Баба Яга шла по лесу, обходила свои владения. В этот день она забралась очень далеко. Избушка уже заждалась, переминается, небось, с лапы на лапу, кудахчет обеспокоенно: «Куда-куда хозяйка делась?».
А кот Баюн вышагивает по забору да вглядывается: не идёт ли бабуся, не идёт ли Ягуся. А она не идёт, она нескоро ещё домой доберётся. Притомилась. Охо-хонюшки, не в её возрасте такие дальние прогулки совершать. Да только что поделать. Лес большой, а за порядком надо следить везде.
Баба Яга оглянулась по сторонам: давненько она тут не была. Вот тот дуб, например. Она его молоденьким помнит, тоненьким да стройным, а он вон уже какой вымахал: попробуй обхвати. А что это катится от дуба? Прямо из кустов – большое, белое в мелкую крапинку. Яйцо!
Баба Яга всплеснула руками, а яйцо покатилось по дорожке. Непорядок! Яйцам по дорожкам кататься не положено, им положено в гнёздах лежать, пока из них кто-нибудь не вылупится.
Баба Яга со всей прыти помчалась вдогонку: эх, только бы не разбилось! Но прыти было не так уж и много, а яйцо катилось-катилось, встретило камушек и…
– Ой, – Баба Яга закрыла лицо руками. – Быть беде!
Хрясь! Скорлупа раскололась. Старушка открыла глаза, да так и застыла. Из скорлупы показалась зелёная голова на длинной шее. А затем ещё одна. И ещё.
Головы неуверенно покачивались.
– Настоящий Змей Горыныч! – присвистнула Баба Яга от неожиданности.
Это ж откуда такое чудо взялось? Тысячу лет их никто не видал. Думали, только в сказках и остались. А он – вот он.
– Горынушка… – ласково сказала она и потянулась к скорлупе.
Правая голова не удержалась на тонкой шее и плюхнулась на среднюю, средняя оттолкнула её и зацепила левую. Левая обиженно клюнула сначала среднюю, а потом заодно и правую. И вот уже все три головы зашлись жалобным писком.
– Да ты ж, наверно, голодный! Ну или вы – голодные… Поди вас разбери, как правильно.
Баба Яга подхватила диковинного зверя – как был, в скорлупке – и пошла в сторону дома. У неё теперь забот прибавилось ровно на одну.
– И чем же вас кормить, касатики? Через тысячу лет никто и не помнит.
Увидев, что такое Баба Яга принесла на этот раз из леса, кот Баюн подскочил на всех четырёх лапах, громко зашипел и взлетел на крышу. Средняя голова Горыныча тоже радостно зашипела, и сразу раскашлялась, разбрасывая искры. Баба Яга вздохнула: «Он же ещё и огнедышащий! Совсем забыла!» – и потащила свою находку к избушке.
Да только избушка сердито захлопала дверями и ставнями, а потом наглухо закрылась и повернулась к Бабе Яге задом, а к лесу передом.
Ага! Бунт, значит!
– А ну-ка не шали, поворачивайся как положено! Хозяйка домой пришла, – сурово сказала Яга.
Избушка и не подумала выполнять команду, обиженно закудахтала и сделала несколько маленьких шажков в сторону леса. Вот же какая! С характером…
Тут суровостью не возьмешь, надо по-хорошему.
– Ты посмотри, – примирительно заговорила она, – он же маленький совсем.
Избушка словно бы остановилась в раздумьях, головы снова жалобно запищали, а Яга хитро добавила:
– И голодный, неужели не жалко?
Избушка скрипнула, да и повернулась как положено.
Колыбельки для младенца в доме Яги, конечно же, не нашлось. Зато нашлась дырявая корзинка и кусок тряпки. Яга развернула его и долго-долго вглядывалась в рисунок, пока не вспомнила: да это её старый платок! Лет сто ему сносу не было. Не рвался, не мялся, только вот цвета поблекли, вылиняли. А так очень даже хороший платок, мягкий. Дитю на таком спать – одно удовольствие.
Она усадила Горынушку в корзину, и головы вдохновенно принялись грызть плетёную ручку, да только быстро потеряли к ней интерес.
– Ясно, – вздохнула Яга, – значит, корзинами он не питается. Будем искать дальше.
И она достала из сундука старую колдовскую книгу. Сдула пыль и принялась читать, шевеля губами и водя пальцем по выцветшим строчкам.
– Разве в книгах надо искать еду? – замурлыкал рядом кот Баюн, – еду надо подбирать опытным путём! И вообще. Все знают: лучшая еда – это мыши. Учитесь, как надо!
Кот внимательно прислушался, прижался к полу, да как прыгнет. И вот уже в зубах у него пищит и машет лапками самая настоящая мышь.
– Давай, маленький, покормлю тебя, а то с этими учёными и с голоду помрёшь.
Мышь Горынушку очень заинтересовала. Он тронул её лапкой, затем другой, а через пять минут они уже весело играли. Мышка крутилась рядом с Горынушкой и подбирала с пола хлебные крошки.
– Да нет же, ты всё не так делаешь! – расстроился кот Баюн. – Ты её зубками, зубками!
Он попытался показать несмышлёнышу, как нужно правильно обращаться с мышами – клацнул острыми зубами. Горынушке это явно не понравилось: он сердито полыхнул на кота пламенем, тот едва успел увернуться!
Хорошо, что коты от природы ловкие и вёрткие.
– Ну и ладно, ну и сиди голодный, – обиженно сказал он и ушел на лавку вылизывать шерстку.
Баба Яга вздохнула:
– Они в этих своих древних книгах только про то и пишут, как Горынычам головы рубить, а покормить дитятку никто не додумался.
Горынушка возмущённо пискнул, Баба Яга протянула ему кружку молока:
– Опытным путём – значит, опытным. На вот, отведай.
– Смотри, бабуся, – ревниво глядя на кружку, сказал Баюн, – отравишь ещё редкого зверя.
– Молоком в этом доме ещё никто не отравился, – сказала Яга, и коту пришлось прикусить язычок.
Но молоко Горынушке не понравилось, две головы демонстративно отвернулись, одна сунулась в кружку носом и зафыркала, отплёвываясь.
– Вот привереда, ведь так и помрёшь с голоду!
Горынушка горестно пискнул, но к молоку все равно не притронулся. Одна из голов снова вернулась к корзинной ручке, а две другие совсем загрустили…
Тук, тук, тук… – постучались в дверь.
А потом высокий писклявый голос затараторил:
– Что не встречаешь, сестрица? А я вот тебе ягодок с болотца принесла, сама не съешь, так варенья сваришь!
Из-за большой двери показался длинный-длинный нос с клочком тины на кончике – Кикимора пожаловала, новостями да сплетнями разжиться.
– Вот, – пожала плечами Баба Яга, – нашла чудо-чудное, диво-дивное, а чем это чудо кормить, ума не приложу.
Горынушка жалобно хныкнул. Кикимора долго ахала и охала, разглядывая диковинного зверя:
– Неужто не вывелись, касатики? Огнедышащий небось. Красота! Ох, подрастёшь, будешь по соседским деревням шороху наводить.
– Мур-мяу, – отозвался кот Баюн и почесал ухо, – это если мы ему рацион подходящий подберём.
– А ты что это, сестрица, здеся… – Кикимора потыкала крючковатым пальцем в древнюю книгу, – ответов ищешь? Да в кгигах ответов нет. Я вот давеча в городе на лекции была, «Знание – сила» называется, так там говорили, что потустороннего вообще не существует. И нас с тобой тоже не существует! Представляешь?
А потом повернулась к Горынушке и сказала:
– А тебя и подавно. Тебя даже если показать, никто не поверит. Скажут: муляж или, как её там… голограмма.
Баба Яга не слушала. Она привыкла, что Кикимора болтает без остановки. Вроде радио или телевизора. А Яге не до глупостей. Уже третью книгу из сундука достала!
И тут раздалось звонкое:
– Ух ты! Эта твоя «голограмма» целую корзину ягод умолотила! Так что, Ягуся, не будет тебе варенья.
Яга бросила взгляд в угол.
Сытый Горынушка дремал, развалившись в корзине и сложив короткие лапки на набитом животе. А Кикимора гладила его то по одной голове, то по второй, то по третьей.
– Спи, маленький! А ягод я тебе и завтра принесу, раз уж по вкусу пришлись.
– В воду лезть нельзя, от воды шерсть портится, а ещё она мокрая, холодная и в глаза попадает. Фу, противно! – кот Баюн сидел напротив корзинки с Горынушкой и учил его уму-разуму. – А умываться нужно, гигиена – первое дело для всякого порядочного кота. Вот берём, например, лапу…
Три пары глаз смотрели на кота удивлённо и недоверчиво.
– И языком по росту шерсти вылизываем.
Три головы устремились к маленькой короткой лапке, столкнулись между собой, и началась потасовка. Надо сказать, головы не так уж и ладили. То ягоды не поделят, то один другому орехом в глаз попадёт. А уж когда Баба Яга подойдёт погладить – тут настоящая битва начинается. Каждый хочет, чтобы его первого за ушком почесали.
Головы разошлись не на шутку, и корзинка опрокинулась. В избушке поднялся шум-гам, то и дело загорались и гасли огненные всполохи.
Вот уже и пол заходил ходуном, а тяжёлые сундуки и прочая мебель стали тревожно поскрипывать. Это избушка приплясывала, возмущённая таким отношением к пожарной безопасности. Кот Баюн мгновенно шмыгнул под лавку и стал вылизывать лапы, удивлённо глядя по сторонам, будто он ни при чём.
– Что это у нас тут творится? – на пороге появилась Баба Яга, держа в руках две корзинки. Одну с грибами, вторую с ягодами. – Я тут, вишь ты, всё утро еду ему собираю, а он, значится, дом мне сжечь решил.
Головы тут же прекратили драку, Горынушка вытянулся, сложив лапки вдоль тела.
– Притвора, – строго покачала головой Баба Яга.
Но долго сердиться на Горынушку она не могла.
Яга поискала взглядом кота, который все ещё невозмутимо умывался под лавкой.
– Признавайся, ты драку устроил?
Уж кто-кто, а она прекрасно знала своего Баюна! Но тот удивлённо посмотрел на неё своими честными зелёными глазами.
– Ну что, дружок, пойдём-ка дышать свежим воздухом!
Баба Яга подхватила в одну руку Горынушку, в другую – корзину с ягодами и спустилась по скрипучим ступенькам во двор.
– Ох и тяжёл ты становишься, – ворчала она, – скоро уж на руки будет не поднять.
Во дворе головы чуть снова не поссорились. Одной хотелось заглянуть за забор, другую тянуло к корзине с ягодами, а третья рассматривала какой-то цветок.
Они уже начали шипеть друг на друга, и дело непременно дошло бы до потасовки, но тут мимо пролетела огромная разноцветная бабочка. Головы дружно повернулись, и Горынушка, подпрыгивая и махая перепончатыми крыльями, начал за ней гоняться.
