану.
Героиновым наркоманом.
В прямом эфире.
Чёрный экран.
Выход из затемнения.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте!
— Как Вас зовут?
— Меня зовут Чыф Альбертович Макарон, я живу в городе Санкт-Петербурге, по национальности русский.
— Вы утверждаете, что вы… готовы стать опиатным наркоманом на всю страну?
— Да.
— Вы сознаёте, на какой риск для здоровья вы идёте?
— Да, осознаю.
— И вы согласны с тем, что наш канал не несёт никакой ответственности за медицинские и иные последствия нашего реалити-шоу?
— Да.
Ведущий говорит в экран. Жёлтая бумага.
— У меня в руках документ из министерства здравоохранения, который разрешает проведение данного эксперимента над человеком в прямом эфире. Кроме того сотрудники Минздрава будут присутствовать на съемках и контролировать чистоту препаратов и их точное соответствие реальным прототипам уличных наркотиков.
Чёрный экран.
Выход из затемнения.
Туман. Город просыпается
— Перед тем, как мы начнём наше шоу, Чыф должен провериться у психолога.
Показывают их.
— Вы довольны своей жизнью? — спрашивает тот.
— Нет.
— Что больше всего угнетает вас?
— Отсутствие перспектив.
— А откуда они должны, по-вашему, взяться?
— Да откуда же мне знать…
— Опишите своё состояние.
— Всю свою жизнь я мечтал сделать что-то большое. Что-то такое, что сделало бы меня особым. Но время шло, я учился в школе, потом в университете. И там и там надо мной все смеялись. Макарониной называли. А ещё Наполеоном. Потому что я по сути ничего не умел, но вёл себя как большой начальник. Университет, работа… всё то же самое: в жизни я, наверное, пропустил пару уроков. У меня есть сын, от одной девушки… нагуляли. Но я его не хотел. А она, дура, побоялась аборт делать. Вот сейчас я алименты плачу, мальчишке три года… С ним? С ним особо не общаюсь. Не знаю, не готов я к такому. Всё как-то не так в этой жизни…
Психолог:
— И вы думаете, что героин — это способ уйти от проблемы?
— Я полагаю, что глупо не попробовать.
Ведущий в камеру. Прозрачный пакетик.
— В этом пакетике, или, как его ещё называют «чеке», находится грамм героиновой смеси, или «вес». На самом деле «вес», как правило, бывает меньше грамма — примерно 0,7–0,8 грамма, если пересчитывать на чистый наркотик.
Поворачивается к Чыфу:
— Итак, вы считаете, что жизнь — говно, и лучший выход — это героин?
— Да.
Ведущий в камеру. Бумага с графиками.
— Чыф делает в точности такой же выбор, что и большинство слабых людей. Посмотрите на его реакцию. Большинство привыкло при встрече с проблемами решать их, а эти люди, люди, подобные Чыфу, не хотят этого делать. Они живут синдромом избегания. «Что угодно, главное, что наркотики есть» — вот так они привыкли думать. Чыф ещё не привык. Но скоро этот процесс начнётся…
Пакетик дают Чыфу.
— Как это употреблять?
Ведущий. Резиновая медицинская трубка. Жгут.
— В вену ставят. Давай мне руку запястьем вверх. Дальше сам научишься делать.
Ведущий в камеру. Бумажка.
— У меня в руках разрешение Минздрава сделать первый укол. Сейчас мы увидим процесс инъекции героина, или так называемой «заширки» в прямом эфире.
Зрачки Чыфа сужаются, а затем резко расширяются. Пульс учащается.
— Пиик! — б твою мать.
(Работает авто-цензура).
— Как вы себя чувствуете?
— Пиик! — енно!!
— Что вы хотите сделать?
— Пойду на работу… решу там все проблемы
Ведущий. Показывают кадры разной социальной активности Чыфа:
— Поначалу наркоманы верят, что употребляют наркотики для того, чтобы облегчить течение своей жизни, или что они даже помогут им решить некоторые особенные проблемы. На этой стадии человек ещё не полностью наркоман: он пытается срастить наступивший кайф и всеобщую негу с имеющимися жизненными бедами. Человек ещё как-то шевелится, чтобы решить свои проблемы, думает, что наркотики — это его допинг, форсаж.
Прошло восемь часов.
Выход из затемнения.
Ведущий. Чыф сидит, глаза пустоваты, глупая улыбка:
— Ну что Чыф, как вы себя чувствуете?
— Нормально.
— Что можете рассказать о сегодняшнем дне?
— Не помню, как он прошёл. Ну, то есть вот он начался и вот я уже тут, с вами.
— Меня тут как бы нет, — хихикает ведущий.
— Ну да. В общем, я решил на работе много дел. Я прям был суперменом. И девчонкам вроде парочке понравился.
— Как вы это определили?
— Мы трахались в подсобке.
Ведущий на камеру. Шприц в руке:
— Да, именно так начинается героиновая зависимость, — показывает шприц, — море позитива, «чувствовать себя суперменом»… но сколько это продлится? И главное: какой ценой? Сейчас наркотик показывает Чыфу свою соблазнительную сторону. Но вскоре начнут проявляться отрицательные.
Это — беспрецедентное реалити-шоу! Чыф согласился стать героиновым наркоманом, и вот уже прошло несколько недель. Мы решили встретить его дома и взять небольшое интервью.
Чёрный экран.
Выход из затемнения. Ведущий у кровати Чыфа.
Чыф валяется.
— Как вы себя чувствуете?
— Хорошо.
Рядом валяется ватка. Квартира в общем и целом в порядке, но у кровати стоит пустая бутылка пива.
— Были сегодня на работе?
— А какой день?
— Четверг.
— Пиик! — ть! Четверг! Начальник обещал, что уволит, если не приду в среду…
— И что вы делали в среду?
— Не помню. Я спал. Ну как будто бы спал. Спал, короче.
— Вы спали.
— Да. Сны были интересные. Яркие такие… Или не сны.
— Вы не пошли на работу и видели интересные яркие сны или не сны?
— Да. Ну что вы на меня так смотрите? Вы принесли?
Ведущий в камеру. Пакетик и нож.
— Я принёс Чыфу новую дозу. Два веса. Но теперь я предупреждаю его, что с этого дня халява кончается…
Ведущий поворачивается.
— Чыф, вот, собственно, и вот. Бесплатная лавочка заканчивается.
— Да ладно тебе…
— Да. Это же реалити-шоу, а значит, мы будем поступать с тобой, как в реальной жизни, чтобы шоу было близко к абсолютной достоверности. В реальной жизни тебя бы уже поставили на бабки. Вот момент-попент и настал, дружище.
— Но я же… думал… всё бесплатно… продюсеры…
— Выключи камеру. И автоцензер тоже.
Камера отключена.
Без микрофонов.
— Слушай, друг, ты мне тут не надо про продюсеров. Я, б.., пёрнуть не могу без их разрешения, и сегодня они разрешили мне вот что: устроить всё здесь, так сказать, аля-натюрель.
— Но…
— Всё! Больше никакой богадельни, Чыф! Гони бабки! За эти два веса — даёшь штуку: это пока по скидке. Дальше будет больше. Включай камеру.
Камера включена.
Ведущий держит за воротник Чыфа.
— …Да! Так что гони бабки!
— П-понял я…
— Штуку за эти два веса!
— У меня там за тумбочкой кошелёк.
— Прячешь, что ли?
— Да.
Ведущий в камеру. Кошелёк.
— Наркоманы часто становятся подозрительными и мнительными, начинают прятать и перепрятывать ценные вещи. Весь внутренний конвейер подчиняется одной-единственной цели: заширнуться вовремя, качественно и в перспективе количественно.
Обращается к Чыфу:
— Всё, с завтрашнего дня один вес будет стоить штуку!
— Ну какого чёрта? Ну мужик, ну не надо так.
Ведущий в камеру. Деньги.
— Барыги часто начинают загибать цены за вещества. Иногда они делают это так, что «пациенты» и не догадываются. Например, за те же деньги они просто начинают впихивать сильно разбавленные весы, иногда сами варят на кухне какую-нибудь кодеиновую разбодягу, которую в народе называют «крокодил». «Крокодил» — наркотик последней очереди для наркомана. После него уже не возвращаются.
Крупный план Чыфа.
Держит шприц.
— Ну ты бы хоть, аллё! Убрал бы камеру!
— Нет, это прямой эфир! Шоу «ЛН»! Не переключайтесь! После рекламы мы посмотрим на Чыфа после заширки!
Камера обводит квартиру Чыфа
Тот валяется на полу.
— Эй, Чыф?
— ММММ? — это уже какой-то утробный стон.
— Ты жив?
— Да… — вздох эйфории в ответ.
Ведущий в камеру. Кадры какой-то медицинской хроники:
— Должен сказать. Уже на той стадии, на которой находится наш Чыф Макарон, инъекция героина вызывает у него дикое эйфорийное умиротворение, которое можно сравнить со входом в Рай или самым царственным оргазмом, который только можно себе представить. Это сравнимо с тем, как чувствовать себя Суперменом, но при этом не применять его энергию в реальной жизни. Не тратить напрасно эту суперсилу. Просто лежать и чувствовать, как она спокойно струится, протекает в твоих жилах. Невыпущеная. Вечная. Могучая, как воды самого Ганга…
— Задрал ты. Кайф обламываешь.
— Видите, — показывают Чыфа, — он супермен, который чувствует свою суперсилу, но не может её применить.
— Да никакой я не супермен.
— Что будешь делать сегодня, Чыф?
— Полежу дома. Идти-то уже некуда.
— Может быть, стоит найти другую работу? Ведь сознательно ты понимаешь, что тебе нужны будут деньги, чтобы в будущем покупать у меня говно.
Оператор показывает лицо ведущего:
— Так наркоманы иногда называют наркотик.
— Слушай, не нужно напрягать меня, — ворчит Чыф.
— А что ты мне сделаешь?
Ведущий несколько раз бьёт Чыфа по пузу.
— Ублюдки-наркоманы! Из-за таких, как вы, умерло много хороших людей! У меня дочь изнасиловали скоты вроде тебя! Спидовые!
— Я не спидовой. Я джанкой.
— Ткнись!
Ведущий поправляет костюм, наносит ещё два удара ногой в почку Чыфу, тот хрипит, но не сопротивляется.
— Не беспокойтесь, уважаемые телезрители! У меня есть подтверждение из минздрава, что в состоянии наркотического опьянения Чыф сейчас не почувствовал никакой боли. На самом деле я только что сымитировал драку с другими наркоманами за дозу.
