«Она пересела на другое место, поближе к нему, чтобы взглянуть на выражение его лица. Она не верила ему и хотела теперь понять его тайные мысли. Она никогда никому не верила, и как бы благородны ни были намерения, она всегда подозревала в них мелкие или низменные побуждения и эгоистические цели. И когда она пытливо засматривала ему в лицо, ему показалось, что у нее в глазах, как у кошки, блеснул зеленый огонек».

Похожую мысль высказал и Анатолий Барбакару в своих автобиографических «Записках шулера»:

«Профессионал всегда ждет подвоха, потому что сам горазд на подвох. И похоже, генетические жулики не мыслят себя, да и других без подвоха».

То есть, поступая нечестно, лгун как бы пытается найти обоснование своему аморальному поведению, подыскивая для этого реальные или вымышленные причины. Ибо каким бы бессовестным человеком ни был обманщик в глазах других людей, в собственном мнении он хочет выглядеть более или менее достойно.

С другой стороны, если ты обманываешь людей, то действительно должен быть готов к ответному обману. Ибо, как гласит закон Ньютона, «действие равно противодействию».

Человек, ведущий себя нечестно, не вправе требовать честности от других. Когда же он расслабляется и теряет бдительность, его, как правило, ждет жестокое разочарование. Я называю это «законом зеркального обмана».

В книге адвоката Б. В. Утевского «Воспоминания юриста» есть рассказ об одном из его клиентов, который, украв крупную сумму казенных денег, симулировал душевную болезнь.

Около года бился над ним один из лучших психиатров того времени. В конце концов он вызвал подозреваемого к себе, запер дверь на ключ и сказал:

— То, о чем мы с вами будем говорить, никто не услышит. Вот мое заключение, вот моя подпись, а вот печать. Можете прочесть: я пишу, что вы больны хроническим душевным заболеванием и в то время, когда была совершена кража, находились в состоянии невменяемости. Таким образом, ваше дело в порядке. Ничто не может изменить мое заключение. Я действительно убедился, что вы душевно больны. Но где-то в моем сознании все время живет подозрение, что вы симулируете. Меня, как ученого, мучает вопрос, возможно ли так искусно симулировать. Как ученый, а не как работник этой больницы, прошу вас сказать мне, симулируете вы или нет. Даю вам честное слово, что, как бы вы ни ответили, я не изменю своего заключения.

И подозреваемый поверил профессору и сознался в симуляции. Тот обманул своего пациента и изменил врачебное заключение. Человека посадили в тюрьму.

Способность к обману сугубо индивидуальна — от полной искренности до неисправимой лживости. Она зависит от воспитания и жизненного опыта, влияния родителей, школы, ближайшего окружения и случайных знакомых. Бывает так, что человек, искренний с одними людьми, может быть бессовестным обманщиком по отношению к другим. Однако существуют и общие тенденции, связанные с особенностями психофизиологического состояния, с полом и возрастом и психологическими установками.

Ребенка трудно обмануть, потому что он все принимает за чистую монету. Как писал Антуан де Ривароль, «Детство — когда все удивительное и ничто не вызывает удивления». В то же время сами дети, несмотря на безудержную фантазию, врут еще неумело, и способность к сознательному обману постепенно увеличивается с возрастом. Как правило, с годами люди становятся более скрытными и придают меньшее значение словам, но большее — делам. Так, гоголевский городничий в «Ревизоре» восклицает: «Молодого скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху». (Что, впрочем, не помешало ему быть обманутым молодым вруном.) Чем старше человек, тем лучше он умеет скрывать свои истинные намерения. Это отражено в народных пословицах. Так, сомалийская пословица гласит: «Старый человек знает, откуда ему смерти ждать», и ей вторят русские: «Старый волк знает толк», «Старый ворон не мимо каркнет», «Старая лиса дважды поймать себя не даст».

Как пишет Аллан Пиз в своей книге «Язык телодвижений», если пятилетний ребенок скажет неправду своим родителям, то сразу же после этого он прикроет одной или обеими руками рот.

Когда подросток говорит неправду, рука начинает прикрывать рот почти так же, как и у пятилетнего ребенка, но только пальцы слегка обводят линию губ. С возрастом жест прикрывания рта рукой становится более утонченным. Когда взрослый человек лжет, его мозг посылает ему импульс прикрыть рот в попытке задержать слова обмана, но в последний момент рука уклоняется ото рта, и рождается другой жест — прикосновение к носу. Это пример того, что с возрастом жесты людей становятся менее броскими и более завуалированными, поэтому всегда труднее читать информацию 50-летнего человека, чем молодого.



Жест обмана у ребенка



Жест обмана у подростка



Жест обмана у взрослого


Вопрос о том, кто более склонен к обману — мужчины или женщины, обсуждается давно, но безуспешно. Мужчины, естественно, перекладывают всю тяжесть обвинения во лжи на женщин, а те в ответ приводят не менее убедительные факты, свидетельствующие об изощренном коварстве сильного пола.

Вот пример обмана из Библии, совершенного женщиной, когда иерихонская проститутка спасла двух ситимских шпионов:

«Послал Иисус, сын Навина из Ситима, двух соглядатаев тайно и сказал: пойдите, осмотрите землю и Иерихон. Два юноши пошли и пришли (в Иерихон) и вошли в дом блудницы, которой имя Раав, и остались ночевать там. И сказано было царю Иерихонскому: вот, какие-то люди из сынов Израилевых пришли сюда в эту ночь, чтобы высмотреть землю. Царь Иерихонский послал сказать Рааве: выдай людей, пришедших к тебе, которые вошли в твой дом, ибо они пришли высмотреть всю землю. Но женщина взяла двух человек тех и скрыла их и сказала: точно приходили ко мне люди, но я не знаю, откуда они. Когда же в сумерки надлежало затворять ворота, тогда они ушли, не знаю, куда они пошли; гонитесь за ними, вы догоните их. А сама отвела их на кровлю и скрыла их в снопах льна, разложенных у нее на кровле»

(Книга Иисуса Навина, глава 2).

Этот случай лишний раз подтверждает, что хотя женщины и склонны к обману, зачастую при этом они совершают благое дело. Тем не менее мужчин во все времена и народы выводила из себя способность женщин, скажем так, «достаточно вольно» обращаться с фактами.