69. Все сие узнавши, Крез послал в Спарту послов с дарами просить союза, дав им должные приказания. Они, пришед, сказали: «Нас послал Крез, царь лидийский и других народов, и повелел сказать вам: «Лакедемоняне! поелику прорицалище советовало мне вступить в союз с эллинами, я же узнал, что между эллинами вы — первейшие, то по воле прорицалища приглашаю вас, желая быть вам другом и союзником без коварства и обмана». Таковое предложение сделал Крез через послов своих. Лакедемоняне, и сами слышав об ответе, данном Крезу прорицалищем, обрадовались прибытию лидян и клятвенно заключили договор гостеприимства и союза. В самом деле, Крезом и прежде оказываемы были им некоторые благодеяния: когда лакедемоняне послали однажды купить золота, желая употребить оное на изваяние Аполлона, которое ныне стоит на горе Форнаке в Лаконии, то Крез подарил им сие золото, не взявши платы.
70. По таковым побуждениям лакедемоняне приняли предлагаемый союз, — особенно же потому, что Крез предпочел их дружбу пред всеми эллинами. И не только готовы (шли послать ему помощь, но, желая воздать ему дарением, сделали медную чашу, вмещавшую триста ведер, со множеством украшений по краям. Однако ж сия чаша не дошла до Сард, чему рассказывают две причины. Лакедемоняне говорят, что когда везли ее в Сарды, то близ самого острова Самоса жители его, проведав о сем, выплыли на больших кораблях и ее перехватили. Сами же самийцы говорят, что лакедемоняне, везшие чашу, замешкав на пути и узнав, что Сарды взяты и Крез в плену, продали ее в Самос, и частные люди, оную купившие, пожертвовали ее в храм Геры. Может быть, и впрямь послы ту чашу продали, а, возвратясь в Спарту, сказали, будто она отнята самийцами. Такова была участь сей чаши.
71. Между тем Крез, обманувшись прорицанием, пошел войною на Каппадокию, надеясь ниспровергнуть Кира и могущество персов. Когда же приготовлялся он в поход против персов, то некто из лидян, и прежде почитавшийся мудрым, а здесь еще более мнением своим прославившийся меж лидян (имя же ему Санданис), присоветовал Крезу следующее: «Государь! ты приготовляешься воевать с такими людьми, кои обувь носят кожаную и всю одежду кожаную; живучи в стране суровой, они едят не столько, сколько хотят, но сколько имеют; вина не употребляют, но пьют воду; и нет у них ни смокв, ни иного чего хорошего. Посему, если ты победишь их, что отнимешь у них, когда ничего у них нет? Если же сам будешь побежден, то скольких благ лишишься! Ведь вкусивши наших благ, они прилепятся к ним и не попустят прогнать себя. Я благодарю богов, что они не внушают персам ополчиться на лидян!» Крез, однако, не послушался сего совета, хотя у персов и впрямь до покорения лидян ничего не было ни сладкого, ни хорошего.
72. Каппадокийцев эллины называли сирянами. Сиряне сии прежде покорялись мидянам, а после персидского одоления — Киру. А границею между мидийскою властью и лидийскою была река Галис, текущая из Арменских гор по Киликии. С правой стороны по ее течению обитают матианы, а с левой фригияне; миновав же сих, далее к северу отделяет она каппадокийских сирян от левобережных пафлагонян. Таким-то образом река Галис отрезает почти всю нижнюю часть Азии, от Кипрского моря и до самого Понта Евксинского, служа для всей страны сей как бы горловиною; а длиною она в пять дней пути для доброго пешехода.
73. На Каппадокию Крез обратил оружие, потому что желал сию страну присоединить к своей державе; наипаче же потому, что в твердом уповании на изречение прорицалища хотел отмстить на Кире за Астиага. Сей Астиаг, сын Киаксаров, царь мидийский, коего Кир, сын Камбисов, победив, держал в плену, приходился Крезу сродником и сделался таковым вот как.
Во время царствования в Мидии Киаксара, сына Фраортова, внука Деиокова, некоторая часть кочевых скифов отложилась и удалилась в землю мидийскую. Киаксар сперва принял их, как прибегнувших с просьбою, столь благосклонно, что из великого к ним уважения отдал им разных детей научиться их языку и метанию стрел. Но по прошествии времени случилось, что сии скифы, кои всегда ходили на охоту и всегда что-нибудь приносили, однажды ничего не поймали. Киаксар, увидев их с пустыми руками, оказал себя вспыльчивым и обошелся с ними весьма жестоко. Они, негодуя на таковой несправедливый с ними поступок, уговорились одного из обучавшихся у них отроков изрезать в куски и, приготовив его, как обыкновенно приготовляли они дичь, представить Киаксару охотничьей своею добычею, а самим немедленно уйти к Алиатту, сыну Садиаттову, в город Сарды. Так сие и сделалось.
Киаксар и бывшие у него гости приготовленное мясо съели; а скифы, соделавшие сие, прибегнули под защиту Алиатта.
74. После сего, поелику Алиатт на требование Киаксара не выдал ему скифов, возгорелась между лидянами и мидянами война и велась пять лет, в каковые годы многократно мидяне лидян, но многократно и лидяне мидян побеждали. А одно сражение произошло между ними в ночь, — ибо когда, повоевавши вровень, вступили они в битву на шестом году, то случилось, что в самое время сражения внезапно день обратился в ночь. А ионянам сию перемену дня в ночь предсказал заранее Фалес Милетский, назначив сроком тот самый год, в коем оная и случилась. Лидяне же и мидяне, увидев, что день стал ночью, сражение прекратили и обоюдно стали заботиться о заключении мира. Примирителями при сем были Сиеннесий киликийский и Лабинет вавилонский,29 коих посредством ускорен был как клятвенный мир, так и брачный союз. Положено было, чтоб Алиатт дочь свою Ариану выдал за Киаксарова сына Астиага, ибо без силы родства редко держится сила договоров. Договорные же клятвы у сих народов совершаются так же, как у эллинов, но сверх того они делают на коже руки насечку и друг у друга слизывают выступившую кровь.
75. Сего-то Астиага, деда своего по матери, Кир, низринув с престола, держал в плену по причине, которую изложу далее. Крез, желая Киру отомстить, послал вопросить прорицалище, идти ли ему против персов, а по получении сомнительного ответа принял оный в свою пользу и пошел войною на персидские уделы. Пришедши к реке Галису, переправил он войско свое, по моему мнению, чрез бывшие там мосты; а по мнению многих эллинов, переправил оное Фалес Милетский. Поелику Крез, говорят они, недоумевал, каким бы образом переправить через реку войско (ибо в то время мостов еще не было), то Фалес Милетский, находившийся в стане, сделал так, что река, протекавшая по левую сторону стана, потекла и по правую. А сделал он так: начав выше стана по реке, велел прокопать глубокий ров в виде полумесяца, дабы река, совратясь в сей ров из прежнего русла, обогнула стан позади его и паки возвратилась бы в обычное свое ложе. По таковом разделении реки чрез нее можно стало переходить с обеих сторон. Некоторые даже говорят, будто прежнее русло совсем высохло; но я тому не верю, ибо каким образом войско перешло реку, когда оно возвращалось назад?
76. Как бы то ни было, Крез, переправясь через реку с войском, прибыл в часть Каппадокии, называемую Птериею; сия Птерия есть сильнейшее в ней место и лежит почти супротив города Синопы при Понте Евксинском. Тут ставши станом, опустошил он сирийские угодья, взял город птериян и отвел их в неволю, повоевал также все окрестности оного, а сириян, без всякой вины, разорил до основания. Тогда Кир, собравши войско и взяв с собою всех попутных обитателей, пошел навстречу Крезу; а прежде, нежели вывесть войско, послал к ионянам уговаривать их к отпадению от Креза, но ионяне на то не согласились. Вышедши противу Креза, Кир стал станом, и на полях птерийских оба войска с силою схватились между собою. Сражение было жестокое, и много воинов пало с обеих сторон; наконец, войска с наступлением ночи разошлися, и никоторое из них не одержало победы. Так сражались персы с лидянами.
