Художник Стефания КОМАРОВА
На обложке: Д. С. Бортнянский.
С гравюры конца XVIII века.
© Издательство «Молодая гвардия»
Библиотека журнала ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»,
1986 г. № 43 (254)
Ширилась в XVIII веке Россия, прирастала землей и народами. Землепроходцы, воины и пахари ее дошли до Аляски, Сахалина и южных причерноморских степей. Соленая морская волна билась в то время не только в северные ее края, но омывала западные, южные и дальневосточные берега Великой страны.
Трудом, потом, разумом наших людей возносились вверх города, прокладывались дороги, строились боевые и торговые флоты. Военные виктории расширяли территории, оттачивали боевые умения прославленных полководцев, успехи ученых мужей в науках добавляли знания, а литература и искусство, вознося державные победы, все внимательнее всматривались в народные истоки. В музыкальном фейерверке рождались, росли и крепли выдающиеся таланты.
О них, виртуозах и волшебниках мелодии, первооткрывателях и прародителях многого из того, что гениально и мощно проявилось позднее в творениях Глинки и Чайковского, Бородина и Римского-Корсакова — художественный цикл Константина Ковалева.
Это и историческое исследование, и искусствоведческое эссе, и художественные новеллы, объединенные в единое повествование страстью литератора и историка. Уверен, что при усердной и творческой работе Константина Ковалева мы столкнемся с его героями и их творениями в новых книгах, повестях, исследованиях, которые еще ярче представят нам великих русских музыкантов прошлого, восславят замечательную культуру нашего народа.
Мы имеем свою собственную музыку; а музыка и словесность суть две сестры родные; то почему же одна ходит в своем наряде, а другая должна быть в чужом?
Знакомство с русской музыкой XVIII столетия начинается зачастую с непонимания. Наше восприятие уже привыкло к классической музыкальной системе — так называемой венской. Мы все понемногу знакомы с гармонией венской школы. Пять линеек на нотном стане. Ключ скрипичный, ключ басовый. Минор, мажор… Гении музыки — Бах, Моцарт, Бетховен, Глинка, Чайковский, Рахманинов — все вышли из недр этой школы. Но мы иногда забываем, что была, например, музыка древнерусская, та, что нынче, будто дождавшись своего часа, врывается в ритм нашей современной культурной жизни. Имена творцов протяжных, сердечных мелодий XVI, XVII, XVIII столетий выстраиваются в славный ряд: Федор Крестьянин, Николай Дилецкий, Василий Титов, Евстигней Фомин, Максим Березовский, Дмитрий Бортнянский…
Музыкальные эпохи настолько отдаляются от нас, что мы даже не замечаем бесчисленных, непоправимых потерь. Ведь уходят в небытие русские крюковые ноты, некоторые крюковые записи уже невозможно прочитать, и десятки исследователей бьются над расшифровкой забытых музыкальных систем.
Между бурным XIX столетием и громадными по своему протяжению веками российской истории, от ее истоков до начала петровских преобразований, находилась обойденная любознательными исследователями страна, своеобразный град Китеж. Этот град — российское музыкальное наследие XVIII века.
О нем сейчас пишут и говорят. Но вот почувствовать и понять его, проникнуть в него не так-то и просто.
Многим слушателям пришлось пройти путь от непонимания до приятия, от приятия до любви, а точнее — окунуться в эту эпоху российской музыкальной культуры. Исполняемые в нашей стране хоровые концерты и оперы порой не вызывали ответной душевной реакции. Неестественным казалось все это виртуозное нагромождение непривычных и отчасти чужеродных мелодий. Но постепенно происходит чудо постижения, преодолевается непонимание и неприятие. Настоящий любитель отечественной музыки сталкивается с поразительной эпохой, целой плеядой имен, каждое из которых способно стать нарицательным. Перебирая старые струны, можно ощутить непревзойденный тембр звука, свойственный лишь инструменту, прожившему положенный ему временной срок.
