- Я хочу подружиться с будущей мачехой, - ухмыляется он, рывком прижимая меня к стене и запечатывая пути отступления своими руками. Но несмотря на улыбку, его голос пропитан злостью: - Хочу общаться с ней очень хорошо, близко и… глубоко. Как раньше. Помнишь, Очкарик? *** Иногда кажется, что жизнь наладилась. Иногда кажется, что все осталось в прошлом. Что ты все забыла, из серой мышки превратилась в преуспевающую актрису, заполучила в женихи самого завидного холостяка Голливуда, но… Как...
Мой босс совершенно безумный! Только он может посреди рабочего дня потащить свою секретаршу на американские горки, целовать под дождем, а потом предложить прыгнуть с ним с моста. Все бы ничего, но эта бедная секретарша — я. И пока у меня один выход — запасаться валерьянкой и вспоминать свою зарплату с красивым сочетанием цифр, потому что босс решил изменить мою жизнь до неузнаваемости.
— Мне нужен сын, — ледяным тоном, каким умел только он, произнес Воскресенский.
— А если... — начала было я, но сразу же умолкла под его изучающим, пробирающим до глубин души, взглядом.
— Попробуем снова, — он будто не о детях говорил, а об очередном контракте. Впрочем, в моем сравнении есть доля истины: меня рядом с ним держит договор. Я обязана родить ему сына или он отберет то, что дорого мне.
