Сырость разрасталась все больше и больше, как сорняк, не желая останавливаться. Она заполоняла каждый сантиметр маленькой комнатки. Удушливый воздух, будто чума, тихо пробирался в слабый организм и поражал легкие своим ядом.
Сквозь сон Тася закашлялась. За последние несколько лет ингалятор стал неотъемлемой частью ее жизни. Она инстинктивно с закрытыми глазами нащупала его под подушкой и сделала пару вдохов.
Желание погрузиться в сон перебили приглушенные незнакомые голоса. Тася широко распахнула веки и тут же прищурилась от света из соседней комнаты.
Потупив, она огляделась. От темно-синих пустых стен, вместе ее уютно-бежевых, веяло холодом. Она спустила босые ноги на деревянный пол. Старый дом наводил на очень нехорошие мысли. Отсутствие окон говорило, что это и вовсе подвал. В голове не укладывалось, как она здесь оказалась.
«Наверно, это все еще сон», — подумала Тася, не находя всему этому иного объяснения.
На цыпочках она прокралась в соседнее помещение, откуда доносились голоса. За столом сидели пожилые люди и мужчина средних лет и что-то бурно обсуждали. Она начала теребить подвеску на шее, которую подарили родители на день рождение. Ей исполнилось четырнадцать.
— З-здравствуйте, — выдавила из себя Таисия.
— Привет, милая! — обернулась на нее старушка в сорочке, — хочешь чаю?
— Нет, спасибо… — Тася недоуменно почесала затылок. — А что со мной было? Где я?
Мужчина с дедушкой активно спорили о каких-то политических делах. Гул от них стоял на весь дом. Дедушка уже чуть ли не кулаком бил о стол, доказывая свою правоту.
— Да тихо вы! — приказала им бабушка, — не видите? Ребенок стоит! Давай, Олег, уступи ей место. Успеете еще наговориться.
Мужчина встал и жестом пригласил Тасю к столу, скривив гримасу. Тася благодарно кивнула.
— Я еще вернусь, — подняв палец вверх, сказал мужчина и вышел из кухни.
Паутина в углу потолка свисала, будто рыболовная сеть. Небольшой паучок на ней замер в ожидании жертвы. Это больше напоминало заброшенный дом, чем место, в котором могут проживать люди.
Тася скованно уселась на краешек массивного стула. Дедушка глянул на нее из-под очков, улыбнулся и принялся читать газету.
— Тебе какой чай? Черный, зеленый? — старушка резво подскочила для своего возраста и суетливо доставала из шкафа чайные принадлежности.
Под столом пробежала небольшая крыса. Тася взвизгнула от неожиданности и поджала ноги к груди.
— Крыса! — закричала Тася, ошеломленно уставившись на дедушку, который сделал вид будто и не услышал этого.
— Не обращай внимания, — махнула рукой бабушка, — так какой тебе чай?
Она поставила на стол сахарницу, печенье и тарелку с конфетами.
— Можно зеленый… — медленно произнесла Тася, не понимая, что вообще здесь происходит.
Бабушка налила в кружку горячий напиток из заварного чайника.
— Вот, пожалуйста, держи.
Тася аккуратно взяла стакан и сделала глоток.
— Замерзла? — заботливо спросила бабушка, заметив, что Тася дрожит.
— Да, немного. Не знаю, я… Что это за место? — решила снова испытать удачу девушка.
Крайне раздражало, что все ее вопросы игнорируют.
— Как бы тебе объяснить, — задумалась старушка, присаживаясь рядом на стул, — это место что-то вроде междумирья. Сюда попадают те, кто находится посередине. Между жизнью и смертью. Понимаешь?
Тася подавилась чаем. Такого услышать она не ожидала.
— Так мы мертвы? — выпучила она глаза на бабушку.
— Ты чем слушаешь то? — буркнул дедушка, бросив газету, — Ме-жду-мирье! Мы еще не умерли. Возможно мы еще вернемся в мир.
Сердце забилось чаще. Она обреченно смотрела в стол, осознавая происходящее.
— Да не волнуйся ты так! Если Бог решит, что рано еще помирать, то вернемся. Нет так нет, — заметив, что Тася разнервничалась, поддержал дедушка.
— Ты — молодая, сильная. Должна выйти от сюда… — продолжила бабушка.
— А как… Можно как-то выйти отсюда? — подняла голову Тася.
— Конечно, можно. Как иначе-то, — старик снова принялся читать газету, не желая больше вести разговор.
— А как?
— Должна появиться дверь, — бабушка посмотрела на Тасю через толстые стекла очков. Ее глаза были настолько добродушными, что девушке стало спокойнее.
— Дверь? Я заметила, что здесь вообще нет дверей… Где она должна быть?
— Всему свое время, деточка, всему свое время.
— А что же мне сейчас делать?
— Погуляй, осмотрись. Вдруг, чудом каким, и увидишь эту дверь.
Тася приободрилась и залпом допила чай. Только она собралась встать со стула, бабушка ее остановила.
— В этот дом попадают люди с одного города. Я бы даже сказала проживающие в одном районе. И таких домов, как этот, наверно, очень много. Скажи-ка, где именно ты проживаешь?
— На Кузнецкой улице… Дом номер двадцать шесть.
— О, как хорошо! А мы в двадцать четвертом доме.
Тася приподняла густые брови от удивления. За всю свою жизнь она знала только несколько человек из своего подъезда. А в этом доме, загадочным образом, собрались все соседи.
Волосы старушки напоминали одуванчик, полупрозрачные белесые, с короткими кудряшками, которые Тасе захотелось потрогать руками. Но это было бы крайне нетактично, и она сдержала себя.
— Нам-то с Григорием, скорее всего, только наверх путь, — она мотнула головой на дедушку, — а ты еще можешь долгую жизнь прожить. Я хочу попросить тебя кое о чем, — она взяла Тасю за руку. — По крайней мере, пока не определится наша дальнейшая судьба…
— Ну, смотря что, — замешкав, ответила Тася.
— Гриша! Отдай ей ключи.
Дедушка поднял голову от газеты, достал из своего пиджака связку ключей и, протянул Тасе.
— У нас дома очень много цветов, которые нужно поливать, — начала разъяснять бабушка, — не могла бы ты, хотя бы раз в неделю, приходить и заботиться о них? Я запишу адрес, чтобы ты не позабыла.
— Эм-м, а вы не можете попросить кого-то из знакомых? — медленно произнесла Тася, теребя в руках ключи.
— Мы ни с кем не можем связаться из родственников, — грустно проговорила старушка, — это очень уж сложно. А ты прям рядышком живешь.
— Ну, ладно, могу… — с сочувствием проговорила Тася, — если, конечно, найду выход отсюда.
— Вот и отлично. А то мы уже извелись все! Помрут, засохнут бедные! — в голосе старушки послышалась радость и, одновременно, тревожность за свои растения.
— Да только ты и извелась! — съязвил Григорий.
— А тебе что, вообще все равно? Да хотя, ничего не говори! Молчи! — буркнула бабушка, записывая на клочке бумаги адрес.
Тасе показалось, что они ругаются, и ей стало неловко. Она поджала губы, положила связку ключей и записку в карман. Только сейчас она обратила внимания, что на ней больничный халат. Ситуация проясняется. Во всем виновата проклятая пневмония. Девушка провела рукой по спутавшимся в колтуны темным длинным волосам, глубоко вздохнула и решила осмотреть дом в поисках двери.
Следующая комната оказалась более странной. По всему потолку растянулось вьющееся растение. Из стены торчал толстый ствол дерева с ветвями и зелеными листьями, которые заняли половину пространства. Эта комната ей определенно нравилась больше прежней. Ей даже показалось, что свет от лампы напоминал больше солнечный. Здесь было гораздо спокойнее и приятнее находиться. По крайней мере, здесь не бегают крысы.
Тася уселась на пол, покрытый желтым ковром с длинным ворсом. Над ее головой гроздьями свисала листва. Она осторожно пощупала их, открыв рот от восхищения. Настоящие, как в лесу. Она закрыла глаза и вдохнула свежий запах. Запах жизни.
Тася представила своих родителей, которые наверняка, с ума сходят от переживаний. Вспомнила, как два назад ругалась с мамой из-за того, что она заставляла ее мыть посуду. «Да боже мой, это такие мелочи! — подумала Тася, — я хочу поскорее увидеть маму. Я буду каждый день мыть эту посуду. Только выпустите меня отсюда». На глаза навернулись слезы. Она смахнула их ладонью и шмыгнула носом.
— Релаксируешь? — послышался девичий голос.
Тася открыла глаза. Перед ней стояла девочка ее возраста с рыжими прямыми волосами.
— Я — Маша, — девочка протянула ей руку.
— Тася, — представилась она, снова шмыгнув носом.
В комнату вбежали трое мальчишек с игрушками в руках. Они плюхнулись на пол рядом с Тасей и стали подражать звукам, катая машинки по ковру.
— Врум-врум! Вж-ж-ж.
Тася немного отстранилась от них, но тут же рассмеялась. Детей ей уж точно не стоит бояться.
— Ты что, ревешь? — пропищал мальчик, подняв на нее ярко-голубые глаза.
— Нет-нет, — замотала головой Тася, улыбнувшись, — насморк.
— Смотри мне. Терпеть не могу рёв, — констатировал он и продолжил играть.
— Это мой брат, — указала рукой на мальчишку Маша, — Кирюша. А это Максимушка и Лёвушка. Они тут беспризорники, поэтому я присматриваю за ними.
Тася кивнула. Кирюша с короткими светлыми волосами и веснушками, рассыпанными по всему лицу, будто звездочки, подошел к Тасе и стал вертеть оранжевую маленькую машинку.
— Это моя любимая! — звонко пропищал он.
— Здорово! — Тася оценивающе посмотрела на машинку и кивнула ему в ответ.
— Они любят показывать свои игрушки, — улыбнулась Маша, — им важно, чтобы кто-то одобрил их, похвалил.
— Я понимаю, у меня тоже есть брат, — перед глазами у Таси сразу же возник его образ.
Ее брату — Саше шесть лет. И Тасю постоянно раздражало, что он донимает ее глупыми вопросами. «Почему у коровы белое молоко, если она жует зеленую траву? И почему трава зеленая?» Или же, когда он бегает по всему дому, наевшись конфет, и разрушает все на своем пути. Тася очень злилась на этого сорванца. Но сейчас ей безумно захотелось его обнять.
Тася присела на пол рядом с мальчишками и начала с ними играть. Маша приземлилась рядом.
— Скучаешь? — спросила Маша.
— Безумно. Возможно, я нахожусь здесь только пару часов. Но кажется, что прошла целая вечность. А вы сколько уже тут?
— Хм, — Маша задумчиво приложила руку к подбородку, — не знаю. Здесь нет часов. Но предполагаю, что время здесь идет иначе. По ощущениям прошло около недели.
— Какой кошмар! — Тася ошарашенно уставилась на нее, — а вы искали дверь?
— Да, я хожу по комнатам в надежде увидеть ее… Здесь, кстати, много чего интересного можно найти.
— Подожди, — перебила ее Тася, — а ты знаешь из-за чего вы сюда попали?
— Да, — Маша опустила голову, — нас убили.
— Не может быть!
— Точнее, мы еще живы, раз не вознеслись. Но видимо, на грани, — Маша поджала губы, — это было обычным вечером. Кирюша играл на детской площадке, а я как обычно присматривала за ним. Родители были дома. В тот вечер к нам подошел сосед, которого все мы прекрасно знаем. Наш отец с ним частенько разговаривает, — нос защипало от прилива чувств. Маше стало сложно продолжать, она сделала несколько глубоких вдохов и растерла руками лицо. — Он пригласил нас посмотреть на что-то интересное. Кирилл с радостью побежал. Ну, а без меня он никуда.
