Ветер сильными порывами пролетал над жёлто-оранжевым полем, создавая, словно на морской глади, волны. Софи бежала через высокие заросли пшеницы, настолько высокие, что над полем виднелась только тёмная макушка девочки. Она расставила руки в разные стороны и весело ловила ладошками мягкие колоски. Её голубое, благородно-синее, как небо, платье периодически цеплялось в густой пшенице, но это ничуть не замедляло бега этой черноволосой девочки, с улыбкой продирающейся вперёд. Наоборот это её только раззадоривало! Полю не было конца, бесконечное пшеничное полотно тянулось не один гектар, но для Софи не было понятия времени и пространства, для неё это всё было сплошным потоком. Кажется, что только недавно она вышла из их милого трёхэтажного дома, сказав маме, что пойдёт играть. Добрая улыбка и взгляд полный любви ещё несколько минут провожали девочку, пока та не скрылась в густых зарослях пшеницы.
Дверь осталась открытой, ожидая возвращения путешественницы. Внезапно женщина вбежала в дом и начала что-то искать, что-то очень важное. О, нет! Софи оставила своего медвежонка на скамейке, на веранде. Её мама медленно подошла и заботливо взяла его. Держа маленького мягкого зверька в руках, она начала тихонько плакать. Её тело само опустилось в кресло, сильно ослабев, женщина решила, что защитит этого медвежонка, чего бы ей этого не стоило, и сжала его крепко-крепко, но нежно. Ведь Софи-это всё, что у неё было. На столе, напротив молодой и красивой, но измученной женщины стояла чистая пепельница: уже давно не курили и не стряхивали пепел. Очень давно она не трогала его сильных рук, не слышала его грубого и заботливого голоса и, конечно же, не видела его ярких глаз, блистающих радостью и жизнью. Женщина аккуратно положила руки на живот так же, как это делал он давным-давно. Она сама не верила, что снова пошла на это, такой серьёзный шаг, некогда оставивший ей глубокий шрам. Но одну из пустующих комнат через пару лет заняла новорождённая Софи, а вторую превратили в небольшой склад, куда стали относить старые вещи, которые было жалко выбрасывать. Эту девочку родители одарили своей горькой любовью; все разы, когда она ловила на себе их взгляд, то видела слёзы. Для них каждый день был дежавю: вот мама учит Софи играть на стареньком пианино, вот она с отцом гладит черноволосую лошадь, что стоит в конюшне и ждёт, когда с ней поиграют. Она часто помогала матери с обедом и ужином, и вечером семья вместе сидела за столом, они читали молитву и наслаждались приготовленной едой, что очень радовало Софи.
Однажды она нашла в комнате напротив своей среди старых столов и стульев, занавесок и ковров мягкого игрушечного медвежонка. Он был тёмно-коричневого цвета, изрядно потускневший и достаточно потрёпанный, глаза-пуговки еле держались на своих местах, а швы в районе рук сильно расходились. Софи взялась подлатать этого медвежонка, и, когда она принесла показать его маме, та не смогла сдержать нахлынувших слёз.
Время шло, и Софи росла, теперь ей разрешалось гулять в окрестностях их участка. Однажды, она встретила красивую девушку, на несколько лет старше её. Познакомились они на небольшом каменном мосту, девушка сидела в белом летнем платье на парапете и смотрела туда, где садится солнце. Анна была такой же темноволосой как и Софи, её милые черты лица были аккуратны и чисты, а сама она как-будто застыла во времени, словно созданная из мрамора статуя. На её голове красовалась беленькая широкополая шляпка, выглядывавшие чёрные волосы нежно трепетал лёгкий ветерок, и Анне приходилось иногда придерживать её, чтобы та не улетела. Она повернулась к Софи и улыбнулась, восходящее солнце придало этой улыбке ещё больше нежности, наполняя пространство вокруг девушек невидимой любовью. Её босые ножки еле-еле касались мощеного камня, казалось, будто она витала в воздухе. Вода тихо журчала под ними, ветер перебирал красивые, доносившиеся откуда-то звуки, играл с волосами девочек и непринуждённо летел дальше, неся свою музыку далеко вперёд. Анна отвела взгляд и снова стала любоваться медленно наступающим закатом. Софи долгое время не могла отвести глаз от прекрасной новой знакомой, но потом всё-таки тоже посмотрела на закат, тот уже принял более тёмные оранжевые цвета и стал отливать синевой. Так девушки и провели этот тёплый вечер, пока солнце окончательно не опустилось за горизонт, и всеобъемлющая ночь не скрыла Анну во мраке.
С тех пор Софи стала видеться с подругой каждый день. Они вместе играли, бегали по окрестным полям, лежали на берегу маленькой речушки и вместе любовались закатами. Им не нужны были слова, чтобы чувствовать, чтобы понимать друг друга. Лёжа на мокрой от росы траве, девочке всего лишь хотелось держаться за руку, пока там в остальном мире бушует ураган, у них покой и тепло. Мама в последнее время ещё сильнее отдалилась от Софи, поэтому она проводила почти всё свободное время с Анной. Готовить завтрак было уже не для кого, а мать сидела все дни дома и часто плакала.
Софи бежала через пшеницу к Анне, она торопилась, потому что всегда боялась, что когда-нибудь та пропадёт, бесследно исчезнет, тогда девочка станет как её мама. Заросли послушно расступались перед ней и сразу же замыкались позади, ведя Софи в неизвестность, каждый шаг, каждое новое движение могли оказаться последними, но поле всё не кончалось. Улыбка сменилась выражением лёгкой усталости, а ещё через несколько минут девочка завалилась наземь и стала смотреть в небо. Причудливой формы облака тянулись откуда-то с востока, но в высокой траве не было понятно, где запад и где восток. Разные образы рисовались в небе, иногда разрезаемые пролетающими металлическими птицами, рёв моторов в вышине перемешивался с криком ветра, сливаясь в итоге в звуки природы.
Над Софи появилась тень, длинные волосы скрыли часть неба, и его сменила прелестная улыбка Анны. Её тёмно-синие глаза были словно бездна, затягивающая туда девочку. Пришедшая подруга легла рядом и тоже посмотрела вверх. Взявшись за руки, они лежали так, тыкали пальцами в небо, в необычные и странные облака, те иногда отвечали им яркими вспышками и новыми цветами. Девочки смеялись и представляли, что они в собственной маленькой стране, ограниченной пригнувшимися под их тяжестью колосьями пшеницы. Пару раз Софи замечала большие и пузатые облака, бежевого, даже кремового цвета, они сильно выделялись на фоне более простых, синих или серых. Неожиданно облако вспыхнуло ярко-ярко и начало падать. Это было невероятное зрелище, величественное и даже устрашающее. Небо озарилось светом, и ночь стала днём, а там где было тень, стало ещё чернее. Огонь долго терзал небеса, пока облако окончательно не скрылось за верхушками колосьев.
Платье Анны стало покрываться небольшими красными пятнами, это обеспокоило Софи, но та её успокоила. Нежная улыбка вселила лёгкую надежду в маленькую Софи, дав ей немного смелости, чтобы взглянуть на недавно появившиеся зелёные облака. Они низко висели, бросая суровую тень на всех, кто был внизу. Начался дождь. Только не совсем обычный: цвет у воды с небес был совсем другой, какой-то грязный, отливая красным. Пшеница стала покрываться красными крапинками, постепенно впитывая в себя эту воду и становясь красными и набухшими. Верхушки колосков были похожи на набухшие тельца комаров, только что напитавшихся свежей крови. Анна быстро встала и посмотрела куда-то вдаль, потом обернулась и протянула руку всё ещё лежащей на земле Софи. Кровавые капли неспешно заполняли её белоснежную руку, потихоньку стекая вниз. Она улыбнулась. Девочка чувствовала, что Анне можно верить, к тому же этот мир потихоньку умирал, и оставаться в нём не было смысла. Софи улыбнулась в ответ и схватила подругу за руку, тоже быстро поднявшись. Анна повела головой куда-то назад и без тени сомнения шагнула в неизвестность, скрывшись в зарослях пшеницы. Продолжая держать её ладонь, Софи направилась за спутницей.
Колоски аккуратно проходили по её лицу словно кисти по холсту, оставляя мокрые красные следы. Перед глазами ничего не было, только кроваво-бежевые, местами даже чёрные зернышки, и девочка бежала просто наугад. Поле постепенно редело и опускалось всё ниже и ниже, и скоро Софи смогла видеть чуть дальше. Она подняла голову вверх, там бушевали цвета и краски, яркие вспышки, а зелёных облаков становилось всё больше. Они начали опускаться всё ниже и ниже, и уже зловеще висели над головами девочек. Софи читала на лице Анны уверенность, хоть та и не скрывала небольшой, преследующей её тревоги.
