Я снова стал рыться в карманах убитого. В левом кармане брюк нашел золотой перочинный ножик, несколько серебряных монет. В левом заднем кармане – аккуратно сложенный надушенный платок. В правом – еще один, не сложенный, но чистый. В правом боковом – штук пять бумажных платков. Чистюля... Под бумажными платками был футлярчик с четырьмя новенькими ключами от машины. На нем золотом было написано: "Компания Р. К. Фогельзанг, Инк. Магазины фирмы «Паккард».

Я положил все на место, задвинул кровать, вытер платком ручки, а также другие выступы и поверхности, выключил свет и высунул нос за дверь. Коридор был пуст. Я спустился на улицу и свернул за угол. «Кадиллак» стоял все там же.

Я открыл дверцу и оперся на нее. Лола, казалось, так и не сменила позы.

Выражение ее лица трудно было разглядеть. Да и вообще трудно было что-нибудь разглядеть, кроме ее глаз и подбородка. Легко улавливался лишь запах сандалового дерева.

– От этих духов, – сказал я, – и священник спятит... Жемчуга там нет.

Что ж, спасибо за попытку, – сказала она мягким вибрирующим голосом.Наверное, переживу. Теперь... Нам нужно?.. Или...

– Вы поезжайте домой, – велел я. – И что бы ни случилось – вы меня никогда в жизни не видели. Что бы ни случилось. Возможно, вы меня никогда больше и не увидите.

– Было бы очень жаль.

– Удачи вам, Лола. – Я захлопнул дверцу и отступил.

Вспыхнули фары, заворчал мотор. Большая машина медленно развернулась против ветра и скрылась за поворотом. Я остался стоять на тротуаре.

Уже совсем стемнело. Я стоял и смотрел на багажник новенького «паккарда» – того, что видел и раньше на этом же месте, перед машиной Лолы.

Справа на блестящем ветровом стекле – синяя наклейка, И у меня в голове всплыла связка ключей в футляре с надписью "Магазин фирмы «Паккард», та самая связка, которую я нашел в кармане у мертвеца.

Я обошел машину и осветил наклейку карманным фонариком. Верно – тот самый магазин. Под названием фирмы чернилами – имя и адрес: Эжени Колченко, Западный Лос-Анджелес, Арвиеда, 5315.

Бред какой-то. Я вернулся в квартиру 31, открыл дверь тем же способом, откинул кровать и вынул футляр с ключами из кармана брюк аккуратного смуглого покойника. Через несколько минут я был снова на улице возле машины.

Ключи подошли.

Глава 5

Дом был небольшой, он стоял на краю каньона, окруженный чахлыми эвкалиптами. В доме напротив явно шла вечеринка – из тех, на которых гости непременно выскакивают на улицу и с воплями бьют бутылки о тротуар, словно болельщики после футбольного матча между Иелем и Принстоном.

Дом был огорожен проволочной сеткой, за ней виднелись несколько розовых кустов, мощеная дорожка и гараж – он был пуст, двери распахнуты настежь. Я позвонил. Пришлось довольно долго ждать, потом дверь внезапно распахнулась.

Женщина явно ожидала не меня. Это было понятно по выражению ее блестящих, сильно подведенных глаз. Это была высокая, худая, хищная брюнетка – щеки сильно нарумянены, густые черные волосы уложены на прямой пробор, во рту легко поместится трехслойный бутерброд. На ней была коралловая с золотом пижама, ногти на ногах позолочены. В мочках ушей легонько позвякивали миниатюрные храмовые колокольчики. Она медленно и презрительно повела сигаретой, вставленной в мундштук длиной с бейсбольную биту.

– Ну что такой, молодой человек? Что такой нужно? Заблудился с интересной вечеринка напротив?

– Ха-ха, – сказал я. – Ну и веселье там, да? Нет, я просто пригнал вашу машину. У вас ведь пропала машина?

Во дворе дома напротив кто-то корчился в белой горячке, а квартет смешанного состава рвал остатки вечера в клочья и изо всех сил старался звучать как можно безобразнее. Экзотическая брюнетка и глазом не моргнула.

Ее нельзя было назвать красавицей или даже хорошенькой, но она была из тех женщин, вокруг которых всегда что-то происходит.

– Что вы сказал? – наконец осведомилась она голосом нежным, как подгоревшая корка.

– Вот ваша машина. – Я показал через плечо на «паккард», не спуская с нее глаз.

Длинный мундштук медленно опустился, и из него выпала сигарета. Я шагнул вперед, чтобы наступить на окурок и загасить его, – и так очутился в передней. Женщина попятилась, и я закрыл за собой дверь.

В передней мерцали розовым светом лампы в железных бра. Сзади виднелся занавес из нанизанных на нити бус, на полу лежала тигровая шкура. Все это было в ее стиле.

– Вы мисс Колченко? – спросил я, видя, что она не торопится начать беседу.

– Да-а. Я мисс Колченко. Какой черт вам нужно?

Теперь она смотрела на меня, словно я пришел мыть окна, но перепутал назначенное время.

Я достал визитную карточку и протянул ей. Она прочла ее издали, не двигаясь с места.

– Сыщик? – выдохнула она.

– Ara.

Она сказала что-то на непонятном языке, словно плюнула. Потом продолжала по-английски:

– Входите! Проклятый ветер сушит моя кожа как бумага.

– Мы с вами уже вошли, – сообщил я. – Видите, я даже дверь закрыл.

Кончайте играть в Назимову (Алла Назимова (1879-1945) – американская актриса русского происхождения. Звезда театра и кино). Кто он был – этот маленький человечек?

За занавесом из бус раздался мужской кашель. Мисс Колчеико подскочила, словно уколотая. Потом попыталась улыбнуться.

– Заплатить вам? – спросила она. – Вы ждать здесь, ладно? Десять доллар хороший оплата, нет?

– Нет, – сказал я.

Я нацелился на нее указательным пальцем и сообщил:

– Он убит.

Она подпрыгнула фута на три и издала вопль.

Резко скрипнул стул. За занавеской послышались тяжелые шаги, чья-то большая рука отдернула ее, и мы очутились в обществе крупного блондина, весьма сурового на вид. Поверх пижамы на нем был лиловый халат, в кармане которого он что-то сжимал правой рукой. Он стоял неподвижно, расставив ноги и выпятив челюсть; его бесцветные глаза напоминали серые ледышки. Я подумал, что на футбольном поле мяч у такого отобрать трудновато.

– Что случилось, дорогая? – Голос у него был солидный, уверенный.

– Я насчет машины мисс Колченко, – объяснил я.

– Сперва можно бы и шляпу снять, – заметил он. – Для разминки.

Я снял шляпу и извинился.

– О'кей, – отозвался он, продолжая держать правую руку в лиловом кармане. – Значит, вы насчет машины мисс Колченко. И что дальше?

Я протиснулся мимо женщины и подошел к нему поближе. Женщина отшатнулась к стене. Дама с камелиями из школьной постановки. Длинный мундштук валялся у ее ног.

Когда я очутился в двух метрах от рослого мужчины, он небрежно сказал:

– Я вас и оттуда слышу. Спокойно. У меня в кармане пистолет, и меня научили, как с ним обращаться. Так что там насчет машины?

– Человек, который ее взял, не может вернуть ее обратно, – сказал я и сунул ему в лицо визитку, которую все еще держал в руке. Он взглянул на нее мельком и перевел взгляд снова на меня.

– Ну и что? – спросил он.

– Вы всегда такой грозный? – осведомился я. – Или только когда на вас пижама?

– Так почему он не смог пригнать ее сам? – спросил он. – И без шуточек.

Смуглая женщина издала приглушенный звук где-то у меня за плечом.

– Все в порядке, котик, – сказал мужчина. – Я с этим разберусь. Ну, дальше что?

Женщина проскользнула мимо нас и исчезла за занавесом из бус.

Я немножко подождал. Рослый человек пальцем не шевельнул. Волнения он проявлял не больше, чем жаба, которая греется на солнышке.

– Он не смог ее пригнать, потому что кто-то его прихлопнул, – сказал я.Посмотрим, как вы с этим разберетесь.

– Вот как? И что же, вы привезли его с собой как вещественное доказательство?

– Нет, – отвечал я. – Но если вы наденете галстук и цилиндр, я вас отвезу туда, где он находится.

– Какого черта, да кто вы такой?

– Я думал, может, вы читать умеете. – Я снова подержал перед ним визитку.

– Понятно, – сказал он. – Филип Марлоу, частный детектив. Ну-ну. Так куда я должен с вами ехать и на кого смотреть?

– Может быть, он эту машину украл, – предположил я.

Рослый кивнул.

– Это мысль. Может, и украл. А кто он такой?

– Смуглый человечек, у которого в кармане были от нее ключи. Он поставил ее возле дома «Берглунд». Он обдумал это без видимого волнения.

– Что-то вы, конечно, знаете, – заявил он, – Немного. Так, чуть-чуть. У полиции, наверное, сегодня выходной. Вот вы за них и отдуваетесь.

– То есть как?

– На карточке написано «частный сыщик», – сказал он. – А на улице небось полицейские ждут, стесняются зайти?

– Нет, я один.

Он усмехнулся. Сквозь загар у него на лице обозначились светлые морщинки.

– Значит, вы нашли покойника, взяли ключи, сели в машину и прикатили сюда – совсем один. Без полиции. Верно?

– Верно. Он вздохнул.

– Что же, заходите, – пригласил он и отдернул занавес, пропуская меня в комнату. – Может, у вас есть интересные идеи, стоит послушать.

Я прошел мимо него, и он повернулся вслед за мной, придерживая свой тяжелый карман. Тут я заметил у него на лице капли пота. Может быть, он взмок от горячего ветра...

Мы очутились в гостиной, сели и посмотрели друг на друга. На темном полу было разбросано несколько индейских и турецких ковров, которые неплохо смотрелись со слегка потертой мягкой мебелью. Еще здесь был камин, небольшое пианино, китайская ширма, высокий китайский светильник на подставке тикового дерева, а на окнах золотистые сетчатые занавески. Окна, выходившие на юг, были открыты. Фруктовое дерево с беленым стволом скрипело от порывов ветра, и этот скрип сливался с шумом вечеринки на противоположной стороне улицы.

Хозяин откинулся в гобеленовом кресле и положил ноги в домашних туфлях на скамеечку. Правую руку он по-прежнему держал в кармане.

Брюнетка маячила в тени. Там что-то булькнуло, звякнули храмовые колокольчики в ее ушах.

– Все в порядке, – лапушка, – сказал мужчина. – Ничего особенного. Кто-то кого-то там пришил, и этот парень считает, что нам это интересно. Садись и не волнуйся.

Женщина запрокинула голову и влила себе в глотку полстаканчика виски.

Она вздохнула, сказала «черт побери», явно никого и ничего не имея в виду, и свернулась калачиком на диване. Ноги у нее были что надо. Из полутемного угла, где она притаилась, поблескивали ее позолоченные ногти.

Я достал сигарету – при этом он, слава богу, не стал в меня стрелять,закурил и начал рассказывать. Не всю правду, так, кое-что. Я сказал им про дом «Берглунд», и что я там живу, и что Уолдо тоже жил там в квартире подо мной, и что у меня как у сыщика были причины за ним наблюдать.

– Какой Уолдо? – осведомился блондин, – И какие причины?

– Мистер, – возразил я, – а у вас разве нет секретов? Он побагровел.

Я рассказал ему про бар напротив и про то, что там случилось. Про набивной жакет «фигаро» и женщину, которой он принадлежал, я не стал рассказывать. Я вообще о ней не сказал ни слова.

– Я работал втихую – так было нужно, – сказал я. – Понимаете? В полиции я никому не сказал, что знал Уолдо. Потом, когда я понял, что они еще не знают, где он жил, я позволил себе осмотреть его квартиру.

– Что же вы искали? – осведомился рослый человек сдавленным голосом.

– Кое-какие письма. Попутно могу сообщить, что там вообще не оказалось ничего – только мертвец. Задушен и подвешен на ремне к спинке откидной кровати – чтоб не сразу нашли. Невысокий, лет сорока пяти, похож на латиноамериканца, хорошо одетый, в бежевом...