Вечер воспоминаний, с бутылочкой зубровки, унёс нас в Москву. Мы вспомнили как Наташа Полонская, студентка с режиссёрского, пригласила нас принять участие в её курсовой короткометражной ленте о китайском фарфоре, Юру — оператором, а меня — художником.
— Да-а, это была наша первая самостоятельная постановка по приглашению. Изрядно она помучилась с нами, отлавливая и заставляя работать.
— Это, уж точно. Но её железная воля, желание довести до конца съёмки и сделать оригинальную картину, заставляли терпеть нас, как она только выдержала это. Раз мы с Анатолием Зубрицким в общежитии отмечали его день рождения, и только я поднял стакан за здоровье и творческие успехи будущего оператора, как в дверь постучали и, смущаясь, вошла Наташа с большим куском оконного стекла. Зубрицкий улыбнулся и сказал:
— В нашем окне все стёкла целы, так что стекольщика нам не надо, а вот если третьим будешь, тогда милости просим, присаживайся, Наташа, к столу, будешь главной дамой и украшением.
Смущаясь, она ответила:
— Спасибо, ребята, спасибо, я ненадолго, к Володе, по делу.
Анатолий понимающе вышел покурить в коридор.
— Не понял юмора — сказал я, глядя на стекло.
— На нём надо нарисовать силуэт парусного корабля.
Он должен быть в кадре на первом плане, а за ним медленно проплывающий рисованный фон с изображением панорамы китайского пейзажа, создавая иллюзию движущегося парусника.
— Это уже, комбинированные кадры, и они требуют времени.
— Когда ты это сделаешь?
— Постараюсь в течение недели написать гуашью фон с пейзажем, это займёт пару дней, не меньше, ну, а силуэт корабля — ювелирная работа, её быстро не сделаешь, минимум, три-четыре дня. Очень важно найти соразмерность корабля и фона, а это не просто, всё, что на первом плане должно быть тщательно прорисовано.
— Ну, пожалуйста, постарайся быстрей нарисовать, и как только закончишь, передай Юре Цветкову, я назначу день съёмок. Твоё присутствие обязательно!
Оставив стекло, Наташа попрощалась. Вернулся Толя, и мы продолжили застолье.
Подняв настроение воспоминаниями, Юра продолжал:
— Конечно, помню твой писаный длиннющий фон с китайским пейзажем и кораблём на стекле. Иллюзия плывущего корабля была полной.
— Плывущего? Это уж твоя заслуга.
— В целом, картина получилась, и Наташа великолепно смонтировала, очень точно подложила китайскую музыку и дикторский текст, она просто молодчина.
— Юр, а ведь красивая девчонка была и талантливая.
— Да-а уж. — Протянул Юра. — А сейчас она, известный режиссёр научно-популярного кино.
— Мы выпили за Наташу, общагу с её обитателями в городке Моссовета на Яузе.
Через несколько дней Цветкова пригласил главный редактор студии. Не знаю, о чём шла речь, только вернулся он в подавленном состоянии.
— Юра, что случилось? — встретил я его.
— Хорошего мало. Сценарий передали на доработку.
— Не стоит переживать, Юра, это же обычное дело.
— Нет, Володя, всё гораздо серьёзнее, ведь это уже третья доработка, не пойму, что они от меня хотят…
— Тогда давай так. Я возвращаюсь в Ашхабад, и как только сценарий окончательно утвердят, звони, я прилечу, и мы сядем за режиссёрскую разработку, выберем натуру, я спокойно засяду за эскизы. Проведем подготовительный период. Всё будет хорошо.
— Ладно, договорились, в аэропорт я тебя провожу.
Улетал я с тяжёлым чувством, мне уже стало ясно, что кто-то другой будет снимать эту картину. Через полгода, уже на другом фильме и на другой киностудии, узнал, что картину снимает не Цветков. Так закончилась моя не начатая работа в Минске. Как всегда, победили киношные интриги.
Дома ждала телеграмма из Душанбе: «Сообщите согласие быть художником-постановщиком фильма „Дороги бывают разные“ режиссёра Маргариты Касымовой. С уважением, директор киностудии Обид Хамидов». Вспомнилось моё пребывание в Таджикистане, декорации, в которых снимались эпизоды фильма «Махтумкули». В большом павильоне — «Дворец иранского шаха», в малом — «Зиндан». Пожалуй, соглашусь, как можно отказать женщине! Опять увижу снежные вершины гор Памира, бурные стремительные ледниковые реки и красивый, солнечный Душанбе.
В аэропорту меня встречали заместитель директора киностудии Александр Ахматов, приходящийся племянником знаменитой Анне Ахматовой и главный инженер Эрнст Рахимов. Оставив вещи в люксе гостиницы «Вахш», спустились в ресторан, где и отметили моё прибытие.
Начались съёмки в заоблачных горах. «Дороги бывают разные», так назывался фильм о шофёрах дальнобойщиках. Мне было приятно видеть в роли одного из водителей ЗИЛов штатного артиста Мосфильма, ученика Сергея Герасимова, Виктора Филиппова. Мы подружились ещё в кино-институте, нас сблизило матросское братство: он служил на Северном флоте, я — на Балтике, словом, оба вышли из одного бушлата.
Горные пейзажи, серпантины дорог, бурные ледниковые реки Таджикистана покорили меня.
Выезжая на съёмку из Душанбе в сорокоградусную жару, наши машины, поднимаясь по извилистой крутой дороге Варзобского ущелья, вдоль бешеной горной реки, через час уже попадали в коридор из ослепительно белого снега, временами столь высокого, что над нами оставалась только узкая полоса синего неба. Снимали мы и на берегу высокогорного озера Искандеркуль. По преданию, в нём утонул любимый конь Александра Македонского,Буцефал. Каждое полнолуние, как утверждали жители окрестных кишлаков, можно было видеть в лунном сиянии купающегося белого коня великого воина. В зеркале воды отражались остроконечные вершины красных скал.
