Три сценария будущего внутри России
Смысл, которого так не хватает сейчас нашей нации, тесно связан с другой ценностью – ценностью чести. Однако это не означает, что способность интенсивно и глубоко мыслить потеряна, а честь – утрачена. Более того, русский человек не способен на сверхмобилизацию ради обогащения, низменных материальных целей, но совершает чудеса героизма при защите Родины и священных для него ценностей либо при выполнении великой исторической миссии.
В годы перестройки нашему народу долго и упорно внушали максиму о том, что “политика грязное дело”. Эта мысль заключала в себе клевету на многих русских святых и на само Русское государство. Те, кто внушал толпе этот коварный лозунг, хотели бы, чтобы наша политика уже никогда не “отмылась”, чтобы смысл в нее уже не вернулся. Между тем разрешение неурядиц нашей национальной жизни заключается в прямо противоположной максиме: политика должна стать духовной и светоносной.
Чем доктрина отличается от множества составляемых сегодня программ национального спасения?
Тем, что мы не делаем упор на одно лишь государство. Программы по типу “Государство должно сделать то-то и то-то” сегодня малореалистичны. Ибо государство больно. В настоящий момент для осуществления амбициозных проектов у него пока не достает ни воли, ни кадров. Государство слишком зависимо от Запада и вообще внешних сил. Мы верим в традицию нашей государственности, но это не одно и то же, что наивно уповать на нынешнюю политическую систему.
Программы по типу “Государство должно сделать то-то и то-то” сегодня малореалистичны. Ибо государство больно. В настоящий момент для осуществления амбициозных проектов у него пока не достает ни воли, ни кадров. Государство слишком зависимо от Запада и вообще внешних сил. Поэтому мы исходим из трех разных сценариев нашего будущего.
Создавая Доктрину, мы исходили из трех сценариев нашего будущего:
развал России, распад ее на части, провозглашение местных суверенитетов;
стагнация на условиях, близких нынешним, сохранение неустойчивого равновесия;
переход власти путем скачка (возможно, в результате какого-нибудь катаклизма) к идеологии, отвечающей традиционным, проверенным веками принципам русской цивилизации.
Мы утверждаем, что в каждом из трех перечисленных сценариев у нашей нации есть шанс на выживание и победу. Во всяком случае, от нас требуется историческое творчество – ориентация на целенаправленный прорыв.
В первом, пессимистическом, варианте негативные тенденции нарастают вплоть до коллапса, в результате которого утрачивается суверенитет. Суверенитет уже сейчас частично утрачен. У России нет, например, подлинного хозяйственного суверенитета (продовольственная безопасность в случае смены политической парадигмы немедленно окажется под угрозой), административный саботаж грозит парализовать многие структуры государственной машины, если власть резко сменит курс.
В случае развития по пессимистическому сценарию Доктрина способна стать знаменем для людей, жаждущих для России иного будущего – не признающих распад суверенитета и целостности нашей страны, а также любые власти, которые смирятся с этим распадом. Доктрина в полном соответствии даже с нынешней Конституцией считает в условиях развития такого сценария единственно правильным решением для граждан, преданных исторической России, объявление режима национального самовосстановления, вплоть до партизанской войны, отвоевывающей Россию слой за слоем, участок за участком. Провозглашение такого режима – долг патриотов в случае реальной утраты суверенитета (например, в случае мирной оккупации страны той или иной международной коалицией или в случае самороспуска РФ). По словам одного из авторов Русской доктрины, “партизанское право” есть не просто одна из возможных сторон чрезвычайной ситуации, но неотъемлемая составная часть учредительного статуса самого Российского государства, которое в 1612 году было восстановлено именно вооруженным земским обществом: “Россия не может быть “распущена по свистку”.
В случае начинающегося распада страны или перехватывания власти по “оранжевому” сценарию как кремлевские, так и местные власти могут призвать нас смириться с происходящим, чтобы избежать кровопролития. В нашу задачу будет тогда входить недопущение передачи бюрократией власти в руки революционеров и сепаратистов. Образно говоря, мы должны суметь схватить за руки. Здесь мы должны четко сказать: мы не допустим перехода власти к разрушителям государства никогда. В случае же, если бюрократия блокируется с этими разрушителями, мы выступим и против бюрократии. И именно для этого нам нужно разворачивать структуры народной демократии снизу.
Если государство не хочет уходить, то оно должно иметь мужество быть сувереном, иметь мужество принять на себя ответственность и найти “кровавую собаку”, которая подавила бы бунт. Поскольку поле битвы, на котором нет “кровавых собак”, принадлежит мародерам. Именно мародерам и выгодно ослабление России. В этой связи уместно вновь вспомнить слова князя Пожарского: “Ныне ни царя Василья, ни вора, ни королевича не слушать, а стоять всем за державу”.
Ни в коем случае нельзя дать “закрыть лавочку”, одновременно с этим “закрыв” и Россию. Это могут попытаться сделать очень могущественные силы, которые крепко держат свои позиции во власти и для которых Россия, к сожалению, “лавочка”, и не более того.
